http://www.proza.ru/2015/12/01/934
Глянув на смуглую физиономию, Настя рассмеялась - до того она была лукава.
- Как звать тебя?
- Анчутка!
- Да ведь имени такого нет! Анчутка - это чертёнок.
- Как так имени нет? А я? - обиженно надулся парнишка.
- Ну, будет тебе, - снова рассмеялась Настя. - Коль нравится тебе, так оно как раз впору!
И вдруг поразилась внезапной мысли, да так, что вслух вырвалось:
- Как же это?! - и отвечая вопросительному взгляду, призналась: - Я ведь имени хозяина твоего до сих пор не знаю!
Анчутка посмотрел внимательно:
- Не сказал он тебе разве?
- Нет. А я не спросила. Как неловко. Назови мне его поскорее!
Парнишка медлил.
- Ну же! - Настя сердито топнула ногой.
Во взгляде Анчутки вспыхнул интерес и вдруг опять сменился лукавиной.
- Прикажи, Краса Ненаглядная!
- Приказываю! - Настя и впрямь, начала сердиться.
- Сразу бы так-то! Твоего приказа нельзя ослушаться. А имя хозяину моему - Змей.
- Змей?! - то ли выговорила Настя, то ли ошеломленно рот открыла. - Почему?!
- Что - почему? - И видя, что онемевшая девушка не находит слов, "пояснил": - Ну, Змей он... такой он...
- Коварный?..
- Не-е... Мудрый... вечный... опасный... Одно слово - Змей.
- Предупреждал я тебя! - голос раздался столь нежданно, что Настя вздрогнула. И вроде без угрозы прозвучал, а парнишка сжался. - Ступай прочь!
Анчутка шмыгнул столь стремительно, что Настя не углядела, куда скрылся.
Он встал перед ней - высокий, великолепный... опасный. С ожиданием смотрел. И она, глядя в его глубокие, будто больные глаза, светящиеся изнутри чем-то опасным и одновременно надёжным, спросила:
- Что хочешь услышать?
- Не знаю.
- Он не сказал ещё, ты - искушение.
- Не знаю... Может быть. Но не тебе.
- Теперь - нет. А три дня назад?
- Ведь я ушел.
Настя молчала, и он спросил:
- Хочешь, верну тебя домой?
Домой?.. В беспросветную долю, в глумление негодяя - теперь, когда сердце её узнало ликующий полёт счастья...
- Моя боль, моя радость - забава тебе? - горько прошептала она.
- Что ты, Настенька! - поспешно прервал он. - Что ты, - повторил виновато и тихо. - Не позабавиться тобою... дать почувствовать тебе силу твою, узнать самоё себя...
Он шагнул, порывисто прижал к груди её ладони - вздрогнула Настя, хотела руки от него отдёрнуть.
- Не бойся, я не испугаю тебя холодной змеиной кожей.
- Почему? Ведь то будешь истинно ты! - и вскинула голову, и голос прозвенел гневным вызовом.
- Я могу обернуться кем угодно, и в змеиное тело войти могу. На время.
- Каков же ты настоящий?
- Ты видишь.
- Не знаю теперь, чему верить.
- Неужто так много поменяло всего одно слово, Настя?
- Не слово... Коварен ты и лукав. Если слово столь мало значит, почему не назвался мне?
- Не хотел отпугнуть тебя раньше, чем узнаешь меня.
- Зачем всё? Чего ты хочешь?
- Сила великая в тебе, Настенька. И имя тебе - Краса Ненаглядная. Нельзя допустить, чтоб загубили тебя. Тот человечишко по ничтожеству своему даже сути злодейства своего не поймёт. Впрочем, не труд на него праву найти, и дальше мы хранить тебя могли бы...
- Не пойму я, к чему речи эти? - нахмурилась Настя.
И тут пространство вкруг них будто порозовело вдруг, пронизанное яркими, неощутимыми вспышками, скорее отблесками их, и Настя зажмурилась от неожиданности, подумала - в глазах мерещится. Но из неуловимых отсветов огня разгорелись и заиграли перламутровые жемчужно-розовые ленты света, столь прекрасные, что Настя смотрела заворожённо, позабыв на миг про всё, кроме переливов волшебного сияния.
- Заренки-вестницы прилетели. Предупредить, что ночь на исходе.
И она очнулась:
- Что же, боишься ты дня, луча солнечного?
Он рассмеялся коротко, не весело:
- Не боюсь. О тебе беспокойны заренки - может, спешишь до свету домой вернуться. - И, помедлив, сказал тихо: - Останься.
- Потом что? - так же тихо промолвила Настя.
- Что пожелаешь. Что прикажешь. Сейчас не думай о том. Позволь мне показать тебе мой мир в свете дня.
- Твой мир... - Голос ее наполнился горечью. - Теперь я не знаю, есть ли он? Или всё - наваждение. А и пусть. Пусть оно длится долго!
И зажала уши от резкого, призывного посвиста.
http://www.proza.ru/2015/12/03/185