ЧАСТЬ 1.
Вечерело. В баре было еще не многолюдно, но сталкеры понемногу уже подтягивались. Кто подлечиться после похода в Зону, кто друзей павших помянуть… Собственно говоря, это и не бар даже – со «100 Рентгенами», что на территории Бара, не сравнится – а так, полуоборудованный под бар подвал. Как бы там ни было, люд здесь собирался. Пили, спорили, мечтали – кто на что горазд. Но чтобы драться – ни в коем разе! Народ уже привык, что бар – это свободная территория, маленький мирок, в котором нет места насилию и разборкам. Все разборки – за пределами бара…
Сталкер по прозвищу Егерь сидел за импровизированным столом – два пустых деревянных ящика, на которых лежит лист толстой фанеры, на импровизированном – опять-таки пустой деревянный ящик - стуле. Перед ним стояла наполовину пустая бутылка водки. Возле граненого стакана - одноразовая пластиковая тарелка, наполненная подгоревшей жареной картошкой. Егерь пребывал в мрачных раздумьях, и пил водку. Пил от тоски, навалившейся на него в последние дни. Что-то совсем тяжко стало с артефактами, даже дешевые «Медузы» и «Капли» теперь ближе Свалки было не найти. А у торговцев была совсем простая схема – нет артефактов – нет денег, а, значит, нет оружия, боеприпасов и жратвы. Совсем плохие времена наступали…
Вот вчера пришлось уже третий свой схрон вскрыть. Жаль, конечно, и схронов у него всего пять, но деваться некуда. Повезет ему – Егерь намного больше схронов понаделает. Его последние ходки были неудачными – никаких артефактов, одни издержки, да еще и автомат повредил хорошенько. Вот и пришлось ему очередной схрон свой вскрывать – благо, там АКСУ был припрятан, да и добра немного. Егерь поднялся и направился к выходу. С утра – очередная ходка, поэтому хватит водку жрать, проспаться еще нужно.
…Утро Егерь встретил уже на ногах. Вышел с Кордона еще до рассвета, и на удивление быстро дошагал до Свалки. Мутантов по дороге почти не встречалось, так, по мелочи – собаки слепые пару раз чуть в стороне пробежали, да стаю псевдоплотей вспугнул. Даже как-то странно, что мутантов так мало. Перед Егерем встал вопрос – куда двигаться дальше? Можно к Бару направиться, а там на Армейские Склады прямая дорога. Или на Дикую Территорию. Хотя не особо-то туда хотелось лезть, Дикая Территория – она и есть дикая, не зря ее так прозвали. И мутантов там хватало, и бандюги там ошивались, и у наемников где-то там пристанище. Не, не стоит туда лезть, тем более в одиночку. На Армейские Склады? Получше, конечно, но, по большому счету, что там его ждет? Хутор заброшенный? Так там никаких артефактов нет, а кровососов полно. И, говорят, даже контролеры там объявились. Да и, скорее всего, снова Долг со Свободой воюют. Не хватало еще под их разборки попасть. Можно за артефактами податься поближе к Барьеру, но вряд ли там сейчас никого нет – всем чем-то питаться нужно. Так что же получается? Что некуда теперь даже за артефактами идти? На Агропроме делать нечего – там сейчас толпы сталкеров снуют.
Егерь даже немного приуныл. Вот ведь какая штука эта Зона – куда идти? Глушняк, безвыходное положение, хоть головой в омут. Внезапно Егерь слегка просветлел – в омут головой? А вот и выход. На Болота идти надо! Аномалии там, конечно, имеются, и мутанты рыщут, но народу не особо много. А если пошарить по Болоту, так и чего-нибудь путного можно найти.
Чуть повеселев, Егерь направился по направлению Болот. И что он раньше до этого не додумался? Сразу нужно было на Болота идти. Со Свалки было не очень далеко, да и шлось неплохо – аномалий было мало, к тому же мутанты почти не встречались, только пару раз немного пострелять пришлось.
…Через несколько часов Егерь был на Болотах. Сделав короткий привал, чтобы перекусить, направился дальше. Примерное расположение Болот он знал, нужно было добраться в самый дальний край – нелюдимое место, коварное, щедрое на ловушки. Но, как правило, в таких местах и образовывались артефакты. К тому же, успокаивал себя Егерь, места там нехоженые, так что артефакты должны быть. Его надежды начали оправдываться примерно через полчаса – когда среди болотной травы Егерь заметил артефакт. Недорогая «Медуза», к тому же видоизмененная – такие начали появляться после последних двух Выбросов. Еще недавно Егерь даже не обратил бы на нее внимания, но сейчас он был рад даже такому дешевому артефакту. Начало есть, значит, будут и подороже…
Через час Егерь нес в руках контейнер, в котором лежало уже пять артефактов. «Медуза» обычная, «Медуза» видоизмененная, «Кровь камня», «Слюда» и «Слизняк» - не самые дорогие, конечно, но за два последних можно было выручить поболее, чем за остальные. Осталось найти еще один артефакт, и этот контейнер можно закрывать. В вещмешке Егеря было еще два таких контейнера, на шесть отделений. Егерь теперь был уже уверен, что с ходки вернется со средним уловом.
Вскоре Егерь увидел и шестой артефакт. «Огненный шар» лежал возле зарослей мутировавшего камыша, переливаясь красным цветом. Аномалий вокруг артефакта не было – Егерь проверил. Он присел возле артефакта, подцепил его и загнал в контейнер. Несколько секунд полюбовавшись на артефакты, Егерь стал закрывать крышку контейнера, как вдруг рядом с ним что-то громко ухнуло. Привычка, выработанная за несколько лет в Зоне, сработала моментально – еще даже не поняв, что происходит, Егерь переметнулся чуть в сторону, не выпустив, однако, контейнер из рук. Спину обдало сильным жаром. Привстав на одно колено, Егерь смотрел на место, где он был секунду назад. В полуметре от него сработала не замеченная почему-то «Жарка», хотя Егерь мог поклясться, что проверял все в радиусе пары метров.
Контейнер в руках вдруг сильно потяжелел. Егерь глянул в него и задержал взор на артефактах – те словно светились изнутри каким-то бледным светом и мелко вибрировали. Такого Егерь еще не видел. Нужно будет не забыть рассказать об этом ученым – иногда они за такие сведения башляют неплохие суммы. А вдруг он открыл новое, еще не известное взаимодействие артефактов?
Егерь поднялся, закрыл крышку контейнера – тот уже ощутимо вибрировал. Хотел было уже развернуться, как вдруг заметил что-то странное в том месте, где он подобрал «Огненный шар». Воздух над землей как-то сгустился, словно едва пленкой потянулся, которая мелко-мелко тряслась. Егерь сделал с полшага вперед. Внезапно контейнер в руках стал очень тяжелым – Егерь не сумел его удержать и выронил на землю. Следом за контейнером все тело словно налилось свинцом, руки стали невыносимо тяжелыми и тянули к земле. Егерь мешком рухнул на землю. Между тем «пленка» увеличилась в размерах и приняла уже форму сферы, метра полтора в диаметре. И теперь она уже не дрожала, а вращалась с бешеной скоростью. Егерь почувствовал, как контейнер, втягиваясь в эту сферу, пополз вперед, вырываясь из рук. Удержать его Егерь был не в силах. А вскоре и его самого начало затягивать в эту вращающуюся сферу. Сопротивляться Егерь не мог – сила втягивания была сильнее его мил. Егерь, прежде чем его засосала сфера, успел оглянуться вокруг – унылые желтовато-коричневые заросли камыша, зеленая, едва ли не светящаяся вода, местами проступающая сквозь травяной покров… Тьма накрыла Егеря…
…В себя приходил он медленно. Голова была тяжелой, словно после хорошей пьянки. Еще не придя в себя полностью, Егерь понял – что-то вокруг было не так. Не так, как обычно. Но что именно? Спустя несколько минут, голова чуть-чуть прояснилась, и до Егеря дошло – вокруг него были звуки. Звуки ЖИВОГО леса! Он даже рывком сел, что вызвало дикую боль во всем теле. Вокруг Егеря расстилался зеленый океан листвы, слегка шелестящей на ветру. Живые деревья, не изуродованные радиацией и постоянными Выбросами, окружали Егеря со всех сторон. Среди кроны деревьев порхали небольшие пташки, негромко щебеча. Сам он лежал на небольшой поляне, на живой зеленой траве…
Егерю показалось, что он сошел с ума. Откуда в Зоне такой лес? За годы, прошедшие с первой и второй Аварий, за огромные дозы радиации, полученные ими в результате Аварий и постоянных Выбросов, деревья в Зоне мутировали, как, например, Рыжий Лес, или же погибли вовсе. А, может, у него просто глюки? Какое-нибудь последствие от действия аномалии? Егеря словно облили холодной водой, он вдруг резко вскочил на ноги – где же его оружие?! После непродолжительных поисков стало понятно – ни оружия, ни других его вещей не было… Зашибись…
Как бы там ни было, нужно осмотреться, понять, где он находится. Если это глюки, то они очень правдоподобные. И запахи настоящие… Местность была чистой, ни одной аномалии – Егерь старательно проверил это, обкидав полянку шайбами и болтами, сохранившимися в боковом кармане. Было даже как-то непривычно – постоянно живя бок о бок с опасностью, настолько привыкаешь к ней, что, когда она исчезает, чувствуешь себя уже некомфортно. Егерь даже фон замерил по поляне уцелевшим в кармане дозиметром – тот везде молчал. Радиации не было. Вообще…
…Примерно через полчаса Егерь набрел на небольшой ручей. На всякий случай, или скорее уж больше по привычке, проверил дозу радиации. Дозиметр молчал. Егерь, превозмогая себя, с опаской опустил в ручей руку – по пальцам потекла вода. Не кислота, не растворы кислотные, а простая, чистая, чуть холодноватая вода. С опаской глотнул, зачерпнув рукой – даже вкусная. Внезапная мысль пронзила мозг Егеря – что, если его «захватил» контролер? И все, что сейчас окружает его – это всего лишь мираж, наваждение, внушенное ему контроллером? Егерь уже не знал, чему верить и что думать.
Поднявшись, Егерь побрел по лесу, время от времени проверяя путь впереди – сталкерская привычка, переросшая в рефлекс. Но путь был чистым – вокруг не было ни одной аномалии. Егерь не знал сам, куда идет. Временами казалось, что местность чем-то знакомая, но он тут же понимал, что это не так. Сколько он так шел, Егерь не запомнил. Час? Два? Он не знал… Сильно разболелась голова, Егерь брел наугад по этому лесу, не зная, куда он идет. Внезапно заросли начали редеть, и он вышел на дорогу. Обычная асфальтная дорога, местами потрескавшаяся. Егерь остановился на обочине, не в силах преодолеть дорожное полотно – каждому сталкеру известно, что старые асфальтные дороги – самое излюбленное место для самых коварных аномалий. Почему они выбирали дороги – этого не могли понять даже ученые, которые уже не один год бились над загадками Зоны. Егерь достал горсть гаек и болтов, побросал на дорогу, внимательно следя за ними – ни один болт, ни одна гайка не изменила траектории своего полета, все ровно легли на асфальт. Дозиметр, поднесенный к самому асфальту, также молчал. Судя по всему выходило, что дорога чистая, нет на ней ни аномалий, ни радиации. Черт возьми, где он?! Что с ним творится?!
Внезапно его внимание привлек нарастающий звук. Егерь, прислушавшись, юркнул в придорожные заросли. Приближался автомобиль. Егерь наблюдал за дорогой. Из-за поворота вывернул армейский ГАЗ-66, в кузове которого сидели человек десять солдат. В кабине, вместе с водителем, находился офицер. Егерю было привычнее видеть вояк на БТРах, чем на обычных незащищенных ничем машинах. Да и на БТРах-то они в основном по Кордону только передвигались, и то только там, где уже разведанная, чистая от аномалий дорога.
Как назло, офицер остановил машину в десятке метров от того места, где затаился Егерь. Первым порывом Егеря было желание бежать – сейчас вояки откроют огонь по кустам, даже не разглядев, кто или что там. Такое правило было у военных в Зоне – сначала стреляли, а уже после смотрели, в кого стреляли.
Но никто не смотрел в его сторону, а попрыгавшие на дорогу солдаты курили, разминали ноги. Видимо, уже ехали прилично, вот и устроили небольшую стоянку. Водитель же – тоже военный – открыл капот, ковырялся в двигателе.
Егерь был уверен, что его не видно с дороги. Он наблюдал за вояками, поражаясь их беспечности – столпились в кучу, даже оружие с собой не взяли, идиоты. Их сейчас всех положить – раз плюнуть. Пара очередей – и несколько трупов обеспечены. Или кровосос. Ему меньше минуты достаточно будет, чтобы их всех в клочья порвать. Егерь усмехнулся своим мыслям – какой кровосос, он-то тут даже самой простой аномалии не встретил…
…А тем временем один из солдат, в одиночестве сидевший на борту машины, внимательнее всмотрелся в придорожные кусты. Сначала ему показалось, что они шевельнулись. Потом еще раз. Он уже был уверен – в тех кустах кто-то есть. Он хотел было позвать товарищей, но передумал – вдруг там никого нет, ему просто показалось. В таком случае его поднимут на смех. Он аккуратно спрыгнул с кузова на дорогу, смешался с сослуживцами, обошел автомобиль спереди – он понимал, что тот, кто находится в кустах, видит их, как на ладони. Незаметно быстро метнулся в противоположные кусты…
…Егерь лежал, наблюдая за военными. Те весело смеялись над чем-то, что рассказывал один из них, и даже не смотрели в его сторону. Офицер, дымя сигаретой, смеялся вместе с солдатами. Егерь не знал, что ему делать – дождаться, пока они не уедут или же потихоньку отходить. Решил ждать – начнет он отползать, вдруг заметят. Тогда проблем не оберешься. Неожиданно прямо под ухом Егеря хрустнула ветка. Пара лет, проведенных в Зоне, заточили реакцию почти до молниеносной – а по-другому в Зоне никак, иногда секунда промедления стоит жизни. Егерь рывком перекатился на бок и вскочил на ноги. И лицом к лицу столкнулся с военным. Попался! Он все-таки попался! Хитрая уловка, пока он смотрел на одних, другие зашли к нему с тыла. А он что-то слишком расслабился – не услышал, как к нему подбираются. Егерь, не раздумывая, сунул кулаком в лицо солдату, почти одновременно заехав ногой в пах. И бросился через кусты. Позади белугой завыл пострадавший солдат. По дороге послышался тяжелый топот сапог – услышав шум, а затем вопли товарища, на подмогу спешили остальные военные…
…Егерь уже больше часа ломился по лесу наугад, пытаясь оторваться от погони. Пока ему это не удалось. То ли преследователи попались опытные, то ли отлично знали местность – только начинало казаться, что удалось оторваться от погони, как позади или сбоку снова появлялись преследователи. И казалось, что их становится все больше. Хотя ничего удивительного – преследовавшие его, скорее всего, вызвали подкрепление.
Егерь выскочил на дорогу, и остановился. Он сколько времени носится по лесу, но ни одной аномалии он не заметил, ни в одну аномалию так и не влетел. Может, и тут дорога чистая. Плюнув на безопасность, Егерь вступил на дорожное полотно. Огромных моральных усилий стоило ему сделать шаг, другой – в Зоне все обходят дороги стороной, инстинкт самосохранения кричал, что нельзя ходить по дороге, что это опасно… Но Егерь шел. Он перешел полотно дороги, и остался цел и невредим. Позади, пока что еще из леса, доносились звуки погони – топот множества сапог, хруст ломаемых веток.
Егерь не стал дожидаться преследователей, снова побежал. Лес скоро кончился, и перед Егерем открылось большое, покрытое зеленью поле. Вдалеке громадой возвышалось какое-то строение. Егерь решил бежать вдоль кромки леса, а если что, то и в поле можно будет рвануть. Мельком Егерь посмотрел на виднеющееся строение – и сначала не поверил сам себе. Присмотрелся внимательнее. Все верно, ошибки быть не могло, он не мог обознаться – сколько раз он видел это здание на разных старых картинках и фотографиях, сколько рассказов он слушал про это здание. Увиденное потрясло его настолько, что он никуда не побежал, а присел на мягкий травяной ковер. Не сопротивлялся, когда преследователи догнали его и скрутили, а затем повели куда-то, заковав в наручники, временами угощая пинками и тумаками. На дороге их ждала машина. Его кинули в кузов, вдавили лицом в пол и повезли куда-то. Хотя Егерь догадывался, куда его везут. Перед его глазами все еще стояло то здание – он узнал бы его из тысячи других. Там, в поле, Егерь увидел громаду ЧАЭС. Но она почему-то была не почерневшая от времени, не разрушенная местами от двух Аварий, не опаленная пожарами и радиацией… И не было пустырей вокруг нее, заваленных старой брошенной техников, невыносимо фонящей спустя даже столько лет.
На Егеря нахлынула какая-то апатия. Голова дико разболелась, а в виски словно стучали огромным молотом кузнецы. Он многое не понимал – получалось, что он в сердце Зоны, но почему тогда здесь военные, а не монолитовцы? Почему вокруг нет ни аномалий, ни мутантов, ни радиации? Почему ЧАЭС выглядит как новая? И вообще, где Зона, которую он знал?!
Подполковник Соболев с утра пребывал в скверном расположении духа. Недавнего диверсанта – подполковник был уверен, что так оно и есть, до сих пор не могли расколоть. Негласно к нему применяли различные методы воздействия – как физические, так и моральные. Но тот держался, не раскалывался. Да, хорошая подготовка, ничего не скажешь. Не каждый выдержит такое. Один только допрос оперативников КГБ чего стоит! Соболев не уверен был даже, что он сам такой допрос сможет выдержать.
…Позавчера, когда к нему в дверь постучались, и вошел майор Синицын с докладом, Соболев сначала слегка обрадовался – заговорил красавчик! Но, едва начал читать рапорт, с раздражением бросил исписанные листы на стол – там была написана какая-то ахинея. Мол, задержанный никакой не диверсант и не шпион, а обычный сталкер – подполковник даже не знал, что означает это слово. Вину незаконного нахождения в какой-то зоне признает полностью.
- Ты сам-то это читал? – сорвался на подчиненного Соболев. Он понимал, что майор здесь не при чем, но раздражение взяло верх, выплеснулось наружу. – Понимаете, какую вы мне здесь ахинею понаписали? Что я приложу к рапорту? Да надо мной весь ЦК КПСС смеяться будет!
- Так точно, товарищ полковник, читал, - сдержанно ответил Синицын, собирая и складывая листы по порядку. – Я также лично присутствовал на допросе задержанного.
- Давай без всяких листов, рапортов и прочей ерунды, - усевшись в свое командирское кресло, сказал Соболев, понемногу остывая. – Расскажи обо всем сам.
- Задержанный утверждает, что он не имеет никакого отношения ни к шпионажу, ни к диверсиям, - начал рассказывать Синицын, - И вообще не понимает, как здесь оказался. Он говорит, что находился в какой-то зоне, вину за проникновение в которую полностью признал…
- Что за зона такая, выяснил? – перебил его Соболев.
- Никак нет. Я запросил Архив КГБ СССР о расположение всех частей и спецобъектов в округе, но, по их данным, поблизости нет никаких зон. В том числе ни полигонов, ни исправительных колоний, ничего. По словам задержанного, зона – это зона отчуждения, в которой живут сталкеры. Он тоже является сталкером.
- Выяснить, что это за зона такая! Разрешаю применять все меры воздействия! – приказал Соболев. Увидев, что Синицын замялся, спросил – Что? Говори давай, не мнись!
- Товарищ полковник, на задержанном были применены некоторые способы перекрестного допроса, на которых он немного пояснил о зоне. Только это…
- Говори уже! – подполковник Соболев снова начал выходить из себя.
- Он утверждает, что зона – это территория вокруг ЧАЭС, которая возникла в результате аварии…
- Какой аварии?
- Аварии на Чернобыльской Атомной Энергостанции, - ответил Синицын. И едва слышно добавил, только чтобы его смог расслышать Соболев, - Аварии на ЧАЭС в 1986 году…
- В КАКОМ году?! Сейчас только 1985-й год!!!
- Так точно, но задержанный утверждает…
- К черту задержанного!!! – взревел подполковник Соболев, - Он вас за нос водит! Как идиотов! Да вы и есть идиоты! Он заговорил, проболтался о предстоящей диверсии! А вы ничего не поняли! Сволочи! Выбить из него показания о предстоящей диверсии!!! Любыми методами и способами!!!
- Есть! – коротко ответил майор, направляясь к двери, - Его осматривали наши доктора – психиатр утверждает, что он вполне адекватен.
- Вот и работайте! Вражеский шпион и диверсант вам проболтался о готовящейся диверсии на нашей станции, а теперь пытается лапши вам на уши навешать!
Синицын ушел, а Соболев, открыв дверцу стола, достал початую бутылку коньяка, налил себе полстакана и залпом выпил. Бутылку снова спрятал в стол.
…Сегодня пришли новые данные по задержанному. В принципе, они не содержали ничего нового, разве что задержанный начал рассказывать новые подробности про его эту зону. Он также назвал свои данные – фамилию, имя, отчество, адрес. По этим данным был сделан срочный запрос по каналам КГБ СССР. Вот и все. Уже неделю с ним возятся, не в силах расколоть.
В дверь несильно постучали.
- Войдите! – отозвался Соболев, убирая обратно в стол коньяк, который он было уже достал.
В его кабинет вошел майор Синицын, за ним вошли еще трое в гражданке. По виду они принадлежали либо к категории ученых, либо к разряду докторов.
- Разрешите, товарищ полковник? – по уставу спросил майор.
На немой вопрос подполковника ответил, представляя вошедших:
- Доктор Иванов, доктор Лазовой, профессор Осколов.
Соболев поднялся с кресла, подался чуть вперед, здороваясь.
- Профессор?
- Так точно! – за профессора ответил Синицын, - Я с докторами возвращался из Чернобыля, когда мне сообщили, что к нам в Припять приехал погостить профессор Осколов. Выслушав меня, он пожелал принять участие и оказать помощь на благо СССР.
- Прошу вас, любезнейший, - проговорил профессор Осколов, пожимая руку Соболеву, - Не нужно лести…
- Что вы, профессор, какая лесть, - жестом приглашая присаживаться, сказал Соболев, - Для нас честь принимать вас на нашей станции. Вас уже ввели в курс дела?
- Вкратце. Однако хотелось бы услышать более подробно…
- Майор Синицын, расскажите все нашим гостям. И дайте им результаты допросов.
Некоторое время доктора во главе с профессором изучали предоставленные им материалы. Наконец Осколов оторвался от чтения. Задумчиво произнес:
- Однако, интереснейший случай, да… И, вы говорите, он абсолютно уверен в своих словах? А вы не допускали, что пациент, возможно, просто психически больной? То есть, он просто человек с поврежденной психикой, который не осознает ирреальности плодов своего воображения?
- А вот это и предстоит вам выяснить, товарищи! – отрезал Соболев. – Если он болен, то вам предстоит выяснить это. Я хочу знать, чем он болен и можно ли его вылечить. Или же он абсолютно здоров, и просто пытается ввести всех в заблуждение, чтобы прикрыть свои злодеяния против Партии и советского народа. И тогда его будет судить Верховный Суд, по всей строгости закона советского государства.
- Для начала нужно было бы осмотреть пациента, - проговорил профессор, обвел взглядом докторов и добавил: - Коллеги, думаю, тоже желали бы этого?
Те энергично закивали головами.
- Ну что ж… - проговорил Соболев, задумавшись на несколько секунд. – Вы сможете осмотреть задержанного. Только не забывайте, что перед вами, возможно, враг народа. На данный момент мы имеем несколько его высказываний против Партии и СССР, за которые уже можно приговорить к «вышке». Все его показания запротоколированы в присутствии нескольких офицеров КГБ СССР. Я лично присутствовал на одном из допросов и, скажу вам честно – я не силен в медицине, тем более, в психиатрии…
Подполковник наклонился к стоящему на столе селектору, нажал кнопку и приказал невидимому собеседнику, моментально отозвавшемуся на вызов:
- Вызовите ко мне капитана Мальцева!
После Соболев снова повернулся к ученым:
- Мне нужны результаты ваших исследований как можно быстрее. Сколько времени вам нужно?
С минуту посовещавшись, ученые ответили:
- С неделю. Тогда все будет сделано точно и правильно.
- У меня нет недели! У вас три дня!
- Но это невозможно! – возразил Осколов. – У нас нет ни оборудования, ни инструментов…
- Все необходимое будет вам предоставлено, - ответил Соболев. – У нас имеется все оборудование и инструменты, но наши врачи в основном практики, на деле опытные, а не в душах ковыряться…
- Это оскорбление! – поднялся профессор Осколов, - Вы не имеете права так со мной разговаривать!
- Имею! – отрезал подполковник. Соболева начали раздражать эти ученые-врачи, - На территории объекта повышенной степени важности был задержан нарушитель, по предварительному заключению – вражеский шпион и диверсант. На допросах он сообщил о готовящейся диверсии на объекте. Я – начальник гарнизона этой станции, и в данный момент, действуя в интересах Советского Союза, могу требовать от каждого – повторяю, каждого – гражданина полного подчинения и выполнения моих приказов. Профессор, я уважаю ваши заслуги перед Отечеством и страной, но и вы обязаны мне подчиняться. Можете отказаться выполнять мои требования, в таком случае я буду вынужден сообщить об этом в КГБ СССР и ГРУ КГБ СССР. Так каков ваш ответ, профессор?
- Вы не оставили мне выбора, подполковник, - хмуро ответил профессор. Он понимал, что Соболев прав – стоит только возразить, как он сообщит в КГБ, а там не будут смотреть на заслуги и звание. Сколько профессоров по лесоповалам разбросано, – Я согласен.
В дверь снова постучали. В кабинет, дождавшись ответа, вошел высокий, крепкого телосложения, молодой офицер в звании капитана.
- Итак, знакомьтесь, товарищи – капитан Мальцев. С этой минуты он будет сопровождать вас по Чернобыльской АЭС – наша станция богата опасными местами. Я прошу и приказываю выполнять все требования и приказы капитана Мальцева, никуда не отлучаться без его ведома, по всем вопросам обращаться к нему. В экстренных случаях обращайтесь ко мне. Все, товарищи, приступайте.
Когда дверь кабинета закрылась за вышедшими, Соболев достал коньяк, налил полстакана. Подумав пару секунд, долил до краев. Выпил одним дыханием. Убрал бутылку обратно, наклонился над селектором:
- Машину мне!
Не слушая ответа, отпустил кнопку и твердым, уверенным командирским шагом вышел из кабинета.
Соболев не видел ученых три дня. Точнее, видел мельком, проходя мимо – ученые с головой ушли в работу, оказавшись в своей стихии. Сегодня истекал срок, поставленный им подполковником. Капитан Мальцев ежедневно докладывал ему о работе «ученых мужей», так что Соболев был в курсе всего.
Час назад пришел ответ на запрос по адресу, указанному задержанным. Вопреки ожиданию, он не внес ясности. По адресу, который указал задержанный, действительно проживала некая Журавлева Марина Николаевна. Именно эти данные задержанный указал по своей матери. Но… Журавлевой Марине Николаевне было… всего пятнадцать лет. Разумеется, что сына двадцати с небольшим лет у нее не было…
В кабинете у Соболева собрались профессор с двумя врачами, Синицын, еще несколько офицеров. Слово держал Осколов. Следуя просьбе выражаться более-менее «человеческими» и понятными словами, он пытался объяснить окружающим воякам проделанную работу и общее мнение:
- Мы провели полное физиологическое обследование пациента. Физически он практически здоров, если не считать допустимых незначительных отклонений, которые встречаются почти у всех людей. Анализы у него отличные…
- Профессор, нам не интересно слушать про его анализы, переходите сразу к делу, - прервал его Соболев.
Профессор одарил его обиженным взглядом, и продолжил:
- У пациента налицо ярко выраженный невроз – пациент испытывает непонятную тревогу и страх перед ЧАЭС, где мы сейчас с вами находимся. Причем этот страх направлен не на конкретный объект или субъект, а на всю станцию, словно она представляет собой единый организм…
- То есть, профессор, он боится станции, а не кого-то или чего-то на ней? – спросил один из офицеров.
- Совершенно верно, пациент словно оживляет станцию, испытывая перед ней страх, иногда панику и даже ужас. Кроме того, он верит в существование каких-то зверей или животных, которые кровожадны и чрезвычайно опасны для человека. Одним словом, чудовища. Меня также заинтересовал тот факт, что он не классифицирует их как один вид, а разложил по подвидам, дав каждому из них название. Тогда провел эксперимент – я попросил его рассказать все о своей жизни. Слушая его, я поражался все больше и больше. Я вкратце хотел бы пересказать его историю…
- Профессор, мы все слышали его бредни, - снова прервал его Соболев, - Нам не нужно слышать это еще и от вас. Рассказывайте по существу, чтобы мы поняли, и, желательно, меньше научных терминов.
- А я, товарищ подполковник, и рассказываю по существу. И рассказываю так, чтобы вы поняли. Итак, больной утверждает, что живет в некой Зоне, которая окружает ЧАЭС и несколько десятков километров вокруг нее. Эта Зона населена всяческими монстрами, которые смертельно опасны. Кстати, некоторые из них, по его словам, являются телепатами. Это свидетельствует о ярко выраженной паранойе, думаю, что третьей стадии. Кроме чудовищ, полно еще всяких аномалий – пациент, к сожалению, не сумел объяснить, что это и как они появляются, но, как ни странно, сумел их классифицировать. Мы с вами, конечно, понимаем, что все это – бред больного, вызванные его поврежденной психикой, но больной с упрямством верит во все это…
Кроме всего этого, пациент рассказал о том, что, по его словам, произойдет в будущем. Он не знает точных дат и подробностей многих происшествий, но он уверен в их свершении. Вкратце – он утверждает, что в следующем, 1986 году, на четвертом энергоблоке АЭС произойдет авария, которая приведет к катастрофе. Подробностей, как это будет происходить, он не знает. А в середине 90-х годов разразится война на Кавказе, в одной из отсоединившихся республик. И еще он предсказал…
- Вы, профессор, верите его россказням?
- Моя работа, подполковник, заключается не в том, чтобы верить больным, а в том, чтобы ставить диагноз. За свои годы, проведенные в медицине, я слышал столько разных историй – ерундовых и нелепых, смешных и просто бредовых, но ни одна из них не была описана так четко. Если позволите, я продолжу. Больной также предсказал, что в будущем не будет СССР…
В комнате повисла гробовая тишина. Сказать такое – все равно, что смертный приговор себе подписать. А профессор тем временем продолжал, словно не замечая этой тишины:
- …он развалится то ли в 1991 году, то ли примерно в этих годах, плюс-минус год. На мой вопрос, откуда он это знает, пациент не ответил, а посмотрел на меня, как на идиота. Тогда я спросил его, какой сейчас год – внимание, товарищи! Как вы думаете, какой год он назвал? Он заявил, что сейчас 2012 год! Вы представляете? Он считает, что живет в будущем!
Грохнув кулаком по столу, Соболев поднялся:
- Все, хватит! Профессор, скажите нам просто – задержанный болен или нет? Вот что нам нужно знать! А не слушать его бред и ваши антисоветские разговоры!
- Без всякого сомнения, - слегка побледнев, ответил профессор. – Ваш задержанный несомненно болен – налицо психозы и неврозы, шизофрения с устоявшейся формой…
- Ваш диагноз точен? – снова прервал его подполковник.
- А вы, товарищ подполковник, смеете сомневаться в моей компетенции? Я – профессор, действующий член Академии Наук СССР, мои работы издает Союз Писателей СССР, я имею государственные и правительственные награды и грамоты…
Соболев понял, что позволил себе лишнего. Поэтому примирительно проговорил:
- Простите меня, профессор, я не думал даже сомневаться в вашей компетентности. Ну что же, товарищи, благодарю вас за оказанную помощь. Сейчас прошу всех в столовую, а потом капитан отвезет вас домой.
После шикарного обеда Осколов подошел к Соболеву, улучив момент, когда никого рядом не было.
- Простите, а что будет с пациентом?
- Он останется пока у нас. Через несколько дней за ним приедут из госкомитета.
- Товарищ Соболев, я прошу у вас разрешения остаться у вас на несколько дней. Пока не заберут пациента.
- Зачем вам это нужно, профессор? – устало проговорил Соболев.
- Подполковник, вы не понимаете – он уникальный человек, я еще ни разу не встречал столько психических нарушений одновременно. Причем пациент каким-то образом смог сохранить четкость и ясность рассудка, а все эти патологии сумели ужиться вместе…
- Профессор, оставьте, пожалуйста, ваши рассуждения – мне они не интересны. Сейчас подадут машину, и вас доставят обратно в Припять, откуда вас забрал майор Синицын. Или туда, куда вы скажете.
- Товарищ Соболев! Я прошу вас разрешить мне остаться…
Подполковник приостановился. В принципе, ничего страшного не случится, если профессор еще пару дней побудет на станции. К тому же, он за три дня добился у задержанного больше, чем их врачи за неделю.
- Хорошо. Но как только заберут задержанного, вы тоже покинете станцию. И еще – вам будет запрещено самостоятельное перемещение по станции. Если куда-то понадобится – только в сопровождении уже знакомого вам капитана Мальцева.
- Обещаю! – радостно воскликнул профессор.
Через два дня за задержанным приехали. Его погрузили в черный автомобиль приехавших за ним особистов. Все эти два дня профессор почти не отходил от пациента, часто даже пропуская завтраки, обеды, ужины. Проводил обследования пациента, беседовал с ним, измерял ему давление до беседы и после, доводил его до гнева, фиксируя частоту вспышек ярости и гнева.
Осколов, работая с пациентом, чувствовал непонятное. С одной стороны, ему казалось, что пациент – вполне нормальный и адекватный человек, рассказывающий то, что действительно знал. С другой стороны, у пациента были ярко выраженные психические отклонения. Иначе как объяснить этот благоговейный ужас перед станцией, рассказы о чудовищных созданиях, заверения о предстоящей аварии?
Когда пациента увозили, профессор смотрел вслед уезжавшему автомобилю, пока тот не скрылся из виду. После он уселся в автомобиль, предоставленный ему Соболевым, на котором уехал в Припять. В небольшой городок прибыли уже под вечер. Осколов вернулся в свой номер в гостинице, где, поужинав, завалился спать. Всю ночь он проспал без сновидений, а утром, собрав вещи, отправился домой, в Москву.
В Москве он несколько месяцев посвятил поискам информации о похожих случаях заболеваний, схожих с его пациентом на ЧАЭС. Нигде не было ничего подобного. Несколько раз он пытался узнать о дальнейшей судьбе его пациента, но все безрезультатно. В КГБ замели следы его пациента. Осколов понимал, что «безопасники» не выпустят на свободу пациента, который открыто ведет антисоветские и антигосударственные пропаганду и предсказывает развал великой империи Страны Советов.
…Весной 1986 года Осколов получил приглашение принять участие в международной конференции ученых. В составе группы советских ученых Осколов отбыл за границу 23 апреля 1986 года. Об аварии на четвертом энергоблоке Чернобыльской АЭС профессор узнал только по прибытию в СССР. Профессор был поражен тем фактом, что сбылись предсказания его пациента. Потрясение было настолько сильно, что Осколов попал в больницу, где провел несколько месяцев. Постепенно все стало забываться…
Но ничто не проходит бесследно – его пациент вновь напомнил Осколову о себе спустя пять лет после аварии на ЧАЭС. В неспокойные августовские дни 1991 года, когда в Москву вошли войска, многие ничего не понимали. Но все чувствовали, что происходит что-то нехорошее. Никто не знал, что будет дальше, но все понимали, что август принесет изменения в историю страны.
25 декабря 1991 года, когда по СМИ официально сообщили о прекращении существования СССР, профессор Осколов снова вспомнил своего пациента из далекого уже 1985 года. На «скорой помощи» профессор был доставлен в Институт Склифософского с диагнозом – обширный инфаркт миокарда. Восстановление заняло почти полгода.
До войны в Чечне в конце декабря 1994 году профессор не дожил – он умер от сердечного приступа 14 июня 1992 года…
ЧАСТЬ 2.
Под конвоем нескольких вооруженных солдат его вывели во внутренний дворик. Небольшая бетонная площадка, на которой пристроился БТР-80, окруженный курившими бойцами в полной боевой выкладке. Рядом с ним стоял небольшой, черный и блестящий, легковой автомобиль. Возле него стояли двое высоких, крепкого телосложения, коротко стриженных парня, одетых в обычную гражданскую одежду. Но, несмотря на гражданскую одежду, от этих двоих несло опасностью. Она сквозила сквозь них, ощущаясь во всем их облике, в каждом движении. В них без труда угадывались профессионалы.
Солдаты, передав Егеря гражданским, отошли в сторону. С гражданскими остался лишь майор. Те, перекинувшись с ним парой слов, повернулись к Егерю. На прощание майор козырнул и, по-военному развернувшись, направился к солдатам. Егерь покорно сел в черный блестящий автомобиль. Сопровождающие уселись по бокам от него, словно фиксируя в тисках. Водитель выжал газ, автомобиль плавно взял с места, взревел двигателем и резво покатил по дороге. Следом за ним тронулся БТР-80 с десятком бойцов на броне.
Егерь, прежде чем автомобиль вывернул за ворота, бросил короткий взгляд назад. На небольшом пятачке стоял, глядя им в след, пожилой профессор. Несколько военных уходили прочь, лишь один из них остановился, дожидаясь профессора. А тот стоял, глядя вслед удаляющейся в облаке пыли машине.
Егерь откинулся на сидении, прикрыл глаза. Куда его везут, зачем, он не знал. Но понимал, что ничего хорошего не ждет его в будущем. Эти люди, казалось, попросту не понимают его. Исключением был этот профессор, что так долго смотрел вслед автомобилю. Он единственный, казалось, понимал Егеря. Внимательно выслушивал его, спрашивал, уточнял, задавал вопросы. И единственный, давший Егерю ответы на некоторые вопросы. Временами Егерю все казалось нереальным, каким-то сумасшедшим розыгрышем. Или же что он просто сошел с ума. Да и навряд ли кто-то думал бы иначе на его месте…
…Сталкер по прозвищу Егерь, не один год топтавший Зону Отчуждения Чернобыльской АЭС, ничем особенным среди остальных сталкеров не выделялся. Также, как и все, рисковал жизнью. В Зоне полно коварных ловушек – аномалии и кровожадные мутанты, бандиты и мародеры, да и просто случайности, в конце концов. Также, как и все, собирал артефакты, сдавая хабар торговцам в обмен на оружие и патроны, еду и снарягу. Также, как и остальные сталкеры, участвовал в перестрелках с бандитами, иногда участвовал в карательных рейдах против особо зарвавшихся банд, которые хуже кровососов пили кровь вольных сталкеров-бродяг. В общем, ничем не выделялся. Особым везением Зона его не метила. И ведь нужно было случиться так, что именно ему, сталкеру по прозвищу Егерь, «посчастливилось» перенестись в прошлое аж почти на тридцать лет! Во время, когда еще не произошла авария на ЧАЭС, земли вокруг нее не превратились в Зону, которую знал Егерь, а по еще живым полям и лесам бегали обычные звери и травоядные существа, а не кровожадные мутанты. Хотя повезло ли? Зона любит шутить, и с первого взгляда везение может обернуться чуть ли не катастрофой. Вспомнить хотя бы сталкера Семецкого, одного из Легенд Зоны. Говорят, что дошел аж до самого Монолита. Тогда еще не было фанатиков-монолитовцев, главными препятствиями были мутанты и радиация – у сталкеров того времени не было еще ПДА, современных комбезов типа «Кольчуги», а из оружия АК считался чуть ли не пределом мечтаний. И вот на обратном пути попал он в аномалию. Но улыбнулась ему Зона, послала везение. Жив остался тогда Семецкий. И до сих пор многие сталкеры принимают на свои ПДА сообщения о смерти Семецкого. Через какое-то время – день, два – снова приходит сообщение о его гибели. Вот и думай, повезло ли ему тогда – спастись один раз, чтобы потом, на протяжении многих лет, погибать снова и снова.
