Надин, видевшая это падение Натальи, подошла к ней и Антонио в тот момент, когда сам аргентинец уже поднимался на ноги, держа девушку на руках.
Она сразу увидела кровоточащую рану на ее бедре и истекающую из нее на пол струйку крови — и не стала задавать вопросов.
Вместо этого она, помогая Антонио, стала поддерживать безвольно откинутую назад голову подруги, а когда, через несколько секунд, к ним подошла и Алисия, сказала ей: «Алисия, скажи командиру группы из Отдела Безопасности, что мы уезжаем. Скажи, что одна из нас ранена и нам нужно будет выждать время, необходимое для регенерации организма, в покое... Если им понадобится задать нам вопросы, пусть ищет нас в гостинице Ордена. Он знает, где это. А мы пойдем вниз.».
Затем она спросила Антонио: «Вы не ранены?».
Он ответил: «Нет. Я помогу вам отнести Наташу вниз. Простите меня за то, что не смог ей помочь...».
Надин сказала: «Тот, кто атаковал вас, заинтересован был в том, чтобы ваши жизненно важные органы не пострадали... Он знал, что вы решитесь ввязаться в перестрелку и просчитал все возможные ходы. Для вас, Антонио, было два возможных варианта — либо вас сразу убили бы, причем так, чтобы не задеть сердце, либо вас привели бы в то состояние, в котором вы находились по сей момент. Бладманну было быстрее выполнить второе... Но, ладно, разговоры — после. Вы поедете с нами.».
Он кивнул в знак согласия и они двинулись к лифту...
В это время Алисия подошла к офицеру, командовавшему группой сотрудников Отдела Безопасности Ордена и представилась: «Алисия Тэйн, адвокат. Я хотела бы поговорить с вами.».
Тот, в это время только-окончивший отдавать распоряжения своим людям и стоявший к ней боком, повернулся к ней и ответил, тоже представляясь: «Коммандер Бридлау. Николас Бридлау. Чем могу быть полезен, мисс Тэйн?».
Она улыбнулась вежливому и серьезному Бридлау и сказала: «Коммандер Бридлау, дело в том, что наша подруга Наталья Малинина ранена... Пустяки, обычная пуля. Не серебро... Но у нее болевой шок и ей надо побыть в спокойной обстановке, пока не пройдет боль и не регенерируют пораженные ткани. Вы это знаете. Нам, думаю, позволительно покинуть место происшествия и отправиться в гостиницу филиала Ордена?».
Бридлау, сдержанно улыбнувшись Алисии, ответил: «Конечно, отправляйтесь. В случае надобности я сам приеду к вам. Всего вам хорошего, мисс Тэйн. И да, вот что... Вашу подругу ранил Джоуи из притона Хосе Варго. Я передам в полицию, чтоб зашли в морг на опознание...».
Она сказала: «Хорошо. Делайте, как вы считаете нужным.» и повернулась в сторону лифта.
Увидела, как в лифт входят Надин и Антонио с Натальей на руках, помахала рукой Надин и деланно-огорченным тоном сказала: «Ну вот, опять уехали без меня... Ничего. Я подожду.».
Она подошла к лифту и стала глядеть на небольшое табло над его дверями, наблюдая за тем, как янтарно-желтые цифры на его черном фоне сменяют друг-друга, отсчитывая пройденные лифтом этажи...
Наконец, цифры на табло лифта замерли у цифры «один», где-то глубоко внизу зажужжало, клацнули открывающиеся двери...
Алисия нажала на кнопку вызова лифта — и в лифтовой шахте, вновь, клацнуло, загудел мощный электродвигатель, по табло запрыгали цифры — теперь — в обратном порядке...
...Надин и Антонио с Натальей на руках ждали ее в холле на первом этаже здания.
Она подошла к ним, кивнула головой, приглашая за собой к выходу из здания — и сама открыла и придержала двери, пока они выходили. Затем достала из кармана ключи от своей машины и нажала на кнопку на брелоке от сигнализации, направив брелок на припаркованную рядом машину — БМВ «первой серии» цвета «мокрый асфальт».
Трехдверный БМВ с заниженной подвеской, большими колесами на матовых черных ажурных дисках и с большим анти-крылом на дверце багажника коротко «мяукнул» - совсем по-кошачьи, мигнул фарами и взрыкнул запустившимся двигателем.
