Давно то было. У подножия
Гор величавых Алатау
Семья, хранима волей божьей,
Средь трав цветущих на джайляу
Жила, не ведая печали,
Имея тучные стада.
Давно соседи примечали,
Росли на зависть сыновья.
Беда однажды постучалась
Нежданная в счастливый дом.
Ничто ее не предвещало.
Как в ясный день зловещий гром,
Сын младший, недугом томимый,
В беспамятство впадает вдруг.
Лежит в постели, недвижимый,
Семья вся мечется вокруг.
Созвали знахарей к ребенку
И слезно просят излечить.
В бреду, в поту лежит мальчонка,
Чью хворь не могут облегчить.
Принялись знахари за дело,
Лечения способов не счесть:
В кошму завертывают тело,
Баранов белых режут шесть.
Верблюдицы белее снега
Поили пенным молоком.
В мольбе вздевая руки к Небу,
Хлестали в воздухе кнутом.
Барсучьим жиром натирали,
В соленой искупав воде.
Огонь от скверны разжигали,
Ножом водили по спине.
Кониной и сорпой* кормили,
Ребенок тает на глазах.
Отваром горных трав поили,
Но гаснет в детских свет очах.
Лицом от горя почернели
В отчаянии отец и мать.
Всё без остатка, чем владели,
Успели знахарям отдать.
Признав в борьбе свое бессилие,
Прогнать болезнь никто не смог.
Нет на земле, как видно, силы,
Что одолеет грозный рок.
Мать в доме как-то прибираясь,
Поддела краешек кошмы.
Браслетик детский, замирая,
Нашла из нежной бирюзы.
Когда был сын еще младенцем,
Ему был он, как оберег.
Семь бусинок, отрада сердцу.
Ей разве их забыть вовек?
Нельзя отдать в чужие руки,
Примету эту знала мать.
Но как терпеть такие муки?
Придется оберег продать.
Усталая, браслет сжимая,
Вновь к знахарю она пошла.
Но знахарь головой качает:
«Мне безделушка не нужна».
От горя слезы утирая,
Отправилась в обратный путь.
Что делать далее, не знает.
Как сына к жизни ей вернуть?
Береза, шелестя листвою,
Раскинув ветви на пути,
Заплачет над ее судьбою.
Сжимает женщина в горсти
Свою последнюю надежду,
Береза тянет ветви к ней.
Не будет жизнь ее, как прежде.
Нет, не вернуть счастливых дней.
В объятия дерева кидаясь,
Ему всю горечь излила.
Слеза тяжелая стекает
Вдоль белоснежного ствола.
Браслет повесила на ветку,
Дар сердца матери Умай*:
«Спаси, богиня, малолетку,
Случиться гибели не дай...»
Но сделать шагу не успела,
Порвалась оберега нить.
Горсть ягоды, как будто спелой,
Успела бусы обронить.
Семь бусинок с хрустальным звоном
Скатились в пышную траву,
В объятия земного лона.
Случилось, как по волшебству,
Струей кипучей изливаясь,
Омыв кудрявую листву,
Как жемчуг, брызги рассыпая,
Семь родников бьют сквозь траву.
«О диво!» –
Мать глазам не верит,
Воздела руки к Небесам.
Способен щедрость кто измерить?
Предалась радостным слезам.
«Умай-ана, твоею волей
Вернется счастье в скорбный дом.
Лишь ты была к нам сердобольна,
Прикрыв от горя, как щитом».
Из родников набрала влаги,
К больному сыну мать спешит.
Надежда в сердце бедолаги,
Прозрачным чудом исцелить.
Испив воды той, вдруг ребенок,
Как прежде, весел и здоров.
От счастья мать:
«Мой жеребенок,
Ужели встал, хворь поборов»?
Вновь поселилось в доме счастье
И детский смех звучит опять.
То воля вышняя злосчастье
Оборотить сумела вспять.
В слезах мать, сына обнимая,
Вслух шепотом благодарит.
Взор ясный к Небу поднимая,
Волнуясь, тихо говорит:
«То, деревом вдруг обернувшись,
То, изливаясь ручейком,
То, белым лебедем взметнувшись,
Святым поит нас молоком.
Защитница детей и женщин
К тебе пришла, сынок мой, знай.
Дар благостный ее бесценен.
Спасенье наше, мать Умай».
Примечания:
Сорпа-бульон;
Умай-богиня в тенгрианстве.
28.04.2015г. Г. Алматы.