Также и он, сталкер по прозвищу Егерь, отправившись в очередную ходку за хабаром, попал то ли в аномалию временную, то ли сам вызвал ее взаимодействием собранных артефактов. И оказался на ЧАЭС в 1985 году. За год до Первой Катастрофы. За год до того момента, как погибнет множество людей и животных от доз радиации, во много раз превышающих все допустимые нормы. За год до закрытия ЧАЭС. За год до объявления прилегающей к ЧАЭС территории Зоной Отчуждения…
Кто-то может сказать, что сталкеру по прозвищу Егерь выпал шанс предупредить людей о надвигающейся опасности, тем самым предотвратить катастрофу. Кто-то может сказать, что ему выпал шанс начать новую жизнь. Став богатым и влиятельным к тому моменту, когда в его времени он войдет в Зону, имея лишь старенький ПМ с двумя обоймами, и пару банок тушенки. Ведь, зная предстоящие события, можно неплохо на них нажиться и разбогатеть. А что? Разве не для этого он подался в Зону? Разве не для этого он таскал из радиационных очагов не менее радиоактивные артефакты? Разве не для этого каждый день рисковал жизнью, топча Зону в постоянных ходках?
Сталкер по прозвищу Егерь не хотел ничего этого. Предупредить о предстоящей катастрофе он попытался, рассказав все схватившим его военным. В результате – его сочли сумасшедшим. Или врагом государства – Егерь помнил, с какой ненавистью смотрел на него высокий подполковник, когда его допрашивали двое военных в камуфляже без знаков различия.
Разбогатеть? Конечно, неплохо. Но проблема в том, что Егерь знал про 90-ые лишь по книгам и по рассказам матери. Сам он не помнил ни страну под названием СССР, в которой родился, ни практически 90-е, в которых он, как говорится, пешком под стол ходил. А мать помнила. Со слов матери, те времена были очень тяжелыми и кровопролитными. Не было денег, не было продуктов, не было практически ничего. Развалилась могучая страна, которую боялся весь мир. Пришедшие к власти ублюдки, набивая свои карманы, продавали все, что осталось после той могучей страны. Земли, фабрики, заводы, полезные ископаемые, даже вооружение – все продавалось за бесценок. Ничего не представляло ценности, даже человеческие жизни. Вспомнить бойню, разразившуюся в середине 90-х, в одной из республик бывшей страны – ради интересов правительства, а именно – ради пополнения их карманов, на убой посылались тысячи восемнадцатилетних пацанов…
Для Егеря было более привычно топтать радиоактивную помойку под названием Зона. Рисковать своей шкурой, лезть в аномалии за представлявшими хоть какую-то ценность артефактами… Радоваться очередному дню, в котором ты снова жив – не попал в аномалию, не угодил в клыки мутантов, прошла стороной пуля бандитов или мародеров…
Машина тем временем доехала до Припяти. Через затемненные окна Егерь разглядывал легендарный город-призрак. Вернее, городом-призраком он был там, в Зоне, которую знал Егерь. А здесь это был обычный город, живой и вовсе никакой не призрак. Автомобиль остановился лишь возле большой гостиницы. И то на минуту – забрать еще одного человека в гражданке, усевшегося на место пассажира. Он лишь мельком глянул на Егеря – взгляд был холодный, тяжелый, пристальный. Но Егерь выдержал его без труда – в Зоне у многих сталкеров были именно такие взгляды.
Автомобиль снова взревел двигателем и рванул дальше по дороге. На выезде из города к нему снова присоединился БТР, отставший было при въезде в город. Снова автомобиль мчался по дорожному полотну, позади, чуть отстав, следовал БТР с бойцами на броне.
Егерь снова погрузился в раздумья. Что его ждет впереди? В принципе, перспективы нерадостные. Как он понял из некоторых фраз профессора, в лучшем случае – психушка. В худшем… Егерь не знал, что будет в худшем варианте, но, если верить профессору, то только за то, что Егерь сказал, что СССР вскоре развалится, его уже можно было отправлять валить лес где-нибудь у черта на куличках. Лет так на десять… И ничего он сделать ведь не может. Продолжать рассказывать всю правду о будущем, как это он начал уже военным – обеспечена психушка. Причем не обычная, а специализированная, в которой недолго на самом деле стать идиотом. Будет сидеть неподвижно, в одну точку смотреть, слюни и сопли пускать… Признать, что он здоров и пытался просто «закосить» под психа, то даже лесоповалом не отделаешься. КГБ возьмет в свой оборот и через месяц, если не раньше, приговорит к расстрелу. И не станет сталкера по прозвищу Егерь. Бежать? Куда? Здесь еще нет Зоны, где можно от властей спрятаться. Да и как бежать? Эти, что по бокам сидят, наверняка несколько «горячих» точек прошли, мимо них и муха, скорее всего, не пролетит незамеченной. Что делать???
Егерь сам не заметил, как задремал. Крепко, без сновидений. Проснулся он от гудков клаксона. Машина въезжала на территорию какого-то военного объекта. КПП с несколькими вооруженными солдатами, возле будки КПП – прикрытые брезентом тяжелые пулеметы. Едва глянув в документы старшего, прапорщик с КПП сразу подтянулся, козырнул и вернул документы. По его знаку солдатик поднял шлагбаум, открывая путь. Машина медленно покатилась вперед. Позади с остановившего возле шлагбаума БТРа спрыгивали солдаты. Старший из них показывал прапору какие-то бумаги.
Машина проехала длинный тамбур, роль стен которого играли железобетонные плиты, проехала по железобетонному мосту, покатилась дальше. Под мостом виднелись рельсы, вдалеке ведущие в арку, уходящую под землю.
Машина проехала мимо одноэтажных приземистых строений с большими широкими окнами. «Да это же казармы!» – мелькнула догадка в голове Егеря. Повернув за ангары, машина остановилась возле трехэтажного здания. Старший вышел из машины, подошел к часовому у входа, показал документы. Тот, козырнув, освободил проход.
Сопровождавший их БТР заехал в стоящий неподалеку ангар. Из БТРа выскочил водитель – молодой еще парнишка, начал что-то объяснять стоящему рядом толстому офицеру, суя тому под нос какие-то бумаги. Наконец тот согласился, кивнул головой и взмахом руки указал куда-то вглубь ангара. Парнишка, обрадовавшись, умчался в указанном направлении. Через минуту из ангара, ревя двигателем, вылетел БТР. Похожий на только что заехавший, но все же немного другой.
Из здания вышел их старший в сопровождении какого-то офицера. Дал знак рукой – сопровождавшие Егеря по одному вылезли из машины, размяли ноги, коротко приказали вылезать и Егерю. И, как и прежде, пристроились по обеим сторонам от него. Хорошо, что хоть глаза не завязали, как делали пару раз на ЧАЭС. Двигаясь куда-то под конвоем, Егерь вовсю крутил головой – все вокруг что-то напоминало…
Высокий железобетонный забор с колючкой по верху; высокие железные вышки на равном расстоянии вдоль забора; несколько стоящих поодаль танков Т-80. Все это вызывало какие-то смутно знакомые воспоминания у Егеря. Внезапно он вдруг узнал, где находится – да это же Армейские Склады! А это – территория базы группировки Свобода! Вернее, будущая база… Егерью и раньше приходилось бывать на Армейских Складах, но на самой базе он не был ни разу. Он усмехнулся: вот ведь как получается – для него это в прошлом, а для всего, что его сейчас окружает – все еще только будет…
После недолгого обеда они снова погрузились в машину и она снова покатила по дороге. БТР с бойцами направился обратно на ЧАЭС. Машина двигалась по дороге, знакомой Егерю. Да и все сталкеры в Зоне знали дорогу, ведущую с базы Свободы до Бара. Правда, сейчас не было еще ни базы Свободы, ни Бара, их не будет еще много времени. Они возникнут только лет через двадцать пять, как минимум. А пока что по дороге ползли телеги с запряженными в них лошадями, как-то они даже обогнали новенький автобус. Разумеется, что новым автобус был для этого времени, в своем времени Егерь таких даже и не видел. Вернее, на старой материной фотографии, когда она, еще школьница, фотографировалась с подругами, в кадр попал точно такой же автобус. Точного его названия Егерь не знал, а мать уже не помнила, но что в народе его прозвали «Аполлоном», она запомнила. Автобус с несколькими пассажирами не спеша отъезжал от остановки – квадратного бетонного сооружения. Чуть дальше от остановки с асфальтированной дороги отходила вправо узкая одноколейка. Егерь знал и эту дорогу. В его воспоминаниях это была едва заметная колея, ведущая на заброшенный хутор в несколько дворов. На хуторе не было людей, сталкеры старались обойти его стороной. И на то были причины – заброшенный хутор облюбовали кровососы, причем целая группа. А сейчас пока еще это был довольно хороший хутор, с добротными домами и домашней скотиной, которую Егерь видел пасущейся на склонах невысоких холмов по разным сторонам дороги.
Еще дальше по дороге, с левой стороны виднелись стены добротного дома и не менее добротного сарая. Егерь помнил и этот дом. Он и вправду был добротным – даже через тридцать лет дом будет стоять тут, словно памятник былым временам. Почерневший, с выбитыми дверями и оконными рамами, с разобранными на костер полами, но все такой же крепкий и прочный, он не раз приютит и его, Егеря…
Наконец машина выбралась на прямую дорогу и помчалась по ней. И даже эта дорога была знакомой Егерю – через тридцать лет он ни один раз пройдет по ней. Воспоминания нахлынули на Егеря, захлестнули его, сжали горло каким-то комом, даже в носу запершило. Закрыв глаза, Егерь откинул голову на подголовник. Вот ведь как бывает – ходил себе по Зоне, в сердце ее не рвался, особо многого не урывал себе, ничем особенным не выделялся. И вот на тебе, братиша, от Зоны-суки сюрпрайзик!
Интересно, а как выглядел в 1985-м Бар? Вернее, то, что в будущем назовут Баром?
Егерь прекрасно помнил, что, если двигаться по этой дороге, по которой они ехали сейчас, то упрешься в толстенные, намертво заваренные, металлические ворота. Что находится за этими воротами, и какая надобность была их заваривать, Егерь не знал. Несколько сталкеров-старожилов тоже не ответили на этот вопрос. Егерь думал, что даже многие долговцы не смогут ответить.
Справа начинался вход на Дикую Территорию – поваленные, исковерканные металлические ворота с вырванными в них кусками металла. За воротами была большая бетонированная площадка, в дальнем крае которой через первый этаж двухэтажного здания и проходили на Дикую Территорию. Скорее всего, завод «Росток», заслуживший себе мрачную репутацию, сейчас всего-навсего просто завод, на котором трудятся люди. На нем нет кровососов, а соседнее, пока еще действующее, депо не облюбовали еще псевдопсы и бандиты. И на Дикой Территории нет еще наемников. Да и самой Дикой Территории еще нет, есть просто завод «Росток» и прилегающая к нему территория…
Налево – начало Бара с расположенной на его территории базой группировки Долг. Начинался вход с заставы Долга – несколько поставленных на ребро толстых металлических щитов, укрепления из сложенных друг на друга мешков с песком, и с десяток бойцов группировки Долг. За заставой заброшенные ангары, в некоторых сталкеры облюбовали себе пристанища, приведя их в порядок. За ангарами стоят административные здания. Несколько этажей самого высокого Долг занял под лазарет. Напротив лазарета, в подвальном этаже низкого непонятного назначения строения, устроился бар «100 рентген», куда стекался сталкерский люд после удачных ходок. В «100 рентгенах» можно было поесть и попить, сдать Бармену добытые артефакты или же обменять их на самое необходимое для следующих ходок. И, разумеется, в баре собирались, чтобы помянуть павших товарищей.
Но это было то, что помнил Егерь. То, что будет почти через тридцать лет, в далеком еще для нынешнего времени 2012 году. А пока на дворе всего 1985 год…
Не доезжая до территории Бара, машина свернула на едва заметную проселочную дорогу. Сбавив скорость, затряслась на ухабах. Через полчаса, выбравшись на пустынную асфальтированную дорогу, машина снова резво понеслась вперед.
Егерь прикрыл глаза. Под мерный гул двигателя он незаметно для самого себя задремал. Несколько раз еще они сворачивали на проселочные дороги, и тогда Егерь просыпался от тряски. Но дрема не хотела покидать его, и Егерь снова проваливался в тяжелый полусон.
Машина остановилась на обочине дороги. По обе ее стороны тянулись стены леса. Живого, зеленого леса, вовсе не такого, к какому привык Егерь в Зоне – сухому, черному, скрюченному… Сопровождающие выбрались из машины, размялись, пристроившись к кустам травы, отлили. По обрывкам их разговора, Егерь понял, что ехать осталось около полутора-двух часов. Дали сходить по нужде и ему. Правда, под присмотром. После чего все снова погрузились в машину и снова помчались по дорожному полотну…
Егерь проснулся от визга тормозов, от грубого мата старшего, от удара по инерции о переднее сиденье. Перед тем, как от сильного удара перед глазами вспыхнули искры, после которых наступила темнота, Егерю показалось, что машина словно взлетела.
…Егерь очнулся от чего-то, капающего ему на лицо. С трудом разлепив глаза, он сначала не понял, где находится. Лишь спустя пару мгновений он вспомнил удар, прыжок машины и навалившуюся темноту. Он находился в машине, только почему-то на ее крыше, которая сейчас являлась полом. На него, придавив своим весом, навалился кто-то тяжелый. И именно он, этот кто-то и капал на него чем-то липким и теплым. Егерь под весом тела с трудом пошевелился – кости вроде целые. Он начал выбираться из-под навалившего на него. Этим «кем-то» оказался водитель. Осколки лобового стекла изрезали все его лицо, большой осколок торчал из горла. Его кровь и капала на Егеря. Что, черт возьми, произошло?
Расшатав дверцу автомобиля, Егерь сумел распахнуть ее и выбраться наружу. Снаружи темнело, были легкие сумерки. Черт побери, сколько же он пробыл без сознания? И где его…
Вопрос замер, а затем и пропал, растворился, когда возле уха щелкнул затвор, и к голове прижалось дуло пистолета. Вот и ответ. Его сопровождающий здесь, никуда не делся.
Егерь замер. Затем медленно, стараясь не делать резких движений, полностью выбрался из перевернутого автомобиля и выпрямился. Один из его конвоиров стоял перед ним, с зажатым в руке ГШ-18. Дуло пистолета смотрело на Егеря. Он медленно поднял руки и осмотрелся.
Помятый автомобиль лежал на крыше в какой-то небольшой канаве, край которой, где сейчас и находились Егерь с конвоиром, зарос кустарником. Правда, каким-то странным – причудливо изогнутым, скрюченным, черно-коричневого цвета. За ним, в десятке метров, виднелся лес. В паре метров от Егеря лежал второй конвоир. Его одежда была перепачкана кровью, а на туловище выше пояса был накинут чехол от сиденья автомобиля.
Но не лежащий конвоир привлек внимание Егеря. Его взор был прикован к лесу. Черному, высохшему, без единого листочка на изогнутых, перекрученных стволах и ветвях уродливых деревьев. Вместо листьев с деревьев свисали лохмы чего-то непонятного, похожего на стекловату. На глаза Егеря навернулись слезы. Это был знакомый ему лес. Такой, каким он привык его видеть за последние несколько лет. Такой лес, каким его сделали радиация и постоянные Выбросы. Это был обычный лес. Обычный лес, привычный для территории Зоны. Он дома! Он в Зоне!
Его ноги подломились, Егерь рухнул на колени, смеясь сквозь слезы. Возможно, это было нервным срывом, Егерь этого не знал. Он плакал, как младенец – горько и обильно, но и смеялся, как ребенок – весело и радостно…
Его конвоир стоял и смотрел на Егеря, не понимая, что происходит. Постепенно Егерь успокоился. Подошел к лежащему на земле, откинул с того край чехла и отпрянул назад… Лицо и передняя сторона тела были обглоданы до костей. Кто-то из мутантов уже полакомился человечиной, пока остальные были без сознания. Нужно было торопиться покинуть это место. Вскоре сюда сбегутся мутанты со всей округи – они уже наверняка учуяли запах крови и свежего мяса.
Егерь отвернулся от трупа и посмотрел в лес. Не понимая еще, в чем дело. Может, сработал рефлекс сталкера, выработанный за несколько лет. Может, еще что… Но Егерь уже нутром чуял – живность начинает собираться в лесу, пока еще прячась среди корявых, скрюченных деревьев. Но это ненадолго – совсем скоро, твари нападут на них, ведомые пьянящим запахом свежей крови и плоти…
Егерь развернулся и медленно направился прочь. Как же хреново, что у него нет оружия! Даже простого ножа нет, хотя нож против мутантов – все равно, что пистолет против слона.
- Стоять! – раздался позади голос. Егерь чуть замедлил шаг, но не остановился. – Стоять!!!
Идиот! Он еще не понимает, где оказался. Объяснять – времени не хватит. Их быстрее сожрут. Будет стрелять? Пусть! Егерю уже все равно. Главное, что вернулся. Вернулся в Зону, в свое время, домой…
Хлопнул выстрел. Из-за глушителя его было едва слышно. Возле ног Егеря вздыбился фонтанчик пыли, выбитый пулей. Егерь на секунду остановился, но зашагал снова. Через несколько мгновений Егерь услышал позади быстрые, но легкие шаги. Остановился, начал оборачиваться, когда его опрокинул на землю сильный, мощный удар. А затем на него сверху навалился сопровождающий. Егерь пытался спихнуть его с себя, но безрезультатно. А тот пытался скрутить Егерю руки, тоже, впрочем, безрезультатно.
Внезапно рядом с ними что-то цокнуло, и в следующий миг Егерь увидел прямо перед глазами мелькнувшую тушу, сбившую с него напавшего. Над ухом щелкнули чьи-то зубы. Егерь вскочил на ноги – в метре его сопровождающий, лежа на спине, отбивался от слепого пса, щелкавшего зубами, пытаясь дотянуться до горла. Егерь подобрал выроненный пистолет. Уйти? Не таким он был, сталкер по прозвищу Егерь. Сталкерские законы чтил и уважал. А один из них гласил – помоги попавшему в беду, даже если это твой враг. А человек, до чьего горла почти дотянулся слепой пес, не был Егерю врагом. Потенциальным – может быть, но не явным.
Слепой пес, получив удар по морде, дернулся было в сторону, не поняв, в чем дело, но не отпустил жертву. Но после нескольких довольно сильных ударов по ребрам он понял, что на него напали и что он не сможет удержать жертву, которая начала дергаться еще сильнее. Повернув голову без глаз в сторону напавшего на него, пес устрашающе зарычал. Но неожиданно трижды что-то хлопнуло и ударило его голову. Рык перешел в предсмертный хрип. Пес почувствовал, как его скинули на землю. Попытался подняться, но не смог – силы быстро оставляли его, и тело уже почти не подчинялось командам мозга. Еще раз хлопнул выстрел – голова пса взорвалась.
Егерь стоял над трупом убитого пса. Пес-изгой. Егерь видел таких раньше. Потерявший свою стаю, или выгнанный из нее, пес в одиночестве, не принимаемый в другие стаи, скитался по Зоне, пока не нарывался на более сильного противника или на пули сталкеров.
Краем глаза Егерь видел, как поднялся его сопровождающий. Видел, как смотрел на пистолет в его руке, а затем перевел взгляд на труп мутанта. Такого он еще никогда не видел. И неудивительно – тридцать лет назад, откуда они недавно прибыли, такого еще не было, там собаки были собаками, друзьями человека, а не их злобными и кровожадными врагами.
Егерь повернулся к сопровождающему. Через минуту вытянул руку с пистолетом, повернутым к тому рукояткой. Тот взял и слегка замялся, не зная, как поступить. Егерь тем временем повернулся и не спеша зашагал прочь. Сопровождающий немного постоял, затем быстрыми шагами догнал его…
…За час они преодолели достаточное расстояние. Разумеется, для Зоны. Бывает, что полностью экипированному сталкеру сложно и с километр пройти за день, а у них нет ни оружия, ни ПДА, практически голыми идут по Зоне. Чистое самоубийство. Но, по крайней мере, они пока что еще живы. Нужно было где-то раздобыть снарягу и оружие. И Егерь уже знал, где взять все это. По Зоне, как и у многих сталкеров, у Егеря имелись свои схроны. Целых пять. Правда, три из них он уже вскрыл, но два должны еще быть целыми. Если, конечно, никто посторонний на них не набрел, в чем Егерь сомневался – он хорошо их замаскировал, да еще и пару «сюрпризов» оставил на всякий случай.
- Пойми, дурень, это не то место, к которому ты привык, - устало проговорил Егерь. Благо, что в машине во время пути он поспал хоть немного. – Здесь творится такое, чего ты не сможешь представить даже в своем самом кошмарном сне.
- Но у меня есть приказ, - уже не совсем уверенным голосом проговорил сопровождающий. От увиденных «прикрас» природы он немного обалдел. Егерь вкратце рассказал ему о местной природе, но в это с трудом верилось. – Доставить тебя на объект…
- Что за объект?
- Я не могу этого сказать…
- Тогда сам туда и иди, я тоже не буду тебе ничего говорить, - огрызнулся Егерь, - Посмотришь, что за зверушки тут водятся… Если, конечно, успеешь их рассмотреть…
- Мы… Я должен доставить тебя в Кливин, - нехотя ответил сопровождающий.
- Кливин… Кливин… - повторял Егерь, пытаясь вспомнить, где это находится. Вернее, находилось раньше. В голове крутилось что-то знакомое, ускользая от Егеря. И он вспомнил – руины небольшого села, практически стертого с лица Зоны. – Нет больше такого села… Пара десятков кирпичей – и все. Ну, и тварей всяких полно…
- Есть еще резервный вариант, - неожиданно проговорил сопровождавший, - В случае, если мы не сможем достичь Кливина, то должны следовать в Копачи, где ждать спецгруппы…
- Копачи, - хмыкнул Егерь. Ага, как же, он ведь идиот совсем, чтобы в Копачи лезть, где наймитов полно. Он с ними не ссорился, но лучше не рисковать. – Это получше немного, хоть пара дворов осталась, но идти туда не стоит. Наймитов там много, последнее время что-то они там зашевелились.
- Кого много?
- Наймитов… Ну, наемников. Ты так и не понял? Ты находишься сейчас в будущем. Тридцать лет прошло с момента, как мы выехали с ЧАЭС… Кстати, тебя как зовут-то?
- Константин, - нехотя ответил сопровождающий Егеря. Костя не знал, верить ли этому человеку. Ведь это бред просто какой-то. Подумать только – путешествие во времени! С другой стороны, он видел природу вокруг. Да и напарника кто-то обглодал – так смог бы только крупный хищник. Но ведь в районе Чернобыля таких хищников не водилось! К тому же, когда Костя выбирался из перевернутой машины, он видел какую-то тварь, склонившуюся над телом напарника. Что это за тварь, он не понял – от удара голова слегка кружилась. Но что она не была похожа ни на что, было ясно. Да и старшего их утащила в лес какая-то тварюга. Костя запомнил, наверное, на всю жизнь ее ужасную морду и горящие, налитые кровью глаза. Целая обойма, выпущенная в тварь в упор, не причинила ей никакого вреда, та словно вообще не почувствовала выстрелов.
- Не, так не пойдет – в Зоне нет имен, только прозвища. Не смотри так, я не знаю, почему. Принято так.
- Гюрза.
- Это что?
- Змея такая… А эти наймиты, они вообще что из себя представляют?
Ответить Косте-Гюрзе Егерь не успел. До них донесся тонкий пронзительный писк нескольких глоток, а через пару секунд из зарослей травы вынеслось несколько десятков тушканов. Когда-то милые зверушки мутировали, и теперь представляли собой смесь тушканчиков и крыс. Как и прочие обитатели Зоны, они стали плотоядными. Кусали, конечно, понемногу, но всегда держались большой стаей, которая за пару минут могла бы обглодать даже целого быка. Поэтому встреча одинокого сталкера или даже маленькой группы со стаей тушканов грозила серьезными неприятностями. И вот такие зверьки и выскочили сейчас из травы, вереща уже десятками, если не сотнями глоток.
- Бежим! – Егерь вскочил на ноги, рванул Костю за руку и припустил прямо через заросли, ломая кусты и высохшие тонкие деревца. О том, что на каждом шагу его может поджидать аномалия, несущая смерть, он старался не думать. Костя ломился следом.
Им повезло – ни одна аномалия не встретилась им на пути. Видимо, мало позабавилась с ними Зона, решила поиграть еще. Писк слышался позади, тушканы не отставали. Пара минут, и маленькие, но кровожадные зверьки их догонят. Разве для этого Егерь вернулся в свое время, чтобы быть загрызенным мелкими мутантами?!
Но, видно, Зона еще не наигралась ими, или же решила оставить их для дальнейших развлечений. Впереди, метрах в ста, замаячили останки каких-то труб. Осталось главное – добраться до них. И тогда, возможно, они смогут забраться на трубы, где тушканы их не достанут. Егерю и Косте-Гюрзе ничего не оставалось, как максимально ускориться.
Дрыгнув ногой, стряхивая вцепившихся в нее нескольких тушканов, Егерь подтянулся на руках. Костя перехватил его за предплечье, подтянул наверх. Они рухнули на старую, ржавую железную площадку. Внизу, метрах в двух, бушевало живое море из серо-грязных шкурок. Тушканов оказалось намного больше, чем предполагал Егерь. Такая стая тушканов была бы серьезной опасностью даже для большого отряда. Который, разумеется, отбился бы от них непременно, но наверняка потерял бы нескольких своих бойцов.
Отдышавшись, Егерь осмотрелся. Они находились сейчас на неширокой железной площадке, вмонтированной в стену толстой кирпичной трубы. Скорее всего, раньше такие площадки полностью опоясывали трубу, но сейчас остались уцелевшими лишь такие небольшие пролеты. Труба оказалась очень высокой и толстой – практически не поврежденная, если не считать выпавшие местами кирпичи. Вероятно, раньше тут было что-то типа котельной. Непонятно только, что отапливали – здесь не было ни сел, ни хуторов, ничего. Хотя вполне возможно, что тридцать лет назад здесь был какой-нибудь объект. Возможно, что даже подземный – лаборатория там или что-то типа этого. Подобных объектов по Зоне предостаточно.
Егерь примерно понял, где они находятся. В паре километрах отсюда находится Рыжий Лес. Если оттуда направиться на север, то выйдешь к Армейским Складам, а дальше к Выжигателю Мозгов. Только идти туда смысла нет, тем более, безоружными. Вообще, нужно было бы в сторону Агропрома направиться. У Егеря там схрон неподалеку от Агропрома оборудован. Не шикарный, конечно, ПКМов там нет. Но в их ситуации и АКСУ тоже оружие. А потертый, поношенный комбез намного лучше того, во что они сейчас одеты. Так что главное – добраться до схрона. А там можно уже и дальше двигаться…
А куда дальше? Раньше Егерь об этом как-то не думал. В Бар? На Кордон? Егерь призадумался. Ну, придет он, скажем, в Бар или на Кордон. И что? Будет дальше мотаться по Зоне, суясь в опасные и гиблые места, чтобы добыть дешевый артефакт, за который барыга даст четвертую часть от его реальной стоимости? Снова будет бродить по Зоне, рискуя на каждом шагу попасть в аномалию или в пасть вечно голодному мутанту, ожидая из-за каждого угла или куста выстрела мародера или бандюка?
Конечно! А что ему еще остается? Что еще ему делать в Зоне? За несколько лет, проведенных в Зоне, Егерь уже отвык от другой жизни. Воспоминания о жизни до Зоны можно было сравнить с жизнью в другом мире, в другой реальности. А что делать с Костей? Человек из другой жизни, из прошлого… Он не знает Зоны, да и не нужна она ему. Но, даже если и удастся его вывести за Периметр, он навряд ли сможет ужиться во внешнем мире – Костя его тоже не знает. Вернуть его назад, в свое время? Но как!?
- Егерь, - вывел его из раздумий Костя. – Что это?
Егерь посмотрел в ту сторону, куда указывал Костя. Поначалу даже он не понял, что там такое. А когда рассмотрел и понял, то почувствовал, как волосы встают у него дыбом. Временами скрываясь в зарослях травы, к ним приближалось что-то яркое. Издалека это можно было принять за большой шар, по поверхности которого пробегали какие-то то красные, то оранжевые сполохи. Шар быстро приближался. До него осталось уже меньше ста метров. И даже на таком расстоянии был слышен гул и жужжание, издаваемые им. Даже тушканы затихли. Егерь глянул вниз – зверьки стремительно покидали подножие трубы. И немудрено – мутанты наделены необычайным инстинктом самосохранения. За пару лет Егерь всего несколько раз видел, чтобы мутанты попадали в аномалии. И то это было в основном, когда группы сталкеров устраивали облавы на особо расплодившихся тварей.
- Что это?!
- «Перекати-Поле», - ответил Егерь. Мозг стремительно продумывал варианты спасения. До аномалии было уже всего метров пятьдесят. – Новая аномалия, появилась недавно, известно о ней мало…
Егерь посмотрел вниз – метра два будет. Не особо высоко. Только потом куда? К тому же, ночь спускается – сумерки уже сгустились. Что-то каким-то хреновым возвращение получилось – не успел вернуться, а его уже чуть дважды не съели – тот, обглоданный, сидел в машине рядом с Егерем, только ближе к двери. Тушканы чуть не обглодали. И теперь вот «Перекати-Поле». Весело, бля…
Несколько тушканов, удалившись метров на двадцать от трубы, попали в зону действия аномалии. В мгновение ока их шкуры обуглились, а тельца разорвало в мелкие клочья. В воздухе завоняло паленым. Решение пришло мгновенно. Рискованное, почти нереальное…
- Прыгай! – завопил Егерь и сиганул с их площадки-балкончика. Следом спрыгнул Костя. Спружинив от земли, они вскочили на ноги и рванули в кусты, которые были к ним ближе, чем аномалия. Аномалия была от них всего в нескольких метрах. Неожиданно она поменяла направление и покатилась вслед за ними. От нее разные стороны разлетались ошметки попавших в нее тушканов, обломки камней и кирпичей, мелкие ветки, покрошенные чуть ли не в стружку. Бежавший впереди Егерь резко остановился, Костя едва не влетел ему в спину. Впереди расположилась огромная «Воронка». Костя во все глаза смотрел на невидимую аномалию, в которой, однако, отчетливо были видны завихрения пыли. Встреть он такое сам, даже не обратил бы внимания. Подумаешь, ветерок пыль завивает…
Егеря с Костей обдало шквалом бетонной крошки, битого кирпича, веток и еще непонятно чего. Времени на раздумья не оставалось – либо «Воронка» спереди, либо «Перекати-Поле» позади. Егерь метнулся влево – единственно чистый проход. Разумеется, визуально. Чтобы определить границы «Воронки», у них не было ПДА. Или болтов, если определять границы аномалии, что называется, дедовским методом. Поэтому приходилось бежать наугад, поминая про себя Христа Бога, Черта с Сатаной вместе взятых и, заодно, Зону-суку…
Егерь пару раз навернулся, Костю, попавшего в самую границу зоны действия «Воронки», едва не затянуло в аномалию. Каждый раз каждый из них чувствовал надежное плечо рядом. Плечо, которое, не толкнет в аномалию, чтобы спастись самому, а вытянет, напрягаясь из последних сил. Плечо, которое еще недавно, разумеется, для них и их времяисчислению было враждебным. Для Кости-Гюрзы Егерь был заочно «врагом народа», распространявшим слухи о скором гибели великой державы – могучего СССР, ради которой он, Костя, два года проливал кровь в Афганистане; ради которой застрелил своего командира, отдавшего приказ об отступлении; ради державы, для которой он просто жил…
…Тяжело дыша, они лежали на земле среди высокой травы. Уже несколько минут они не могли отдышаться после смертельной гонки среди аномалий. Каждый их шаг грозил быть последним. Нестерпимо хотелось пить. Егерю казалось, что его язык распух и едва помещается во рту, к тому он стал каким-то шершавым, царапающим небо. Костя, скорее всего, чувствовал себя не лучше.
- Откуда такая реакция? – прохрипел Егерь. Похоже, форму терять начал, раз после небольшого кросса задыхаться начал. Раньше такого за собой не замечал.
- Афган, восемьдесят первый – восемьдесят третий, - переводя дух, также хрипло ответил Костя. – Слышал что-нибудь про это? Про Афган хотя бы?
Егерю как-то стыдно было признать, что он не знает, что такое «афган». Тем более, такие далекие годы – в эти годы его мать еще в школе училась. Поэтому, не придумав ничего лучше, Егерь просто неопределенно кивнул головой. Бля, выберется живым, обязательно закажет Бармену инфу про этот самый «афган». И будет знать не меньше этого Кости-Гюрзы. Но это будет потом, когда они выберутся. А пока что – самое главное именно выбраться.
- Короче, Гюрза, - хрипло, но уже не так задыхаясь, проговорил Егерь. Что ж делать – в одной, как говорится, койке оказались. Тут, чтобы выжить, остается одно – только полное доверие. Иначе можно сразу либо перед « Перекати-Поле» вставать, либо в «Воронку» прыгать. И Егерь выбрал первое. – В общем, так. Неподалеку у меня имеется схрон, небогатый, разумеется, но есть пара АКСУ, и пара комков имеется, а это уже что-то. На крайняк, есть еще один, но тот ближе к Кордону. В нем имеется АК, пара АКСУ, комбез плюс достаточно патронов.
- АК какого года? – неожиданный вопрос Кости застал врасплох. – И какого калибра? Если 7,62 – то в Афгане мы только ими пользовались. Правда, были еще новые автоматы, которыми пользовался спецназ, но у них меньший калибр, что-то типа 5,45. Дрянь, в общем, а не автомат… Пользовался таким пару раз, лучше бы не придумывали его вообще. Пару магазинов выпускаешь, и все – плеваться начинает…
Что было ответить Егерю? Что уже более двадцати лет в России используется именно калибр 5, 45? Что, благодаря нынешнему правительству, на роту солдат численностью в сто пятьдесят человек приходится всего лишь восемь автоматов? Что сегодня сокращено более восьмидесяти, если не больше, процентов вооруженных сил? Что сегодня офицеры стоят на должностях солдат, чтобы хоть что-то заработать? Что буквально за десять лет за бесценок распродан практически весь флот? И что, распродав свои корабли, Россия покупает у Франции и Америки военные корабли, более десяти или даже двадцати лет назад списанные ими с эксплуатации? Костя в это просто бы не поверил. В его время, в семьдесят девятом году, пятьдесят русских спецназовцев штурмом взяли дворец Амина в Афганистане, охранявшийся двумя с половиной тысячами его боевиков. И это без учета, что в нескольких километрах от дворца располагалась армия Амина, минимум семь с половиной тысяч солдат…
- Нормальный калибр, чтобы отбиться от мутантов, - буркнул Егерь. Единственный ответ, что пришел ему на ум. Внезапно ему стало стыдно за нынешнее состояние армии – во времена Кости служба в Вооруженных Силах считалась престижем. А во времена Егеря? Не сумел откосил, откупиться, свалить со службы – ты лошара, которого будут презирать все и всегда. – Давай выдвигаться.
Ночь они переждали в обломке какой-то трубы, торчащей из земли. Спали по очереди. За ночь к ним не сунулся ни один мутант, хотя где-то неподалеку завывали псевдопсы. В принципе, они бы не сумели дать мутантам отпора - ГШ-18 просто пугач, даже хотя бы для тех же псевдопсов.
… Неожиданно Костя оказался неплохим спутником. С удивлением Егерь заметил, что, если у Гюрзы было бы чуть больше опыта в Зоне, то Егерь не отказался бы от совместной ходки. А пока что приходилось смотреть вперед, прокладывая путь, присматривать за Костей, да и по сторонам зыркать, чтобы мутанты неожиданно не вынырнули откуда-нибудь. В принципе, Гюрза был внимательным и глазастым – несколько раз указывал Егерю на небольшие стаи слепых псов, рыскавших неподалеку. Подобно Егерю, он набрал комья земли, бросал их перед собой, проверяя путь на аномалии. Быстро учился, одним словом. Единственным, что донимало их, был голод и жажда. Еще не изматывающие, но увеличивающиеся с каждым часом. И немудрено – последний раз они ели на Армейских Складах, когда выехали с ЧАЭС. Еще в далеком теперь уже 1985 году. По предположениям Егеря, если, конечно, не вмешается Зона-сука, не подкинет им какой-нибудь сюрприз в виде стаи мутантов; если они не нарвутся на банду бандюков или мародеров; если и дальше будут двигаться с такой же скоростью, то должны выйти к схрону ближе к вечеру.
Хорошо, что хоть на сам Агропром не нужно тащиться. Схрон находился на территории Свалки, в дальнем и почти нехожем краю, возле самой границы Свалки и Агропрома. Добраться до схрона, а потом можно будет двинуться или в Бар, или же на Кордон. Егерь не стал забивать голову раздумьями, стараясь сконцентрироваться на главной задаче – добраться до схрона.
На небольшом привале Егерь продумал возможный маршрут – он был не совсем прямым, огибал многие места на Свалке, но выбора не было. Если у Егеря был хотя бы комбез, то он намного сократил бы маршрут. А так приходилось кружить, обходя многие места, которые сейчас были опасными для них – они все-таки едва ли не голыми идут. Гюрза на удивление терпеливо переносил все, как говорится, трудности и лишения. Негласное лидерство Егеря, его, казалось бы, глупые и безрассудные распоряжения – когда Егерь вдруг шепотом сказал Косте залечь, тот без возражения рухнул наземь.
…Через несколько часов они, наконец, добрались до схрона. Схрон представлял собой выходящий на поверхность люк шахты, каких было немеряно раскидано по всей Зоне, особенно по Агропрому. Оставив Костю с пистолетом на «шухере», Егерь первым сунулся к схрону. И не только потому, что хотел убедиться, что с ним все в порядке, что никто не набрел на схрон в отсутствие его хозяина. Но еще и потому, что схрон был оборудован несколькими растяжками, оставленными Егерем для особо любопытных.