Надин, глядя на машину, спросила: «Я слышала, что ты заказала тюнинговый «БМВ»... Ты довольна машиной?».
Алисия, улыбнувшись, ответила: «А могу ли я быть недовольна? Здесь сделано все, что я желала в ней увидеть... Аммортизаторы «Кони» с электрической регулировкой, кованные диски, пятилитровый двигатель с двумя турбинами — от БМВ — М5, секвентальная коробка... Ладно, рассказывать долго... Садитесь и поедем. Наталье требуется помощь...».
Она открыла правую дверь, наклонила вперед спинку сиденья — и Надин, пробравшаяся на задний ряд сидений первой, приняла на свои колени бесчувственную Наталью. Затем на свое место — за руль — села Алисия — и двигатель, до этого негромко ворковавший под капотом, взревел рассерженным тенором и машина тронулась...
Алисия была умелой водительницей. Навигатор вовремя и внятно подсказывал ей дорогу — и она четко и уверенно направляла БМВ в нужный поворот, вовремя останавливалась на светофорах, без заминок «читала» указатели...
Можно было залюбоваться тем, как Алисия вела машину.
Спустя двадцать минут они остановились у трехэтажного здания из красного кирпича постройки конца девятнадцатого века.
Здание это, крытое красной же черепицей, производило впечатление уюта даже сейчас, когда Надин, Алисия и Антонио, вышедшие из машины, смотрели на него снаружи — окруженное высокими пальмами и заботливо подстриженным газоном, с аккуратными и нарядными занавесками на высоких стрельчатых окнах, увитое по углам диким виноградом...
Это и была гостиница Ордена Света, к которому принадлежали Надин, Наталья и Алисия.
Созерцание здания снаружи заняло секунды — пока они двигались ко входу в гостиницу.
Но вот они уже вошли внутрь...
Им не понадобилось брать у строгого молодого человека за стойкой в холле гостиницы ключи от номера — они уже находились в руке Алисии.
Она же и отперла ими дверь их номера — он находился на втором этахе. Почти в самом конце длинного, освещенного старомодными старинными люстрами, коридора.
Здесь Надин и Антонио уложили раненную Наталью на одну из свободных кроватей и Алисия произнесла: «Здесь мы побудем пару дней. Пока не закроются раны у Натальи и не исчезнут мои царапины. И, кстати, я склонна вызвать доктора, чтобы он осмотрел нас. Как ты считаешь, Надин, нам нужно это сделать?».
Надин, в это время снимавшая с себя свою длинную синевато-серую куртку, подумав, ответила: «да, я думаю, это не будет лишним. Всегда хочется быть спокойным и знать, что ранения не повлекут за собой осложнений.».
Антонио, в это время неловко сидевший на краю кровати, на которой лежала его любимая, спросил: «Извините, что я спрашиваю... Я понимаю, что не принадлежу к вашей организации, даже не знаю, к кому себя причисляете вы... Но можно, я останусь возле Натальи? Ведь она далеко не безразлична для меня....».
Надин и Алисия, словно, вдруг, что-то вспомнив, обе ,одновременно, повернулись к нему.
Затем Надин села на кровать рядом с ним. А Алисия, придвинув к кровати стоявшее рядом кресло, устроилась напротив них.
Надин положила ладонь на плечо Антонио и сказала: «Антонио... Вот о том, к кому мы причисляем себя, о том, почему еще есть причина вызвать сюда медика, мы бы и хотели бы поговорить с вами... И, давайте, на правах установившейся дружбы, перейдем на «ты».».
Он сдержанно улыбнулся и сказал: «С радостью.».
Надин продолжила: «Вот и хорошо. Так нам легче будет друг-друга понять. Ну так слушай, Антонио... Ты хорошо помнишь вечер перед тем, как встретил Наталью на пляже? Конечно, я спрашиваю это зря, просто хочу убедиться, что ты совсем его не помнишь. Ты не должен был его помнить...».
«Да, я совсем не помню того вечера, как-будто, я пребывал в полу-дреме а потом и совсем погрузился в сон... Это верно.» - ответил Антонио.
При этом в его взгляде читался немой вопрос.