Схрон оказался целым – никто не набрел на него в отсутствие Егеря. Только одна из растяжек отсутствовала. Остальные две были на месте. Правда, только почему-то заржавела металлическая нить, на которой были закреплены гранаты. Но в Зоне и не такое бывает, поэтому Егерь не стал заморачиваться над этим явлением. Вход в схрон был закрыт также, как его оставлял Егерь. Только крышка люка заржавела настолько, что Егерь не смог ее открыть – пришлось звать Гюрзу на помощь. Вдвоем они еле-еле смогли сдвинуть ее с места... Но Зона есть Зона, в ней и не такое возможно…
…Спустя совсем немного Егерь и Костя вооружились автоматами – лучше АКСУ в руках, чем пулемет где-то на КПП. По пять магазинов к автоматам на каждого. Переоделись в простые «комки» - пусть и простой армейский камуфляж, но лучше, чем тоненькая футболка. Еще не поймет какой-нибудь сталкер-салага, примет за мутанта или аномалию новую, да выпустит очередь. Просто так, для острастки…
Еще совсем здорово было, что в схроне нашлось достаточное количество банок тушенки, чтобы утолить голод и с собой захватить. И таблетки обеззараживающие пригодились. Набрав из текущего неподалеку ручейка воды и обеззаразив его таблетками, Егерь с Костей вдоволь напились безвкусной, слегка отдававшей хлоркой, но все же воды.
Ночь решили переждать в схроне – нужно было отдохнуть, выспаться. А вход можно закрыть изнутри – мутанты не заберутся, а людей здесь мало бродит. Да и не сможет никто в этом случает открыть снаружи. Даже если и сумеют, то повозиться придется, а к тому времени проснутся Егерь с Гюрзой, смогут устроить теплый прием незваным гостям.
Но не только из-за этого Егерь выбрал это место под свой схрон. Были и еще плюсы. Когда-то, когда он только набрел на него, это была просто заброшенная, почти полностью заваленная шахта. Сколько времени Егерь провел, выгребая осыпавшуюся землю внутри шахты, расчищая ее. Теперь же схрон мог послужить и временным убежищем – в квадратной шахте, размером примерно три на три метра, могло уместиться сразу несколько человек. Кроме того, в схроне имелась своя небольшая, слабая, конечно, но справлявшаяся со своей ролью, вентиляция. Несколько раз Егерь пережидал здесь Выбросы. Ближе к центру Зоны такое убежище, разумеется, не спасло бы, но здесь, в районе Свалки, этого было достаточно.
Впервые за много дней Егерь выспался. Несмотря на то, что пришлось спать на бетонном полу, прикрытом лишь картоном. Несмотря на то, что несколько раз просыпался от воя тварей снаружи. Просто он был сейчас ДОМА. Дома, который звался Зоной…
- Внимательно, очень внимательно, - наставлял Егерь Костю. Они покинули схрон и вышли почти что к самому переходу на Агропром. Теперь нужно было взять влево по дороге, и прямо, пока не упрутся в толстые кирпичные стены заброшенного здания бывшего железнодорожного депо. Только пока они не добрались, нужно быть очень осторожными и внимательными. Егерь помнил, что именно на этой дороге мародеры часто устраивали засады. Место было идеальным – вдоль дороги с Агропрома часто росли деревья, а ближе к депо в беспорядке были разбросаны бетонные плиты и трубы. Усталый сталкер, возвращаясь с Агропрома, невольно расслаблялся, предчувствуя скорый отдых возле костра, в окружении братьев-сталкеров. И нападения на расслабившегося сталкера почти всегда были успешными, а порой приносили неплохой доход мародерам. И они частенько устраивали здесь засады, несмотря на то, что периодически вольные сталкеры проводили зачистки. Поэтому Егерь вкратце пояснил ситуацию Косте-Гюрзе, теперь отдавал последние инструкции. – И не забывай приглядывать за тылами. И по сторонам головой крути активно.
- Весело у вас тут… - с легкой улыбкой пробурчал Костя, прилаживая большой армейский нож к себе на пояс. Еще в схроне, едва заметив его, Костя сразу обратил него внимание. Егерь видел, как загорелись его глаза, и отдал нож Косте. Самому Егерю этот нож не нравился почему-то. Слишком большой, слишком длинный. Просто лежал в схроне про запас. – Шага не шагнешь, не опасаясь, что тебя пристрелят или сожрут…
Скажи это кто-нибудь из новичков, Егерь бы непременно въехал ему по зубам. В принципе, и Гюрзе можно было бы запросто дать, но не задолго до этого Егерь видел, как Гюрза обращается с оружием. Взяв автомат в руки бережно, но уверенно, он быстрыми и четкими движениями разобрал и собрал его. А как новички? Схватили, подергали, ударили пару раз… Да за такое самих их бить нужно!
- Жить захочешь – поневоле веселиться начнешь, - улыбнулся Егерь. – Ну, пошли. Идешь в нескольких шагах от меня, и не бросайся в стороны, чтобы ты там не увидел. И делаешь то, что скажу я! Даже если совсем глупым или абсурдным кажется…
Осторожно они тронулись в путь. Егерь шел впереди, осматривая окрестности и проверяя дорогу на аномалии. Хотя, насколько он помнил, здесь дорога почему-то почти всегда была чистой от аномалий, но предосторожность не помешает. Несколько раз Егерь оборачивался – он вдруг замечал, что не слышит шаги Гюрзы, но тот всегда был позади. Егерь лишь поражался, насколько бесшумно тот идет. И снова ловил себя на мысли, что был бы не против, если бы Костя-Гюрза стал его напарником. С напарником, который умеет обращаться с оружием, который идет, не выдавая своего присутствия, можно было бы рискнуть сунуться в такие места, в которые одному идти – чистое самоубийство. А с напарником, которому можешь полностью довериться… Жаль только, что таких очень и очень мало. А к Косте-Гюрзе Егерь почему-то испытывал симпатию и, не понимая сам, почему, проникся доверием.
Быстрым темпом они преодолели большую часть пути. До депо осталось меньше километра. Нужно было сделать небольшой привал, передохнуть чуток. А потом – последний рывок, и они в депо. А там всегда сталкеры есть. Кто в ходку пошел, да только ночь настигла, а кто, наоборот, из Зоны возвращается. В депо всегда можно узнать новости, встретить знакомых. Расспросов о своем отсутствии Егерь не опасался – в Зоне и не такое бывает. Подумаешь, человек на пару недель пропал! Некоторые вон вообще месяцами отсутствовали, а потом приходили, как ни в чем не бывало. И многие, кто уже не раз пил за упокой их души, пили теперь за их здравие…
…- Все, привал! – обронил Егерь, заворачивая за груду бетонных плит. Еще давно, когда Егерь только пришел в Зону, и был еще не сталкером, а стажером, его интересовал один вопрос. Почему на территории Зоны полно бетонных плит, которые разбросаны в самых неожиданных местах? Бывало, что плиты валялись в таких местах, где поблизости даже строений нет никаких. Но этот вопрос остался без ответа – бывалые сталкеры смотрели на стажера, как на ненормального, а другие юные сталкеры отмахивались от него, задавленные грузом более пунктуальных вопросов. С тех пор прошло уже несколько лет, но Егерь так и не получил ответа на свой вопрос. Он просто привык к причудам Зоны, и уже не обращал внимания на плиты – они стали для него уже привычным атрибутом. А иногда и очень помогали. Однажды, когда Егерь уходил от группы бандюков, именно плиты дали ему прикрытие от пуль бандитов. – Немного передохнем, и двинемся дальше, уже совсем чуть-чуть осталось…
Егерь резко обернулся. Кости-Гюрзы не было. Куда он делся? В аномалию навряд ли попал – в этом случае Егерь непременно услышал бы хлопок сработавшей аномалии. Если бы мутант напал – тоже было бы достаточно шума. Единственное, что приходило на ум Егерю, и во что он не хотел верить – Костя-Гюрза просто сбежал. У него есть оружие, примерное направление он знает – Егерь сам показал ему, так что сможет добраться хотя бы до депо. Костя, несмотря на все, что видел, не до конца поверил Егерю, и надеется, наверное, что он все же в своем времени. А все увиденное – просто внушенное ему «врагом народа», коим был для него Егерь. В КГБ СССР могли разговорить даже камень, а чтобы внушить что-то человеку, который впоследствии сам, добровольно, начинал сотрудничество, не составляло труда. Егерю стало обидно. Доверился, блин! Размазня… Ну и ладно! Обходился же Егерь столько времени без напарников, и сейчас обойдется. А если решил Гюрза самостоятельной жизнью пожить – пусть живет. Попадет в аномалию, погибнет, ну и пусть! Сам виноват!
Внезапно за плитой, за которой присел Егерь, хрустнула сухая ветка. Гюрза? Не ушел никуда он? Егерь вскочил, вывернул за угол плиты.
- Гюрза, а я… - удар прикладом в лицо заставил замолчать. За первым ударом последовал второй, вызвавший новую вспышку искр перед глазами. Вот ведь сволочь! Мало ему было просто уйти, забрав автомат с патронами, так ведь еще как мародер напал! Или же он все-таки решил доставить Егеря на свой гребанный объект? Тем временем чьи-то руки схватили его сзади, Егерь дернулся. Его тут же обхватили еще чьи-то руки. Это не Гюрза, это несколько человек. Мародеры? Бандюки? А где тогда Гюрза?
Сильный удар под дых заставил Егеря согнуться. Ловя раскрытым ртом воздух, он увидел обувь подошедшего к нему. Это были обычные армейские берцы. Правда, очень старого образца. Задыхаясь, Егерь поднял взгляд – перед ним стоял высокий, широкоплечий парень с короткой стрижкой. Одетый в старый, но еще добротный коричневый кожаный плащ. На ногах были простые армейские штаны. В руках – небольшой МР-5. Неплохой ствол, для ближнего боя. Калибр небольшой, но его хватит, чтобы изрешетить Егеря. Еще двоих, державших его за руки, Егерь рассмотреть не мог. Пару минут стояла тишина, Егерь со стоящим напротив него рассматривали друг друга. Теперь Егерь знал, кто напал на него. Кожаные плащи были непременным атрибутом бандюковских авторитетов, обычные быки носили кожаные куртки. Единственное, что бросалось в глаза – камуфляжные штаны и армейские берцы. Бандюки носили обычно простые трико и кроссовки на толстой подошве. Надевать армейскую форму для бандюков было западло. А мародеры носили все вперемешку. Все, что могли снять с убитых ими сталкеров. Но и вооружены они были в основном обрезами, потому что обитали ближе к Кордону, даже на Свалку редко заглядывали, не говоря уж про Зону – не ходили они туда вообще. Ну не принимала их Зона! А здесь… Что-то непонятное. Все же, скорее всего, это бандиты.
Так, а где же Костя? Ведь он был рядом с ним, с Егерем. Черт, куда подевался? Неужели… Увидел подкрадывающихся бандюков и попросту сбежал!? Егерь чуть зубами не заскрипел. Вытащил за собой подонка. В сталкерской среде бросить товарища и сбежать – едва ли не смертный грех…
Из-за угла вывернул еще один бандит. В руках у него тоже «Гадюка», и одет как-то не «по понятиям» - почти полный армейский камуфляж под кожаной курткой, да на ногах полуботинки.
- Никого, - коротко доложил он.
Старший бандюков вдруг коротко, почти не размахиваясь, врезал Егерю под дых. Снова Егерь согнулся, задыхаясь от боли и нехватки воздуха. Старший, улыбнувшись, перехватил АКСУ Егеря. Подсумок с Егеря сняли еще раньше. Вместе с мешком, который он перевязал и использовал, как вещмешок. Егеря подняли, поставили на ноги. Сзади кто-то быстрыми, умелыми движениями стянул ему руки за спиной. Вместо наручников использовали простой кусок веревки.
- Поднимай братву, - хриплым голосом бросил главарь, опоясываясь ремнем с подсумком. Шестерка его бегом бросился исполнять приказание. Застегнув ремень, старший достал смятую пачку сигарет, выбил одну. Сунув в зубы, несколько раз щелкнул зажигалкой. Из-за плит показалось трое бандитов, одетых также в смешанную одежду. В основном преобладали армейские штаны. Бандюки что, имидж сменили? Или понятия попрали?
- Этого – в расход, - коротко бросил старший. – Шмотки его прошманайте, все ценное – забрать. Финн, возьмешь пару быков, и…
- Где Финн? – осмотрев всех, спросил старший. Бандиты заозирались, словно впервые увидели друг друга. Старший шагнул к ним. Короткий взмах, и один из бандюков уже лежит на земле, под глазом у него набухает большой синяк. – Найти!
Шестерок словно ветром сдуло с места. Жестко, однако, бандюки командовать взялись. Старший докурил, выбросил окурок. Достал снова пачку, потеребил ее в руках.
- Финн! – выкрикнул он очень громко. – Финн, твою мать!!!
Тишина в ответ. Старший снова прикурил. По повадкам он походил на военного. Возможно, так оно и было. Дезертировал, но не смог прибиться ни к группировкам Зоны, ни к сталкерам. И лишь среди бандитов нашел себе пристанище. Таких случаев в Зоне – хоть пруд пруди. Даже среди сталкеров было много бывших военных, по разным обстоятельствам оказавшихся в Зоне.
- Братва, давай сюда! – гаркнул бандит, швырнув окурок далеко в сторону. Через минуту на его зов вернулся один из троих бандитов, прошмыгнул мимо командира.
- Где остальные?!
Прибывший испуганно посмотрел на командира, перевел взгляд на Егеря. Старший вдруг неожиданно затрясся, подскочил к шестерке, сильным ударом опрокинул его на землю и принялся методично избивать его ногами, рыча нечто невнятное. Державшие Егеря отпустили его, но стояли вплотную, смотря на своего командира. Тот неожиданно успокоился, последний раз пнул берцем в окровавленное лицо своего бойца.
- Уходим, - тяжело дыша, обронил он, глядя на стоявших бандитов. Сильный удар по ногам уронил Егеря на колени. К его голове направился короткий ствол автомата.
Внезапно в кустах впереди что-то зашуршало, затрещало. И практически сразу же все стихло. Бандиты остановились, схватились за автоматы, старательно всматриваясь в кусты.
- Финн?
Тишина. Ни звука из кустов. Старший хлопнул по плечу избитого им шестерку, кивком указал на кусты. Тот, побледнев, зашагал в заросли. Он уже вошел в кусты, почти скрывшись в них. Бандюки пристально следили за ним, готовые в любой момент открыть огонь. Но ничего не произошло, все было тихо. Бандит развернулся и направился обратно к своим.
И тут произошло нечто непонятное. Внезапно в кустах слева что-то застонало, замычало, завыло. Затрещали кусты и сухие ветки. Через кусты продиралось что-то или кто-то, перло прямо на кучку бандитов. Они развернулись в ту сторону, ожидая появления мутанта. А через кусты, продолжая завывать, продиралось что-то. Егерь заметил, как подрагивают руки у стоявшего рядом бандита. И, когда из кустов, завывая, прямо на них вывалилось что-то, похожее на человека, нервы бандита не выдержали. Пронзительно взвизгнув, он нажал на спусковой крючок автомата. «Гадюка» застучала, запрыгав у него в руках. Вслед за ним открыли огонь и остальные бандиты. Когда магазины опустели и автоматы заглохли, нечто, вывалившее из кустов, лежало на земле. Перезарядив автомат, бандиты подошли поближе.
В кустах, изрешеченный пулями, истекая кровью, лежал труп человека с накинутой на голову тряпкой, роль которой играл старый шерстяной свитер – такой же был на Гюрзе под комком. Старший из бандюков сдернул с трупа тряпку. На земле лежал труп его бойца – того самого Финна, которого он приказал найти. Во рту его торчал отрезанный кусок рукава вместо кляпа. Руки были скручены за спиной.
Несколько минут бандиты смотрели на труп своего сотоварища, затем старший подскочил к Егерю, сильным ударом опрокинув его.
- Кто?! Кто это сделал?!
Егерь сплюнул кровь с разбитой губы, шестерки молча подняли его с земли. В лицо ему уперлось дуло «Багиры». Надо же, бандиты, оказывается, не только имидж сменили, они еще и стиль поменяли. Бандиты пользовались в основном «Вальтерами», насколько Егерь себя помнил. Пистолет его не пугал – за несколько дней ему столько раз тыкали дулом в лицо, что Егерю стало уже безразлично, им овладела какая-то апатия. И легкая улыбка тронула его губы – он понял, кто убрал бандитов.
Внезапно один из бандитов захрипел. Все разом обернулись к нему. Тот, кого несколько минут назад избивал старший, стоял, с хрипом втягивая воздух. Лицо его было белым, как мел, а по губам сочилась струйка крови. Он с удивлением в глазах смотрел на всех. Затем ноги его подогнулись, он рухнул на землю лицом вниз. По спине расплывалось большое кровавое пятно.
- Сука!!! – завизжал старший, и принялся палить по кустам. Подражая командиру, открыли стрельбу и оставшиеся бандиты. Грохоты выстрелов поглотили вопли бандитов.
Едва магазины опустели, и затворы застучали вхолостую, два тихих, раздавшихся почти одновременно, хлопка показались громкими выстрелами. Почти одновременно оба бандита рухнули на землю. Старший из бандюков, оставшийся последним в живых, замер с зажатым в одной руке автоматом и магазином в другой. Взор его был прикован к кустам, которые они только что расстреливали. А из них, словно материализовавшись из воздуха, появился Костя. Его рука уверенно сжимала пистолет. «ГШ-18» смотрел в лицо бандита.
- Не надо этого делать, - проговорил бандит, глядя на появившегося Костю. Прикинув шансы, он понял, что не успеет перезарядить автомат. Этот белобрысый, который за две секунды уложил двоих его шестерок, наверняка выстрелит быстрее.
Костя вопросительно посмотрел на Егеря. Тот, не ответив, поднялся и повернулся к ним спиной. Стоял, растирая затекшие руки. Костя-Гюрза сам решит, что с бандитом делать. В конце концов, это его добыча…
С минуту позади слышалось невнятное бормотание бандита. И тишина со стороны Кости.
Позади вдруг истошным воем завыл бандит. В глазах белобрысого, уверенно державшего пистолет, не было ничего. Пустота. Словно сама Смерть приняла облик этого высокого и широкоплечего белобрысого парня, и смотрела на новую свою жертву. И бандит не выдержал. Почувствовав рядом с собой дыхание смерти, он сдался. Он выл, заходясь чуть ли не в истерике, выл без слов, как обычное животное… Сколько раз он сам проделывал такое над плененными сталкерами, пытаясь понять, что же они видят перед смертью. Люди беззвучно плакали, начинали молиться неизвестно кому, но большинство сталкеров молча переносили боль и унижения, лишь в последний момент перед смертью презрительно харкали в его сторону. Разве мог он подумать, что его ожидает такая же участь? А теперь, оказавшись на месте своих жертв, он не мог понять, как они терпели дикую боль простреленных конечностей, из которых торчали раздробленные кости; как они держались, не паникуя, когда Смерть, обнимала и забирала их, заглядывала им в глаза…
Два хлопка, проследовавших друг за другом, оборвали истерику бандита.
Егерь обернулся – Костя стоял, перезаряжая пистолет. Выщелкнув магазин, он добил недостающие патроны, вставил магазин обратно в рукоятку пистолета, передернул затвор. У его ног лежал распластанный труп бандита.
- Все, уходим! – бросил Егерь. Про тех бандитов, что ушли на поиски своих, Егерь даже спрашивать не стал, без слов было понятно, что с ними. И где Гюрза научился такому, тоже было понятно без слов. Убрав трупы с дороги, побросали и их оружие. Взяли только самое необходимое – вещмешок, настоящий, а не смастеренный из тряпья, одну более-менее нормальную «Гадюку» и пару коробок патронов к ней, плюс пару дешевых артефактов. Гюрза поначалу отказался что-либо брать, для него это было таким же мародерством. Тем же грязным делом, каким занимались убитые бандиты. И лишь после длительных объяснений Егеря, что добыча, добытая в бою, является трофеем, а не мародерством, Гюрза согласился. Вскоре они уже шагали по дороге в сторону депо. Разумеется, что внимательность и осторожность усилили до максимума.
- Твою мать… - сквозь зубы проговорил Егерь. – Это что еще за хрень?!
Огни с Гюрзой лежали за кучей мусора, надеясь, что мусор на ней не радиоактивен. Старенький дозиметр молчал, но особой веры ему не было. Он был настолько старой модели, что даже не имел стрелок, указывающих на уровень радиации, а просто-напросто начинал пищать, когда его владелец входил в радиоактивную зону.
У них не получилось войти в депо со стороны пустыря, что выходил на дорогу на Агропром. Там, возле навсегда замершего тепловоза, наполовину выехавшего из подземного туннеля, собрались бандиты. Они, насколько помнил Егерь, всегда держались небольшими кучками, исключением был Боров, сумевший объединить разрозненные кучки в одну большую бригаду. После объединения он ввел чуть ли не армейский порядок. Вскоре его бригада начала внушать страх мелким группам бандитов и мародерам, и серьезно портить жизнь всем сталкерам. Даже на посты военных стали совершать набеги. Само собой, что вояки не могли простить такой дерзости и отправили две роты солдат с карательным рейдом в Темную Долину, где устроила себе пристанище бригада Борова. Такого поражения вояки не терпели уже давно… Две роты почти полностью были уничтожены, на блокпосты вернулось только несколько чудом выживших солдат. Остальные были убиты, попали в аномалии, стали пищей для мутантов. Еще несколько остались внутри Периметра, став обычными сталкерами. После разгрома солдат авторитет Борова неимоверно вырос. Он даже решил замахнуться на истинно сталкерские владения – его банды стали совершать нападения на сталкеров на территории Свалки, на Агропроме и объявились даже на Кордоне. Неизвестно, чем все это закончилось бы, если бы в то время не объявился один из Легенд Зоны. Сталкер по прозвищу Меченый сумел проникнуть на базу бригады Борова в Темной Долине, устроил там настоящую бойню и убил Борова. Лишившись железной руки главаря, бригада начала понемногу распадаться – каждый из авторитетов желал занять его место. Воспользовавшись моментом, по бандитам, объединившись, нанесли удар сталкеры и бойцы группировки Долг. Даже бойцы анархистской Свободы принимали участие в расправе над бандитами. И кто-то поговаривал, что даже наемников среди карателей видели… С бригадой Борова было покончено, уцелевшие мелкие группки бандитов не представляли серьезной угрозы, и сталкеры вздохнули с облегчением. И снова принялись уничтожать друг друга – Долг снова сцепился со Свободой, одиночки пытались уцелеть, попав под их разборки, а наемники стреляли во всех подряд…
И снова увидеть хорошо вооруженный и многочисленный отряд бандитов для Егеря было действительно непривычно. Случалось, конечно, что периодически тот или иной бандит решал сколотить себе банду наподобие Борова, но с ними быстро расправлялись. А тут, судя по количеству плащей, не один отряд бандюков.
- Другого пути нет? – спросил Гюрза.
- Есть, - ответил Егерь. – Через главные ворота со стороны Свалки. Но туда идти придется мимо кладбища старой техники, а там всегда аномалий полно и мутантов.
- Но другого пути ведь нет? – просто спросил Костя-Гюрза. – Тронулись?
Егерь кивнул. Про себя он поражался – как Костя может так спокойно держаться, внезапно оказавшись в чужом мире, где на каждом шагу подстерегает опасность? Даже поняв, что он каким-то образом перенесся на тридцать лет вперед, он держится молодцом. С долей стыда Егерь вспоминал себя, когда ему сообщили, что он находится в 1985 году. Разумеется, он не поверил. Его даже провели по территории ЧАЭС. Правда, не по всей, а по ее маленькому участку, и, в основном, проводили с плотно завязанными глазами, снимая повязку лишь для того, чтобы показать ему тот или иной объект. Глупость со стороны военных, охранявших станцию? Возможно. Но для них он ведь был уже расходным материалом, мало кто сомневался, что вскоре Егерь предстанет перед праведным Верховным Судом СССР, который приговорит его к «вышке»…
Погрузившись в воспоминания, Егерь не забывал смотреть по сторонам. Место, где они сейчас шли, было очень опасным. Здесь всегда было полно аномалий, радиоактивных пятен. Про мутантов даже и говорить не стоит – сюда заносило абсолютно разных представителей местной, изуродованной фауны. Кроме них, это место было что-то типа тамбура, связывавшего выход к депо с кладбищем брошенной техники. Буквально пару сотен метров – и ты уже почти у входа в депо. И не нужно идти по основной дороге, которая тянулась через всю Свалку, от Кордона вплоть до заставы Долга. Разумеется, этим переходом пользовались все, кому не лень…
Они сейчас двигались вдоль высокой и прочной стены депо, оставляя справа переход к кладбищу брошенной техники. Костя-Гюрза зыркал по сторонам во все глаза, помогая Егерю – тот сам был занят проверкой пути. Датчик временами попискивал, когда кучи мусора оказывались вблизи. Егерь, бросая гайки, болты и просто комья земли перед собой, обнаружил несколько достаточно больших, невидимых простому глазу аномалий. Пару раз, обходя аномалии, они едва не попали в другие, расположившиеся по соседству. В конце концов, они выбрались на дорогу со старым, потрескавшимся асфальтом. Опасаясь сразу вылезать на дорогу, засели в придорожных кустах, чтобы осмотреться.
Гюрза с нескрываемым интересом озирался по сторонам. С удивлением Егерь заметил, что во взгляде Кости не было ни страха, ни недоумения, один лишь интерес. И оно понятно – находясь в Зоне уже третий день, Костя не видел еще Зоны. К схрону они с Егерем пробирались всяческими обходными путями, которые были наименее опасны. И теперь вот вышли на дорогу Свалку.
Впереди, через дорогу, расположился больших размеров пустырь, левее возвышалась огромная гора мусора. Скапливавшийся годами мусор, набросанный при первой и второй Авариях, сейчас слежался, утрамбовался, и представлял собой непонятную, дико фонившую массу. Правее пустырь упирался в большую лужу или в маленькое болотце, вода в котором была ярко-зеленой и светилась в темноте. А сейчас, при нормальном свете, даже на расстоянии было видно, как от поверхности зеленой неподвижной воды отрываются такого же зеленого цвета пузыри и, поднявшись примерно на полметра, лопаются. За болотцем начинались завалы валежника. Среди почерневших, скрюченных и изогнутых стволов сейчас было уже не разобрать ни одной породы этих тонких деревцев…
Полотно дороги, слегка извиваясь, тянулось мимо кустов, в которых притаились Егерь с Гюрзой, влево, до самых входных ворот депо. А затем, сделав легкий изгиб, дорога вела дальше, мимо заброшенной и уже полуразрушенной стройки справа и огромных гор радиоактивного мусора слева, до заставы Долга на Свалке. А там, заворачивая влево, вела к территории Бара.
Осторожно, стараясь держаться ближе к стоящим по обочинам черным стволам изуродованных деревьев, Егерь и Гюрза тронулись в путь. Удивительно, как быстро они сработались. Иногда, когда двое сталкеров начинают работать в паре, им нужно время, иногда его требуется очень много, чтобы пообвыкнуться друг с другом, чтобы начать понимать друг друга практически без слов. Гюрза стал для Егеря именно таким напарником – понимающим почти без слов, не задающим лишних вопросов, всегда готовым прикрыть спину. И Егерь не сомневался, что, если им придется вступить в бой, всегда можно рассчитывать на Гюрзу, на его помощь и поддержку. И лишь один вопрос не давал покоя Егерю – что делать с Гюрзой? Ведь Зона – не его дом, не его место, не его время… Вернуть его назад? Но как? Куда направиться с ним? Кто сможет ответить на все вопросы? В депо Егерь направился в надежде встретить знакомых, получить хоть какую-то информацию. Конечно, можно отправиться в Бар, там всегда много народа, а, значит, и новостей. Но депо ближе.
…Обогнув очередную огромную гору мусора, дорога вывела их на пустырь перед входом в депо. Насколько помнил Егерь, этот пустырь всегда был опасен – на нем словно грибы после дождя, появлялись аномалии, а зомби загуливали сюда большими толпами. Их нашествия были хаотическими, пошла волна и схлынула. Реальную угрозу для сталкеров, оборонявших депо – своеобразного местного гарнизона – представляли бандиты, которые частенько штурмовали депо с задних ворот. На кой черт бандюкам понадобилось заброшенное депо, было непонятным для всех. С главных ворот бандюки соваться не решались – от толстых железных ворот, ведущих на территорию депо, до ворот ангара было всего несколько метров. А полуразваленные стены, полуразрушенная крыша – все служило отличным местом для огневых точек, прикрытых толстыми стенами. А вот от здания ангара до задних ворот депо было около сотни метров, на протяжении которых стояли брошенные вагоны, огромные металлические баки, практически уже вросшие в землю. Все это служило неплохой защитой для нападавших, и бандюки этим, разумеется, пользовались.
Чуть впереди, в нескольких десятках метрах от входа в депо, за толстыми стволами изуродованных деревьев засело с десяток человек. Поочередно они высовывались из-за стволов и палили в сторону ангара. Правда, засевшие в депо пресекали их попытки, отстреливаясь короткими, но четкими и меткими очередями. На пустыре, словно подтверждая меткость обороняющихся, валялось несколько фигур. Егерь по повадкам узнал бандюков, но снова его немного озадачила их разнообразная одежда. Снова на большинстве из них преобладали части форменной одежды. Да и вооружены они были не только «Гадюками» - у многих имелись АКСУ, а это оружие посерьезнее. На первый взгляд, их попытка штурма была абсолютной глупостью – до ворот нужно было преодолеть открытое пространство, на котором они были отличной мишенью для обороняющихся. А для того, чтобы попытаться толпой прорваться, нападающих было слишком мало. Со стороны могло показаться, что нападающие – просто глупцы. Но для Егеря их затея была ясна. Даже Костя-Гюрза понял их замысел. А он был предельно прост – нападавшие просто-напросто отвлекали на себя внимание оборонявшихся, отводили их внимание от задних ворот депо, за которыми собрался уже большой отряд бандитов.
Словно в подтверждение их догадок, со стороны задних ворот депо донеслись звуки яростной перестрелки, раздалось несколько взрывов. Засевшие за деревьями бандиты словно ожидали этого – выскочив, они помчались к воротам в депо. И их уже не встретил шквальный огонь…
И снова Егерь немного призадумался. По неписанному сталкерскому закону, помочь попавшему в беду сталкеру, было делом чести. Но сейчас с ним Костя. А это не его война… Да и их всего двое, а тот отряд бандюков, который сейчас штурмовал депо, нужно было встречать минимум со взводом бойцов. Причем не «зеленых», необстрелянных юнцов, а со взводом ветеранов, прошедших ни один бой…
Неподалеку отсюда застава Долга, нужно сообщить им о нападении бандитов. Долг реагирует быстро – с десяток квадов быстро наведут порядок. Только нужно как можно быстрее до них добраться. И ведь неизвестно, что замышляют бандиты – вполне вероятно, что после депо они планируют нападение на заставу Долга. Само собой, на заставе окажут им серьезное сопротивление, но более полусотни бандитов сомнут десяток бойцов Долга. А там – открытая дорога в Бар…
Егерь отбросил все сомнения. Будь, что будет! Сначала – сталкерский долг, а потом уже Гюрза. Прости, конечно, Костя, но тебе придется двигаться со мной. Егерь поднялся и изо всех сил побежал, стараясь как можно быстрее преодолеть открытое пространство. Костя не отставал. Само собой, что бег в Зоне занятие рискованное, но Егерь мысленно уповал на Зону-суку, которая не раз желала его смерти, но каждый раз сама же и спасала…
Они уже почти преодолели открытое пространство, когда стрельба в депо вдруг прекратилась. Также быстро, как и началась. Не нужно было быть профессором, чтобы понять, что это означало. Совесть мучала Егеря, но они все равно не успели бы. А так есть шанс предупредить остальных, и, может быть, представится возможность отомстить за павших сталкеров. Оставив позади депо, они быстро, но аккуратно направились к заставе Долга. Старая асфальтированная дорога здесь выглядела на удивление новой и целой. Егерь нахмурился. Сколько раз он здесь ходил, а такого не замечал – дорога как дорога, местами полопавшийся и потрескавшийся асфальт, сейчас на нем тоже были трещины, но выглядела она как-то необычно… Вернее, обычно она выглядела, но не для Зоны. Для 1985 года, из которого они недавно прибыли, она выглядела нормально. Глядя на эту дорогу, на чистый и отчасти свежий асфальт, хотелось выйти на нормальную дорогу, а не топать по влажной земле и налипавшей на ноги грязи, держась ближе к обочине. Возможно, что Костя-Гюрза так бы и сделал.
- Стой! – рявкнул Егерь. Костя послушно замер. Даже ногу на землю не поставил, так и застыл с поднятой ногой. Егерь достал гайку, бросил ее на дорогу. Гайка упала на полотно дороги, прокатилась с пару метров и замерла. Вроде чисто. Но что-то внутри Егеря словно кричало об опасности. Поэтому он бросил еще одну гайку. Та, как и первая, прокатилась по асфальту и тоже замерла. Егерь обернулся к Косте, и, увидев его широко раскрывшиеся глаза, забыл, что хотел сказать. Не оглядываясь, он бросился на Костю, сбил его с ног. Не успели они рухнуть на землю, как позади что-то громко хлопнуло и ухнуло, земля затряслась, заходила ходуном, а их обдало каменной крошкой, пылью и еще чем-то…
Через несколько минут, они, сплевывая пыль, отряхнувшись от комков асфальта, земли и еще какой-то дряни, продолжили путь. На дороге, куда несколько минут назад упали гайки, красовалась небольшая воронка, словно от разрыва не особо мощного снаряда. Развороченные куски асфальта торчали по краям воронки. В метре от того места, куда они упали, лежал приличных размеров кусок асфальта. А воронка на глазах затягивалась какой-то пленкой, которая постепенно принимала цвет и форму асфальта. Шли они молча, тщательно проверяя путь. Егерь сам не понимал, что с ним, но что-то его угнетало. Он не смог бы объяснить, что именно, но все вокруг было каким-то непривычным. Нет, Зона никуда не делась, она была вокруг него, он чувствовал ее, чувствовал, что находится дома. Но, в то же время, словно хозяйка этого дома подкидывала ему все новые сюрпризы, которые он не понимал и знал… Зона словно разрешала ему снова потоптать ее территории, но четко показывая, что не хочет его видеть, лишь почему-то вынуждена его терпеть… Он видел знакомые ему изувеченные и искореженные деревья, определял, как и прежде, аномалии, по их одному только виду, но что-то было не так. Опасностью в Зоне пахло всегда, но сейчас ею просто воняло. Смердило… Словно Зона изменилась за то короткое время, которое он отсутствовал. Или это в нем дело? Может, это не Зона, а он изменился?!
- Черт побери, что за хрень здесь творится?!
Егерь все же не выдержал. Напряжение дней, проведенных вне Зоны, нахлынуло на него. Он по-прежнему не понимал, что творится в Зоне. Обнаглевшие бандиты, которые перевооружились и собираются большими отрядами; какие-то новые аномалии, которые не похожи ни на одну из знакомых…
Несколько минут назад они вышли к заставе Долга на Свалке. Вернее, к тому месту, где она была. Старый, немного проржавевший строительный вагончик, железобетонные блоки и плиты, разбросанные вокруг заставы, даже заброшенная недостроенная стройка неподалеку – все было на своих местах. Так, как помнил Егерь. Но не было самой заставы. Старый вагончик, проржавевший намного сильнее, чем помнил Егерь, испещренный пулями, продолжал ржаветь. На крыше его не было снайперов с дальнобойными СВД-2М, а из-за бетонных блоков и плит не слышались окрики бойцов Долга. Возле стены вагончика не горел костер, вокруг которого обычно сидели бойцы Долга в красно-черных комбезах…
Костя, возможно, не понимал состояние Егеря, но, во всяком случае, не лез к нему. Немного поостыв, Егерь подумал вдруг, что сейчас должен поддаваться унынию и отчаянию Костя, но никак не он, Егерь. И всему происходящему вокруг, скорее всего, есть вполне логическое объяснение. Перед тем, как Егерю наткнуться на ту гребаную аномалию, которая закинула его в 1985 год, все в Зоне были в курсе, что между Долгом и Свободой назревает новая война. В принципе, она и не заканчивалась, но было принято считать, что у них перемирие. А по Зоне так вообще слухи ходили, что назревает Война Кланов. То есть все группировки Зоны окажутся втянутыми в войну. Не в ту извечную грызню между Долгом и Свободой, а в полноценную войну, которая никого не оставит в стороне. И тому, что Долг увел своих бойцов с заставы, наверняка тоже есть логичное объяснение. Ведь уже как-то было несколько лет назад, что Долг уводил своих бойцов с заставы. Егерь лично помнил, как года полтора-два назад, когда вояки, решив подмять под себя Зону, открыто сцепились с Долгом. Официальная причина была объявлена всем – взятие под контроль ключевых перевалочных точек Зоны и прекращение деятельности незаконных бандформирований, действующих внутри Зоны. Но реальную причину понимали все – вояки просто-напросто решили вышвырнуть Долг с их базы и самим занять ее. Место было идеальным – база Долга находилась практически у центральных развязок Зоны – Армейских Складов и Дикой Территории с одной стороны, и Темной Долины и Свалки с другой. Никто не сомневался, что, если вояки займут базу Долга, то вскоре они двинутся на Армейские Склады, чтобы занять базу Свободы. Но вояки недооценили боевую подготовку бойцов Долга – в первых же открытых боевых стычках долговцы нанесли воякам ощутимый удар. К тому же и влияние Долга оказалось весьма приличным. Стоило Долгу увести своих бойцов с заставы на Свалке; с Янтаря – от бункера ученых и с блокпоста возле завода или фабрики – хрен его знает, что там было раньше - неподалеку от бункера ученых; с брошенного завода на Агропроме, как вояки на своей шкуре ощутили последствия своих действий. На блокпосты военных обрушились лавины мутантов, которых раньше большей частью сдерживал именно Долг. Многие блокпосты были потеряны, солдаты были не в состоянии их сдержать. Среди личного состава были огромные потери. Даже специально привлеченный батальон спецназа не смог исправить ситуацию. За трое суток от батальона осталось всего три-четыре потрепанных взвода. На Янтаре, вокруг бункера ученых, местность кишмя кишела зомби. Раньше их отстреливали бойцы Долга, охранявшие бункер, а сейчас зомби не встречали преграды. Лишившись поддержки Долга на Агропроме, с завода ушли и сталкеры. Мутантам открылась свободная дорога на фабрику, на которой обосновались военные. Их сил не хватало, чтобы сдержать натиски мутантов, да и бандиты основательно кровь военным портили, не встречая на всем пути до них никаких преград. Среди военных участились случаи суицида. Даже офицеры начали стреляться. Разумеется, что на Агропром и на Янтарь были посланы несколько рот солдат, но до Агропрома дошли всего пара десятков, изрядно потрепанных и израненных, а до Янтаря не добрался никто. К территории Бара вышло всего около сотни раненых, испуганных солдат. Разумеется, что такие потери не остались без внимания, и вскоре на Периметр прибыло высокое начальство. Неделю летели головы задумавших взять Зону под свой контроль, на девяносто процентов поменялось все командование по Российско-Украинскому контингенту Периметра. А вскоре на базу Долга прибыло многочисленное начальство из самой Москвы и Киева. Неделю шли переговоры, а еще через несколько дней бойцы Долга вдруг объявились на своих покинутых постах. Еще через пару дней ими был наведен порядок: ученые стали без опаски выбираться из своего бункера, вояки на Агропроме вздохнули с облегчением, а к оставленной заставе на Свалке бандиты и мародеры уже не решались подходить слишком близко…
Костя подошел к сидевшему возле ржавой бочки, в которой раньше всегда горел небольшой костер, Егерю, опустился рядом. Молча достал флягу, приватизированную у убитых бандитов, свинтил крышку и протянул Егерю. Тот нехотя принял ее и сделал мелкий глоток. Глотку сразу же обожгло, Егерь поморщился. Пить чистый спирт – не самое приятное занятие. Да и не привык Егерь к такому. Даже возвращаясь из ходок, старался не пить. Нет, погибших помянуть, за возвращение выпить – дело святое, но не напиваться же.
Егерь поднялся. Хватит рассиживаться. А то нюни распустил. Костя поднялся почти одновременно с ним. С пару минут Егерь раздумывал, потом взглянул Косте в глаза.
- В общем, так, Костя-Гюрза. Я не знаю, как мы сюда попали; я не знаю, как тебе вернуться обратно; не знаю, что здесь творится… Я не узнаю Зону, она словно стала другой… - Костя глянул на Егеря тяжелым взглядом. Егерь выдержал этот взгляд. Другого взгляда он просто не ожидал. И продолжил: - Так или иначе, нам нужно узнать, что здесь творится, как можно вернуть тебя обратно… Самое ближайшее место – это Бар. Я думаю, что нужно идти туда. Что скажешь?
Костя, не мигая, несколько секунд смотрел в глаза Егерю, потом отвел взгляд, поправил автомат на плече и медленно двинулся в сторону дороги. На обочине он остановился.
- Что ты молчишь? – окрикнул его Егерь.
- А что я могу сказать? – вопросом на вопросом ответил Костя, – Я чужой в Зоне, я чужой в этом мире, чужой в этом времени... Ты только что сказал, что не узнаешь свою Зону. Что могу сказать тебе я?! Это твой мир, ты знаешь его лучше меня. Нужно в бар? Значит, идем в твой гребаный бар… Нам сюда?
Не дожидаясь ответа Егеря, Костя направился по обочине дороги в сторону разбитых и поваленных за вагончиком металлических ворот. Егерь, постояв пару секунд, двинулся за ним. Костя ничего обидного не сказал, рассудил все правильно. Но все равно, на душе у Егеря было как-то мерзко и противно…
Почти всю дорогу они шли молча. Егерь, погруженный в раздумья, проверял дорогу практически на автомате. Гюрза скользил взглядом по окрестностям, отмечая про себя, если что-то было не так. В принципе, для него было все не так – черные, изуродованные радиацией и Выбросами деревья; потрескавшаяся и полопавшаяся дорога, на которой притаились невидимые, но смертельно опасные аномалии; небольшие стайки мутантов, рыскавших по округе – Костя даже никогда и представить себе бы не смог, что милые собачки станут настолько страшными и опасными…
В паре километров от пустой ныне заставы Долга на Свалке они встретили кабанов. Раньше их здесь не водилось – долговцы не пускали через заставу. А теперь мутанты, не встречая преград, свободно разгуливали аж до территории Бара. Килограмм под двести пятьдесят каждый, метра полтора в холке, пятеро кабанов представляли для двух путников серьезную угрозу. Хвала Зоне, отбились. Патронов, конечно, извели немало, да и пошумели прилично, но живы остались. Снова костлявую обманули, снова сорвали замысел Зоны. Не пришло, сука, твое время, снова живыми остались! Или же это твои прихоти, Зона? Любимая и ненавидимая всеми Зона? Все сталкеры ненавидели Зону, столько боли и страданий причинившей им, забравшей стольких друзей и просто знакомых. И все же они ее любили. До безумия, до одури, любили так, что встали бы на пути каждого, кто решил бы ее уничтожить. Хотя сами сколько раз мечтали о том, чтобы ее уничтожить. О том, чтобы добраться до ее сердца, вырвать его, растоптать…
Неподалеку от заставы Долга, охранявшей вход на территорию Бара, их остановили. Усиленный мегафоном голос приказал им остановиться и поднять руки. Не выполнить было нельзя. Наверняка у долговцев сидят несколько снайперов в укрытиях, припав глазом к окуляру снайперского прицела. Стоит только дернуться – получишь пулю в лоб. Поэтому Егерь, а за ним и Гюрза покорно подняли руки. Затем, повинуясь все тому же голосу, начали медленно двигаться вперед.
И снова Егерь не узнал долговцев. Сколько раз он проходил в Бар, но никогда его так не останавливали. Да и других тоже. Неугодные для Долга останавливались еще на заставе, которая была на Свалке. Те, кто проходил через Заставу, редко останавливались на входе на территорию Бара. Если только не находились в «черном» списке долговцев…
Но чтоб так, с ходу тормознуть… В принципе, Заставы на Свалке уже нет, так это, возможно, вынужденная мера. Мера предосторожности. Егерь в «черном» списке не значился. Ни у долговцев, ни у свободовцев, ни у кого. Военные и фанатики-монолитовцы не считаются. Вояки вообще во все стреляют, что из Зоны движется, а уж в сталкеров – тем более. А монолитовцы… Для них так вообще все население Зоны – сплошь и рядом враги смертные…
Они приблизились к вышедшим навстречу нескольким долговцам. Как обычно, те были вооружены «Абаканами» и АКМами, и одеты в красно-черные комбезы. Только, какие-то немного выцветшие. Именно это почему-то и бросилось в глаза Егерю…
- Кто такие? – грозно спросил старший из долговцев. На плечах блестели две, расположенные горизонтально, небольшие звездочки. Лейтенант. В Долге существовала старая, еще советская система званий и различий. Лицо незнакомо, хотя Егерь знал многих в Долге.
- Сталкеры, лейтенант, - ответил Егерь. Руки по-прежнему держал в видимости лейтенанта. – Егерь и Гюрза. Свободные сталкеры.
- Почему не знаем? – также грозно спросил лейтенант.
- Я тебя тоже не знаю, - буркнул Егерь. – Спроси у сержанта Иванцова, он за меня скажет тебе…
- У кого спросить? – спросил, оборвав на полуслове, долговский лейтенант.
- Сержанта Иванцова спроси…
- Спросим. Обязательно спросим. А вы пока оружие сдайте! Это приказ!
Егеря и Гюрзу обступили долговцы. Эти ребята церемониться не станут. Если что – сразу огонь на поражение. После того, как их разоружили, один из долговцев умчался прочь. К начальству побежал.
Вскоре появился Иванцов. Только не сержант. Капитан пришел - капитан Иванцов. Долгим, тяжелым, пристальным взглядом он достаточно долго смотрел на Егеря, не спеша отдать приказ бойцам, чтобы пропустили этих двоих… И Егерь снова поражался – не только поведению Иванцова, но и тем изменениям, что с ним произошли. На висках у капитана начала пробиваться ранняя седина. Лицо осунулось, от левого виска уходил вверх, теряясь в волосах, широкий белый шрам – такие не зарастают очень быстро… Наконец Иванцов протянул Егерю руку. После чего отмахнулся от бойцов и провел прибывших в штаб. В котором к капитану присоединились еще трое офицеров Долга. И где у них состоялся серьезный разговор…
- Какой год?!
- Две тысячи семнадцатый, - четко ответил капитан Иванцов. При этом внимательно глядя на Егеря. Друг другом, но откуда знать, что этот друг, пропадавший где-то пять лет, не прибыл к ним на базу с заданием убрать кого-то из командования. Капитан не хотел верить в это, но чем черт не шутит. Вон что по Зоне творится! Многие из свободных сталкеров, за которыми не было грехов, не только на сторону бандитов перешли, но и свои банды собирали. Из-за бандитов и заставу на Свалке пришлось оставить. У Долга, измотанного войной со Свободой, а затем еще и с Монолитом, не хватало уже сил отражать набеги мелких банд мародеров. И уж тем более наводить и поддерживать порядок в Зоне. Даже на Свалке и в Темной Долине.
- Ты действительно этого не знал?
Вместо ответа Егерь ошеломленно покачал головой. По его потрясенному виду навряд ли можно было бы предположить в нем предателя или подосланного убийцу. Но у капитана Иванцова была такая работа. Отсеивать подозрительные личности, которые пытаются проникнуть в Бар.
- Так где ты пропадал, Егерь? – спросил Иванцов жестким голосом. Но уже без металлических ноток, что поначалу промелькивали в его голосе. – Если я не буду знать все, то не смогу ничем помочь. Никто не поверит тебе. Тебя просто-напросто повесят, как зомбаря…
- Но за что? – спросил Егерь, - Я ведь ничего никому не сделал…
- Вот это нужно будет еще доказать. За те пять лет, которые ты отсутствовал, в Зоне многое произошло. И многое случилось. И я, и другие офицеры Долга много чего видели. И много с кем общались. И почти все оказывались преступниками.
- Но я… Ты ведь меня знаешь!
- Я знал сталкера по прозвищу Егерь. Тот сталкер пропал пять лет назад. Пользуясь служебным положением, я навел справки. И сам, и через начальство. Сталкер по прозвищу Егерь не покидал периметр Зоны. Не было сталкеров с таким же или похожим прозвищем, которые перешли за периметр. И прорывов не было тогда. Егерь остался в Зоне. Но и там его никто не видел целых пять лет. Пять лет! Ни трупа – хотя приняли считать его погибшим, ни костей, ничего! И вдруг он появляется. Живым и здоровым! И приводит с собой кого-то, кто даже не знает, что творится вокруг! Абсолютно!
- Но ведь это я…
- Я вижу, что это ты. Но тот ли это Егерь, которого я знал?! Не был ли сталкер по прозвищу Егерь пленен, а потом и обработан фанатиками? Не сделали ли они из него своего агента? Или, может быть, Егерь некоторое время находился в задворках СБУ, ФСБ или каких-то других спецслужб? И не стал ли их агентом? Хотя бы даже и не по своей воле…
- Нет, я не…
- Мы как-то пропустили на территорию Бара одного знакомого, который отсутствовал полгода. Ночью он перерезал почти всех сталкеров, находящихся в ангаре… Около трех десятков человек… Потом вырезал, как скотину, часовых и чуть не пробился в казарму… Когда пытались его взять, подорвал себя…
- Серега…
- Прости, Егерь, но сейчас я не Серега… Сейчас я – капитан Иванцов. Просто-напросто офицер Долга, которому приходится разбираться со сталкером по прозвищу Егерь… Под этим прозвищем я знал своего друга…
Егерь молчал. Опустив голову. На душе было так погано, что хоть сейчас башку в петлю суй… И еще было обидно. Очень обидно! Так обидно, что хотелось завыть от обиды… Схватить Серегу за плечи, протрясти, что есть мочи, чтобы он в себя пришел… А то они тут с ума все посходили! Врагов в каждом видят, друзьям уже не верят, солдафоны гребанные…
- У тебя один только выход, - устало проговорил Иванцов. Егерю послышались в его голосе усталость и какая-то тоска. – Расскажи мне, где ты пропадал эти годы… Только в таком случае я могу тебе хоть чем-то помочь. В противном случае, тебя просто расстреляют. Или вздернут… Решай, Егерь! Выбор за тобой…
Егерь посмотрел в глаза старого друга. В них четко читалась грусть. От того, что ему приходится разбираться со своим старым другом. С которым ни раз в прошлом, еще до того, как Иванцов к Долгу прибился, отбивались от мутантов и бандитов… С которым ни одну бутылку вместе выпили… С которым можно было хоть в воду, хоть в огонь, хоть в медные трубы… Да что там говорить, даже к самому черту на рога можно было переть, не опасаясь, что дрогнет идущий рядом с тобой; что предаст тебя; что бросит тебя, раненого, спасаясь сам…
И теперь приходится друга своего «судить». Вернее, следствие пока вести. А судить его другие будут…
- Если я расскажу тебе все, то ты решишь, что я с ума сошел…
- Ничего, - усмехнулся капитан. – Я за последние годы тут такого наслушался… Так что говори…
- Пусть они выйдут, - попросил Егерь, кивком указывая на находившихся в кабинете офицеров, – И, слушая, что я тебе буду рассказывать, не думай, что у меня «крышняк» рванул…
Иванцов попросил офицеров покинуть кабинет. И Егерь начал рассказывать. Обо всем, что с ним произошло. О том, как собрался и отправился в ходку, надеясь разжиться артефактами. О том, как решил на Болотах поискать удачи. О том, как нашел артефакты. О том, как оказался неподалеку от ЧАЭС в 1985 году. О том, как его задержали, приняв то ли за сумасшедшего, то ли за врага какого-то. О том, как они покинули ЧАЭС на блестящей черной машине. О том, как они снова оказались здесь. Обо всем рассказал Егерь… Обо всем…
ЧАСТЬ 3.
… После услышанного Иванцов сидел неподвижно. И непонятно было, что у него на уме. Неизвестно, что сейчас сержант… то есть капитан – пять лет ведь прошло! - Иванцов думает. А что тут можно подумать? Только то, что собеседник с ума сошел. Бред какой-то несет! Путешествия во времени, и все такое… Он бы еще про путешествия на Луну рассказал бы…
И что теперь предпринять?! Как-никак, все-таки его, капитана Иванцова, друг ведь. Пусть и не видел он его целых пять лет… А ведь именно от его, капитана Иванцова, будет зависеть в дальнейшем судьба Егеря. А что, если вся его белиберда, которую он тут нес – вовсе не белиберда? Ведь это Зона. В которой есть то, чего по идее вообще не должно быть… Например, ученые до сих пор понять не могут, как фонари работают в заброшенных деревнях, где провода срезаны еще после Первой Аварии? Что, впрочем, не мешает фонарям светить… Или артефакты. Ладно, за десяток лет изучения их ученые поняли, откуда они берутся, но принцип действия понять так и не сумели. Как, например, «Душа» влияет на организм человека? Если даже смертельная рана излечивается максимум за час? И еще много чего в Зоне творится непонятного… Та же самая «Электра», поражающая высоким электрическим разрядом любого, кто попал в зону действия аномалии. Откуда она черпает энергию? Почему именно эта аномалия и вырабатывает артефакт, который способен «заглушать» ее?
Много, очень много вопросов. На которые нет ответов. И здесь сразу ответа не дашь. И решения принимать не нужно сгоряча. Есть еще и второй сталкер, которого Егерь называл Гюрзой. Его тоже допросить нужно. А потом думать, что с ними делать…
- В общем, так, Егерь… Должен понимать, что я не могу просто так верить тебе. Потому что мне никто не поверит. Тем более, в такие времена, как сейчас…
- Арестовываешь? – горько вздохнул Егерь.
- Не совсем так. Вернее будет, что задерживаю до выяснения, - ответил Иванцов.
Егерь не ответил. Обидно было, очень обидно. Оказался в прошлом – там его за какого-то преступника приняли. Он до конца так и не понял, кем его посчитали, но что ничего хорошего впереди его не ждало, Егерь чувствовал это хорошо. Относились, конечно, хорошо, особенно профессор, да и конвоиры ничего лишнего себе не позволяли, но… Вернулся к себе, в свой мир – и тоже ему не верят…
- Но это не значит, что ты будешь находить в нашей тюрьме, вместе с остальными заключенными…
- У вас и тюрьма есть?! – удивился Егерь.
- Есть. И даже заключенные имеются. Немного, правда, но все же имеются… Жить будешь в «гостинке», под присмотром пары бойцов. Извини, но передвижения у тебя будут ограничены. Когда разберемся со всем, тогда видно будет. А пока… Пока так…
Егерь не ответил. Поднялся вслед за капитаном, протянул ему руки. Типа под наручники. Иванцов хмыкнул, позвал из коридора скучающих дежурных бойцов, приказал отвести Егеря в «гостинку». Предварительно накормить. И, после того, как Егеря увели, капитан отправился в «обезьянник», как прозвали небольшой железный гараж, отведенный именно под эти нужды, все посетители территории Бара. Да и сами долговцы его давно уже так называли. В котором сейчас находился второй прибывший с Егерем. По прозвищу Гюрза…
Иванцов уже в третий раз выслушивал историю Гюрзы. Которая как две капли воды, была похожа на историю Егеря. И неудивительно. Если Егеря и Гюрзу заслали вдвоем, то и легенда у них должна быть одна. И ни малейшего расхождения. Чтобы подозрений не вызывать… Единственное, что неустраивало капитана, так это рассказы человека, который называл себя Гюрзой. Даже не сами рассказы, а их подробности… ну никак человек не мог так подробно рассказать о чем-то, что не видел… Или о той жизни, в которой он не жил…
В итоге Иванцов распорядился разместить Гюрзу тоже в «гостинке», по соседству с Егерем. Заодно сэкономив на охране. Прежде, разумеется, накормить задержанных…
…На Зону уже опускался вечер. Сумерек в Зоне нет, как таковых. Вроде вечер только начался, несколько минут – и уже темно. Вот и сейчас так будет. Через несколько минут Бар погрузится во тьму. Освещаемый лишь редкими фонарями в проходах-«улочках» между корпусами бывшего завода, небольшими, но яркими прожекторами по периметру Бара, над входом в «Сто рентген», да лучами фонарей патрулей. Те бойцы, что располагались на входах на территорию, были снабжены цифровыми приборами ночного видения. Также, как и несколько снайперов.
В бар «Сто рентген» Иванцов вошел, когда снаружи было уже темно. В баре почти пустынно, по сравнению с прошедшими уже временами, когда все помещение бара было забито под завязку сталкерами. Оно и понятно – времена сейчас не те. Раньше-то опасно было по Зоне разгуливать, а сейчас, когда почти за каждым углом притаились отряды бандитов, гулять и подавно опасно. Даже в составе целой группы…
Только группы смельчаков осмеливались совершать ходки. Да те, кого уж невтерпеж прижало. Кто вынужден был, несмотря на опасность, все же делать вылазки за артефактами. Исключением были единицы сталкеров, которым риск был нужен, как воздух. Без риска, равно как и без воздуха, они просто не могли жить. Вот и шарахались по Зоне. Правда, не все всегда возвращались из ходок…
…Иванцов кивнул Бармену, присел за дальний столик. Из головы не выходил Егерь с его историей. Егеря он знал давно, пришлось даже как-то вместе покантоваться. Потом их дороги разошлись – Иванцов к Долгу примкнул, а Егерь так и остался сталкером-одиночкой на вольных хлебах. Навряд ли его кто-то смог бы завербовать. Но ведь много средств, особенно у Монолита, использовать сталкеров «втемную». Причем исполнитель даже знать не будет, что он на что-то «запрограммирован». Мало ли случаев таких было!
…Вон, взять, к примеру, Меченого. Пять лет назад, еще в 2012 году, подобрали его неподалеку от Кордона. Как говорится, «пациент скорее мертв, чем жив». Уже не верили, что он выкарабкается. Но выжил Меченый. Правда, не помнил о себе ничего – ни кто он, ни где он, ни прозвища своего не помнил. Прозвали сталкера Меченым – по татуировке «S.T.A.L.K.E.R.» на руке. Что означает эта татуировка, где и кто ее сделал ему, сталкер не помнил. Помнил только одно – что должен он убить сталкера по прозвищу Стрелок. Почему, зачем – не помнил… Едва твердо встал на ноги, так сразу же в Зону ушел…
И что в итоге? Этот Меченый почти всю Зону с ног на голову перевернул. В Темной Долине в одиночку на базу бандюков напал, кровавую бойню там устроил, самого Борова завалил. Параллельно двум долговцам помог. В какую-то лабораторию проник, да еще и вернулся обратно. Вояк перебил, что решили моментом воспользоваться и лабораторию захватить, вырвался на Кордон, да и пропал куда-то. Но ненадолго – появился вскоре Меченый на Янтаре. Где тоже дел наворотил. А после и на Выжигатель Мозгов подался, через который пробился к Излучателю. И это через монолитовцев, зомби и излучение. И не просто пробился, но и установку отключить сумел. Открыв тем самым всем прямую дорогу на Припять, а оттуда на ЧАЭС… Но это все цветочки, как говорится, а история-то вообще невероятной вышла с этим Меченым. Ни для кого сейчас не секрет, что на ЧАЭС тогда засела группа ученых, называющих себя «О-Сознанием», разрабатывающая и изучающая то ли какое-то психотропное оружие, то ли еще что-то. Чтобы им не мешали, запустили пси-установку, прозванную впоследствии Излучателем. Установка выжигала мозги всем, кто попадал в зону ее действия. Ученые «промыли» мозги многим сталкерам, превратив их в свою личную армию. Разумеется, что ученым не нужна была известность, поэтому свою армию они превратили в группировку, поклонявшуюся какому-то камню с невероятными способностями. Группировка эта стала называться по названию того камня – Монолит. Ряды группировки пополнялись за счет похищенных сталкеров; за счет добровольцев – были и такие; за счет захваченных раненых. Но не всех «О-Сознание» ставило в строй своей армии. Многих использовали в качестве агентов, отправляя их в Зону убрать того или иного, кто хоть как-то мог угрожать им. Одним из сталкеров, близко подобравшимся к «О-Сознанию», был сталкер по прозвищу Стрелок. Отобрав среди вновь захваченных и зомбированных наиболее перспективного (будущего Меченого) и промыв мозги, отправили его в Зону с единственной задачей – убить Стрелка. Так и появился на свет сталкер Меченый. Да только где-то допустили ошибку ученые, сбой где-то произошел у них. Дело в том, что Стрелок сам, можно сказать, пришел в руки «О-Сознания», попав под действие Излучателя, а затем в последнюю партию зомбированных сталкеров. А «О-Сознание», не разобравшись, именно его и отправило на дело. То есть, получилось, что ученые отправили Стрелка в Зону с задачей найти и убить самого себя… Вот такой вот расклад получился. Голову сломать можно… Пришел к ним Стрелок-Меченый прямо на ЧАЭС. Пробился через ряды фанатиков, внутри ЧАЭС немеряно фанатиков перебил, да прямо в лабораторию «О-Сознания» пришел. Где и разгромил все. Вместе с «О-Сознанием»… Правда, сталкера Стрелка не стало – не сумев вспомнить себя былого, он так и остался Меченым. Превратившись в одну из Легенд Зоны…
… - Скучаешь? – проговорил знакомый голос. Капитан поднял глаза. Напротив него сидел седоватый, лет пятидесяти на вид, среднего телосложения, мужчина. Лицо его было иссечено морщинами. Но особенными были глаза. Глаза были молодые, энергичные, в них светилась какая-то внутренняя энергия. Этого человека (да и человека ли?) знали все в Зоне. Этому человеку многие, очень многие, были обязаны жизнью… И потому, стоило ему что-нибудь попросить, то сталкеры, не задумываясь, полезли бы даже в четвертый энергоблок АЭС… Разумеется, лишь принадлежащие к правильным сталкерам…
- Не получается у меня скучать, Доктор, - ответил Иванцов. – Дела все, не поскучаешь…
Собеседник капитана только хмыкнул в ответ. Уткнулся в принесенную Барменом тарелку. Не торопясь принялся за еду. Неожиданному собеседнику Иванцов был рад. Искренне рад… Еще один из Легенд Зоны. Кто он, откуда, когда здесь появился – никто не знал. Этот человек всегда был здесь, в Зоне, словно являясь ее неотъемлемой частью. Отшельник, живущий на Болотах. Доктор, лечащий всех – и сталкеров, и даже мутантов. За что и прозвали его Болотным Доктором. Любой мог рассчитывать на его помощь. Неважно, к кокой группировке ты принадлежал – к Долгу ли, к Свободе, или же простым сталкером-бродягой был. Даже бандиты уважали его, не нападали. До последнего времени, конечно… В последний только год на него было совершено около десятка нападений… Отбился, правда, Доктор, сумел таки…
- Сам-то какими судьбами у нас? – поинтересовался Иванцов.
- Ну как… дай, думаю, прогуляюсь, посмотрю, что вокруг творится…
- Хреново все вокруг, Доктор… - честно ответил капитан. Внезапно ощущая, как напряжение и усталость вдруг отходят куда-то на второй план.
- Хреново, говоришь? А почему так, не задумывался? – капитан покачал головой. – А, может, мы сами в этом виноваты? Может, надоело Зоне терпеть человеческие выходки? А то, понимаешь, пришли без спроса, ее детей начали убивать, ее артефакты начали добывать…
- Так мутанты – они ж всего-навсего зверье?
- В том-то и дело, что зверье… - вздохнул Доктор. – А некоторые звери намного лучше двуногих зверей, что людьми зовутся…
И тут капитана вдруг осенило. Вот же он, шанс! Доктор ведь у них, в Баре! И наверняка сможет помочь. По крайней мере, скажет, врет ли Егерь, пусть даже неосознанно, сам того не зная.
- Доктор, у меня к тебе просьба…
И капитан Иванцов без утайки рассказал все Болотному Доктору. Егеря тот помнил – давно, когда еще Иванцов и Егерь были «зелеными» новичками, приходилось им в «гости» к нему на Болота заходить. Доктор выслушал капитана внимательно, не перебивая. И, особо не раздумывая, согласился.
…С самого утра Болотный Доктор долго беседовал с Егерем, попросив Иванцова оставить их наедине. Капитан, устав маяться у закрытых дверей, наконец-то дождался конца беседы. Болотный Доктор вышел нахмурившимся. Отмахнулся от подскочившего к нему с расспросами капитана и отправился к Гюрзе. С ним Доктор провел времени еще больше, чем с Егерем. Иванцов не стал дожидаться его, отправился по делам.
С Болотным Доктором он сумел увидеться лишь во второй половине дня, спустя пару часов после обеда. Хотя понятие «обед» в Зоне довольно растяжимое. К нему прибежал посыльный из молодых еще бойцов, доложил, что Болотный Доктор ждет его в баре. Капитан поспешил к нему.
…- Психоблока у них нет, - рассказывал Доктор, задумчиво ковыряя вилкой в тарелке. – Они рассказывают о том, во что верят… Или то, что видели сами…
- Но убедить человека в чем-то можно многими способами… - возразил Иванцов.
- Конечно. Я расспросил у Егеря, как выглядела ЧАЭС в те года… Знаешь, он практически не ошибся ни разу… Небольшие неточности допустимы, так как ему экскурсий не устраивали…
- Доктор, а откуда ты знаешь, как выглядела ЧАЭС в те года?! – поразился Иванцов. Болотный Доктор не ответил, лишь взглянул с какой-то тоской в глазах.
- Гюрза же рассказал всю правду, - продолжил Доктор. – Я не мог проверить его слова, поэтому мне пришлось прибегнуть к особым методам…
- К каким еще методам?! – аж подскочил на стуле Иванцов. Подумав, разумеется, о тех особых методах, к которым прибегали время от времени все, населявшие Зону.
- К гипнозу, - ответил Доктор. – Гюрза дал мне более подробное описание ЧАЭС. Он все-таки более открыто ходил по ней… И намного больше видел, нежели Егерь…
- Значит, они не врут? – задумался капитан. И только сейчас до него дошло, что ведь Егерь и Гюрза могут говорить правду. И что они ни в чем не виноваты, никем не подосланы… Просто за годы, проведенные в Зоне, Иванцов огрубел душой, и в любой, даже честной версии рассказа искал подвох. А в любом сталкере, даже в знакомом, пытался рассмотреть предателя и обманщика… Как-никак, работа у него такая… Что-то типа КГБ СССР, где нельзя было никому верить… Даже собственной матери…
- Не могу сказать тебе на сто процентов, что они не врут… Но они оба рассказывают то, что видели, что ощущали, что переживали…
- Так это значит, что на самом деле есть возможность…
- Ничего это не значит! – как-то грубо оборвал его на полуслове Доктор. И несколько минут молчал.
- Вот послушай, капитан, что я тебе расскажу, - медленно проговорил Доктор. – Был у меня как-то пациент один… Незнакомый мне сталкер, хотя он меня знал. Сам вышел ко мне на Болота, вернее, выполз – израненный был весь… Я как сумел, помог ему - сделал все, что было в моих силах… Но он не выжил, умер через два дня…
- Ну, тебя, Доктор, вся Зона знает, - обрывая затянувшуюся паузу, проговорил капитан. Не понимая, к чему Доктор вдруг вспомнил про того сталкера. – А что умер… Так мало ли сколько сталкеров каждый день умирает…
- Он знал обо мне многое, - зыркнул глазами на Иванцова Доктор. – То, что остальные не знают… В бреду он говорил о какой-то аномалии, о искажении пространства-времени… В общем, бред раненого…
Доктор снова замолчал. Иванцов решил на этот раз не перебивать его. Молча ждал, когда заговорит.
- Он умер, прошло несколько дней. И вдруг через неделю он снова объявился у меня… Снова раненый, как и в прошлый раз… И снова бредил про какую-то аномалию, искажавшую пространство-время… И снова умер… Несмотря на то, что я снова сделал все возможное, чтобы спасти его… Но через неделю он снова появился. Как и раньше, смертельно раненый. Как и раньше, рассказывал про аномалию, про искажение пространства-времени. И снова умер…
Болотный Доктор замолчал. Капитан Иванцов тоже молчал. Какая-то ерунда получается. Как сталкер мог еще несколько раз вернуться, если он умер? Не призрак же приходил… Если бы это не Болотный Доктор рассказывал, то Иванцов не поверил бы рассказчику. Счел бы за белиберду…
- В общем, как я понял, существует какая-то аномалия, которая как-то «изгибает» пространство-время. Тот, кто попал в эту аномалию, может оказываться в разных временных отрезках… И тот сталкер, что приходил ко мне израненным, тоже, видимо, оказался пленником такой аномалии. И то, что я поначалу счел за бред, им вовсе не являлось. Видимо, раненый пытался мне втолковать это…
- Но как он умудрился после своей гибели еще дважды вернуться?!
- Не знаю… Я сам долго ломал над этим голову… Все, к чему я пришел – это лишь мои выводы, и ничего больше. Я не силен в этой части, тут по большей части дело ученых, например, того же Сахарова. Я, кстати, наведывался к нему как-то, и завел разговор на эту тему. До такого они еще не «доучились», но с нечто похожим уже сталкивались. Сам Сахаров, кстати…
- К нему тоже приходил раненый сталкер, чтобы умереть? – с небольшой долей иронии спросил Иванцов.
- Почти, - ответил, словно не заметив иронии, Доктор. Заказал маячившему за стойкой Бармену чая и продолжил: - Ты сам знаешь, что на Янтарь часто заходят сталкеры, чтобы сбагрить ученым артефакты. Или же поменять их на самое необходимое – еду, оружие, патроны, шмотки…
- Сейчас там мало кто ходит, - нахмурился Иванцов. – Неподалеку банда бандюков засела, чистит всех. Мы послали на Янтарь группу бойцов, охрану периметра более-менее держим, но чтобы «зачистку» провести, сил не хватает…
- Знаю, слышал об этом… По крайней мере, раньше сталкеров было на Янтаре прилично… Так к чему я вспомнил про ученых. Зашел к Сахарову какой-то сталкер, поменять пару артефактов. Заодно, по возможности, и патронами разжиться. Сахаров лично оценивал принесенные артефакты, так как образцы были очень и очень интересными. И дал в обмен на них все, что просил сталкер. Разумеется, принялся выпытывать, где он их взял. Тот отмалчивался, Сахарову так и не удалось у него узнать места, где водились такие артефакты. Лишь под конец, когда сталкер уже покидал бункер ученых, то сказал, чтобы ученые не совались туда, куда не надо. И даже сказал, куда. И ушел, оставив Сахарова в полной растерянности. Потому что о тех заброшенных и практически потерянных человечеством еще после Второй Аварии сверхсекретных лабораториях знали совсем немногие. Прошло время, Сахаров начал потихоньку забывать про этого сталкера и про его слова... И, наконец-то, дали добро на исследование этих лабораторий. В случае успеха добыча должна была быть знатной – результаты экспериментов и исследований, научные труды и прочее, ради чего ученые, не задумываясь, жизнь отдадут. Но риск был огромный. Поэтому в группу набирались только добровольцы. Трое ученых, пяток профессионалов из армейского спецназа, и примерно десяток сталкеров-добровольцев. Группу сформировали, снабдили всем необходимым и отправили в эти лаборатории. Только очень скоро эта группа бесследно исчезла, экспедиция провалилась. И совершенно случайно Сахаров вспомнил о сталкере, который пару лет назад предупредил его, чтобы не совались в эти самые лаборатории. Ученый поднял всю документацию обо всех членах группы. И в одном из сталкеров узнал того самого, кто предупреждал его. Только отправившийся сталкер в составе группы был намного моложе его же самого, приходившего пару лет назад…
Иванцов сидел под впечатлением от услышанного. Это что же получается?! Что по Зоне, причем уже давно, гуляет неизвестная никому временная аномалия? Которая, помимо известных, что издеваются и переделывают под себя все законы физики и прочих наук, теперь уже на пространство-время замахнулась? Но… Сколько же здесь «но» имеется? На которые нет ответа…
- Доктор, а как же… - Иванцов не мог выразить вопрос, который хотел задать. Не мог сформулировать.
- Как мой пациент трижды приходил ко мне? Чтобы умереть и снова вернуться?
Иванцов кивнул головой. Примерно так. И еще непонятно, как предупредивший Сахарова оказался за пару лет до того, как ученые только приняли решение отправить группу в лаборатории. Получается, что в одном времени жил сталкер в двух «вариантах» - первый, чудом вернувшийся из лабораторий и второй, у которого все еще было впереди…
- На это я вряд ли смогу тебе четко ответить… Только лишь мои догадки… Если хочешь, конечно, их услышать, - Иванцов кивнул головой, и Доктор продолжил: - Представь себе обычное, скажем, пятиэтажное здание. В котором каждый этаж – это определенный промежуток времени. Или год, если совсем уж грубо говорить. Так вот, с каждым днем мы поднимаемся наверх, на этаж, каждый день на ступеньку выше. Причем без возможности спуститься обратно, то есть вернуться. Понимаешь? К примеру, мы сейчас на третьем этаже этого здания, где настоящее время, в котором мы пьем чай. Второй этаж – это твоя встреча с Егерем. Так для тебя сегодня эта встреча уже в прошлом. А для тебя же, но вчера, когда тебя только вызвали, встреча была еще в будущем. Правильно?
Капитан Иванцов кивнул, пытаясь разобраться. Черт побери, хрень-то какая получается! Так и свихнуться можно запросто!
- А теперь представь, что с третьего или четвертого этажа ты смог спуститься на первый. То, что у тебя, находящегося еще на первом этаже, все еще в будущем. Но у тебя, спустившегося с пятого этажа, все это – уже в прошлом…
- Так почему я не встретился с самим собой?
- Ну, может, разминулись… Или ты сам не захотел… Но ты, зная, что произойдет, сможешь предупредить себя в прошлом, для которого все еще впереди… И изменить будущее для тебя там, в прошлом… Понимаешь мою мысль?
- Приблизительно…
- Ну вот. Так почему же не допустить, что Егерь каким-то образом «спустился» сразу на несколько этажей вниз, оказавшись в 1985 году? И подобным образом вернулся обратно? Правда, проскочив свою «остановку», и оказавшись в нашем, 2017 году, вместо 2012?
- А Гюрза?
- А что Гюрза? – даже удивился Болотный Доктор. – Для него это был обычный, хотя и незапланированный, «подъем» на скоростном лифте с 1985 сразу в 2017 год.
В голове капитана Иванцова все перемешалось. Он вроде понимал все, но и многое в тоже время было непонятно. Получается, что еще один Егерь где-то по Зоне бродить должен… Хотя, скорее всего, нет. Потому что он ведь сначала в прошлое попал, а потом – сразу в будущее. И из-за чего не должен нигде появляться в том промежутке, который он «проскочил». Это если он отсюда, из нынешнего сейчас в прошлое попадет, лет на семь-восемь, то получится, что в том времени в Зоне два Егеря окажется… Дурдом какой-то…
- И что теперь делать? – задал он глупый, на его взгляд, вопрос.
- Не знаю… - честно ответил Доктор. – По идее, нужно его вернуть назад, в его время. Да и Гюрзу тоже. Но весь вопрос в том, как это сделать. Установки такой, насколько я знаю, нет ни у кого…
- А что мешает им остаться? Егерь – сталкер проверенный, да и Гюрза, если ему верить, боец с опытом. А народ лишний нам не помешает. Тем более, если это опытные бойцы. Сам знаешь, Доктор, что сейчас в Зоне творится…
- Знаю… И думаю, как бы это не было последствием именно таких «игр» со временем…
- То есть?
- В каком году пропал Егерь, помнишь?
- Конечно. В 2012…
- Именно. А что в том году было примечательного?
Иванцов призадумался. Что же тогда было. Вроде ничего, все как обычно. Атаки бандитов? Так это всегда было… Нападения бандитов из Темной Долины? Так в этом тоже ничего особенного…
- А помнишь Изменение Зоны? В каком году оно произошло?
Черт побери! В 2013 произошло Изменение Зоны, когда она изменила свое расположение. Все карты стали бесполезными. Вся территория Зоны сместилась, открыв недоступные прежде места и закрыв доступ ко многим, прежде безопасным. Словно кто-то огромный и невидимый перемешал на шахматной доске все фигуры…А Егерь,насколько сейчас помнил Иванцов, пропал в 2012…
- А помнишь СверхВыбросы? В каком году они произошли? – снова спросил Доктор.
- По моему, тоже в 2013. Если не ошибаюсь…
- Не ошибаешься. Именно тогда они и произошли. А незадолго до них ко мне и выходил тот раненый сталкер. Трижды умирая у меня…
- То есть, Доктор, ты думаешь…
- Я ничего не думаю! Это всего-навсего мои предположения. Почему бы не предположить, что все это – не своего рода, так сказать, ответные действия самой Зоны? На то, чего не должно было быть?
Иванцов снова задумался. А и вправду, почему бы и не предположить такое? С чего бы вдруг в уже практически успокоившейся Зоне произошли несколько мощнейших Выбросов, прозванных потом СверхВыбросами? К 2013 территория Зоны сжалась, стало меньше аномалий и мутантов. Можно было с уверенностью сказать, что Зона была побеждена – она отступала, открывая и возвращая человечеству захваченные прежде территории. И вдруг, ни с того, ни с сего, СверхВыбросы. После которых Зона стремительно расширилась… Захватив не только отданные человечеству территории, но и захватив новые. Расширившись на несколько десятков километров. Разрослась Зона, даже по сравнению с прошлыми годами, когда она и так была немаленькой…
- Значит, Гюрзу нужно вернуть?
Вместо ответа Доктор кивнул головой.
- Думаю, что так. Хотя это как посмотреть. Негативные явления возможны в разных вариантах…
- Это как?