Надин, верно истолковав этот вопрос, произнесла: «Так произошло, потому, что ты находился под воздействием гипноза Натальи. Равно, как ты мог бы находиться под воздействием гипноза любой из нас. Наталья должна была ввести тебя в это состояние, чтобы ты не испытал психологического шока. Того требует Кодекс.».
Затем, прервавшись и прочитав в глазах Антонио Родригеса новый вопрос, добавившийся к первому, она добавила: «Этот Кодекс, Антонио — Кодекс Поведения вампиров Ордена Света. Мы вампиры. Антонио. И я и Алисия и Наташа... И возможно, уже ты. Дело в том, что у меня нет уверенности — возникла твоя привязанность к Наташе естественным путем или это следствие того, что Наташа была не столь осторожна и напустила слюны в прокус, который оставила на тебе... Человек, которо укусил вампир, если укус был неосторожен, становится зависим от вампира и сам становится вампиром... Но лично я хотела бы, чтобы ты, действительно, любил Наташу.».
Антонио произнес: «Но я, действительно, люблю ее. И мне сложно представить ее вампиром, существом из другого мира, который, признаться,до сих пор существовал для меня только в виде мифа. Признаться, все это пугает меня и приводит в смятение... но в одном я уверен точно — я люблю Наташу. И даже если верно допущение о ее слюне, попавшей в место ее укуса — после чего я должен стать вампиром — это не изменит моего отношения к ней.».
Надин улыбнулась ему, ее ладонь на его плече сделала поглаживающее, дружественное движение и она сказала: «Мы и не вынуждаем тебя менять отношение. Кодекс не приветствует связь между смертным и вампиром только в том случае, если это не сердечные отношения. В том, что ты беззаветно предан Наташе и любишь ее — мы уже убедились.
И ты настоящий мужчина, Антонио. Знай это. Знай, что она может гордиться тобой.».
«Но я не смог защитить ее... Я поддался внушению и заснул...» - возразил Антонио.
«Тем не менее, твоим порывом было броситься в схватку. Ты не мог бы противопоставить свою смелдость и самоотверженность силе внушения и бессмертию того, кто воздействовал на тебя... Но ты не знал этого и принял бой. Это заслуживает уважения.» - ответила ему сидевшая напротив Алисия.
Надин подтвердила: «Это правда. А ведь убийца приходил за тобой. Ему нужно было твое сердце.».
«За мной?! Сердце?! Мое сердце?!» - изумился Антонио.
Надин сказала: «Да. За тобой приходил вампир из Ордена Властителей тьмы, Эдгар Бладманн. Дело в том, что раз в год Орден Властителей Тьмы проводит свой кровавый ритуал, который имеет целью поднять их в собственных глазах и, как они верят — продлить жизнь их верховного божества — при жизни — главного содержателя и мецената, пустившего свои деньги на поддержание и развитие их Ордена — Джейкоба Палласа, который давно пребывает по ту сторону грани, разделяющей мир живых и мир мертвых.
Их рлигия допускает такие измышления...
Так вот — сердце, которое приносится в жертву верховному божеству, должно быть сердцем того, в чьих венах течет кровь непримиримого борца с силами этого Ордена.
А в твоих жилах она течет, Антонио...».
«Как?! Я — потомок того, кто бился с Орденом Властителей Тьмы?» - спросил Антонио Родригес.
«Да. Твой дед — Йенс ван Родрик — уроженец совсем не этих мест. Я узнала это в последние минуты перед тем, как мы вылетели на помощь Наташе и тебе. И твой дед Йенс ван Родрик был личным врагом Джейкоба Палласа, как до этого был его лучшим другом и его заместителем в правлении его компании. Постарайся принять это, как данность, Антонио. И не спрашивай о большем, чем то, что мы знаем... Если ты захочешь точно установить, кем был твой дед и как он противопоставлял себя всему Ордену Властителей Тьмы — ты сможешь сделать это сам, возможность у тебя будет. А сейчас главное — совсем другое...» - ответила ему Надин.
Антонио махнул рукой и сказал: «Нет уж, пусть это останется замогильной тайной моего деда. Мне слишком непросто принять и то, что я узнал... Но я хочу знать еще одно — вы примете меня и смогу ли я быть с Наташей, если выяснится, что я теперь — вампир? И я буду таким же вампиром, как вы?».
Ему ответила Алисия: «Именно для того, чтобы подтвердить наши допущения, нам нужно присутствие медика, который сделает необходимые анализы. А пока я скажу тебе — ты, в любом случае, останешься с Натальей. Ведь ты ее любишь. И ты станешь не таким вампиром, как ты. Ибо ты не рожден вампиром. Ты будешь не смертен, что, безусловно, оценит Наташа. Но ты не сможешь обладать способностью к внушению, например. Иными словами — ты на три четверти — такой же, как мы, а на четверть — такой же, как любой смертный. Тебе придется заказывать в медицинском центре Ордена синтетическую плазму, либо же вы с Натальей решите этот вопрос по родственному,то есть — она позволит тебе кусать себя. Крови нам нужно ведь совсем немного... Но знаешь, что радует? То, что ты будешь принадлежать к Ордену Света — Ордену справедливых и сострадающих. Но подождем заключения специалиста...».
Антонио произнес: «Да, подождем.». И в это же время, окончив фразу, он услышал вздох Натальи.
Он повернулся к ней — и сделал это, как раз, в тот момент, когда она открыла глаза, повернула голову и, встретившись с ним глазами, улыбнувшись, проиизнесла: «Антошка? Мойт мальчик... Где мы?».
Ей ответила, поворачиваясь к ней, Надин: «Мы в гостинице Ордена. Все еще в Буэнос-Айрессе. Нам нужно побыть тут пару дней, это на пользу твоему здоровью и здоровью Алисии.».
Затем она достала свой смартфон и, набрав нужный номер, заговорила с тем, кто ответил ей: «Это медицинский центр Ордена Света? Это ты, Лаурита? Ты в городе? Немедленно приезжай в гостиницу Ордена и возьми с собой перевязочные средства, обезболивающее, перекись водорода и оборудование для экспресс-анализа крови. И я надеюсь, ты уже проинформирована о том, что случилось утром в офисе «Родригес энтерпразес.». Приезжай быстрее. Ждем.».
Наталья, уже совсем пришедшая в себя, спросила: «Ты вызвала Лауриту де Грациа? Это хорошо. Она отличный медик и, кроме того, умеет хранить тайны.».
Надин, улыбнувшись, ответила ей: «Я это и имела в виду. Мне нужен медик, с которым я могу переговорить с глазу на глаз так, чтоб никто больше этого не узнал. И на Лауриту де Грациа я могу положиться.».
Затем она добавила: «Я закажу в номер четыре порции горячего шоколада. Никто, я думаю, не возразит против бодрящего и согревающего напитка.».
Никто не стал ей возражать. И вскоре они уже все вместе пили из небольших пиал горячий, сладкий и густой до тягучести шоколад.
Пока они пили этот напиток, который, действительно, наполнял все тело своим теплом и давал заряд свежести и бодрости, Антонио нежно обнимал рукой плечи Натальи и она, счастливая, опускала свою голову ему на плечо.
Надин и Алисия посматривали на них, улыбаясь и по-дружески подмигивая Антонио.
Они еще не признавались в этом себе самим, но уже готовы были признать Антонио «своим»...
Наконец, через четверть часа, в дверь позвонили, Надин открыла ее — и в номер вошла женщина в белом халате — рослая жгучая брюнетка, которая держала в руке пластиковый кейс с нарисованным на нем красным крестом, какие носили врачи «Скорой помощи».
Лаурита де Грациа — а это и была она, была медиком местного филиала Ордена, но она же была, по совместительству, старшим медицинским инструктором Ордена и одной из лучших подруг Надин, Алисии и Нтальи. И, хотя поводами для ее появления обычно были ситуации, когда требовалась квалифицированная врачебная помощь, подруги всегда были ей рады, как родному человеку.
Сейчас, после радушной встречи, по очереди заключенная в дружеские теплые объятия всеми тремя подругами, она, наконец, положила на стол у кровати свой кейс, села на кровать и попросила: «Ну-ка, Наталья, подойди ко мне. Я должна осмотреть твою рану и извлечь пули.».
Наталья подошла к ней, встала рядом и приподняла юбку, оголяя раненное бедро.