- Допустим, он вернется в свой 1985 год. Зная, что произойдет в 1986 году, он сможет этого не допустить. И чем это отразится? Не будет Первой Аварии. В результате не возникнет Зона. Следовательно, в Зону не прибудут ученые, которые вызовут Вторую Аварию… Зона, какой мы ее знаем, просто-напросто не возникнет. Не появятся сталкеры. Не будет мутантов и артефактов. То есть Гюрза просто изменит будущее, перекроит его на новый лад… А те сталкеры, которые погибли в Зоне, останутся живыми… Потому что, как я уже сказал, не будет Зоны, и не…
- То есть сможем уничтожить Зону?! До ее появления?
Иванцов даже подался чуть вперед, блеснув глазами. И посмотрел прямо в глаза Доктору. Который посмотрел капитану словно в душу и понял все… Болотный Доктор про себя пожалел, что в размышлениях зашел так далеко. И выложил свои догадки, забыв, кем является его собеседник. Вернее, идеологию клана собеседника. Собеседник Доктора был офицером клана Долг. А главной идеей Долга было уничтожение Зоны. Освобождение человечества от всей грязи, что расползается из Зоны по всему миру…
C того разговора прошло два дня. За которые многое изменилось. Егерь и Гюрза из разряда задержанных перешли в разряд бойцов. Бойцов маленькой группы, которая отправлялась на поиски той самой загадочной аномалии. Верил ли командир Долга в это или нет, но отнесся к этому серьезно. Согласился снабдить Егеря и Гюрзу оружием и снаряжением. Выделил им трех опытных бойцов, ветеранов клана. Разумеется, из числа добровольцев. Причем задача группы держалась в секрете, открыли ее лишь некоторым бойцам, наиболее преданным клану и их идеологии.
Когда Иванцов завел Егеря и Гюрзу в арсенал, то у них у обоих разбежались глаза. Оружия у Долга хватало. Причем не из старых запасов, не из складов, брошенных еще после первой Аварии. Многое оружие было новым, современным. Также, как и снаряжение. Пряча улыбку, Иванцов дал сталкерам возможность самим выбрать то, что им по душе.
На вооружение ушло много времени. Даже сам Егерь не ожидал от себя, что будет выбирать оружие так тщательно и щепетильно. В итоге он стал обладателем АКМСа с подствольником и коллиматорным прицелом, двух «Багир», пары десятков гранат и большого армейского ножа «Ротный-1М» - скорее, тесака, чем ножа. Но Егеря это устроило – рукоятка удобно лежала в руке, чехол-ножны также удобно пристроился на бедре, не мешают ни при ходьбе, ни при беге (Егерь честно накрутил по небольшому помещению несколько кругов под недоуменные взгляды присутствующих). А таким тесаком, случись дело, можно запросто руку отрубить, не прикладывая особых усилий… Подумав, Егерь вернулся и взял себе еще и пистолет-пулемет «Грач». АКМС, конечно, не плохо, но он, скорее для ведения боя на открытой местности, чем в помещении. Хотя и в помещении тоже удобный, но Егерь решил для этого вооружиться именно «Грачом». К тому же когда еще возможность выпадет так вооружиться? Тем более, что за казенный счет…
Гюрза же, хотя и с некоторым удивлением рассматривал довольно новые модели, быстро разобрался в стволах. Егерь понимал, что ему нужно сделать скидку – в его времени такого оружия попросту не было. Поначалу Егерь думал, что Костя выберет что-нибудь из соответствующего его времени оружия, но ошибся. К его удивлению, Костя-Гюрза выбрал себе «Бизон». И Егерь был вынужден признать, что Гюрза сделал правильный выбор. Как предполагалось, их путь лежал вначале на Янтарь, к академику Сахарову, а потом – туда, куда тот укажет. Скорее всего, куда-нибудь в старые лаборатории, куда уже отправлялись экспедиции. И, в виду того, что отряды бандитов заполонили почти всю Зону, придется не раз вступать с ними в бой. Разумеется, в бой предписывалось вступать в крайнем случае. Следовательно, бои будут происходить на близком расстоянии. И чаще всего в замкнутых помещениях, в которых рикошет очень опасен для всех. Для чего «Бизон» был самым оптимальным вариантом. Он меньше АК и АКСа, легче, да и магазин вмещает не 30, а целых 50 или даже 100 патронов, в зависимости от модификации, что тоже важно в жаркой перестрелке на коротком расстоянии. Из пистолетов Гюрза выбрал себе два «Викинга», чем тоже удивил Егеря, ожидавшего, что он возьмет привычный его времени ПМ, максимум ПММ. Также, как Егерь, Гюрза обвешался гранатами. И взял еще несколько ПБСов. С полным комплектов переходников для разного вида оружия. Чем заставил Егеря призадуматься. Их группе придется продвигаться скрытно, и «глушители» будут практически незаменимы в таком случае. Егерь тоже «приобрел» несколько ПБСов. Уже на выходе из арсенала Гюрза все же не стерпел и захватил с собой АКМ…
После арсенала Иванцов повел их на вещевой склад. Где они стали обладателями новеньких шлемов «Сфер» с интегрированными цифровыми ПНВ. Еще получили такие же новые «Кольчуги-5М» - самой последней разработки. Егерь помнил лишь модель «2М», вон куда разработки шагнули… А без ПНВ им никак не обойтись. В лабораториях, где, скорее всего, уже несколько десятков лет отсутствует освещение, приборы ночного видения просто необходимы будут… Помимо этого, получили по кевларовому бронежилету, название которых не знал даже Егерь – пять лет назад таких броников еще было…
После того, как все они снарядились и вооружились, Иванцов отвел на продсклад, где получили приличный запас сухпая. Тоже из последних разработок – саморазогревающиеся и расширяющиюся в объеме в открытом состоянии консервы. Новые разработки в сфере питания весили намного меньше своих предшественников, что тоже являлось немаловажным фактором.
Потом было небольшое собрание участников предстоящего похода. Решали важные задачи – как пойдут, каким маршрутом, в каком составе – хотя состав группы был уже определен. Предстоящее мероприятие было засекреченным, поэтому, помимо самих участников боевой группы, на собрании присутствовали, кроме Иванцова, три офицера и… Болотный Доктор, хоть он и не входил в число бойцов клана Долг. Но несколько полезных советов смог дать. И рекомендовал отправиться сначала на Янтарь, к профессору Сахарову, а не сразу на Болота, где Егерь попал в аномалию. И объяснил, почему – Сахаров какое-то время вел свои, недокументированные исследования, на которые его толкнул вначале тот сталкер, а затем и сам Доктор, рассказав про своего странного пациента. Разумеется, эти исследования он держал в строжайшей тайне…
Вообще, Сахаров был «нестандартным» ученым – в отличие от других, которые просто делали свою работу, он пытался понять феномен Зоны, вникнуть в них. И готов был платить сталкерам за артефакты хорошую цену. Что он, в принципе, и делал, тратя не только выделенные ему в бюджет деньги, но и свои собственные средства. Но у него был принцип – он не работал с кем попало. Если сталкер в точности выполнял его задания, приносил редкие и уникальные артефакты, помогал при опасности, то с таким человеком профессор работал с удовольствием. Предлагая тому еще и «бонусы» - более высокие цены за артефакты, даже если это были обычные «Медузы»; предлагал более достойную работу, чем другим – типа как подстрелить снорка и принести часть его тела; при выходе на задание сталкер мог в некоторых случаях рассчитывать на некоторую снарягу. А сталкеры, пользующиеся особым доверием профессора, могли даже рассчитывать на кредит…
А вечером устроили массовую попойку. В Баре. Поминали павших, пропавших, перешедших на сторону бандитов… Снова пили, уже без тостов и просто так. Потом Егерь слушал новости за последние года, которые он отсутствовал. Оказалось, что новостей было много… И снова пили. За успех задуманного. За знакомство с остальными бойцами их группы. И снова просто так…
Пили так, что на следующее утро с трудом поднялись с коек. Выход был назначен на следующее утро… Времени хватало, чтобы себя в порядок привести, отойти от вчерашней попойки. Ну, и само собой, еще раз проверить оружие и снаряжение. И, конечно, снова напиться…
ЧАСТЬ 4.
Глава 1.
До дальней заставы группу проводил сам Иванцов. Егерь знал, что капитан желал отправиться с ними, не раз начальство свое уговаривал, да только не отпустили его. И был Иванцов хмурым именно из-за этого.
- Дальше не могу, так что извиняйте, - проговорил капитан, пожимая руку по очереди каждому из членов группы. С Егерем они крепко обнялись. Как в старые добрые времена…
Прощание не заняло много времени. Пожали друг другу руки, обнялись, еще раз проверили оружие и двинули в путь. Пройдя заставу, группа оказалась на перекрестке, упершись в замурованную стену с проломом посередине. Сверху на стене висел огромный деревянный щит, на котором красной краской было выведено «Стой! Дальше Дикая Территория!». У пролома сидел, ожидая группу, молоденький еще боец Долга. Иванцов, раз ему самому не получилось занять свое место в группе, сделал все возможное, чтобы облегчить группе путь. По крайней мере, на ближайшей территории. Выслал вперед разведгруппу. Дикая Территория потому так и называлась, что и на самом деле была дикой.
Разведка донесла, что проход впереди занят бандитами. Правда, небольшой группой, человек в десять всего. Без боя не обойтись, придется прорываться. И снова капитан оказался прав, послав вперед разведку. Еще придал им несколько человек, которые должны были расчистить дорогу и прикрывать, в случае необходимости, проникновение группы.
Егерь пролез в пролом, присел, повинуясь знаку разведчика. Вслед за ними в пролом втиснулись и остальные бойцы. Разведчик махнул рукой и осторожно, стараясь не высовываться на открытое место, двинулся вперед, укрываясь за старыми разбитыми машинами, бетонными плитами и рухнувшими невесть когда железобетонными балками и плитами…
Все в группе последовали его примеру. Егерь еще успевал и головой покрутить. Все же, как постарело здесь все. Словно прошло не пять, а целых шестьдесят лет. Но все окружающее было чуть ли не до боли знакомо Егерю. Вон впереди стоит сожженный грузовик. Кто его сжег, когда, зачем – неизвестно. Просто этот грузовик стоял здесь таким всегда. Даже когда Егерь только появился в Зоне, и проходил здесь в своей еще первой ходке, грузовик уже был здесь. И выглядел таким же старым, как и сейчас.
Группа миновала грузовик, быстрыми рывками преодолела расстояние до штабеля бетонных плит. Никто их вроде не заметил. У плит находилось несколько долговцев, наблюдавшими за бандитами. У троих в руках были РПК, у двоих Егерь увидел «Винторезы». И пожалел, что не взял себе со склада такую винтовку. В группе наверняка снайпер не помешает. А из «Винтореза» при необходимости можно и короткими, в два-три патрона, очередями стрелять. К тому же почти бесшумная винтовка эта. Правда, и недостатков у «Винтореза» хватает. Тут и недостаточная дальность стрельбы, винтовка все же предусматривалась для использования на близких расстояниях. И патроны к ней специальные - разными, какими попало, стрелять не будет…
Егерь слегка высунулся из-за укрытия. Впереди находилась небольшая, но приличных размеров площадка. Когда-то это был двор еще работавшего тогда завода «Росток», оставшегося после Аварий в центре Дикой Территории. За бывшим заводом закрепилась мрачная репутация. И было из-за чего – его облюбовали себе в качестве пристанища различные мутанты, аномалии – и те появлялись на бывшем заводе, словно грибы после дождя. Местами до сих пор фонили радиоактивные точки, уровень радиации в которых замерить не удалось, вроде, еще никому. Возле таких очагов радиации начинало заклинивать все дозиметрические приборы… Ну, и, понятно, что швали на Дикой Территории хватало. Крутились там все, кому не лень. Бандиты, мародеры, даже наемники. Причины были просты – через Дикую Территорию проходил путь на Янтарь. По которому нередко проходили сталкеры, неся артефакты ученым. Если бы не это, то навряд ли кто-то стал терпеть у себя под боком аномалии, радиацию и мутантов…
Площадка упиралась в глухую стену старого двухэтажного здания, перекрывавшего проход на Дикую Территорию. Егерь никогда не понимал назначения этого здания. Давным-давно кто-то, наверное, еще первые сталкеры, решили проблему прохода очень просто. Просто-напросто взорвав стену. Открывшийся пролом и служил переходом. На втором этаже кладка местами отсутствовала, обнажая большие дыры. Вполне возможно, что эти дыры появились вовсе не из-за старости строения. Наверняка к их образованию приложил руки человек. В этих дырах Егерь заметил нескольких бандитов, делавших вид, что караулят местность. Чтобы никто незамеченным не прошел.
И, насколько Егерь помнил, этот переход всегда кто-то пытался занять. Несколько раз одиночки выбивали из него бандитов. Несколько раз наемников… И снова бандитов. А потом пришли наемников, и выбили одиночек вместе с бандитами… А потом Долг выбил и бандитов, и наемников. И правильно – очень удобная позиция была. Сверху местность простреливалась практически до развалившегося склада, возле которого был выход к Бару. Если не считать, конечно, различные плиты, металлолом, сгнившие грузовики и автомобили, создававшие укрытия. Но все равно, сверху удобно простреливались пара десятков метров, которые было необходимо преодолеть, чтобы добраться до стены. С другой стороны, на выходе уже непосредственно на саму Дикую Территорию, было много укрытий, за которыми было удобно отражать атаки как людей, так и нападения мутантов. В самом же здании, от выхода до выхода, нужно было преодолеть не длинный – метров двадцать – коридор, достаточно узкий. В котором, если поставить в обе стороны по пулемету, нападавшие были бы обречены…
…По знаку старшего пулеметчики сдернули с плеч пулеметы, передернули затворы. Вооруженные «Винторезами» долговцы расположились удобнее, вылавливая в прицел бандитов. Снайперские прицелы, установленные на винтовках, оснащены антибликовыми фильтрами. Снайперы коротко доложили о готовности. Старший дал отмашку. Едва слышно захлопали винтовки. Маячившие в проемах бандиты повалились, сраженные неизвестно откуда прилетевшими пулями. Уцелевшие после первых выстрелов бандиты заметались, подставляясь под пули. Пулеметчики, вскинув пулеметы, рванули к пролому. Снайперы продолжали отстреливать бандитов, заодно страхуя пулеметчиков, оказавшихся уже на открытом пространстве. Через несколько мгновений пулеметчики достигли здания, привалились к стене. И, один за другим, нырнули в проем. Хлопнул пистолетный выстрел, короткая очередь из «Гадюки». В ответ огрызнулись сразу два РПК. Снова выстрел, в ответ – очередь из пулемета. И все затихло…
Через пару минут в проеме показался один из пулеметчиков, помахал рукой. Группа Егеря поднялась и спешно, хотя опасности уже не было, миновала площадку. В коридоре валялось двое убитых бандитов, еще несколько лежали у выхода. Один из пулеметчиков засел за обрушенными воротами, контролируя подступы со стороны Дикой Территории. Второй, раскрыв аптечку, вкалывал себе в руку что-то из небольшого шприца – зацепила его все-таки бандитская пуля. Вскользь прошла, ничего серьезного, скорее, глубокая царапина, нежели ранение. Третий пулеметчик быстро забрался на второй этаж, откуда вскоре донеслись приглушенные ПБСом выстрелы. Добив раненых бандитов, спустился вниз.
- Дальше мы не пойдем, - подошел к Егерю старший. – Но пока остаемся здесь, мало ли что… Так что, если вдруг жарко станет, отходите сюда, прикроем вас… У вас несколько часов…
Егерь кивнул. Нет, так нет, что делать? Упрашивать, что ли? Бесполезно это… Спасибо еще за то, что хоть досюда дорогу расчистили. Да еще и ждут немного, прикрыть готовы, в случае чего…
Делать нечего, дальше придется самим. Их маленькая группа из пяти человек выдвинулась в путь. Двинулись грамотно – не зря все же Долг был полувоенной организацией, и упор основной делался именно на военную подготовку. Из всех вновь пополнявших их ряды, Долг делал, прежде всего, бойцов. И за последние годы эта подготовка только улучшилась. Егерь помнил, что и раньше она была на приличном уровне, по сравнению с другими кланами.
Один из долговцев двинул вперед, «прощупывая» дорогу и осматриваясь. Позади него, в паре десятков шагах, шел старший. За ним Егерь с Гюрзой. Последний прикрывал тылы. Отправлять большую группу не было смысла. Чем меньше народа будет в группе, тем более мобильной она будет. Сможет менее заметнее просочиться мимо врагов…
Дикая Территория выглядела на удивление тихо и спокойно. Никаких намеков на чье-то присутствие. Но, несмотря на это, расслабляться было нельзя. Группа прошла старую, полуразрушенную, в форме дебаркатера, платформу. С нее когда-то производилась разгрузка подходивших вагонов. Сейчас за платформой, покрывая собой рельсы, пристроилась «Электра», раскинувшись метров на двадцать.
Слева стояли бывшие гаражи. Створки некоторых боксов были открыты, в полумраке помещения четко различались аномалии, заметные даже невооруженным глазом. Аномалии выстроились почти плотной стеной. Тут и раньше так было, насколько помнил Егерь. Вот ведь как, усмехнулся Егерь. Он все помнил так, словно был здесь последний раз всего с полмесяца назад. А на самом деле прошло целых пять лет…
За гаражами виднелся бетонный забор, перед которым буйно разрасталась трава. Из которой выглядывала нога чьего-то скелета с отбеленными костями. Как-то давно, будучи еще зеленым, даже не сталкером, а даже еще всего лишь еще сталкеришкой, Егерь направился к этой траве, чтобы переобуться. В обувь что-то попало и немилосердно кололо ногу, словно на гвоздь наступал. До травы осталось всего пару шагов, когда чей-то сильный удар сшиб его с ног. Перед Егерем стоял старший среди их неопытной группы. Он и показал после Егерю одну интересную вещь. Подобрав с земли валявшуюся палку, кинул ее в эту траву. Внезапно трава словно ожила, как только палка упала. Раздался треск, хруст, во все стороны разлетелись мелкие щепки. Минут через пять трава успокоилась и снова разошлась в стороны, превратившись в обычное растение. А на том месте, куда упала палка, лежала лишь кучка стружек и щепок…
…Забор упирался в здание бывшего завода «Росток». Массивные створки ворот были приоткрыты, одна створка была даже распахнута настежь. Словно приглашая войти внутрь. Но заходить не стали. И все остальные сталкеры, кто, конечно, дружил с головой, старались не заходить. Уж лучше было обойти по кругу. Проклятым местом стал бывший завод. Справа кончилась платформа, стояла проржавевшая вышка, на которой раньше дежурили дозорные наемников, пока долговцы не перебили их и не отшвырнули подальше. От вышки отходил по полукругу такой же бетонный забор, что и слева. Вдоль забора пристроились маленькие строения. Что в них, Егерь не знал. Раньше подход к ним перекрывали частые аномалии. Аномалий и сейчас было много. «Электры», наложившиеся практически друг на друга и охватившие десятки метров земли; несколько «Жарок», расположившихся почти вплотную друг к другу; среди них пристроилось несколько «Вывертов»…
Дальше проход с обеих сторон сужался, сводясь к намертво закрывшимся массивным металлическим воротам. Проход оставался лишь по правую сторону, мимо полуразрушенного бывшего административного здания, почти вплотную к стене. Возле которой начинал непрерывно пищать, словно сумасшедший, любой дозиметр. За зданием располагались «железки» - рельсы, пересекавшиеся друг с другом. На некоторых путях навсегда замерли целые составы. С давно уже растащенным имуществом, лишь в грузовых вагонах-платформах остались, превратившись в кучу застывшего вещества, песок, глина, щебень – все, что когда-то добывалось людьми…
Между дебаркатером и вышкой имелся узкий – не более метра-полтора шириной – проход, выходящий к рельсам, на которых навсегда застыл недлинный грузовой состав, загруженный некогда песком. Рельсы находились практически впритык со стеной намертво замурованного здания – скорее всего, какого-то цеха, и уходили вдаль от административных построек.
…Маленькая группа просочилась между аномалиями, протиснулась между аномалиями, притаившимися в узком проходе, в который могли едва ли втиснуться поодиночке. В группе был старший, и Егерь решил подчиняться ему. Как бы там ни было, Долг все же решил выделить им сопровождающих. Наверняка сняв с задания кого-то из самых опытных их бойцов. Разумеется, те не были довольны таким раскладом, и поэтому вели себя так непринужденно…
- Рыжий – бегом к подземке! При необходимости – сигнал о помощи! Седой – на самый верх стройки! При внештатной ситуации – обговоренный ранее сигнал! Выполнять!
- Есть! – козырнули бойцы и умчались выполнять поставленные перед ними задачи… Гюрза, Егерь и старший сержант, командир среди долговцев, представившийся как просто Сержант, осторожно двинулись вперед. Их путь лежал к бывшей подземной стоянке, сейчас разрушенной и полузасыпанной, превратившейся в небольшой туннель, щедро усыпанный аномалиями. Раньше – для Егеря было совсем недавно – наемники почему-то любили устраивать там засады…
…Короткая очередь – пули свистнули совсем рядом. Высекли крошку из бетонных плит… И сразу, быстрее даже, чем эхо, отозвался автомат долговца. К нему присоединился РПК, дважды огрызнувшись короткими очередями. Противно просвистев, мимо прошли две короткие очереди.
- Бегом! – скомандовал старший сержант, передергивая затвор автомата. Видя, что Егерь и Гюрза колеблются - ведь правильнее было бы помочь этому сержанту, а не убегать, оставляя его одного, стреляя куда-то в сторону старых ржавых вагонов, дико заорал старший сержант: - Бегом!!!
Из-за вагонов донеслась беспорядочная, но массивная стрельба. Видимо, поняв, что раскрыты, засевшие за вагонами решили не прятаться. Раньше, как помнил Егерь, редко кто решался нападать на Долг, даже если те шли такой же маленькой группой, как сейчас. А этих, напавших на них, судя по выстрелам, было совсем немало – казалось, что идет едва ли не полномасштабная война.
Но и долговцы были опытными в плане военных действий – используя в качестве укрытий разные полуразрушенные постройки, полусгнившие железные баки, старший сержант отстреливался, перебираясь к своим подопечным. К нему присоединился второй долговец, вернувшись с осмотра подземки. Как бы Егерь и Гюрза не желали помочь, но им этого не дали – цензурно, а чаще просто матом, объяснили, что им необходимо ждать сопровождающих под прикрытием моста…
Стрельба начала понемногу стихать – видимо, засевший на вершине недостроенной высотки долговец успешно вышибал бойцов из рядов противника из своего «Винтореза». Внезапно стрельба возобновилась с прежней силой. В перестрелке Егерь ясно распознал грохот РПК – на помощь своим подошла группа, оставленная на входе на Дикую Территорию… Минут через десять стрельба стихла, а спустя несколько минут вовсе прекратилась. Через пару минут к Егерю с Гюрзой подошел старший сержант – командир их маленькой группы в сопровождении своего бойца.
- В дальнейшем прошу и приказываю подчиняться мне беспрекословно, - с ходу заявил он, перезаряжая автомат. То же самое сделал и его боец. – В противном случае я не могу гарантировать выполнение поставленной мне задачи…
- Я не зеленый юнец! – ответил ему Егерь, возмущенный таким отношением к себе. Еще бы! Его, словно какого-то совсем молодого и неопытного сталкеришку, не ставят вообще в счет! И наверняка пять лет назад, когда Егерь уже топтал радиоактивную землю Зоны, этот сержантик еще только подумывал сюда податься, – А не помочь своим – это вообще ни в какие ворота не лезет! Я не крыса, чтобы прятаться, когда…
- Спасибо за желание помочь, но все же, повторяю: прошу и приказываю, пока я командую группой, выполнять все мои приказы и требования! А сейчас нам необходимо следовать дальше. Причем в ускоренном темпе – пошумели мы изрядно, и скоро сюда прибудет более многочисленный отряд, нежели этот…
По его знаку боец – видимо, он был за разведчика – быстро, но осторожно прошел вперед. Остальные последовали за ним. Егерь кинул взгляд на стройку – там, среди бетонных блоков и плит, на верхнем недостроенном этаже, виднелась фигура Седого, осматривающего окрестности в оптику «Винтореза».
Преодолели полуразвалившиеся строительные вагончики – старые и ржавые настолько, что было удивительно и непонятно, как они еще не рассыпались. Впрочем, Егерь помнил их точно такими же еще пять лет назад. Идущий в десятке метров впереди долговец поднял руку со сжатыми в кулак пальцами. Все остановились. Помедлив пару минут, ведущий группу Рыжий снова двинулся вперед.
Пройдя по узкому коридору, образованному нагромождением различного металлолома с левой стороны, и разными постройками – вагончиками, руинами и остатками каких-то небольших строений справа, группа остановилась, присела, приготовив оружие. Раньше, сколько помнил Егерь, здесь часто устраивали засады наемники. Место было очень уж удобным. Слева стояла махина какого-то здания – наверное, цеха. От закрытых створок ворот которого шла дорога из уложенных на землю бетонных плит. Почему ворота всегда – даже когда Егерь еще только попал в Зону – были закрыты, никто, наверное, не знал. И что за ними, что это за цех, тоже, наверное, не знал никто. Открывать их было бесполезно – с толстыми массивными створками не справятся и два десятка человек, а технику, само собой, сюда не подгонишь. Взорвать, конечно, можно… Но никто не стал рисковать – мало ли что вылезет из этого цеха… А так закрыт он и закрыт.
Уходящая от цеха дорога шла метров сто, потом поворачивала влево, за угол низкого приземистого здания, тянувшего от самого цеха. Там, на повороте, была уже нормальная, асфальтированная дорога. Примерно посередине между цехом и поворотом с правой стороны была небольшая площадка – скорее всего, раньше это была стоянка для автотранспорта. Потом кто-то – либо ликвидаторы первой Аварии, либо вояки после второй Аварии, во что верилось больше, поставили здесь поперек обычный строительный вагончик, перекрыв им почти всю площадку, оставив маленький проход. Обшили выходящий на дорогу бок вагончика листами железа, раза в два уменьшили таким же способом окна, сделав что-то типа бойниц. Вышло довольно неплохое укрепление – в вагончике было три бойницы, через которые простреливался широкий сектор дороги. А если добавить под днище вагончика еще два-три бойца, то получалась вполне хорошая огневая точка, способная выдержать не один штурм…
Этот вагончик и облюбовали себе наемники. Идеальный вариант – неподалеку их прикрывали со стройки снайперы, с тыла – наглухо запечатанное еще со времен первой Аварии здание бывшего железнодорожного депо. Справа от вагончика – старые гаражи и остатки каких-то совсем маленьких строений, в которых к тому же постоянно находились аномалии. Открытым оставалось лишь пространство спереди. Которое полностью простреливалось. Одно время этот проход по видимым только им причинам держали в своих руках наемники, не пропуская никого ни с Дикой Территории на Янтарь, ни с Янтаря на Дикую Территорию. Сталкеры-одиночки не могли противостоять укрепленной позиции наемников. Долг, конечно, воевал периодически с наемниками, но наступал-то он со стороны Бара, поэтому первоначально долговцам приходилось вступать в бой с засевшими на стройке снайперами. К которым подходила большая часть находившихся у вагончика наемников… Так было до тех пор, пока сталкер по прозвищу Меченый, рыская по Зоне, сумел не только снять наемников со стройки, но еще и как-то перебить засевших у вагончика. Тем самым открыв путь на Янтарь и обратно. Разумеется, что свято место пусто не бывает, поэтому вагончик несколько раз пытались прибрать к рукам то одни, то другие. И долговцы, в очередной раз выбив оттуда бандитов, поотрывали железо с бока вагончика, да и под днищем расчистили. Так что укрепленная позиция стала простым убежищем для некоторых сталкеров, кого застала ночь на Дикой Территории. Хотя таких было совсем немного. Ночевать здесь могли только полные идиоты…
То ли Зона улыбнулась маленькой группе, то ли еще что, но возле вагончика было пусто. И даже за ним, где раньше вокруг стоящей бочки, в которой горел костер, кружком сидели наемники, не было никого. Группа добралась до поворота. Здесь дружно начали пищать ПДА, реагируя на притаившиеся поблизости аномалии. Некоторые из них было видно даже невооруженным взглядом. Но все смотрели дальше по дороге, туда, где она слегка шла под уклон и уходила под старый мост. Там всегда было много аномалий, в основном ничем не приметные «Жарки». Датчик аномалий под мостом был практически бесполезен – он судорожно завывал, сходя с ума своей электронной начинки от присутствия скопища аномалий, и не мог определить, не притаилась ли в шаге впереди тебя очередная «Жарка». За мостом, вернее, за выходом из-под него, начиналась асфальтированная дорога, ведущая прямо на Янтарь. Часто бывало, что сталкеры, преодолев Дикую Территорию и не попав в аномалию под этим мостом, выйдя на дорогу, расслаблялись и… погибали. По этой дороге шли с Янтаря зомби. В кустах по обе обочины дороги могли притаиться псевдопсы или другие мутанты. Или идущий навстречу по ошибке мог принять тебя за зомби и пристрелить… Либо же кто-то из «ветеранов» - бандитов, сумев преодолеть все препятствия, засел где-то в надежде грохнуть одинокого сталкера и завладеть его хабаром… Ведь ясно же, что артефакты несет ученым! Просто так сюда даже идиот не полезет…
Рыжий оглядывал мост через оптику своего винтаря. Присоединившийся к ним Седой прикрывал спину. Чисто, конечно, за спиной, ведь только что там прошли, но чем черт не шутит! Впереди все, вроде бы, было чисто. Однако что-то не устраивало Рыжего, и он не торопился двигаться вперед. Видимо, узрел что-то…
Повернувшись к Сержанту, что-то тихо сказал ему, Егерь даже не расслышал слов. Сержант кивнул, и снайпер быстро переместился вперед на пару десятков метров, укрывшись за большим, в несколько обхватом, пеньком. Уставился в прицел винтовки и замер. Спустя пару минут снова переместился на несколько десятков шагов вперед. Таким способом почти достиг начала моста. Ожидавшая его группа начала двигаться вперед по одному, стараясь следовать тем же маршрутом, которым прошел снайпер. Так, по одному, они достигли уже опор моста, когда Сержант выматерился. Егерь выглянул из-за бетонной сваи опоры – впереди, к мосту со стороны Янтаря, шагали трое. Кажись, ничего необычного – возвращается маленькая группа от ученых. Если бы не несколько «но», на которые опытные сталкеры сразу обращают внимание…
…во-первых, одежда идущих. Нет, вроде бы целая, не висит клочьями. Но на одном форма бойца группировки Свобода. Второй одет в черную кожанку и выцветшие камуфляжные штаны – излюбленное одеяние бандитов. На третьем полное обмундирование военного сталкера – бронекостюм «Берилл» с полусферой-шлемом – обычно так снаряжались военные сталкеры. Полное несоответствие – эти трое ну никак не могли идти вместе! Окажись рядом, они сразу перестреляли бы друг друга…
…по тому, как двигалась эта троица – медленно, с трудом переставляя ноги, волоча по земле оружие - можно было подумать, что идущие вымотаны трудным путем. Или что-то у них случилось такое, что выбило трех взрослых мужиков из колеи. Тем более, такое отношение к оружию… Обычные люди, даже очень устав, так не ходят…
Было еще и в третьих, и даже в четвертых… Но и перечисленного выше было достаточно, чтобы понять, что впереди не люди. Вернее, люди, но только… умершие. И воскрешенные Зоной. Новоиспеченные зомби… То, что одежда на них не висит лохмотьями и сами не гниют, означает, что зомби еще «свежие». Ну или недавно воскресшие, если так лучше звучит. Свежие зомбари опасны тем, что не все еще рефлексы и умения выветрились из их мертвой головы. Такие способны еще стрелять, а некоторые даже и выговорить несколько слов уже умершим и неповоротливым языком…
…Рыжий положил палец на спусковой крючок винтаря, но стрелять не спешил. Вся группа сейчас укрыта за толстой бетонной сваей, которая прикрывает их с дороги от Янтаря. Но группа открыта с тыла, со стороны «Ростка». Достаточно одной очереди, чтобы всех разом порешить. Ну, порешить – это, конечно, слишком. Все же защита на них неплохая – так не убьют их сразу. Ранить – да, это можно…
Зомби тем временем подошли уже к перекрытию моста, образовывающую арку входа под мост. Под самим мостом был полумрак, аномалий, спрятавшихся аномалий не видно невооруженным взглядом. Разве что опытный взгляд может в сумраке разглядеть едва заметные колебания воздуха над асфальтом, да местами едва заметные цветные, преимущественно красного оттенка, сполохи в воздухе. Непривычный к сюрпризам Зоны не обратит на это никакого внимания – решит, что свет играет, отражает на осколке стекла… А на самом же деле это аномалия «Жарка», которая при срабатывании бьет вверх струей огня с температурой в несколько тысяч градусов. Разумеется, что те «жарки», что послабее, имеют более низкую температуру, а вот сильные аномалии способны даже БТР прожечь насквозь…
Зомби вошли под мост. Переставляя непослушные и негнущиеся ноги, они тащились вперед. Тихо хлопнула винтовка – пуля вошла в шею, между бронешлемом и костюмом, в самое уязвимое место «Берилла». Бывший военный пошатнулся, замотал головой, но и только. Зато двое других зомбарей вдруг проявили неожиданную для мертвецов прыть. Забормотали что-то нечленораздельное, оружие быстро оказалось у них в руках – видимо, все тот же рефлекс сработал. Рыжий дважды выстрелил, не выпуская из прицела «военного» зомби. Тот, уже развернувшись градусов на девяносто, опрокинулся на асфальт. И угодил спиной прямо на «Жарку». Которая моментально сработала – струя огня, пробив бронепластины «Берилла», прожгла мертвую уже плоть и вырвалась наружу через грудь зомби…
Зомби-бандит бестолково, словно слепой котенок, тыкался из стороны в сторону, бормоча что-то. А вот бывший свободовец дергал затворную раму своей LR-300, глядя вперед, казалось, что прямо на сталкеров. Он пытался что-то кричать, но из глотки вырывался только громкий хрип… Рыжему не составило труда поймать в перекрестье прицела его голову и выстрелить, а затем, когда зомбарь кулем рухнул на асфальт, пересестить прицел чуть вбок и дважды выстрелить в метавшегося бандита.
- Седой! – коротко бросил Сержант. Боец понял его без слов, выдвинулся вперед всей группы, шагнув за опору моста. Став своего рода «отмычкой», подставляя себя под возможный удар спрятавшейся аномалии. Егерь, хоть и был привычен к дисциплине в Долге, но все равно восхитился – так понимать с полуслова друг друга может только слаженная группа.
Рыжий остался прикрывать группу и осторожно двигавшегося под мостом Седого. Сержант периодически оглядывался назад – тыл остался открытым. Не ровен час, недобитые бандюки от Ростка нагрянут. Седой прошел весь путь под мостом, метнулся в сторону, прижался к бетонному забору, припал к мушке своего Абакана. Прошел живым, лишь единожды чуть не попав в аномалию – «Жарка» разрядилась в полуметре от него, выбросив столб пламени метра в три высотой. Седой резко отвернулся, но с тропы не свернул, не бросился прочь – иначе наверняка попал бы в соседнюю аномалию. Лишь поспешил быстрее пройти мимо аномалии. По проложенному Седым проходу осторожно двинулись остальные…
Спустя несколько минут группа в полном своем составе собралась на выходе из-под моста. Дорога впереди выглядела пустынной. Но Егерь знал, насколько обманчивым это может быть. Знали и долговцы.
- Седой, идешь первым до «шишиги», - отдавал приказы Сержант. Его бойцы просто кивали. Неподалеку начиналась территория Янтаря, почти на границе которой навсегда застыл старый армейский ГАЗ-66, «шишига», как прозвали его в народе, - Проверяешь дорогу и смотришь по сторонам. Рыжий! Идешь впереди группы, и также смотришь по сторонам, в случае чего прикрываешь Седого!
- Есть!
- Вы вдвоем двигаетесь в ядре, я замыкаю!
Путь до старого армейского автомобиля занял не очень много времени, а мутанты почти не беспокоили, лишь пару раз на них выскочила маленькая свора слепых псов, разбежавшихся после первых же выстрелов, да в стороне, не рискнув приближаться к людям, показалась псевдособака. Возле разбитого автомобиля Рыжий с Седым поменялись ролями – теперь снайпер двигался впереди, осматривая местность в прицел винтаря, Седой шел замыкающим, прикрывая группу с тыла.
…Янтарь встретил путников тяжелым, словно давящим на плечи, воздухом. Низко над землей, путаясь в кустарнике, плавал туман. Радовало одно – на Янтаре, насколько помнил Егерь, почему-то практически не было аномалий. Он бывал здесь несколько раз раньше. И никогда не мог понять, почему ученые выбрали именно это место для своего лагеря. Позади их бункера – небольшое болото, в которое превратилось чистое когда-то озеро, изобилующее снорками и зомби. Перед воротами в лагерь – большая земляная площадка, заросшая мутирующей флорой. По бокам, с одной стороны – высоченная насыпь земли и песка, переходящая в непроходимые радиоактивные джунгли, все датчики начинали сходить с ума, едва стоило приблизиться метров на десять к кромке этой насыпи. С другой стороны находилась бывшая фабрика или же бывший завод какой-то, под которым, как говорили, находится сверхсекретная лаборатория. По территории этой фабрики бродили толпы зомби, и полно было снорков. Раньше эта фабрика была неприступной – что-то, накрыв ее территорию пси-излучением, выжигало мозги всем приблизившимся к ней. Считалось, что это – действие некоей пси-установки, находящейся в подземной лаборатории. И что именно эта установка приманивала сюда зомбарей… Ходили легенды, что Меченый сумел-таки проникнуть в ту лабораторию и даже вернуться обратно, отключив источник излучения. Подробностей Егерь не знал, самого Меченого в лицо не видел, за руку с ним не здоровался, а рассказывать можно много чего… Но шухер тогда по Зоне прошел конкретный. А когда Выжигатель Мозгов накрылся – говорили, что это опять-таки дело рук Меченого – все, кому не лень, ринулись к ЧАЭС. Одиночки, Долг, Свобода, наемники, даже бандиты ломанулись! Стрелялись по дороге, убивали друг друга, в аномалиях гибли, от пуль монолитовцев да от клыков мутантов дохли, как мухи, от радиации избыточной сколько померло – не сосчитать! Чем ближе к станции – тем ближе выше уровень, даже научные защитные костюмы не всегда от нее спасают… Сам Егерь тогда на Кордоне валялся с ранением после рейда на бандюков, и обо всем происходящем знал только понаслышке. Само собой, что многое рассказчики просто привирали для интересного рассказа. Да как и во всех рассказах. Да хотя бы вон взять россказни о Черном Сталкере! Что о нем только не рассказывают!