Лаурита осмотрела рану, прощупала пальцами участок вокруг раны, убедившись, что при этом Наталья не испытывает боли, затем произнесла, обращаясь к Алисии: «Деточка, подай мне, пожалуйста, стерильные перчатки, перекись, щипчики и вату. Все это ты найдешь у меня в кейсе.».
Алисия открыла ее медицинский кейс и быстро подала ей все, что она просила. А Надин, в это время, зажгла в комнате весь свет, чтобы облегчить Лаурите работу — ведь было понятно, что она сейчас будет извлекать пули, которые находились в бедре Натальи.
А та говорила уже самой Наталье: «А теперь, милочка, лучше сядьте на кровать. А вы, молодой человек, сядьте рядом и будьте готовы не только поддержать, но и удержать ее, так как ей сейчас будет больно.».
Последние слова относились к Антонио и он ответил на них: «Да, я иду. Я знаю, как это — когда из тебя вытаскивают пули.».
Надин, услышавшая его слова, спросила: «А ты где сражался?».
Антонио коротко ответил: «Ливия. Я был на стороне Каддафи.».
Наталья села на кровать, удобно расположив раненную ногу на коленях Лауриты, а Антонио сел с ней рядом. Надин стала около них, готовая оказать помощь и Лаурите и Наталье, а Алисия, как настоящая медсестра на операции, замерла возле стола, на котором лежал открытый кейс Лауриты.
Лаурита де Грациа аккуратно смочила ватный тампон перекисью водорода и промокнула рану Натальи и пространство вокруг нее. Затем другим ватным тампоном стерла с раны разжиженную перекисью кровь и попросила Надин: «Надин, я была бы тебе очень признательна, если б ты взяла со стола настольную лампу и направила свет на рану своей подруги. Одну пулю я вижу и сейчас могу до нее добраться, вторая сидит глубже и под другим углом...».
Надин тут же исполнила ее просьбу и направила на раненное бедро подруги свет яркой настольной лампы.
Лаурита приблизила к ране цепкие зазубренные щипцы и, миг спустя, уже ухватила первую пулю, медленно потянула ее наружу.
Антонио услышал, как Наталья судорожно втянула воздух ртом, увидел, как она побледнела и закусила губу — и бережно взял ее за плечи, придерживая и ободряя. Он чувствовал, как мелкая дрожь трясет ее — и знал — ей было больно...
Наконец, Лаурита вытянула первую пулю — зеленовато-желтую, отблескивавшую латунью, в потеках запекшейся крови.
Затем она еще одним ватным тампоном промокнула рану. Распорядилась: «Алисия, подай, пожалуйста, еще вату и удлиненные насадки для щипцов.».
Алисия подошла, поднесла еще несколько приготовленных ватных тампонов и сверкающие нержавеющей сталью узкие и длинные насадки для медицинских щипцов.
Лаурита надела эти насадки, напоминающие части птичьего клюва, на свои щипцы, жестом попросила Надин придвинуть ближе лампу и принялась за извлечение второй пули...
Вскоре и вторая пуля была извлечена, Лаурита в последний раз промокнула кровь с раны, еще раз промылва ее перекисью водорода, смазала ее края обеззараживающей и заживляющей мазью и, наложив на рану вату, плотно перебинтовала ее. Произнесла: «ну вот. Пули не серебряные, ствол, видимо. Использовался часто, потому пули не грязные — реакции на перекись не было... Все хорошо и я думаю, что рана затянется быстро... А теперь — ты, Наталья, лучше ляжь, а вы, молодой человек, пересядьте ближе.».
Затем попросила Алисию: «Алисия, подай мне, пожалуйста, прибор для экспресс-анализа крови. А ты, надин, направь мне свет на его глаза.».
Надин, понявшая просьбу женщины-медика, направила свет лампы в глаза Антонио.
Он тоже понял, зачем это нужно и постарался не моргать, не жмурить глаза от яркого света и давая женщине-медику заглянуть в них.
Несколько секунд Лаурита вглядывалась в его глаза, затем произнесла: «Да, есть небольшое изменение в кровеносных сосудах на склерах... Но это можно обьяснить простым недосыпанием, например... Подождем анализа крови...».
К ним подошла Алисия, подала Лаурите в руки небольшой белый прибор с монохромным экраном и двумя кнопками на поверхности овального корпуса.