…Егеря отвлек Рыжий, несколько раз выстреливший куда-то в сторону бункера. Сержант занял позицию чуть правее, и держал под прицелом, насколько это позволял разросшийся кустарник, старую дорогу. Егерь осмотрелся. Сейчас они, выйдя на территорию Янтаря, находились на старой бетонке. Которая тянулась прямо, почти до самых ворот фабрики. С последнего раза, когда сталкер был здесь, дорога еще больше заросла кустарником, который пробивался сквозь бетонные плиты, корнями разламывая бетон… Слева от дороги, прямо перед группой, открывался вид на площадку перед бункером ученых. Вероятно, когда-то, еще до 1986 года, до того, как рванула ЧАЭС, здесь было что-то типа стоянки автомобилей. В подтверждение этому мог служить старый разбитый ГАЗ, стоящий метров за двадцать от лагеря ученых. Площадка, заросшая бурьяном и кустарником, как ее помнил Егерь, заросла еще больше. Правильно, ведь пять лет прошло! Егерь усмехнулся. Сейчас заросшая площадка больше напоминала собой редкий лесок… Через который их группе и предстояло добраться до бункера ученых. Проблемой было то, что в этом «лесочке» могли быть и снорки, и зомбари. Также, как и пять лет назад – правда, тогда был не лесочек, а всего лишь кустарник…
- Минус один! – коротко доложил Рыжий, не отрывая взгляда от прицела винтовки.
Сержант сгруппировал возле себя всю группу. Опасно, конечно, но с ходу врезаться в толпу зомби было не менее безопасно. А если вместо мертвяков будут снорки, то вообще смертельно.
- Рыжий прикрывает, Седой двигается впереди. Вы – Сержант посмотрел на Егеря и Гюрзу, - за ним, дистанция пять метров. И крутите головой по сторонам! Здесь вообще сейчас очень опасно… Проходите – сигнал нам. Мы с Рыжим в паре двигаемся к вам. Все ясно?
Долговцы, как обычно, кивнули головой. То же самое сделал и Егерь. И лишь Гюрза замешкался. И, когда на него уставилось две пары глаз, вдруг спросил, показывая куда-то вдоль дороги:
- Что это там такое?
Егерь и Сержант повернулись в ту сторону, куда указал Гюрза. Вначале они ничего не увидели, лишь спустя пару минут сумели заметить в тумане смутную тень. Затем еще одну. За ней еще… Создавалось ощущение, что к ним скрытно подкрадываются враги. Причем необычным способом. Не ползком и не короткими перебежками, а… прыжками. Низко пригнувшись к земле, широко расставив ноги, упираясь в землю руками, фигуры делали резкие высокие прыжки. Егерь вдруг понял, что это. Вернее, кто это…
- Снорки! – Сержант вскочил на ноги, - Подъем! И – бегом к бункеру! Огонь открывать только на коротком расстоянии!
- Егерь, кто это? – успел спросить Гюрза, прежде чем группа ломанулась через кусты.
- Снорки! – выдохнул Егерь. – Они пока нас не заметили, надеюсь…
И он словно сглазил. Откуда-то из тумана, с дороги, раздался вопль. И, спустя секунду, завопил еще один. Ему вторил третий. На этот раз откуда-то слева. Через пару мгновений, вопило, казалось, не менее десятка тварей. Причем вопли неслись со всех сторон. Мутанты заметили добычу…
…Они пробежали уже половину расстояния до бункера, когда возле Егеря прогрохотал автомат Сержанта. Самого его, скрытого туманом, видно было плохо – лишь смутный силуэт. Тварь, в которую стрелял Сержант, Егерь пока не видел, но вскинул автомат. Справа прогрохотал АКМ Гюрзы. Егерь не успел еще удивиться, что в перестрелку вступил Костя, как прямо перед сталкером шлепнулось иссеченное очередями, но все еще дергавшееся, тело снорка. И пальцы словно сами собой нажали на спусковой курок. АКМС задергался в руках, посылая очередь в мутанта… Не останавливаясь, Егерь перескочил через затихшего мутанта, краем глаза заметив сбоку Костю, и помчался дальше. Вся группа, чтобы не потерять ни одного из своих бойцов – мутанты вмиг разорвали бы того в клочья - старалась держаться вместе, пытаясь быстрее добраться до спасительного бункера. Нет, никто из бойцов группы не был трусом, тем более долговцы. Но снорки это, пожалуй, один из самых опасных мутантов Зоны. Хотя в ней нет «безопасных» мутантов…
Кем по своей сути являлись снорки, не знал никто. Даже ученые, много лет бившиеся над этой задачей, не могли дать точного и четкого ответа. Кроме разве что того, что и так было известно всем сталкерам – эти мутанты когда-то были… людьми. Что с ними случилось, что изменило их до неузнаваемости, оставалось неизвестно. Почти на всех снорках - разумеется, на убитых, так как никто не полезет разглядывать живого – виднелись обрывки былой одежды или даже формы. Кто-то говорил, что снорки – это обслуживающий персонал ЧАЭС и охранявшие его армейцы до катастрофы… Как бы там ни было, но от человека мало что осталось, разве что мутант был человекоподобным. У них изменились все свойства организма – появились ускоренный метаболизм, высокие скорость передвижения и реакция, невосприимчивость к радиации и к некоторым типам аномалий. Что из себя представляет снорк… Можно попытаться представить человека, вставшего на все четыре конечности. Не на четвереньки, а именно на руки и на ноги. Причем тело почти вплотную прижимается к земле, голова приподнята – такое положение для снорка вполне нормальное, как для человека передвигаться на двух ногах. Все конечности у него имеют невероятную гибкость и пружинистость, поэтому предпочитает передвигаться прыжками. На голову в девяноста девяти случаях из ста надеты старые противогазы – непонятно, где они их находят и почему надевают. Ученые сделали предположение, что на это их двигают оставшиеся в подкорке головного мозга остатки чего-то человеческого. Снорк не является мертвецом, как зомби, но уже и не живой – если сравнивать с человеком, у него гниет и разлагается тело – у многих наружу вылезает позвоночный столб, но мутант чувствует себя прекрасно в таком состоянии. Вместо крови какая-то вязкая жидкость, больше похожая на слизь, представляющая для ученых определенный интерес…
До спасительного бункера оставалось всего лишь десятка два метров, когда впереди прогрохотал автомат и мимо Егеря, едва его не задев, прошла короткая очередь. В этот момент он вывалился из кустов. Впереди его в нескольких метрах стоял… свободовец. Вернее, то, что еще совсем недавно им было. Потухший взгляд остекленевших мертвых глаз, лицо, искаженное предсмертной судорогой… С ним было все ясно. В руках зомби держал автомат.
- О-у-о-нь! – прохрипел зомбарь.
Но Егерь успел на долю секунды раньше. Очередь прошила зомби, отшвырнула его назад, опрокинула на землю. Он, выронив автомат, хрипел что-то, дергался, сучил ногами, пытаясь подняться. Добивать его Егерь не стал – в стороне на пустое пространство выскочил снорк, и сталкер выпустил по нему длинную очередь. С небольшого расстояния было видно, как на теле мутанта появляются дырки. Но пули, видимо, не причинили снорку никакого беспокойства. В магазине кончились патроны, автомат защелкал вхолостую. Снорк повернул морду в натянутом на нее противогазе к Егерю, прижался к земле перед прыжком. Мгновение – и он прыгнет. Автоматная очередь снизу не навредит ему, разве что отбросит назад. Снорку нужно бить сверху вниз, в шею, между затылком и загривком. Или, по крайней мере, в позвоночник…
Что делать? Перезарядить автомат Егерь уже не успевал. Закричать, попросить о помощи? Но все и так палят в мутантов, наступающих со всех сторон. Его просто не услышат… Над ухом, чуть не оглушив, прогрохотала короткая очередь, с нескольких метров чуть не опрокинув готового прыгнуть снорка. И сразу же – еще одна. Егерь повернул голову. Рядом стоял Гюрза, короткими, расчетливыми, но точными очередями бил по мутанту. Не став терять времени, Егерь перезарядил автомат. Как раз, когда у Кости опустел магазин. И в мутанта снова стали вгрызаться пули. Обиженно прокричав или прорычав что-то, снорк скакнул в сторону. Развернувшись, Гюрза несколько раз выстрелил куда-то в туман. До спасительного бункера оставалось уже совсем чуть-чуть. Из тумана, который, казалось, цеплялся за ветки кустарника, вынырнули две фигуры, перезаряжаясь - Сержант и Гюрза. Вслед за ними, отстреливаясь, показались Рыжий с Седым. Командир молча показал в сторону ворот. И тут пуля ударила его в грудь. Бронепластина выдержала, но Сержант от удара чуть не упал. Еще несколько пуль, с визгом срикошетив от ворот, ушли в неизвестность. Егерь и Гюрза развернулись и открыли огонь практически одновременно – от бункера к ним брели два зомбака. Из двух стволов их практически смели. Группа, прикрывая друг друга, стараясь держать снорков хоть на небольшом расстоянии, продвигалась ко входу к бункеру. Ученые их уже заметили и отперли дверь в бункер, но наружу высунуться не рискнули. Через несколько минут сталкеры ввалились в «предбанник», массивная железная захлопнулась практически перед мордами, вернее, противогазами снорков. Мутанты от злости некоторое время еще бились и барабанили в дверь, но потом, поняв, что добыча ускользнула, убрались восвояси…
Глава 2.
- Интересно-интересно, - задумчиво проговорил Сахаров, погруженный в свои мысли. Он выслушал историю Егеря и Гюрзы уже два раза. Приняв прибывших, Сахаров распорядился сперва накормить их, а уже потом, угостив растворимым черным кофе – невиданная редкость для Зоны, выслушал их, - Временная аномалия, вызванная взаимодействием различных артефактов… Или же дело в присутствии аномалий и аномальных полей?
И снова принялся наматывать круги по небольшому отсеку бункера. Никто не смел перебивать ход мыслей профессора. А тот, казалось, полностью погрузился в свои мысли…
- А какие именно артефакты вы, молодой человек, подвергли взаимодействию? – остановился, наконец, Сахаров, подойдя к Егерю, - Не помните, какие артефакты вы тогда имели при себе?
- Ну… «Медуза» была… «Кровь камня»… - начал вспоминать Егерь. В свете последних событий он уже не вспоминал о присутствующих тогда, в 2012 году, у него артефактах, - Еще мутированная «Медуза»… то есть видоизмененная…
- И все?
- Нет, я тогда «Слюду» подобрал неподалеку от входа на Болота… и «Слизняк»…
- «Слюда» на Болоте? – недоверчиво спросил Сахаров. – Что-то я о таком не слышал…
Действительно, только сейчас Егерь понял, что тогда ему показалось странным – ни он, никто другой не находили «Слюду» на Болотах. На Агропроме ее редко кто находил, в основном – Темная Долина, Дикая Территория, Армейские Склады…
- Ну да… «Слюду» нашел на Болотах… А потом «Слизняка»… Увидел «Огненный шар», направился к нему. Сунул его в контейнер, потом сработала «Жарка»… Ну, потом все и началось…
- Так-так-так… - снова принялся нарезать круги профессор. – Аннигилирование квинтэссенции проточастиц… и их синтез между собой… Или же нет?
Егерь пил черный кофе, и молча сидел, обдумывая их положение. Доктор говорил, что Сахаров проводил некие исследования, но сам профессор пока не обмолвился о них не словом, лишь расспрашивал его. И своими ответами сталкер, видимо, смутил профессора. Но разве Егерь виноват в том, что с ним произошло?! Гюрза сидел рядом с Егерем и не спеша потягивал кофе. Судя по его виду, он ему совсем не нравился. Оно и понятно – в его времени кофе был намного качественнее этой бурды. Но что поделать – это Зона, здесь и такого-то нет… Так что привыкай, Костя-Гюрза! Привыкай пить такой кофе, привыкай к постоянной опасности, привыкай к злобным мутантам, готовым разорвать тебя в клочья… Привыкай, пока не вернешься в свое время! Вдруг Егерь почувствовал, что где-то в глубине души он не хочет, чтобы Гюрза уходил. В его лице он неожиданно нашел себе напарника. Того самого, с которым можно хоть в центр Зоны, к самому четвертому энергоблоку идти! Который не бросит тебя раненого, прикроет в случае опасности, поможет в случае чего… И то, как Костя вел себя во время стычки со снорками, выдавало в нем уверенного и расчетливого бойца. Многие новички, даже видевшие убитых снорков вблизи и живых издали, бывало, терялись в самый ответственный момент стычки, тем самым погибали сами и подставляли своих товарищей. Костя был таким же новичком, бой со снорками был его первым боевым крещением, экзаменом, который он выдержал на «отлично». Егерь почувствовал укол совести – Костя, новичок, все сделал, как надо, а вот он сам, Егерь, что-то растерялся.
Сержант не решался прерывать раздумья профессора, его бойцы следовали своему командиру. Как-никак, первая часть задания выполнена – Егерь и Гюрза доставлена к ученым, в группе без потерь. Правда, пострелять пришлось, но где сейчас без этого? Долг вон даже заставы на самой базе вынужден был усилить – вместо пяти человек, обычно дежуривших со стороны Армейских Складов и Дикой Территории, теперь находились аж десять. И пятеро были в резерве, в состоянии полной готовности. Гораздо хуже квадам Долга, которые по Зоне топчутся - многие квады возвращаются не в полном составе. Если вообще, конечно, возвращаются… У Свободы – извечных врагов Долга – дела обстояли не лучше. Мало им всякой швали, что на Армейские Склады лезть начала в обход Долга, так еще и на Барьер мутанты волна за волной накатывались со стороны Излучателя. Единственные, кто остался довольным, так это, наверное, Монолит – никто к ним не лез, никто не рвался к Монолиту… Хотя навряд ли – не раз разведчики Долга докладывали, что видели монолитовцев там, где они прежде даже не появлялись – например, возле Рыжего Леса. Что они там делали? Что заставило их вылезть на территорию «неверных»? Да, изменилась Зона, что ни говори. Особенно в последние два-три года. Может, и не два, а намного раньше, только не так это было тогда заметно. Сам Сержант топтал Зону уже три года, два из них в форме Долга, и прекрасно помнил, что, когда он попал в Зону, в ней не все так было плохо. Разумеется, что уже тогда все сталкеры стали объединяться в группы-банды, примыкать к разным кланам – одиночкам было уже сложно выживать... Уже тогда было опасно подходить к остановившейся на привал группе – в лучшем случае, просто тихо-мирно расходились. Старожилы рассказывали, что раньше было все иначе – сталкеры осмеливались ночевать под открытым небом даже вдвоем. А к костру с неизвестными людьми можно было запросто подойти без опаски – разумеется, если за костром сидели не бандиты, и никто не хватался за оружие. Ну, если люди адекватные, конечно. И погреться, перемолвиться словечком-другим, перекусить… Теперь же под открытым небом никто не ночевал, а уж если совсем прижимало, то только большой, хорошо вооруженной группой, на которую все равно могли напасть те же самые бандюки… А если кто-то нашел приличное убежище, то к ним вряд ли подойдешь – обычно посылали. Не только словами, но и очередями…
…Сахаров перестал наматывать круги, остановился. Задумчиво посмотрел на сидящих перед ним людей.
- В общем, так… Честно скажу – не знаю, как это получилось, что они, – он указал на Егеря и Гюрзу, - смогли переместиться во времени. То есть, существует много гипотез и предположений, но в реальности нет возможности этого проверить… Но полученную информацию о взаимодействии артефактов я должен проверить. Поэтому вы пока останетесь здесь – я уже распорядился выделить вам жилой блок – а я попробую провести кое-какие эксперименты… Если что-то будет нужно – можете обращаться к моим научным сотрудникам…
- Профессор, нам бы патронов, - напомнил Сержант, когда Сахаров уже собрался уходить.
- Ах, да-да… Я распоряжусь насчет этого. Кстати, зайдите к Круглову – он заменит бронепластину на вашем костюме. Следующее попадание она может не выдержать…
…Утром, когда группа завтракала, к ним вышел Сахаров. Неожиданно для всех профессор составил им компанию. По его задумчивому виду можно было сказать, что профессор чем-то удручен, а по красным глазам можно было понять, что он не спал всю ночь. Завтрак прошел в тишине. По его окончанию Сахаров попросил всех остаться. Встал, несколько раз обошел вокруг стола, по своей привычке заложив руки за спину, и, подбирая слова, неторопливо заговорил…
- Я не стану загружать вас всякими научными понятиями и терминами, постараюсь объяснить все простыми словами, чтобы было понятно всем… Рассказывать придется издалека, что займет какое-то время, поэтому попрошу терпения… Думаю, вы знаете – Болотный Доктор наверняка вам рассказал, что некоторое время назад я начал некоторые исследования в подобном направлении. К сожалению, я не пришел к чему-либо определенному, хотя и нашел много интересного… Да я и не задавался вопросом подобно вашему… Кто-нибудь из вас знает, что такое амальгама? - Профессор остановился, налил себе кофе и, не дождавшись ответа, продолжил ходить и говорить, - На научном языке амальгама – это сплав металла с ртутью. Хотя имеется еще несколько понятий амальгамы. Но они в нашем случае не относятся к нам… Так вот, однажды к нам пришел один сталкер, любитель острых ощущений и заброшенных подземелий – облазил, наверное, все подземелья в большей части Зоны. Мы тогда проводили опыты непосредственно связанных с амальгамой – и вдруг заявил, что видел нечто подобное в одном из подземелий заброшенной лаборатории… Мы не поверили… По всем нашим данным, в той лаборатории просто неоткуда было взяться ртути в ее чистом виде. Но сталкер утверждал обратное… В итоге была предпринята небольшая экспедиция в ту лабораторию. Сталкер был прав, но только отчасти. Субстанцию, которую обнаружили, была действительно похожа на амальгаму, но не являлась ею. Обладая некоторыми ее свойствами, субстанция превосходила амальгаму по всем параметрам, и, к тому же, имела свои свойства… Что это была за субстанция? Я не знаю этого до сих пор… Например, есть аномалия «холодец» - всем известны ее свойства и приметы, но никто ведь не сможет объяснить ее природу и из чего состоит эта аномалия… Также было и с этой субстанцией. Мы решили назвать ее амальгамой и взялись за ее изучение. Опыты не дали практически никаких результатов… А свойства этой амальгамы начали выявляться случайно, эта субстанция проявляла себя неожиданно. И, хотя мы продвинулись в ее изучении всего лишь на миллиметры, результаты поражали – обладая, как я уже говорил, некоторыми свойствами амальгамы, субстанция не имела в своем составе ни ртути, ни металла… Ей был не страшен электрический разряд в несколько тысяч вольт. Мы попытались воздействовать на нее холодом – безрезультатно, она по-прежнему имела жидкое текучее состояние. Субстанция не вступала в реакцию практически ни с каким реактивом – она либо отторгала его, либо… поглощала, полностью растворяя его в себе…
- То есть, это новая разновидность «холодца»? – спросил Сержант, доставая маленький блокнотик и такую же маленькую шариковую ручку. Правильно, нужно знать обо всех новых напастях Зоны, это наверняка спасет ни одну жизнь…
- Нет, - ответил профессор, убирая у долговца блокнот. – Вовсе нет. Эта субстанция… как бы правильно выразиться… растворяла и поглощала не в привычном вам понимании этого слова. Не как аномалии – да тот же самый «холодец», а совершенно на новом уровне… Она раскладывала молекулярную структуру реактива и перестраивала ее под себя… Не боится ни электричества, ни холода, ни кислот…
- Так это ж хуже холодца даже! – вскочил Сержант, представив себе новую аномалию, которая вовсе даже не аномалия, не боящуюся практически ничего.
- При воздействии на эту «амальгаму» огнем – температуру доводили почти до тысячной отметки, мы тоже не получили ничего, - продолжил Сахаров, глядя на Сержанта, – Пока случайно не наткнулись на очень интересное открытие – при воздействии на нее температуры, превышающей тысячу градусов по Цельсию, субстанция начинает выделять некую энергию…
Профессор замолчал, отхлебывая кофе. Никто из присутствующих не нарушал молчания. Пауза затянулась. Наконец Егерь спросил:
- И что дальше, профессор?
- Дальше… А дальше произошло то, чего никто не ожидал… Энергия, выделявшая амальгамой, не была никаким видом известной энергии. Если честно, я не обращал внимания на всякие мелочи, предчувствуя открытие, способное перевернуть весь мир… Мы продолжали проводить опыты, постепенно увеличивая температуру воздействия… И однажды мы переборщили… После очередного Выброса высвобожденная из субстанции энергия проявила себя… Не знаю, что произошло, но вдруг возник эффект – черт, я до сих пор не знаю, что это было и как это объяснить! В общем, сравнить можно с эффектом – очень отдаленно, конечно, с эффектом аномалии. На месте, где в лаборатории лежала амальгама, возник шар. Который, вращаясь некоторое время, втягивал в себя все, находилось поблизости – всякие небольшие незакрепленные предметы… Потом шар взбух и исчез. Оставив после себя покореженную металлическую мебель и дыру в стене. В тех местах, где шар касался стен и мебели, металл словно вырезали… Спасибо бойцам Долга, помогли. И с ремонтом, и с защитой… - Сержант кивнул. Он, будучи тогда еще молодым бойцом клана, был в составе отряда Долга, что держал тогда оборону, не подпуская мутантов, пока восстанавливали поврежденный участок бункера. Но что конкретно повредило бункер ученых, ни Сержант, ни другие долговцы не знали. – После того происшествия все опыты с этой субстанцией были прекращены. Мы не готовы были рисковать оборудованием и, тем более, людьми. Мы свернули все эксперименты и я уже практически забыл о том происшествии… И вот сейчас приходите вы и рассказываете нечто невероятное! И я, не зная, что делать и – признаюсь честно – верить ли во все это, всю ночь ковырялся в старых записях. Описания совпадают, сомневаюсь, что сталкер, никогда не видевший этого «шара» вживую, смог бы так точно и четко описать его… Правда, смутил меня перечень артефактов – почему-то, наверное, по привычке, я сделал на нем упор… А потом вспомнил – ведь перед тем, как та субстанция проявила себя, был Выброс!
Профессор снова замолчал, оглядывая сталкеров. Те непонимающе смотрели на него.
- И что? – осторожно спросил Егерь.
- А то, что после Выбросов обычно к нам в бункер идут сталкеры и несут артефакты! И в тот раз в одном помещении с «амальгамой» находились артефакты! Я не помню уже, какие из них лежали рядом с субстанцией, но могу точно сказать, что там были и «Капли», и «Медузы», и «Слизняки», и все прочие, перечисленные вами! И возможно, вы неволей нашли «ключ» к секрету той субстанции!
- Подождите, профессор! – неуверенно проговорил Егерь, смущенный выводом Сахарова. – Вы ведь говорили, что тот «шар» возник вокруг этой вашей «амальгамы»… А у меня в тот раз, кроме артефактов, не было ничего… никаких субстанций…
- Ну а где все это с вами произошло? В каком году?
- На Болотах… в две тысячи двенадцатом…
- Согласен, здесь небольшая неувязочка… - согласился Сахаров. И, налив себе снова кофе, сказал: - Я тоже долго думал об этом… И у меня нет ответа на это, разве что предположение… Эту субстанцию мы открыли в две тысячи шестнадцатом. До этого никто о ней даже не слышал. Возможно, что до этого момента она просто-напросто формировалась, находясь в нестабильном состоянии…
- Все же, профессор, я не видел никакой субстанции, - снова возразил Егерь, - Иначе никогда бы не подошел к луже чего-то непонятного…
- А вы знаете, молодой человек, из чего состоит эта субстанция? Из чего она сформировалась? – Егерь отрицательно покачал головой. Сахаров продолжил: - Этого не знаю даже я… Возможно, что в то время не было амальгамы как сформировавшейся субстанции в том виде и состоянии, в каком она попала к нам. Возможно, она находилась на стадии формировании, а ваши артефакты и очень высокая температура послужили катализатором, «разрядив» - так, кажется, говорят сталкеры об аномалиях – «несозревшую» субстанцию…
- Но… - Егерь не знал, что еще противопоставить профессору. И вдруг вспомнил кое-что. – Хорошо, профессор, здесь понятно все – еще не сформировавшаяся, но уже сработавшая аномалия… прошу прощения, субстанция. А там, в тысяча девятьсот восемьдесят пятом, когда меня везли на машине, перед тем, как попасть сюда, что произошло? Как вы это объясните? Ведь там не было никаких аномалий и субстанций…
- Было… - поднялся Гюрза. Посмотрел на Егеря, на профессора. – Было, Егерь, и там… Ты уснул тогда, в машине, да и все почти что кемарили, кроме водителя и… нашего старшего… В общем, я пытался тоже заснуть, но не получалось. Внезапно дорога перед машиной слабо засветилась, словно какую-то пленку натянули… из этой пленки вылетел какой-то предмет – я не успел его рассмотреть, все произошло очень быстро… Но, думаю, я понял, что это было – «потерянные» профессором части мебели и бункера… Водитель нажал на тормоза, попытался вывернуть руль, но все же мы влетели в эту «пленку»…
Некоторое время все молчали, переваривая полученную информацию. Профессор снова предложил всем кофе. Разобрав чашки с ароматным напитком, все снова расселись по своим местам. Первым нарушил молчание, как ни странно, Гюрза.
- Профессор, я так понимаю, что нам необходимо добыть эту вашу субстанцию? Амальгаму?
Сахаров кивнул головой. Но почему-то как-то растерянно…
- И где нам ее искать? И как она хоть выглядит? А то притащим вместо нее какую-нибудь аномалию…
Глава 3.
Маленькая, но хорошо экипированная и вооруженная группа неторопливо пробиралась по пустырю, контролируя ситуацию. Несколько раз видели огромные отряды бандитов, которые благоразумно обошли – силы были неравны, бандиты просто задавили бы численностью пятерых человек, из которых состояла группа.
Группа пробиралась в Темную Долину. Даже раньше, еще до «путешествия» Егеря в 1985 год, сталкеры старались обходить ее стороной. И на это была целая куча причин. В Темной Долине было множество мутантов – слепые псы, псевдоплоти, кабаны, тушканы, кровососы, полтергейсты, даже снорки время от времени откуда-то заглядывали. Аномалий было не меньше – электры, жарки, грави, трамплины, холодцы, ведьмины студни… и это еще не полный перечень. Кроме всего этого, Темную Долину облюбовали себе в качестве базы бандиты. Тогда один из них, по кличке Боров, каким-то образом сумел объединить разрозненные группы и сколотить большую бригаду, наведя более-менее дисциплину в их рядах. Пока его не завалили…
Разумеется, что сталкеры все же время от времени наведывались сюда. Но очень многие так и оставались гнить в радиоактивной земле. Их Егерь не понимал – артефактов, несмотря на огромное количество аномалий, в Темной Долине было мало. А вот опасностей – выше крыши…
И еще многие не понимали, почему вояки интересуются Темной Долиной. Вернее, старой заброшенной фабрикой, находящейся почти в ее центре, возле радиоактивного болота. Сколько раз военные предпринимали рейды в Темную Долину, пытаясь взять под свой контроль эту фабрику. Сколько людей они потеряли при стычках с мутантами, с бандитами, при попаданиях в аномалии…
…Группа вышла к старой фабрике со стороны дороги, на которой было навалено много всего разного. Неподалеку от фабричных ворот стоял штабель бетонных плит, почему-то не рассыпавшихся от времени. Через дорогу виднелся каркас полуразвалившейся автобусной остановки. Чуть позади, в нескольких метрах от нее, стоял строительный вагончик, перед которым раскинула свои щупальца «Электра». Если выйти из ворот фабрики на дорогу, то, повернув направо, попадешь на другую фабрику, на которой когда-то Боров устроил базу. Правда, преград на пути много – это и замерший навсегда посреди дороги неизвестно в каком году автобус, и притаившиеся аномалии возле самого края асфальтового полотна. Полагать, что сейчас бандиты оставили без внимания удобное для базы место, было наивно.
Если же от фабрики повернуть налево – то по мосту через радиоактивное болото выйдешь на старую полуразрушенную ферму. Раньше там устраивались на ночлег одиночки, которых застала ночь на Темной Долине. Что там сейчас - неизвестно.
Рыжий вернулся к группе, спрятавшейся в старой трубе – водостоке, выходящей из глубокой ранее, а ныне полузасыпанной канавы к озеру.
- Сколько их там, не знаю, - докладывал Рыжий результаты разведки. – У входа двое, вооружены МР5. Еще один периодически в окне на верхнем этаже маячит. Те, что у входа, иногда перекликаются с кем-то внутри…
- Ясно, - хмуро проговорил Сержант, - Что ни хрена не ясно. Сколько бандитов на фабрике? Как они вооружены? Кроме тех, что на входе, других не видно, но внутри еще несколько человек засело…
Егерь был того же мнения – сколько он помнил, даже раньше, когда Боров еще сколотил себе бригаду, здесь находилось не менее десятка бандюков.
- Как действуем? – спросил Гюрза. За что напоролся на злой взгляд Сержанта.
- Вы – никак! Мы сами будем работать!
- Ну уж нет! – неожиданно возразил Костя. – Мы в одной упряжке, раз одно дело делаем. Значит, и работать нам всем, сообща!
- Вы – более ценны в группе, чем мы, - не нашел, что ответить, Сержант.
- Значит, действуем более аккуратно…
…Два тихих хлопка. Два трупа бандитов кулем свалились на землю. А из-за бетонных плит за оградой фабрики, всего в нескольких метрах от входа, уже неслись Егерь, Гюрза, Сержант. В нескольких шагах от них Седой, прикрывая их сбоку – мало ли кто вылезет, откуда не ждешь.
Двоих бандитов срезал длинной очередью Гюрза – они даже не поняли, что происходит. До третьего дотянулся короткой очередью Сержант. Этого же бандита почти одновременно хлестанул очередью и Егерь. В просторном цехе, заставленном какими-то цистернами, больше никого не было. Не теряя времени, Сержант, а за ним и Егерь с Костей, бросились к широкому дверному проему без самих дверей в конце цеха. Неизвестно, сколько еще бандюков в здании, а выстрелы они слышали… Завернув за угол, нос к носу столкнулись с двумя бандитами, спешащими на звуки выстрелов. Две очереди, прозвучавшие почти одновременно, оборвали их никчемные жизни. Седой припал к следующему проему, опустился на одно колено, подняв автомат. Там начиналась лестница на следующий этаж, где, судя по крикам, было еще несколько бандитов. Рыжий тем временем занял позицию у выхода в цех. Сержант осмотрелся – еще советского производства металлические шкафы-раздевалки, остатки кресел, несколько продавленных деревянных стульев. И – еще один проем…
- Нам туда! – крикнул Сержант, метнувшись по ступенькам вниз. Выглянул из-за угла, впереди никого. За ним спустились все остальные. Седой прикрывал тылы. Как ни странно, освещение в нешироком коридоре, в который они попали, работало до сих пор. Хотя по всей фабрике электричества не было.
Коридор тянулся метров пятьдесят, выходил в небольшую, примерно три на три, комнату. Пустую, глухую – нет ни одного окна, ни отдушины. В правой стене виднелась металлическая массивная дверь. Такую и не взорвать, наверное. Если бы на месте кого-нибудь из группы был случайно попавший сюда человек, то он наверняка бы удивился – на фига в какой-то фабрике такая дверь?! Но Сахаров не поленился рассказать о том, ЧТО находилось за этой дверью…
Сзади раздались выстрелы – пока еще неприцельные, словно ищущие противника. В ответ коротко огрызнулся автомат Седого. Сержант бросился к двери и начал возиться с ней, пытаясь открыть полученным от профессора ключом – тонкой пластиковой картой. Гюрза перезарядил автомат и вскинул его, целясь в закрытую пока дверь. Егерь последовал его примеру. Правильно делает ведь! Словно не первый раз в Зоне… Мало что там за дверью, стоит ее открыть, как бросится на них какая-нибудь дрянь. А тут Костя огнем встретит…
Глухо заскрипев, дверь открылась. Открывая взору очередное помещение, точь-в-точь похожее на то, в котором они сейчас находились. И там точно такая же дверь. Группа вошла в следующую комнату, дверь с лязгом и грохотом захлопнулась за ними. После нее отворилась дверь, ведущая в недра фабрики. Автоматика работала до сих пор…
Небольшой тамбур, с неширокой бетонной лестницей, ведущей вниз. Вскинув снятые с предохранителя автоматы, группа медленно спускалась, готовая открыть огонь в любой момент. Но никто на них нападать не собирался. Лестничные пролеты были освещены – вмонтированные в стену светильники давали достаточно света, чтобы не споткнуться об вывалившие из стен куски бетона и прочий мусор.
Гюрза удивленно смотрел на светильники – ведь в Зоне уже давно нет никаких электростанций, которые питали бы множество объектов, которые освещены до сих пор. Просто он не видел еще некоторые заброшенные хутора. Стоят себе, практически нетронутые разрушением, с почти свежей краской на стенах и с чистыми занавесками на окнах. По вечерам на улицах горят фонари, а все окна домов изнутри ярко освещены. Создается впечатление, что не было никаких двух аварий, нет вокруг ни мутантов, ни аномалий, ни самой Зоны. Так и хочется зайти на огонек… Вот только сталкеров, решивших посетить такие деревни, больше никто уже не видел. Что с ними случалось – никто не знал…
Через три пролета они вышли в небольшое, квадратное помещение, своеобразный тамбур. Освещение здесь было слабее, чем на лестнице, но достаточное, чтобы позволить рассмотреть все вокруг без использования приборов ночного видения. Слева от двери «тамбура» находилась небольшая клетушка-комнатушка, как на КПП. Очевидно, здесь был когда-то охранник. В каждой стене виднелись проемы коридоров во все три направления, где-то светлее, где-то слабее освещенные. На полу – слой пыли, деревянные щепки, мусор, металлические оцинкованные ведра…
Правый коридор упирался в массивную дверь в конце – такую даже взорвать-то сложно будет. Левый коридор был плохо освещен, света хватало от силы метра на два-три. Узкий коридор с бетонными стенами и таким же полом, но с металлической сеткой на нем. Коридор впереди поворачивал вправо почти сразу. Везде на полу хватало мусора и всякого хлама…
- Ну и куда нам?
- Будем обходить каждое помещение, - принял решение Сержант. – Всем держать оружие наготове! Неизвестно, с чем мы здесь можем столкнуться…
Так как в правый коридор идти было бесполезно, то направились прямо. Сразу за поворотом коридор снова повернул, но уже влево. Метров через пять справа находилось небольшое помещение, заставленное железными шкафчиками для одежды. В таких шкафчиках в советские времена на предприятиях переодевалась рабочие, заступая на смену…
Еще метров пять коридор шел прямо, без всяких помещений, а там снова сворачивал направо. За поворотом было множество деревянных квадратных ящиков, непонятного назначения. И еще было непонятно, как они вообще сохранились… Эти помещения, судя по всему, были заброшены и необитаемы – пока что группа не встретила ни одной аномалии, да и мутантов нет. Хотя бы тех же бюреров, любителей подземелий. Хотя Егерь был только рад этому. Уродливые карлики были псиониками, наносили ментальный удар на расстоянии, а также могли швыряться разными предметами на расстоянии – они к тому же были телекинетиками…
Группа вышла в непонятного назначения небольшой зал. Тоже квадратный. В дальнем углу стоял большой агрегат, больше похожий на что-то среднее между бетономешалкой и генератором. Что это за агрегат, никто из присутствующих не знал. Рядом от него стояли, перегороженные между собой сеткой-рабицей, небольшие клетки. То есть это была одна целая большая клетка, которую разделили на несколько. Слева вдоль стены стояли в ряд такие же шкафчики, как они уже видели в помещении возле входа. За ними чернел дверной проем. Справа в стене – такой же проем, на уцелевших петлях висели щепки, оставшиеся от двери. В черноту следующего помещения вели ступеньки, начинавшиеся прямо от разбитой двери…
- А кто-то здесь неплохо пострелял, - вдруг произнес Гюрза.
А и правда. Разглядывая бывшую лабораторию, которая совсем на нее не походила, никто не обратил внимания на противоположную стену. А она была буквально испещрена пулями. Словно здесь шел ожесточенный бой. Сержант, не опуская оружия, прошел мимо шкафов к проему, посмотрел во тьму – никого. И тишина…
- А вот и потерпевший, - негромко произнес Рыжий, стоя у клеток. Там, на небольшой куче натасканного и наваленного мусора, лежал человеческий скелет. Вернее, то, что от него осталось. Ноги у скелета отсутствовали от самого таза. Нигде рядом костей не было. Лишь в соседней клетке лежали отбеленные кости оторванной у скелета правой руки. По маленьким обрывкам одежды, клочьями висевшими на скелете, можно было точно определить, кем являлся скелет при жизни. Такие ярко-оранжевые костюмы были лишь у немногих, а именно – у ученых. Сталкеры не любили облачаться в такие комбинезоны – радиацию и действие всякой ядовитой дряни они держат неплохо – хотя, если попадешь, например, в «Холодец», то костюм не спасет, но абсолютно беззащитны перед пулями и клыками мутантов. К тому же какой идиот пойдет, например, в засаду, облачившись в ярко-оранжевый цвет?
- Так, максимальная осторожность, - проговорил Сержант. Осмотрелся еще раз по сторонам. – Егерь, смотришь за коридором, откуда мы вышли. Гюрза, держишь дальний проем. Рыжий, Седой, двигаемся тройкой. Вопросы?
Вопросов не было. Все заняли указанные позиции. Гюрза, казалось, был доволен тем, что Сержант дал им конкретное задание. Не задвигая в центр группы, где более безопасно. Значит, считает их за полноценных бойцов. Теперь они действительно одна команда…
Егерь вздохнул и уставился в пустоту коридора. Никакого движения, никого здесь нет. И вообще, зря они сюда пришли. Если здесь и было что-то, то все ценное уже вывезли отсюда. Кто? Да хотя бы те же ученые! А скелет… Тоже можно объяснить. Наверняка есть какое-нибудь логическое объяснение и скелету. Да это же просто! Ученые, эвакуирующиеся в последнюю очередь, наверняка были на нервах, взвинчены до предела. Еще бы! Новая авария, по слухам – если сами на поверхность не выбирались – мутанты, спасатели, возможно, не все до лаборатории добрались. Вот и привиделось им что-то, открыли пальбу куда ни попадя… А то, что у ученых не было оружия, разве что у старших сотрудников пистолеты… Да ерунда это все! Вообще, зря он подписался на эту авантюру! Нужно было послать куда подальше всех – и Иванцова с его идеями, и Болотного Доктора с его гипотезами, и Сахарова с его опытами. И Гюрзу тоже нужно послать было – не его, Егеря, вина, что Костя оказался здесь, прибыв из прошлого. Его проблемы! Вот и пусть разбирается сам! А он, Егерь, возьмет и уйдет куда-нибудь подальше, где нет никого. Да хотя бы на Болота – ведь живет там Доктор, и ничего… Не получится у него дом себе отстроить – да и хрен с ним! Какой-нибудь шалаш себе сделает. На кабанов охотиться будет. И жить в свое удовольствие – никаких заморочек, никаких кланов с их идеями и никаких гостей из прошлого с их проблемами. А зачем вообще куда-то идти? Чем эта бывшая лаборатория не подходит? Сухо, светло, тепло… Никто сюда не проникнет – боятся, да и ключ не у каждого есть. А тех, кто все же рискнет забрести сюда, Егерь встретит огнем из ствола. Правда, патронов мало, черт… Да и эти – Сержант с его вояками – не позволят ему остаться… Вот черт!
Егерь вдруг довольно оскалился. Он понял, что нужно сделать… Они сейчас вдвоем здесь с Гюрзой, Сержант со своими бойцами спустился дальше. Для Кости он свой, тот ничего не заподозрит. А Сержанта с бойцами – если вообще вернутся – здесь будет ждать сюрприз… А потом можно будет обживать здесь какую-нибудь комнатушку, находящуюся в наиболее сохранившемся состоянии. И жить здесь в свое удовольствие, в полном уединения и спокойствии. В спокойствии…
- Бля…!!! – раздался резкий выкрик прямо над ухом Егеря. Он еще не успел удивиться, как вдруг яркая вспышка его едва не ослепила. Хлопок, с которым вылетела из подствольника граната, показался ему едва ли не грохотом. А прогремевшая сразу же за ним автоматная очередь вообще практически оглушила…
Граната разорвалась за углом коридора. Егеря словно протряхнуло изнутри – на него накатила волна страха, боли, хоть он ее и не чувствовал – просто знал, что она есть, и визг. Дикий, животный, полный боли и отчаяния визг, бьющий по мозгам. Егерь повернул голову – рядом стоял Гюрза, бивший в коридор короткими очередями и что-то кричавший ему сквозь грохот выстрелов. Егерь его не слышал…
Что происходит? Почему Гюрза здесь, а не возле того коридора? Почему он стреляет? В кого он стреляет?! И на Егеря снова накатилась какая-то волна апатии, безразличия ко всему происходящему и… обиды. Обиды на Гюрзу, который вот так просто взял и разрушил его сформировавшееся желание устроить наконец-то свою никчемную жизнь. Егерь начал поднимать свой автомат, поворачиваясь к Косте. Почему-то автомат потяжелел настолько, что он его еле-еле мог поднять. Костя, перезаряжая магазин, уже не кричал, а говорил ему что-то, только вот Егерь никак не мог понять, что именно…
Егерь повернулся к Косте уже вполоборота, когда увидел, как в помещение вбегают Сержант и Рыжий с Седым. Увидел, как Седой на ходу вскинул автомат и начал стрелять в сторону дальнего коридора короткими очередями. Увидел, как Рыжий и Сержант бросились к ним… Как Рыжий, не добежав всего пару шагов, вдруг закатил глаза и завалился набок…
«- Не успеть… не успеть… не успеть…» - словно заевшая пластинка, крутилась одна мысль в голове у Егеря. Полуподнятый автомат смотрел Гюрзе чуть ниже груди. И тогда Егерь просто просунул указательный палец правой руки под спусковую скобу, нащупал им спусковой крючок и нажал на него… Но палец не успел полностью выжать спуск, как сильный удар по рукам развернул его, и очередь ушла в коридор. Еще ничего не поняв, Егерь чуть не взвыл от досады, когда на него обрушился второй мощный удар, сваливший его на бетонный пол. Оружие выдернули из его рук. Перед глазами Егеря мелькнул тяжелый армейский ботинок, и после сильного удара на него опустилась темнота…
…Сознание приходило медленно. Голова раскалывалась, в ней что-то звенело, гремело, грохотало. Егерь с трудом разлепил глаза – взгляд уперся в грязный, словно покрытый ржавчиной, потолок. Он попытался сесть – мотнуло так, что чуть было не приложился лбом о грязный бетонный пол, на котором лежал. Перебарывая подкатывавшую тошноту, Егерь все же сумел сесть и оглядеться. Он лежал на сложенных небольших дощечках – наверняка от разбитых ящиков. Небольшое помещение, пол выложен разбитой плиткой, на стенах – такая же, только совсем маленького размера, плитка, заляпанная грязью и какими-то бурыми, почерневшими от времени разводами. В дальнем углу в кучу свалены деревянные ящики, мусор, и всякий хлам…
- Очухался? – раздался совсем рядом голос Сержанта, колоколом отдавшийся в раскалывавшейся голове Егеря. Он кивнул в ответ.
- А где все?
- Да здесь все… - вдруг рядом раздался усталый и хриплый голос Гюрзы.
- А что произошло? – спросил Егерь. События недавнего времени плавали у него в сознании, но не могли сложиться в цельную картинку.
- А ты не помнишь???
Егерь отрицательно покачал головой. Отчего чуть снова не завалился на бок. Ощупал голову – на черепе вздулась огромная шишка. Правда, крови – не свежей, ни засохшей – нет. Хоть это радует. Но сотрясение наверняка получил – не зря его так мутит…
- Пристрелить ты меня хотел… - негромко проговорил Гюрза.
И Егерь вдруг все вспомнил. Фрагменты вдруг сложились в единую, цельную картинку. О чем он думал в тот момент, Егерь не помнил, но понимал, что не о хорошем. И как автомат на Костю поднял, вспомнил. Ведь если бы не Сержант, наверняка бы Костю расстрелял – «Кольчуга» хоть и хороший костюм, но от очереди из АКМСа, выпущенной в упор, может и не защитить… Егерь снова пощупал шишку на голове.
- Что это было?
- Я тебя приложил, - усмехнулся Сержант. – Если честно – думал, что пришиб…
- Я не об этом… Что было там?
- Ментальное воздействие… Под удар ты попал…
- Бюреры? – спросил Егерь. Он, хоть и слышал о псионических «талантах» карликов, ни разу не сталкивался с их этими возможностями. Камнями карлики на расстоянии в него кидали, но чтобы вот так, словно контролер… Хотя нет, если бы контролер его захватил, то в себя бы он уже не пришел…
- Да хрен его знает… Если хочешь, вон посмотри на них… - Сержант махнул куда-то в дальний угол.
Егерь поднялся, слегка пошатываясь, направился в указанный угол. А там, что вначале он принял за кучу мусора, оказалось… трупом. Причем трупом непонятного существа… Егерь даже и не смог бы объяснить, на что оно похоже. Ростом – чуть выше немецкой овчарки, вставшей на задние лапы, которые сильно развиты. Передние конечности – то ли руки, то ли лапы – развиты слабее, заканчивались большими и крепкими когтями. Морда – что-то среднее между волком и крысой: вытянутая вперед морда, на которой похожий на человеческий нос с непропорционально развитыми ноздрями; практически волчья пасть с рядом острых зубов-клыков; глаза… глаза крысиные… но на человеческие уж очень смахивают; уши… вот уши уж точно крысиные… Все тело покрыто редкой растительностью – серебристая недлинная шерсть словно светилась в полумраке. А шкура… шкуры как таковой не было – вернее, была, но не как у собаки или крысы, а… Черт, Егерь даже объяснить нормально не мог, на что это было больше похоже. Словно человеческая кожа, только загрубевшая донельзя, засохшая, словно дубленная…
- Что это? – охрипшим голосом спросил Егерь, не спрашивая ни у кого конкретно.
- Да вот хрен его знает! – усмехнулся Сержант. – Я таких тварей в жизни не видел…
Когда Егерь попал под влияние этих тварей, Гюрза заметил, что с товарищем творится что-то неладное. Окликнул его пару раз, но Егерь не отзывался, по лицу блуждала легкая бессмысленная улыбка. Костя подошел к Егерю вовремя – из коридора на него уже готовилась броситься одна из этих тварей. За ней проглядывались силуэты еще нескольких. Гюрза, не раздумывая, шарахнул по ним из подствольника, а потом и стрелять по ним начал. Вовремя подоспели долговцы. Правда, Рыжему тоже досталось – на товарищей вроде не бросался, но в сознание еще так и не пришел. Видимо, принял на себя ментальный удар сразу нескольких тварей…
Оглушив Егеря, отразили нападение десятка тварей, после чего те вроде поняли, что добыча им не по зубам. И убрались прочь. Ну а Сержант с Костей, под прикрытием ствола Седого, нашли более-менее подходящее укрытие в случае очередного нападения тварей, и поспешили перенести туда товарищей. И, как оказалось вовремя – едва они только заняли эту комнатку, как твари снова пошли в атаку. Только сейчас преимущество было на стороне людей – дверной проем был неширокий, в него одновременно могли протиснуться только две, максимум три твари… Которые попадали под огонь трех стволов.
С момента их нападения прошло уже часа два. Больше попыток напасть твари не предпринимали.
- А вас почему удар не задел?
Гюрза недоуменно пожал плечами. Он и на самом деле не знал. Голова разболелась тогда очень сильно, а больше вроде ничего. А Сержант рассмеялся над вопросом Егеря. Отсмеявшись, пояснил:
- Как-то, во время очередной войны со Свободой, меня сильно контузило. Очень сильно. Наши думали, что все, мне конец пришел. Буду по Зоне бродить, улыбаться да сопли пускать… А я вдруг взял и отошел от контузии. Долго, правда, восстанавливался, но все же… Может, поэтому и не смогли меня твари под контроль взять…
- А Седой?
- А Седой… Ему после того, как под контролером побывал, все ментальные воздействия по барабану! На него теперь даже гипноз не действует…
Егерь во все глаза смотрел на Седого, державшего под прицелом недлинный полутемный коридор. Не верилось что-то, что Седой под контролером был – Егерь видел сталкеров, побывавших под влиянием мутанта. Ломалось в них что-то. Сильный, волевой сталкер начинал пускать сопли, в Зону идти боялся, мандражи с ним случались… Те, кто духом совсем слабый, решали проблему по-другому – стрелялись или вешались прямо в поселках стакеров. А Седой – ну надо же, совсем не выглядит таким. Или же это в Долге такая закалка, что им и последствия от воздействия контролера нипочем?!
- Что будем делать дальше? – спросил Егерь, принимая от Кости флягу с водой. Только сейчас поняв, как ему хочется пить.
- А что нам остается делать? Будем спускаться вниз…
- Мимо… этих?
- А есть другой выход? Я лично не вижу… Передохнем немного, глядишь, Рыжий очухается… Тогда и двинем. Здесь есть какая-то лестница вниз, дальше проверить не смогли… По ней и двинем.
Из обломков ящиков развели небольшой костерчик. Дыма, вопреки ожиданиям, не было – его полностью вытягивало в дверной проем. Несколько часов, проведенных людьми в их убежище, прошли спокойно – твари на них не нападали, предпочитая вообще не показываться на глаза. Видимо, поняли, что добыча им не по зубам. Или какую-то подляну задумали, если у них интеллект имеется. Егерь предпочитал надеяться на первое…
…Помещение было огромным. Сержант и его – теперь он считал всех своими – бойцы спустились сюда по лестнице. Но увидеть такое никто из них даже не предполагал…
Вдоль стены с двумя гермоворотами, раскрытыми настежь, тянулось небольшая площадка, огороженная рабицей. Огороженная площадка напоминала собой коридор: метров пять шириной – два Камаза запросто разъедутся – и тянулась вдоль стены. За сеткой находился сам зал. Заставленный какими-то, непонятного назначения, огромных размеров, похожими на перевернутые чашки, цистернами. Пол возле основания этих «чашек» был выложен по строгому квадрату керамической плиткой. Все эти емкости были расположены также в строгом порядке – шли только по левой стороне зала, в два ряда. С правой стороны зал был пуст, на грязном полу местами можно было разглядеть какие-то стрелочки, надписи, только прочесть их не предоставлялось уже возможным…
Потолки тоже высокие – метров шесть-семь, не меньше. Егерь заметил на стене, на высоте метров четырех, неширокую металлическую дорожку. Наверное, для военных, охранявших лабораторию. Хотя зачем здесь, на глубине, охрана? От кого охранять? Но, раз объект был секретным, значит, режимным. Следовательно, его положено охранять вооруженными бойцами…
Группа людей дошла почти до середины зала. Если признаться честно, Егерь чувствовал себя немного не в своей тарелке, ощущая себя букашкой среди всего этого былого могущества. Видимо, не зря боялась Америка Советского Союза, да и все прочие страны заодно с ней, весь мир ведь боялся. А сейчас?
Зал воистину поражал воображение. Только непонятно было, для чего он нужен, такой огромный, здесь, под землей. Что же это за лаборатория такая, что же в ней исследовали такого? Для чего все эти цистерны непонятного назначения? Егерь примерно прикинул – в длину зал был не менее километра…
В стене, противоположной той, откуда они вошли в зал, были огромные, едва не всю нее, ворота. Неподалеку от них навсегда замерли подъемные краны, ездящие по толстенным швеллерам. В самом углу гнили металлические контейнеры, составленные друг на друга. И везде – запустение, грязь, пыль…
Было ясно, что эти огромные, через которые свободно прошел бы даже авиалайнер, им не открыть. Есть, конечно, где-то рядом автоматика, которая открывает эти ворота, но вот жива ли она, спустя столько лет? Да наверняка еще жива – в СССР строили на века. И снабжали еще автономным питанием, на случай непредвиденных ситуаций. Но искать-то ее где? Да и нужно ли открывать эти огромные ворота? Ведь им достаточно всего небольшой двери…
Дверь нашлась довольно быстро. В правом углу, почти на углу стыка стены и сворки ворот, притаилась небольшая комнатка – что-то типа дежурки, что они видели на верхнем этаже, только размером чуть больше.
- Ну надо же, - удивленно проговорил Сержант, разглядывая дежурку и стену возле нее. – А стекла-то, оказывается, бронированные…
Действительно, стекла в дежурке были бронированные. Причем самого высокого качества. На одном из подъемных кранов отломилась балка. Огромный швеллер рухнул вниз, перекрыв проход к двери в комнату, и одним своим концом угодив прямо по стеклу. Стекло от мощнейшего удара покрылось сеточкой трещин, но выдержало. А вот бетонная стена обвалилась от пришедшего по ней удара швеллера, открывая неширокий проход в дежурку. Так как не было других вариантов, люди полезли по нему в дежурку…
…- Охренеть! – только и смог сказать Егерь.
Костя молчал, а Сержант лишь негромко присвистнул. И было отчего. Изнутри стена ниже стекла была превращена в панель управления со множеством кнопочек, лампочек, тумблеров, рычагов. Кое-какие из лампочек горели еще до сих пор – некоторые светились красным, некоторые зеленым цветом. И – ни одного описания, чтобы понять назначение всех этих клавиш, тумблеров, кнопочек, только лишь ничего не говорившая аббревиатура. Например, «Б.А.2». Или «З.Э.К.2-3б». Ну, и как это понимать? Что это за «зэк» такой?!
- Ни хрена себе! Командир! – раздался удивленный голос Седого. Все повернулись к нему. Он, перестав разглядывать непонятный пульт, принялся обследовать помещение. И наткнулся на ничем не примечательную металлическую дверь. Открыв ее, попал точь-в-точь такое помещение, но уже с другой стороны. Эта комнатка была точной копией той, из которой он сюда попал. Но – отличалась. Здесь «дежурка» пострадала больше – прямо посередине зиял огромный пролом, словно стену протаранили тяжелой бронетехникой. Но не это привлекало внимание, а то, что среди этого пролома на раздвинутых сошках стоял… крупнокалиберный пулемет НСВ, больше известный как «Утес». Пол в дежурке был усеян ржавыми стреляными гильзами… В небольшой стойке справа стоял еще один такой же пулемет… То ли не востребовавшийся, то ли на него не хватило стрелков…
- Туда стреляли… - словно констатировал факт Рыжий, уже почти полностью пришедший в себя после удара тех тварей. И вдруг озвучил мысль, возникшую практически у всех: - В кого они стреляли из такого калибра?!
Егерю вдруг стало не по себе. Ну на хрена ему все эти подземелья, в которых прячутся неизвестные твари?! В которых стоит крупнокалиберный пулемет, расстрелявший не одну обойму, причем внутрь лаборатории. Что там?!
Видимо, остальным тоже стало не по себе. Седой аж поежился. Или это просто показалось Егерю?
- Рыжий, Седой! Идете впереди! Гюрза, Егерь – по флангам. Я прикрываю сзади… И аккуратно, парни…
…Они шли уже довольно долго – может, час, может, два. Егерь не знал, сколько именно они шли – часов у него не было, а чувство времени наглухо растворилось в этих огромных подземных катакомбах.
Осторожно двигались в кромешной тьме, видя все вокруг только лишь благодаря приборам ночного видения. Миновали уже несколько средних – по сравнению с предыдущими – залов. Некоторые завалены, словно специально. Некоторые – пустынны, даже привычных уже ящиков не видно. Иногда проходы между помещениями пересекались между собой, группа выходила снова в только что покинутый зал, или забредала в подсобку… Приходилось возвращаться, заново искать дорогу. И, неожиданно для всех, Гюрза сделал неоценимое для всех – подняв с пола что-то, похожее на мел, на очередной развилке нарисовал на стене стрелку в том направлении, куда они пошли. С такими отметками продвигаться стали быстрее.
Набрели на небольшое помещение, откуда поспешили скорей выбраться. Бетонный пенал прямоугольной формы, вдоль обеих стен которого стояли клетки. Некоторые были пусты и закрыты. Но таких клеток было мало. То есть, они все были закрыты, и все теперь уже были пустые, но вот дверцы клеток… Закрытых клеток с целыми решетками на дверцах было мало. В основном на всех дверцах сетка была повреждена. На некоторых, казалось, ее выломали, а, скорее, выгрызли изнутри. На некоторых дверках сетка выглядела так, словно изнутри на нее напирало что-то мощное, и сетка не выдержала, лопнула. А это что-то, порвавшее ее, продолжало протискиваться, разрывая ее дальше…
…Напряжение давало о себе знать – нужно было сделать небольшой привал. Да и подкрепиться было нужно. Но не здесь ведь? Поэтому никто не высказывал недовольства или предложений, предпочитая быстрее убраться из этого зловещего места прочь. Неожиданно набрели на небольшую, но массивную металлическую дверь. Скорее всего, бронированную. По маленькому прямоугольному окошечку-бойнице в двери можно было предположить, что за ней что-то серьезное. Они в жизнь бы не открыли ее, если бы она не оказалась чуть приоткрытой. По одному протиснулись в неширокую щель – сдвинуть створку двери не смогли бы, даже навалившись на нее впятером. За дверью оказался узкий – чтобы могли разойтись два человека, идущих навстречу друг другу, коридор. Серый, невзрачный, невысокий. Справа от двери – «стакан», типа тех, что стоят с советских времен в войсковых частях. Только не бетонный, как там, а… стеклянный. И, скорее всего, из такого же стекла, как дежурка, через которую они прошли. Метрах в пяти коридор переходил в лестницу, уходящую вниз… Черт, снова лестница! Егерь попробовал прикинуть, под какой локацией они сейчас находятся. И… не смог. Даже примерно. Размеры этой подземной лаборатории поражали. Да уж, нехило развернулись тут научники в свое время…
- Привал, - выдохнул Сержант. Кивнул на дверь, через которую они вошли. – Не забывайте смотреть…
Сам он направился к видневшемуся в конце коридора лестничному спуску. Осторожно выглянул из-за угла, подошел к тонким металлическим перилам, глянул вниз. Лестница уходила вниз на пять пролетов – больше Сержант рассмотреть не сумел. Уселся поудобнее, чтобы лестницу в обзоре держать, автомат, снятый с предохранителя, держа в руках, положил на колени.
Перекусили наскоро – по банке тушенки с галетами, да воды немного. Вот и весь перекус. Нужно было идти дальше. Но как не хотелось-то! Не хотелось шагать в неизвестность, где непонятные твари, возможно, поджидают. Ведь не зря же военные – ну не ученые ведь – из «Утеса» столько патронов перевели… А клетки? Ну, понятно, что опыты над животными проводили – их вообще первыми в расход и на опыты пускают, но разорванная сетка?
Решили посидеть еще минут пять. А потом двигаться. Сидеть на месте не менее опасно, чем идти вперед – кто знает, может, твари уже на след вышли и крадутся сейчас неподалеку? О том, что придется возвращаться назад, старались не думать, надеясь, что все обойдется. Ведь в Зоне как? Стоит порадоваться удаче, как сука-Зона ее от тебя и отведет…
- Все, подъем! – первым поднялся Сержант. И первым же пошел вперед – командир он, как-никак…
…Спуск оказался недолгим – всего-то примерно на три этажа спустились. И попали в лабиринт коридорчиков, комнат и палат. Именно палат – маленьких по размеру, с больничными койками, тумбочками, шкафчиками… Их было огромное количество. И предназначены они были вовсе не для животных… Вскоре в этом убедились, выйдя в довольное просторное помещение, бывшее раньше наверняка стерильным. Пол, стены, потолок – все из кафеля. Вдоль стены, завешанной портретами Ленина, Сталина и еще множества неизвестных людей, стояли столы. Обычные письменные столы, какие обычно стоят в кабинетах врачей. Вдоль другой стены стояло оборудование – шкафы с какими-то датчиками, проводами с присосками на концах, системы с ржавыми иголками и без них, и многое другое, назначение которого никто не знал. Посередине в ряд выстроились около десятка медицинских столов. На некоторых виднелись широкие и прочные наручники-защелки на толстенных цепях.
- Операционная!
Словно в подтверждение увидели лежащие на трех дальних столах скелеты. Человеческие скелеты… Так вот почему дверь была такой массивной! Так вот почему тяжело бронированный стакан возле входа! Наверху – обычный исследовательский комплекс, как обычно, засекреченный. Занимающийся исследованиями – ничего особенного. Но это – верхушка айсберга. На самом деле самым главным здесь была именно эта лаборатория. В которой ставились опыты над людьми…
Правда, скелеты были не совсем человеческие. Вернее, человеческие, но что-то отличалось в них. Вон, у самого крайнего, голова словно приплюснута с обеих сторон, а руки, вытянутые вдоль туловища, почти до колен достают. У другого скелета слишком широкая грудная клетка. Словно ее изнутри распирало что-то. Третий скелет вообще лежит, изогнувшись в невообразимой позе… Словно умирал от дикой, нестерпимой боли. Когда, разумеется, был еще живым существом…
У крайних шкафчиков с оборудованием, не замеченные сначала, четко выявились повреждения – выломанные ручки, разбитые панели, треснутая и забрызганная чем-то, теперь имевшая только желто-грязный цвет, плитка… Что здесь произошло? Возможно, что кто-то из подопытных сумел вырваться из цепких захватов браслетов. Возможно, что произошло что-то совсем другое – теперь уже навряд ли узнать… Как бы там ни было, задерживаться здесь не хотелось. Поэтому все быстро, но осторожно покинули операционную.
Через полчаса блужданий по лаборатории, вышли в подсобные и хозяйственные помещения. Железные двери, запечатанные, просто плотно прикрытые или же наоборот, распахнутые настежь. Каптерки, небольшие склады, медпункт, раздевалки, сушилки… Через подсобные помещения вышли в помещение, напоминающее казарму – помещение разделено на два кубрика, в каждом армейские койки в два этажа, такие же тумбочки. Очевидно, здесь жили военные, охранявшие лабораторию…
Каждое помещение бегло осматривали, стараясь не задерживаться нигде подолгу. В голову каждого из бойцов группы начала залезать шальная мысль – а что, если их путешествие сюда напрасно? Что, если здесь нет никакой амальгамы? Что, если Сахаров ошибся? Хотя профессор уверял их, что именно из этой лаборатории была изъята та субстанция. Но насколько он прав? Ведь, если судить по бардаку, пыли, грязи, здесь давно никого не было…
Стараясь не разделяться, осмотрели почти все помещения, кроме тех, двери в которые были заварены или наглухо запечатаны. Нигде и следов нет загадочной субстанции профессора Сахарова. Правда, осталась еще котельная – ну, или что-то в этом роде, пара помещений, дверь которых закрыты на врезные замки – выбить их не составляло труда. Все уже настроились на то, чтобы вернуться к Сахарову с пустыми руками, но, приличия ради и острастки совести, решили проверить и оставшиеся помещения. Раз уж начали дело – нужно доделать его. Как говорится, назвался груздем…
В первом помещении, в которое выбили дверь, было что-то типа склада НЗ. Армейские новенькие камуфляжи, белье, постельные принадлежности. Правда, затронутое разложением, но, если хорошенько поковыряться, то наверняка можно найти что-нибудь еще вполне целое и годное. Еще некоторое время назад Егерь, если бы набрел на такой схрон, так бы и поступил. И наверняка отобрал бы себе несколько комплектов вполне приличного камуфляжа – ну и что, что старого образца, заныкал бы в одном из своих схронов на черный день…
Но не до этого им сейчас. Следующее помещение было что-то типа продовольственного склада. Хотя такого склада здесь не было – всех кормили в столовой, но, когда смена отправлялась в походы по тогда еще просто Зоне Отчуждения, нужно было снабжать их пайком. Вот это помещение и служило складом для сухпая. Вскрыв несколько коробок, нашли целые продовольственные сухие пайки, сделанные еще в Советском Союзе, и в неповрежденной упаковке. В других ящиках были большие шайбы тушенки – завернутые в промасленную бумагу, проложенные толстым слоем солидола. Ради интереса вскрыли одну банку – доверху утрамбована мясом, под самой крышкой – тонкая прослойка жирка. И ни плесени, ни запаха какого… Рыжий рискнул отведать советской тушенки – подковырнул кончиком ножа, осторожно смахнул в рот. Прислушался к ощущениям. И вдруг улыбнулся.
- Вкусно… Прямо как свежак!
Несколько банок взяли с собой, покидали в рюкзаки. Все же их запасы не вечны, а обратный путь еще неизвестно как сложится. Да НАТОвские пайки, которыми их снабдили при выходе, где вместо мяса лишь жилы да соя, не чета советским, мясным.
Еще в одном помещении – совсем небольшом – стояли продолговатые и тяжеленные ящики с навесными замками. Сбив замок с одного из них, все застыли пораженно – в смазке, солидоле, лежали рядами… цинки с автоматными патронами. Егерь прикинул – если бы у него был такой схрон, то он за то время, что находится в Зоне, сэкономил бы, наверное, несколько миллионов… Правда, калибр патронов был устаревший – 7,62. У всех в группе автоматы были под калибр 5,45. Не говоря ни слова, Костя принялся сдергивать ящики из общей стопки и сбивать с них замки. И нашел то, что искал – в одном из ящиков лежало четыре АК74 именно под калибр 7,62. Не глядя ни на кого, Костя отложил АКМС, взял автомат из ящика. Забил десятка два найденных в одном из вскрытых ящиков рожков, распихал их по подсумкам и карманам разгрузки. И еще цинка три высыпал в свой рюкзак. Почти полностью обвешался гранатами. Ну и что, что РГД-5, которые уже практически не используются? Главное – вооружен!
Сержант не мешал ему. А потом, когда Костя выпрямился, глядя в его глаза, отвернулся. И, вздохнув, махнул рукой. Спустя минут пятнадцать группа вооружилась автоматами АК74. Оно и понятно – и калибр больше, и пробивная способность выше, да и автоматы, выпущенные с конвейера в СССР, намного надежнее нынешних. Которые собирают кому не лень – и Китай, и Тайвань, наверное…
Осталось проверить лишь котельную. Чем бойцы группы и занялись. Хотя котельная – это совсем неверно. И все это поняли, когда спустились в нее. Вроде и печки стояли большие, и трубы уходили, в углу свалена куча угля и еще чего-то – сразу понятно, что топливо для печей. Правда оказалась совсем иной – это была не котельная, а… крематорий. Небольшой размерами, в котором сжигали жертв экспериментов и опытов…
Ничего здесь не было – никаких субстанций, вообще ничего, кроме разве что грязи и пепла на полу и стенах. Все уже развернулись, когда раздался негромкий голос Кости:
- А это случайно не эта… альмальгама?
Все развернулись к нему. Он стоял возле дальнего угла, смотря себе под ноги, непонятно что там увидев. Подойдя к нему, все увидели едва видную тонюсенькую пленку, растекшуюся по полу, чуть заметно отливающую серебром. Носок ботинка Кости попал точно в край этой пленки. И по пленке словно шла слабая пока рябь, с каждой волной ряби пленка все больше заползала Косте на ботинок.
- Твою мать! – сквозь зубы выругался Сержант. Что там Сахаров говорил про эту хренотень? Что она растворяет в себе практически все элементы? Вот черт! Неизвестно, растворит она органику или нет, но стоять и гадать, погибнет Костя или нет, нельзя. – Седой! Бегом в каптерку, неси сюда берцы!
Седого как ветром сдуло. Костя стоял, не шевелясь, рябь на пленке стала слабее, но полностью не проходила. И медленно, но уверенно пленка лезла на ботинок, добравшись уже почти до щиколотки. Прибежал Седой, притащив сразу три пары – мало ли, вдруг какие не подойдут по размеру.
- Костя, ты стой и не дергайся, не шевелись даже… По моей команде – резко вытаскиваешь ногу, - Сержант опустился на корточки, вытащил нож. Осторожным, но уверенным резким движением просунул лезвие между кожей ноги Кости и бортом ботинка. Пленка замерла, словно почувствовав что-то. Сержант резко рванул нож на себя, разрезая и разрывая ботинок… Пленка плеснулась вперед…
- Давай!!! – закричал Сержант. Костя дернулся назад, выдергивая ногу из ботинка. Успев на долю секунды раньше пленки. А та попала на нож, и, обхватив его, потащила на себя. Сержант с сожалением отпустил нож. Через минуту пленка полностью обволокла его… И не реагировала ни на что больше…
Поместить субстанцию, занятую поглощением добычи, в специальный контейнер, не составило труда. Костя переобулся, выбрав из принесенных Седым трех пар самые прочные и наиболее подходящие по размеру. Сержант вытер пот со лба. Посмотрел на своих товарищей.
- Ну что, хлопцы, двигаем обратно?
Глава 4.
Обратная дорога заняла меньше времени. Обошлось без происшествий. А потом им сели на хвост… Непонятные фигуры, тенями мелькавшие в темноте позади них, не позволяли хорошо рассмотреть преследователей. Но то, что никто из группы не чувствовал очередного ментального или псионического удара, говорило о том, что преследуют их не те твари, что нападали на верхнем ярусе. Преследователи пока не выказывали никаких враждебных намерений, просто почти бесшумно следовали за людьми. И откуда они взялись только?! Хотя кто его знает, сколько закутков не осмотрели люди, идя вниз…
Преследователи начали проявлять себя, едва группа вошла в тот самый зал, что был неподалеку от дежурки. Ничего вроде не изменилось, только преследовавших фигур стало словно больше – теперь они мелькали не только позади, но и по бокам, и даже иногда впереди. И начали сокращать разделяющее их расстояние. Теперь некоторых особей можно было уже рассмотреть. Они были похоже на тех тварей, что напали на людей на верхнем уровне, но и разительно от них отличались. Круглые глаза, в которых не было ни белков, ни зрачков – словно в глаза этим существам залили какое-то вещество, похожее на олово. Морда вытянута, как и у тех, с верхнего уровня. Серебристая шерсть переливалась в темноте…
Эти существа были похожи на тех тварей, но… как-то иначе… более правильными были, что ли. Черт, Егерь даже не мог примерно объяснить. Эти существа по сравнению с теми выглядели более облагорожено, что ли. И тут в голову влезла мысль – может, так оно и было? Те, сверху, были первыми, на ком ставили опыты. Поэтому они так и выглядели… А эти – более совершенные результаты экспериментов.
Погруженный в свои мысли, Егерь чуть было не проморгал момент, когда одно из самых крупных существ, заскочив на высокий контейнер, вдруг бросилось на них, раскидывая, словно в объятиях, свои руки-лапы. И, словно подчиняясь неслышимому приказу, на людей бросилось около десятка преследующих их существ. Последующие моменты слились в единое целое. Выстрелы, вспышки, бросавшиеся со всех сторон в абсолютной тишине – без визга, без рыка – серебристые существа…
Внезапно все кончилось. Посреди огромного зала, среди трупов серебристых, остались стоять четыре человека. Стоп! Почему четыре? С ними не было Рыжего!
Рыжий обнаружился под трупами существ, весь залитый кровью. Не повезло ему – удар когтей вспорол бронепластины костюма, а заодно с ними и располосовал туловище. Чуть выше солнечного сплетения, но ниже груди. Рана была серьезная. И кровоточила она очень…
Подхватив Рыжего под руки, потащили его к «дежурке». Но сумели уйти недалеко – буквально через несколько минут серебристые существа снова их атаковали. И снова в полной тишине. Но уже не брали с наскока, как до этого – старались подобраться поближе, огромным скачком оказавшись возле людей и полоснуть их своей лапой с острейшими когтями… Грохотали выстрелы, ослепляя и людей в приборах ночного видения, и самих существ…
Егерь не помнил, как они добрались до «дежурки» с замершим пулеметом. Просто резко все стихло. Перестали нападать серебристые непонятные и неизвестные существа, уселись длинным полукругом метрах в двадцати от дежурки и смотрели на людей.
Егерь сменил магазин, стараясь не шуметь, передернул затвор – мало ли что, вдруг резкий щелчок затвора спровоцирует новую атаку? Его примеру последовали и остальные. Но нет – существа сидели, не шевелились и почему-то не пытаясь преследовать людей. Возможно, помнили, что здесь стоит пулемет – теперь Егерь был уверен, в кого стреляли военные… Серебристых было десятка полтора. Но ведь Егерь сам видел десяток трупов, оставленный после первого нападения. И несколько мгновений назад, отступая от этих существ, скакавших вокруг них, лично расстрелял двух или трех. Раненые существа словно не чувствовали боли, и нападали снова… А если примерно учесть, что и остальные убили по стольку же, как Егерь, то это – еще десяток…
Через ПНВ было видно, как раздуваются их ноздри – наверняка чувствовали кровь. Люди осторожно начали пробираться внутрь дежурки, готовые снова открыть огонь в любой момент. Лишь закрыв дверь в дежурку, в зале которой сидели эти странные существа, люди устало повалились прямо на грязный пол. Но, прежде чем перевести дух, перевязали раненого. Он был в сознании, крепился, но рана была довольно глубокой и сильно кровоточила. Еще непонятно, разрезали когти ребра или нет. Практически каждую минуту кто-нибудь из людей выглядывал в зал – на случай, если серебристые решатся снова напасть на людей. Но те, словно завороженные, сидели на одном месте, не шевелясь. Словно ожидая чего-то…
Нужно было идти. Медлить было опасно. Но как не хочется вставать! Напряжение, что когда шли туда, что на обратном пути, с двумя нападениями серебристых, дало о себе знать. Но нужно подниматься – у них раненый товарищ, которого необходимо донести если не до Болотного Доктора, то до лазарета Долга уж точно… Нельзя дать ему помереть только от того, что ты устал и тебе не хочется не то что куда-то идти, но и элементарно двигаться. Внимание привлек непонятный стук. Пока еще тихий, поэтому на него сразу не обратили внимания, теперь он нарастал по громкости. Словно где-то далеко били десятки, если не сотни, барабанов. Седой, сидевший у двери в дежурку зала с серебристыми, тихо позвал товарищей. Те осторожно, стараясь не шуметь, подобрались к нему и выглянули в зал. Серебристые, по-прежнему сидя полукругом, били по бетонному полу своими лапами, постепенно увеличивая силу удара об пол. Что самое интересное, делали это ритмично – ни один из них не отстал и не ушел вперед. Выглядело это так, словно они раззадоривали себя, настраивались на драку…
- Так, парни, подъем! – шепотом скомандовал Сержант, чувствуя, как покрывается потом. Неприятным был этот звук, каким-то зловещим… - Похоже, здесь снова намечается заварушка…
- Не успеем, командир… - прохрипел Рыжий. Ему после тройной дозы обезболивающего полегчало, но из-за большой потери крови все равно было хреново. Но долговец держался. – Ты сам видел, какие они быстрые… Догонят в два счета…
Сержант грязно выругался. Оно и понятно. Бросать раненого товарища не принято в Долге. Да и сам он был против этого. Даже просто по своей человеческой натуре. Но и постоянно сдерживать серебристых не получится – прорвется одно из существ, и все… И задача перед Сержантом стояла, поставленная его командиром четко и ясно. Вот и встала перед ним дилемма – боевое задание не выполнить нельзя, но и товарища бросать, к тому же раненого, последнее дело…
Седой, сбросив с плеч рюкзак, достал патроны и начал набивать ими пустые рожки – снаряженных магазинов почти не осталось. За ним последовал ему примеру и Егерь. Костя же вдруг поднялся и выбрался в дежурку с пулеметом. Увидев человека, серебристые начали еще чаще и сильнее бить по полу. Костя, не обращая внимания на них, подошел к стойке с пулеметом и выдернул его. Пару раз передернул вхолостую затвор – все в порядке, пулемет не пострадал от времени, может еще пригодиться…
Пулемет расположился рядом со своим пострадавшим братом, также раскинувшись на сошках. Откуда-то из-за стойки Костя вытащил три больших цинка с патронами, вскрыл все, из одного вытащил ленту, протянул ее через патроноприемник пулемета, передернул затвор. И повернулся к товарищам. По его виду было понятно, что Гюрза отступать не собирает. Впрочем, как все остальные…
- Седой, - негромко позвал товарища Рыжий. – У тебя «сюрпризы» для бандюков с собой? Не выбросил?
Тот отрицательно покачал головой и показал на лежащий возле стены «сидор». Когда уходили из подсобок, забрав с собой субстанцию, Седой ненадолго наведался на склад с вооружением. Вернулся оттуда с небольшим вещмешком за плечами…
- Командир, уходить вам нужно! - сел, привалившись спиной к косяку двери, Рыжий. Сержант открыл было рот, но Рыжий не дал ему договорить: - Сам понимаешь, что со мной не уйти… Даже если бы я не был трехсотым, то эти твари догнали бы нас… К тому же никто не знает, что это за твари и откуда они берутся – мы положили минимум десятка два, а их не стало меньше… Может, из-за этой раны я тоже стану таким же…
Что это за существа, догадка посещала всех. Слишком уж они похожи были на трупы, что видели в операционной. Только более симметричные, правильного строения тела у этих серебристых. И, если предположить, что лабораторию охраняло не меньше двух взводов солдат – дежурившая и отдыхающая смены, то где скелеты солдат? А ведь даже костей не видели… И еще плюс ученые – не меньше нескольких десятков должно быть… Они где?! И еще те, на которых ставились опыты. Если прикинуть по количеству коек в лабораторном комплексе, то и подопытных должно было быть не менее полусотни. А их еще и охранять кто-то должен… И где они все?!
В голову приходило вполне логичное заключение – ученые вывели этих существ, но что-то произошло, и их подопытные вырвались из-под контроля. Но, в таком случае, где трупы убитых ими? Если даже предположить, что стоящий здесь пулемет поставила не здешняя охрана, а сумевшие выбраться с нижнего яруса вояки, то где тела? Может, именно они на верхнем ярусе обитают? Те, кто находился ближе к выходу – на верхних ярусах, узнав, что произошло внизу, заблокировали выход, оставив выживших, некоторые из которых были ранены, в покинутом комплексе… И те мутировали, оставшись на верхнем ярусе, не принятые существами внизу?