Лаурита взяла прибор, выдвинула из него небольшую пластиковую полоску с углублением- чашечкой на конце, в середине которого располагалась небольшая игла.
Лаурита сказала, обращаясь к Антонио: «Потерпите, я должна взять вашу кровь на анализ.», затем приложила один из пальцев Антонио к углублению-чашечке и быстро, с силой надавила на палец сверху.
Острие внутри углубления-чашечки прокололо палец Антонио Родригеса и несколько капель его крови стекли в чашечку.
Этого было достаточно.
Лаурита осторожно взяла пластиковую полоску и вставила в прибор, нажала кнопку, запуская процедуру анализа... По дисплею прибора побежали, формируя отчет об анализе, первый черные цифры...
Спустя минуту, глядя на экран прибора, Лаурита произнесла: «Ну, что же. Не знаю, обрадует это вас, молодой человек, или нет... Анализ подтверждает, что вы на шестьдесят пять процентов вампир... Надин, а теперь я попрошу тебя выйти со мной за двери. Надо посекретничать.».
Она поднялась, оправила на себе юбку и халат, положила прибор на стол, не обнуляя показаний и вместе с Надин направилась к двери...
Они вышли из номера и Лаурита сама плотно прикрыла за ними дверь.
Затем встала так, чтобы Надин оказалась дальше от этой двери и тихо спросила: «Вы что, забыли о Кодексе? Нанесение вреда здоровью смертного и нарушение санитарно-гигиенических норм... Как вы собираетесь объяснять это в Отделе Веры и Порядка?».
Надин, не теряя самообладания, ответила: «Лаурита, если б я хотела, чтоб это дошло до Отдела Веры и Порядка, я позвала бы не тебя. Что же касается этого парня, то...».
Она не стала дальше говорить, а достала из кармана свой смартфон и, разблокировав тачскрин, включила запись, втайне сделанную во время разговора с Антонио.
Из динамика смартфона раздалось: «... я люблю ее... И если даже верно допущение о ее слюне, попавшей в место ее укуса — после чего я должен стать вампиром — я не изменю своего отношения к ней...».
Надин дала Лаурите прослушать запись, затем выключила смартфон, спрятала его в карман и сказала: «Лаурита, он любит ее по-настоящему, всерьез. Его не волнует, что она вампир, что он им может стать... Это настоящий, самоотверженный и смелый мужчина и его устами говорит не юношеская гарячность, ты же сама понимаешь...».
Лаурита помолчала, задумчиво и испытующе глядя на Надин, затем, со вздохом, ответила: «Я поняла, что ты хочешь сказать — и я уверен, что твоим словам будет вторить и Алисия....
Но Кодекс...».
Надин сказала: «Я помню про Кодекс. Кодекс не препятствует отношениям смертного и вампира, если эти отношения искренни. А нет ничего более искреннего, чем любовь. Посмотри на него и Наташу... Он готов остаться вампиром ради нее. Не потому, что просто ее слюна попала в его ранку... Он вампир. Не все ли теперь равно, ка давно? Главное — он вампир Ордена Света. Он будет под нашим присмотром.».
Лаурита молчала, впитывая сказанное скандинавкой.
А та добавила: «Более того — он будет под личным надзором Натальи. Это соответствует Кодексу. Ведь это она была неосторожна — и теперь обязана нести ответственность за него...
И еще: в войне в Ливии он был на стороне полковника Каддафи — надеюсь, тут ты меня тоже понимаешь. У него есть честь, которая не позволит ему перейти на сторону Тьмы.».
Лаурита, еще некоторое время помолчав, произнесла: «Я все понимаю, Надин. Не думай, что я такая бесчувственная. Обещаю тебе, что до голов Отдела Веры и Порядка это дойдет лишь из твоих уст, а я подтвержу все, что ты сочтешь нужным сказать, даже если там будет заведомая ложь. Но все это под вашу с Натальей ответственность и с учетом того, что именно Наталья убила Эдгара Бладманна, желавшего смерти этому парню... Это крайне важно для всего Ордена.».
Затем, помолчав, добавила: «Пожалуй, скоро у них появятся ребенок... что же, я хотела бы, чтобы ты была его крестной... Ты умная и человечная... Этих двух качеств сейчас очень не хватает многим смертным...».