Может, прав Рыжий, и эти существа содержат в своих когтях и зубах некую дрянь, способную вызывать мутации? Тогда раненого стоит пристрелить прямо сейчас, чтобы он не превратился в одну из этих тварей? А как же уже спускавшаяся сюда экспедиция, которая и обнаружила амальгаму? Ведь выбрался же кто-то из них обратно, и даже не мутировал. Но ведь неизвестно, в каком количестве спускалась сюда та экспедиция. И сколько из них вернулось…
- К тому же, командир, только представь, что будет, если эти существа выберутся наружу… Может, они и пытались, но дверь-то была заперта. А мы ее вскрыли, войдя сюда… Так что нужно здесь все заблокировать… - Рыжий, это понимали все, прав, нельзя выпускать на поверхность никого отсюда. Ни одно существо не должно выбраться на поверхность… Иначе даже представить страшно, что может произойти…
…Они добрались уже до лестницы, ведущей на верхний уровень, когда сзади послышались раскатистые пулеметные очереди. Существа все же рискнули последовать за людьми? Или же Рыжий, чувствуя непонятные перемены в своем организме, решил не терять времени зря? Увы, ответов на это не было… Пулемет вдруг замолчал. Неужели все?! Грохнул взрыв гранаты. Еще один. Через миг снова взрыв. Уж чего-чего, а гранат хватало – спасибо неизвестным солдатам, охранявшим лабораторию за небольшой склад. Снова заработал пулемет. Жив Рыжий! Пока еще жив…
Бойцы с оружием в руках, готовясь отразить нападение тварей-псиоников, выбрались в коридоры. Тела недавно убитых ими тварей отсутствовали. Как ни странно, не было и самих тварей. Но расслабляться не стоит, неизвестно, где они скрываются – в прошлый раз их тоже не было видно…
Люди добрались уже практически до выхода на лестницу, когда раздался мощный взрыв. Казалось, что даже пол содрогнулся. С бетонного потолка посыпалась пыль и бетонная крошка. С чудовищным скрипом позади что-то рухнуло на пол – от грохота чуть уши не заложило. И этот грохот словно послужил сигналом.
До выхода на лестницу оставалась всего пара метров, когда Костя, идущий рядом с Егерем, вдруг поморщился, словно от надоевшей зубной боли. И вдруг на Егеря накатило… На него обрушилось все сразу – и головная боль, и ломота в висках, и непередаваемая тоска, и даже дикий, едва ли не первобытный ужас…
Видимо, твари на этот раз выбрали другую тактику – не стали «охмурять» наиболее поддающегося ментальному удару человека. Обрушив на четверых людей шквал всевозможных эмоций, они ринулись в атаку, бросившись практически изо всех коридоров…
- Егерь!
Он обернулся. Костя и Сержант стреляли по вылезавшим из полумрака коридоров тварям. А стоящий рядом Седой вдруг с силой впечатал ему лицо кулак. Отправив Егеря в нокаут…
В себя Егерь пришел от того, что его легонько хлопали по лицу и брызгали водой. Он открыл глаза. От удара Седого болела голова. Блин, что-то стало в моду прям входить ему по морде бить…
Они находились в небольшом квадратном помещении, освещенном только лишь бледным зеленым светом «палочек выживания» - правильного их названия Егерь не знал. Обе двери были заперты…
- Как ты? – спросил Седой.
- Да вроде живой, - неуверенно проговорил Егерь, трогая себя за опухшую уже челюсть. – Вот если б по морде мне меньше били бы, то чувствовал себя намного лучше…
- Извини, - проговорил Седой. – Просто я не стал ждать, когда ты снова автомат на нас наставишь… Вижу - накрывает тебя… ну, и вырубил…
- Мы выбрались?
- Ну да… Сейчас в подвале фабрики сидим, в «тамбуре»…
Спрашивать о том, все ли целы, Егерь не стал. Седой перед ним, Костя в углу устроился – включив фонарь на слабую мощность, просматривает какую-то тетрадь, забранную в лаборатории. Сержант полулежа «отдыхает» неподалеку.
- Жив? – кивнув на Сержанта, спросил Егерь.
- Жив… Только досталось ему… И «броню» его ментальную пробили, и так нехило потрепали… - только сейчас Егерь рассмотрел темную повязку на ноге Сержанта, - Ничего, очухается… Хуже бывало…
Немного помолчали. Седой ковырялся в рюкзаке, Костя словно потерял интерес ко всему вокруг, уткнувшись в свою тетрадь. Егерь с запозданием пожалел, что зря он не потратил несколько минут в лаборатории, чтобы найти хоть какие-то записи. Ведь это был шанс пролить свет на тайну произошедшего внизу…
- Что будем делать?
- Отдыхать, - пожал плечами Седой. – Перекусить нужно, дух, как говорится, перевести…
Нехитрый ужин из не разогретой тушенки и пачки галет, высохших почти до состояния сухарей, запитых водой, не занял много времени. Егерь чувствовал сильную усталость. Прав Седой – не стоит им сейчас пока из этого укрытия выбираться – устали все, с силами собраться нужно… Сержант находился в полусознательном состоянии, его даже не стали тревожить. Костя по-прежнему усердно пытался разобраться в тетрадных записях…
- Что за твари там были?
- Файтеры, - неожиданно для всех негромко проговорил Костя, не отрываясь от записей.
- Кто?!
- Файтеры. По крайней мере, здесь так написано, - Костя оторвался от чтения, засунул тетрадь в вещмешок. Растянулся на полу, вместо подушки положил рюкзак. – Записей очень мало, они отрывистые, не выдержан временной отрезок… Но, как я понял, из всего комплекса самой важной частью была именно лаборатория. Все остальное – всего лишь прикрытие, хотя и на верхних уровнях велись какие-то работы… Так вот, в лаборатории ставились опыты над людьми – заключенными, осужденными на длительный срок, и одинокими, которых никто не станет искать… Поначалу из людей пытались создать бойцов, способных контролировать врага на расстоянии. Не окончив этот эксперимент, перешли к другому – к созданию идеальных убийц. Которые абсолютно бесшумны, слабо восприимчивы к боли, прекрасно ориентируются в темноте и максимально приспособлены к выживанию практически в любых условиях… Опыты удались, но не совсем так, как хотели ученые – результаты их опытов мы видели внизу…
- Кто за всем этим стоит? Вернее, стоял?
- Профессор Кречетов… - ответил Костя. Помолчав, добавил: - Я знал одного Кречетова – тогда, еще в 1985. Молодой, скромный и стеснительный… Писал диссертацию – что-то связанное с мутациями геномов человека при воздействии на них различных излучений...
- Это… он?
- Не знаю… Но, если верить записям, то он… - Костя замолчал и повернулся набок, словно показывая, что не хочет больше общаться на эту тему.
Вскоре все заснули глубоким, но чутким сном. Не оставив даже никого дежурить – надобности в этом не было. От тварей они отгорожены толстенной дверью – вскрыть ее твари не смогут. Выход на поверхность также преграждает подобная дверь – снаружи, не имея ключа, открыть ее невозможно…
…Их выход из подземелий стал полной неожиданностью для бандитов. То ли те решили, что смельчаки, проникнувшие в подземелья, погибли и уже не выйдут назад, то ли что они уже выбрались где-то в стороне от фабрики. Так или иначе, но серьезного сопротивления Сержант с его группой не встретили. Хотя бандитов было сейчас раза в три больше – к ним подошло подкрепление…
Темную Долину преодолевали быстро, разумеется, по возможности. Все хотели покинуть неуютную, полную опасностей местность и наконец-то уже добраться до Янтаря. Их задание было практически выполнено, осталось лишь донести груз до Сахарова. Но расслабляться нельзя – везде полно ловушек, расслабившись, можно с легкостью попасть в одну из них…
На Свалке вовсю шел бой. Стреляли где-то возле депо. Никто из группы не знал, кто и с кем воюет. От бывшей заставы Долга группа направилась по старой дороге по направлению к Бару. Мутантов было на удивление мало…
…Группа перешла глубокую канаву, с утыканными по ее дну металлическими штырями – границу группировки Долг - по мосту, роль которого играли перекинутые над канавой массивные створки от металлических ворот. Никто, как ни странно, не остановил их. Их окрикнули, когда они были уже всего метрах в пяти от ДОТа, сооруженного самими долговцами из бетонных плит, сложенных буквой «П», с небольшим «окошком» в передней части. Однако из укрепления никто наружу не показывался.
Сержант назвался. И только после этого из ДОТа выбрался молодой еще парнишка с Абаканом в руках. Рядовой. Несколько раз Сержант видел его среди других бойцов.
- Где все бойцы? Почему застава почти открыта?! – едва не зарычал на него Сержант. Да и шутка ли! Если на заставу пойдет волна мутантов, что очень редко, но случалось, то они в два счета пройдут здесь. Ворвутся на территорию Бара, значит, большие потери будут… Да и если отряд бандитов решится на штурм, то ДОТ не явится серьезной проблемой – они сейчас отлично вооружены, и достаточно будет пары выстрелов из подствольника, чтобы покончить с бойцами в укреплении. Выбивать их с территории базы будет намного проблематичней, нежели встретить здесь хотя бы в десяток стволов…
- Мы… там… - показывая рукой на ДОТ, откуда выглядывал еще один такой же «зеленый» новичок, промямлил солдатик.
- Остальные где?!
- Ушли… приказ… Нас сюда…
- Ладно, разберемся…
Ни сам Сержант, ни его спутники не узнавали Бар – всегда здесь было много народу, одиночки и вольные сталкеры отдыхали, приходили и уходили... Даже всего несколько дней назад, когда группа покинула Бар, и то здесь было оживленнее. Сейчас же практического никого нет. Часовые на крышах внутри базы отсутствуют, ангары пусты…
Сержант, не раздумывая, направился на саму базу. Возле КПП его встретили всего два бойца. Группа прошла через КПП без проблем и направилась к подвалу одного из бывших административных зданий, переделанного долговцами под свои нужды.
…- Монолит перешел в нападение, и, прорвав оборону Барьера, вплотную подошел к базе Свободы. Там сейчас идут ожесточенные бои, - вводил прибывших в курс происходящего капитан Лукин, один из офицеров-штабников Долга. В «штабе», кстати, тоже не было практически никого… – Свободовцы попросили временного перемирия и помощи. Им самим не выстоять… Одновременно с Монолитом по всей Зоне перешли в наступление бандиты… В Долге было введено военное положение и полная боевая готовность, часть бойцов ушла на Армейские Склады, помогать Свободе, часть – на Свалку, на помощь сталкерам. Небольшой отряд сдерживает рвущихся бандюков с Дикой Территории… В общем, ситуация лучше некуда…
- Ну а как же все равно оголили передовую заставу? Вы хоть понимаете, что достаточно десятка бандюков, чтобы прорваться со Свалки?! – открыто негодовал Сержант.
- Понимаю, - кивнул Лукин. Закурил. – Молодец, что понимаешь это… Вот вы и пойдете на усиление заставы. Пожрете, конечно, сначала. Отдохнуть дать не могу, уж извиняйте…
- У меня есть задание более вышестоящего начальства, - ответил Сержант, с неприязнью глядя на Лукина. Никогда тот ему не нравился. Трусливый, но заносчивый, покомандовать любит. Как только, за какие заслуги перед Долгом до капитана дослужился? – Которое не могу не выполнить. Поэтому, товарищ капитан, я не имею возможности выполнить ваше распоряжение…
- Здесь я решаю, что ты можешь, а что нет! – рявкнул Лукин, наливаясь краской. Еще бы! Какой-то сержант осмелился ему перечить! Он выполнять должен приказы, в данном случае его, капитана Лукина, приказы.
- Согласно Уставу клана Долг, я, имея особую боевую задачу, поставленную передо мной непосредственно командованием, обязан выполнить ее! – Четко, громко, словно на занятиях, отчеканил Сержант. И не мудрено – Устав Клана вдалбливался в головы бойцов намертво. Когда-то, еще только при создании, встал вопрос об уставах и законах новоиспеченного клана. Но генерал Воронин – основатель клана и его бессменный лидер – не стал мудрить и сочинять что-то. А просто-напросто взял все уставы еще советской армии, максимально упростил их и собрал в один. Система званий была также взята им из советской армии. Все довольно просто. - А приказы всех офицеров, тем более, штабных, которые пытаются помешать выполнению поставленной передо мной задачи, я имею право не выполнять…
- Ты как заговорил, щенок?! – Лукин аж побагровел от злости. – Ты выполнишь приказ, боец!
Сержант поднялся со стула и направился к выходу, бросив негромко сквозь зубы:
- Да пошел ты…
Но Лукин его услышал. Выскочил из-за стола, догнал Сержанта, схватил его за плечо левой рукой, правой доставая пистолет из кобуры.
- Что ты сказал, щенок?! Да я тебя, мразь, сейчас…
Сержант, разворачиваясь на месте, врезал Лукину локтем прямо по его багровому лицу. Капитан схватился за нос, из которого уже потекла кровь. Сержант же, выбив из его руки пистолет и отбросив в угол, взял Лукина за шкирку и хорошенько встряхнул.
- Ты, крыса штабная, мне не указ! Мне дали задание настоящие, БОЕВЫЕ офицеры, которые, в отличие от тебя, комбезы в штабе не протирали! Которые сейчас Монолит сдерживают и с бандюками бьются! А ты… Мы сейчас уйдем, а ты нам не помешаешь, понял? Иначе тебя с собой возьмем в качестве «отмычки», Зону тебе покажем во всей красе…
Лукин пытался еще что-то бормотать, зажимая разбитый нос, но уже сник, признав поражение. Тем более, если эти четверо вдруг сдержат слово и возьмут его, Лукина, с собой – заложником или, что еще хуже, «отмычкой». Капитан Лукин до дрожи в коленях и холодного липкого пота по всему телу боялся Зоны. А от этого сержанта с его тяжелым холодным взглядом можно ожидать всего. В том числе, что он выполнит свою угрозу. Сержант же блефовал – он никогда бы и никого не взял бы с собой в качестве «отмычки». Так называли молодых и неопытных новичков, которых опытные сталкеры брали с собой в Зону. Чтобы на опасных участках пропускать их вперед, «обследовать» дорогу на отсутствие аномалий. А если не повезет новичку, погибнет он в аномалии, так что ж тут страшного? Новички всегда есть, значит, и «отмычки» новые будут. Долговцы, да и многие из сталкеров тоже, были против этого…
- Ну и что с тобой делать? – глядя на капитана, призадумался Сержант. – Оставить тебя просто так – так ты натравишь на нас всех, кто на базе остался…
И вдруг неожиданно, почти не размахиваясь, нанес капитану Лукину сильный удар. Капитан отлетев сторону, врезался спиной в стену, и, закатив глаза, съехал по ней на пол. Сержант потрогал его шею – жив, в отрубе просто. Не говоря никому ни слова, он вышел из штаба. Остальные последовали за ним.
…Они уже проходили заставу, выходящую на переход к Армейским Складам и Дикой Территории, когда на территории Бара завыли сирены. Лукин очухался, и решил отомстить за нанесенное ему оскорбление.
- Всем находящимся на территории Бара! Обнаружена группа преступников под предводительством бывшего бойца Долга по прозвищу Сержант! Вооружены и очень опасны! Преступников задержать, при оказании сопротивления – уничтожить! – вещал голос Лукина, усиленный многоваттными динамиками.
При звуках воющей сирены все пятеро бойцов, дежурившие на заставе, напряглись. Лишь двое, дернувшись к оружию, шагнули в сторону уходивших. Но они оказались быстрее – на долговцев оказались направлены четыре автомата.
- Спокойно, мужики! – подал голос Сержант. – Вы все знаете меня и Седого - мы не преступники и не бандиты, к тому же уходим. Просто дайте нам уйти…
- Знаем, - ответил старший на заставе. Кивнул в сторону Бара, где по-прежнему надрывался, пытаясь задержать «преступников» чужими руками Лукин. – А это что?
- А это Лукин бесится, - усмехнулся Сержант.
- А есть причина?
- Есть… Нос ему разбил…
- Ладно, давайте, парни, дальше! Вы прошли раньше, чем мы услышали сообщение… Это всех касается! – старший обвел своих подчиненных взглядом.
- Спасибо, брат! – поблагодарил его Сержант. И, уже сделав несколько шагов, обернулся. – Да, чуть не забыл! Пошли кого-нибудь на заставу Бар-Свалка, а то там двое новичков сидит только… Не ровен час, бандюки наведаются…
- Понял! Спасибо!
Группа Сержанта быстрым шагом двинулась к переходу на Дикую Территорию. На территории Бара стихла сирена – видимо, Лукин понял бессмысленность. Но через динамики продолжал вещать о группе «преступников», которых необходимо задержать…
С небольшой группой Долга на переходе проблем не возникло – Сержант с бойцами свободно прошел на Дикую Территорию. Долговцы заняли удобные и выгодные позиции – неподалеку валялось десятка два трупов бандитов. Среди бойцов Долга потерь вроде не было…
Глава 5.
Группа блаженно растянулась на лежаках в выделенном им отсеке – малюсеньком, метра два на два, помещении, с откидывающимися, как в купе поезда, полками, которые и играли роль коек. Через несколько минут все уже спали. Сказались усталость и напряжение. Ходка за амальгамой увенчалась успехом, хотя группа и потеряла в ней одного из своих бойцов. А плотный и горячий обед, которым группу накормили ученые, еще больше разморил бойцов. Сахаров, получив заветную субстанцию, умчался в лабораторию, едва не забыв обо всем. Уже на бегу отдав распоряжения своим подчиненным о том, чтобы бойцов накормили и выделили для них отсек.
…Все проснулись уже утром – выспавшиеся, посвежевшие. Их ждал уже немного остывший завтрак. И – черный растворимый кофе. И даже сахар. Егерь намешал себе крепкого и сладкого – если есть возможность кофейком побаловаться, то нужно пользоваться моментом. Кто его знает, когда еще удастся кофе попить!
Профессор не покидал лабораторию до самого вечера. Вышел лишь во время ужина и почти сразу же снова скрылся в лаборатории. Ведь день бойцы промаялись от безделья, находя себе хоть какое-то занятие. Разобрали, почистили, протерли каждую деталь, снова собрали оружие. После чего Сержант и Седой, выпросив у ученых несколько листов бумаги и ручки, принялись подробно описывать все произошедшее с группой во время этого задания. По их просьбе написали и Егерь с Костей. Все понимали все – Сержанту нужно будет подавать рапорт начальству. Обо всем. В том числе и о потере бойца. Еще и о том, по каким причинам бойцы перевооружились, поменяв АКСы на АК. Также о причинах, приведших в негодность выданные им новые «Кольчуги». Одним словом – обо всем…
Костя, написав отчет – как он сам пошутил, снова уткнулся в тетрадь с записями. Егерь и Седой засели над шахматной доской с вырезанными каким-то умельцем фигурками в виде мутантов. Сержант корпел над «отчетами», стараясь написать более обширно и подробно, как и полагается командиру. Взяв со всех обещание не рассказывать никому постороннему обо всем произошедшем с ними в подземном комплексе. Тем более, о найденном там оружии и взрывчатке. Егерь прекрасно понимал его – если об этом узнают бойцы Свободы, то наверняка предпримут туда рейд. Да и среди одиночек немало авантюристов найдется, кто рискнет пробраться в лабораторию ради наживы. И неизвестно еще, смогут ли они оттуда выбраться живыми. А главное невредимыми, не вынеся из лаборатории какой-нибудь заразы. А если те твари еще на свободу вырвутся из своего подземелья, то это будет означать катастрофу. И даже не только для Зоны, но и, без преувеличения, для всего мира. А если твари еще могут обращать людей в себе подобных…
…Прошло два дня. Два дня откровенного безделья. Группа уже начала откровенно скучать от бездействия. Костя-Гюрза, дважды перечитав записи, почти постоянно о чем-то негромко разговаривал, а иногда даже спорил с Сержантом. Причем тот охотно принимал в этом участие.
В конце второго дня отдыха и разговоров с Костей, Сержант подсел к Егерю. Седой и Костя были рядом. Все четверо находились в выделенном им отсеке.
- Парни! Я не умею красиво говорить, поэтому скажу, как есть… - создавалось впечатление, что слова Сержанту давались нелегко. Он переводил взгляд с одного бойца на другого. – Я должен признаться вам кое в чем… Спасибо, парни, за все спасибо!
- Это признание? – усмехнулся Костя.
- Нет… Это просто благодарность… А признаться я должен в том, что, помимо основного задания, которое мы выполняли все вместе, у меня было еще одно, личное и секретное… - Сержант помолчал немного, собираясь с мыслями, и снова заговорил: - Мы должны были проверить возможность существования переноса во времени-пространстве, для чего, после создания или вызова – называйте, как хотите - Сахаровым этой аномалии, я должен был уговорить профессора переместить во времени одного из нас – меня, либо Рыжего или Седого. Переместить на несколько дней назад… В случае успешного завершения эксперимента, Долг должен быть подготовить ударную группу своих бойцов, которая отправилась бы в прошлое, в тысяча девятьсот восемьдесят шестой год, и предотвратила бы самую первую аварию на ЧАЭС… Соответственно, предотвратив тем самым появление и самой Зоны…
- Ну, до этого можно было бы догадаться! – сказал Егерь. – Всем известна идеология вашего клана. Уничтожить порождения Зоны – мутантов и артефакты, а при возможности и саму Зону! В чем ты, Сержант, признаваться задумал? В том, что и так всем известно?
- Не совсем… в случае успеха операции, я должен был взять тебя, Егерь, под охрану. Под арест. В крайнем случае, в критической ситуации, разрешалась твоя ликвидация…
Егерь подскочил, словно его током ударило.
- Это как?!
- Всеми доступными способами, - грустно улыбнулся Сержант. И, глядя Егерю в глаза, пояснил: - Как мне объяснили, нельзя было допустить твоего возвращения в твое время…
- Но почему?!
- Я не смогу объяснить так красиво, как объяснили мне, но попытаюсь… О возможности перемещения во времени стало известно лишь в две тысячи семнадцатом, после того, как ты попал сюда из прошлого, случайно «захватив» с собой Костю. Так? – Егерь кивнул. Все верно. Но непонятно, к чему клонит Сержант, почему Долг был против его возвращения в свое время. Сержант продолжил: - До этого никто о такой возможности не знал… Если бы ты вернулся в свое время, то, возможно, о перемещениях не узнал бы никто… Чего клан, имея возможность уничтожить Зону еще до ее рождения, допустить не мог…
- Все равно, я не понял – причем тут я?
- Как мне объяснили, ты в данный момент находишься здесь и сейчас. Мы знаем о возможном шансе переместиться во времени, пока ты с нами… то есть в нашем времени. Если ты, вернувшись в прошлое, помня, что случилось с тобой во время похода на Болота, решишь отказаться от ходки, то не попадешь в прошлое, а затем и сюда… Соответственно, никто не узнает о перемещениях во времени, даже ты – ты ведь будешь все эти пять лет находиться в Зоне. Другими словами, ты изменишь будущее… А сейчас ты в настоящем для нас, когда руководство Долга знает о возможности уничтожения Зоны. Вот для того, чтобы ты не сумел изменить настоящее для нас, я и должен был лишить тебя такой возможности…
Все потрясенно молчали. Вернее, не все – Седой наверняка знал это и раньше. Неожиданностью это явилось лишь для Кости, и большим потрясением для Егеря. Такой подставы от Долга, а именно от своего друга, капитана Иванцова, он ну никак не ожидал!
Сержант словно прочитал мысли Егеря:
- Не вини капитана, Егерь! Не забывай, что он – всего лишь офицер, который подчиняется приказам. Именно он уговорил всех рассматривать твою ликвидацию лишь как крайнюю меру. Хотя с самого начала решение ликвидировать тебя рассматривалось как основное…
- И не боишься ты секреты своего клана рассказывать? А то ведь могут не простить тебе предательства…
- А я и так уже стал им врагом, - словно не заметив иронии в словах Егеря, усмехнулся Сержант, – не выполнить приказ офицера, ударить его, к тому во время военного положения, это серьезное преступление… В лучшем случае, что навряд ли возможно, меня исключат из Долга без права посещения территории Бара…
- И зачем ты рассказал мне обо всем этом?
- Чтобы ты не считал меня сукой, Егерь… И чтобы знал, что я не стану тебе мешать… Вернись в свое время, поступи там так, как считаешь нужным…
- А если из эксперимента ничего не получится? Ты, помимо твоего нынешнего «преступления», не выполнишь свою задачу. А это не сравнится с тем, что ты офицера ударил…
- Это уже ничего не решит… Егерь, оглянись вокруг, посмотри, что творится в Зоне… Бандиты стали самым сильным и многочисленным противником. Группировки теряют свои владения – территории, на которых они всегда были хозяевами. К власти в кланах лезут подобные Лукину, которые упиваются этой самой властью и наживают состояние на укрытых ими артефактах. Нормальным людям стало практически невозможно появиться в Зоне… да и мало их осталось… Так что, Егерь, считаю, если ты вернешься к себе и изменишь Зону, то от этого всем станет только лучше… Ну, а если не получится ничего, то же в таком случае делать? Уйдем мы с Седым, будем сами по себе, сами себе хозяевами… Не держи на меня зла, Егерь…
…Вечером третьего дня к ним вышел Сахаров. Уставший, бледный, с осунувшимся лицом, красными глазами, но буквально светящийся от какой-то непонятной пока никому радости.
- Прошу, господа, в столовую, - едва ли не торжественно проговорил профессор. Не рассказывая подробностей. Сталкеры потянулись в небольшой отсек бункера, превращенный учеными в подобие столовой. Небольшую, но уютную, несмотря чуть ли не спартанскую обстановку, столовую комнату.
А там… Такого никто не ожидал. Видимо, ученые расстарались во всю – на нескольких небольших металлических столиках, сдвинутых в один, стояли угощения. Причем настолько редкие в Зоне, что было понятно даже с первого взгляда – это не было полуфабрикатами, все готовилось вручную. Жареное мясо – не кабанов, а мясо с Большой Земли; картошка – и вареная и жареная; селедка с луком; несколько простых, но выглядевших очень аппетитно салатов. Завершала все бутылка шампанского, возвышавшаяся в центре стола. Неожиданно Егерь вдруг подумал – а сколько он не ел простой селедки? Или, например, курицы жареной? Он не помнил…
Дождавшись, пока все рассядутся, Сахаров открыл шампанское и, в виду отсутствия фужеров, разлил его по обычным армейским кружкам. Поднялся, держа кружку в руке, и заговорил:
- Итак, я хотел бы от имени всего научного мирового сообщества выразить вам самую большую благодарность. Благодаря вам в научном мире произойдет революция! Разумеется, ваши имена…
- Подождите, профессор! – перебил его Сержант, переглянувшись удивленным взглядом с ничего не понимающими товарищами, - Извините, конечно, но давайте по порядку!
Сахаров посмотрел на него не менее удивленным взглядом, а потом хлопнул себе ладонью по лбу и рассмеялся. И начал объяснять, стараясь говорить просто и коротко.
- Все дело в той субстанции, которую вы добыли! Это, без сомнения, та же самая субстанция, о которой я вам говорил, амальгама, но… немного видоизмененная. Более совершенная, так сказать. С более ярко выраженными свойствами, более плотным… впрочем, не буду вас «грузить» научными терминами. Скажу только, что эта субстанция имеет уровень, на несколько порядков превышающий уровень той, с которой я имел дело. А это – это переворот в науке! Представьте только субстанцию, которая способна поглощать не только… в принципе, это снова вам будет неинтересно. В общем, доставленная вами субстанция способна разлагать и подчинять себе органику и неорганическую материю. Причем имеет свойство поглощать альфа и гамма излучения! А накапливаемая ею энергия имеет немного другие свойства, чем у предыдущей субстанции! Я, как видите сами, почти трое суток провел в экспериментах над этой субстанцией, и, не буду скрывать, невероятно удивлен и одновременно поражен их результатами! Ничего подобного…
- Простите, профессор, - снова перебили Сахарова. На этот раз Костя. – Скажите нам лишь одно: эта субстанция – то, что вам требовалось? Или мы принесли совсем другое?
- Что вы, молодой человек! Да вы сделали едва ли не мировое открытие, добыв это уникальное – не побоюсь этого слова, образование! Никто ничего подобного не знал!
- Значит, вы сможете… отправить нас в свое время?
- Не могу вам обещать… - честно признался Сахаров. И, глядя на недоумевающих сталкеров, поспешил объясниться: - Видите ли, у меня нет выключателя, чтобы гарантировать это… Но я думаю, что эксперимент удастся, так как эта субстанция генерирует очень сильное поле вокруг себя. Причем так, как, если брать общепринятые принципе, не может быть вообще… Объясню вам попроще, по крайней мере, постараюсь. Разумеется, очень и очень упрощенно… Если рассматривать это поле как некую сферу, то оно имеет два полюса. По сути, на обоих полюсах не должно быть большой разницы в характеристиках. Но только не в нашем случае с этой субстанцией. На одном полюсе ее биополя время как бы замедляется, течет медленнее, а на другом – наоборот, ускоряется…
- То есть, профессор, мы можем попасть как в прошлое, так и в будущее? – понял речь профессора Костя.
- Да, если рассматривать по теории вероятности… Но, я думаю, что вы вернетесь в свое время, ну, допустим, «разминетесь» по времени на несколько месяцев – по крайней мере, такие результаты мне выдал компьютер…
- Компьютер?!
- Да! Я создал уникальную программу, просчитывающую алгоритм. Правда, ее еще нужно доработать, но все же она работает…
Все молчали, обдумывая услышанное. Если честно, рассказ Сахарова получился сбивчивым и невнятным. Поэтому получилось так: понятно все, что объяснил профессор, но в то же время не понятно ничего… Похоже, что Сахаров понял причину молчания. И попытался исправить ситуацию.
- Вижу, что совсем запудрил вам мозги. Прошу прощения, трое почти бессонных суток дают о себе знать. Я предлагаю поступить следующим образом: я распорядился накрыть «поляну» - такое слово есть в обиходе сталкеров – из-за того, что нахожусь на грани великого открытия. По крайней мере, то, что я узнал за эти три дня, уже тянет на Нобелевскую премию. И это только благодаря вам… Так что предлагаю слегка отметить это событие. А, пока мы едим, я попробую собраться с мыслями и более точно объяснить вам то, что я хотел сказать…
Через полчаса Сахаров начал объяснять снова. Утрируя, приводя настолько грубые примеры, что, выступи он с такими примерами на каком-нибудь заседании, то его наверняка бы забросали тухлыми яйцами и гнилыми помидорами.
- Представьте себе лифт. Обычный лифт, который ездит между этажами обычного высотного жилого дома. В нашем случае биополе доставленной вами амальгамы – это тот же лифт, но имеющий две двери. Одна из которых ведет на верхние этажи, то есть в будущее, а другая, скажем, задняя, наоборот, вниз – в прошлое. Я постараюсь «направить» вас именно в нужную вам «дверь», но не могу с точностью в сто процентов гарантировать, что вы попадете именно в тот временной промежуток, из которого были «изъяты». Но компьютер выдал результаты: год будет именно тот, на разброс по времени может исчисляться днями, неделями и даже месяцами – до шести месяцев максимум.
Сахаров обвел всех взглядом. Все молчали. Вроде бы всем все понятно.
- Тогда прошу вас провести нынешний вечер, выбросив из головы все проблемы. А завтра с утра мы приступим к эксперименту. Надеюсь, он пройдет удачно…
…Сфера зависла в сантиметрах двадцати от земли. Намного больше размером, чем та, через которую Егерь попал в тысяча девятьсот восемьдесят пятый год. И цвет у сферы темный, словно внутри нее была ночь, а поверхность переливалась стальным оттенком. Помимо воли, Егерь испытал какое-то волнение, дрожь и слабый страх перед тем, что ему предстояло. И он понял, что за чувство грызло его со вчерашнего вечера, почему так тошно и погано было на душе. Это тоска. Тоска по всем тем, кто окружает его сейчас – Костя, Сержант, Седой… По тем, с которыми он за несколько дней прошел через столько испытаний, что некоторые сталкеры за полгода не получают… Тоска от того, что через несколько минут не станет этих верных и надежных друзей и товарищей. Они, конечно, останутся живы, придут в Зону и будут топтать ее радиоактивную землю, но никто из них не узнает Егеря – для них их знакомство состоится только в две тысячи семнадцатом году. А в две тысячи двенадцатом, куда должен попасть Егерь, в Зоне еще нет Сержанта – он придет лишь в две тысячи пятнадцатом; капитан Иванцов – совсем не капитан, а всего лишь еще сержант; еще жив Рыжий, который погиб в схватке серебряными тварями в подземельях…
Гюрза… Костя вернется в свое время. Он будет, конечно, помнить и Егеря, и Зону, и всех остальных. Но в две тысячи двенадцатом ему будет уже за полтинник… Возможно, что они больше никогда не встретятся – кто знает, как сложится судьба Кости и куда его закинет жизнь после аварии на Чернобыльской АЭС тысяча девятьсот восемьдесят шестого?
- Пора…
Все обнялись, похлопали друг друга по плечам, пожали руки. И Костя шагнул в сферу. Он стоял, глядя на боевых товарищей из будущего, с которыми пережил достаточно многое. Подумать только, там – в тысяча девятьсот восемьдесят пятом, многие из этих парней – да что там многие, почти никто из них еще даже не родился на свет!
Сфера обволакивала фигуру Кости, его силуэт становился все более размытым, пока не исчез, не растворился в сфере полностью. Вот и не стало Кости, ушел он. Егерь все же искренне надеялся, что Косте удалось вернуться домой, в свое родное время. А удастся ли ему, Егерю? Он не знал. И ответ на этот вопрос можно было получить, лишь войдя в сферу…
- Егерь! Пора…
Обнявшись со всеми остававшимися, Егерь решительно шагнул в сферу. Фигуры друзей померкли, поблекли, подернулись дымкой, и постепенно растворились. А Егерь все стоял. Ничего не происходило. Сталкер уже почувствовал, как страх медленно, но решительно начал овладевать им. А вдруг ничего не получилось? Вдруг эта амальгама, вернее, сфера – ее порождение, просто-напросто растворяет в себе Егеря?! А он стоит, словно овца на заклании… Вокруг вдруг стало темнее, словно опустились сумерки. На сталкера разом навалились усталость и слабость, голова стала вдруг пустой и тяжелой, словно чугунной. И Егерь провалился в окутавшую его темноту…
…Очнулся он оттого, что кто-то легонько хлопал его по щекам, а на лицо брызгали водой. Он открыл глаза – над ним склонились двое. Один в затертой камуфлированной кепке на лысой голове, второй – на вид совсем еще молодой, голова с русыми, коротко остриженными волосами, непокрыта… На бандитов не похожи…
- Э-э, мужик! Очухался? – спросил Егеря лысый, перестав похлопывать его по щекам.
- Вроде да… - неуверенно ответил Егерь, осматриваясь по сторонам. Он лежал на твердой, как камень, земле посреди небольшого поля. Над головой тяжелые темные тучи, но дождя нет. И тепло, несмотря на пасмурную погоду. Егерь поднялся на ноги. – Где я?
Эти двое рассмеялись. Беззлобно, без обидной интонации…
- В Зоне, братан, ты, в Зоне… Знаешь, что это?
- Знаю… - ответил Егерь, продолжая осматриваться. В стороне слева виднелись верхушки грязно-коричневых, корявых, изогнутых деревьев. С правой стороны виднелись руины каких-то зданий – возможно, старого села или деревни. Или чего-то другого… Позади, метрах в ста от них, видимо, находилась дорога – там стоял, ржавея, старый грузовик. А впереди виднелись огромные валуны – казалось, неведомый великан расшвырял их чуть ли не по всему полю. Причем с огромной силой – некоторые валуны почти до середины ушли в землю… Ничего знакомого! Похоже на Зону, но местность, местность совсем незнакомая! - Вы кто?
- Череп, - назвал себя лысый. Показал на молодого напарника, - Это Студент. А тебя как звать?
- Егерь. Где мы?
- На Радаре, за Излучателем…
Егерь удивленно посмотрел на двух сталкеров и задал им невинный вопрос, от которого они, однако, чуть в ступор не впали:
- А какой сейчас год?
- Две тысячи двенадцатый, - многозначительно переглянувшись с Черепом, ответил Студент.
…Позже, уже сидя у небольшого костра в более или менее сохранившихся развалинах, Егерь узнал историю этих двоих. Череп, получивший прозвище за свой абсолютно лысый череп, и Студент, бывший студент какого-то университета – отсюда и прозвище, промышляли на окраинах Зоны. Вглубь не лезли – снаряжение не позволяло, да и голову ни за что складывать не хотелось. Позавчера вернулись из ходки в Темную Долину, где пошарили по ее окраинам. На Кордоне узнали, что кто-то открыл проход в центр Зоны. И, уповая на удачу, отправились вслед за толпами ломанувшихся к ЧАЭС сталкеров. Искали укрытие на ночь, где можно переночевать, увидели эти развалины, направились к ним через поле. А там и нашли лежащего без сознания Егеря…
О себе Егерь не стал рассказывать много. Да и что ему было ответить на вопрос, откуда он здесь? Сказать, что из будущего? Да случайные спутники сразу посчитают его сумасшедшим. Поэтому Егерю пришлось соврать, что не помнит. Как ни странно, такой ответ устроил его попутчиков – те приняли его за сталкера, отставшего от своей группы, пробиравшейся к ЧАЭС и частично потерявшего память…
- Ничего, парень, обойдется все, - успокаивающе проговорил Череп. – Со временем вспомнишь все…
ЧАСТЬ 5.
Прошло уже три месяца, как Егерь вернулся. У него – спасибо профессору Сахарову – получилось вернуться в свое время. Повезло ему появиться не в аномалии, не попасть в пищу мутантам. Но что-то в нем – Егерь сам это понимал – спрятанное где-то глубоко, дало трещину. Что именно, он не знал…
Бармен теперь вместе с заказом Егеря, когда тот бывал в Баре, неизменно приносил бутылку, а то и две, водки. Удивляясь про себя тому, как изменился сталкер за неделю, которую его никто не видел. Стал угрюмее, молчаливее, как-то отдалился ото всех, что ли…
Егерь действительно изменился. Им все больше овладевала непонятная тоска, которая грызла его изнутри все сильнее, причиняя более мучительную боль, нежели чем даже рана... Заглушить ее помогала лишь водка, которую он и глушил, когда останавливался в Баре. Со временем к тоске присоединилась и апатия. Егерь теперь смело шагал в те места, куда раньше, прежде чем пойти, тридцать три раза подумал бы… Несколько раз наведывался в Темную Долину с отрядом одиночек, в карательном рейде против бандитов, где поразил даже хорошо знавших его своей безбашенностью и отчаянностью… Дрался так, словно это был его последний бой…
За два последних месяца ему несколько раз предлагали вступить в ряды и Свободы, и Долга, но Егерь отвечал вежливым отказом. Предпочитая оставаться самим по себе. Сам, в одиночку бродил по Зоне, доставая порой действительно дорогие артефакты. Вспоминая о своих друзьях, оставшихся в будущем. О Сержанте и Седом – все ли у них сложилось хорошо? Хотя, на данный момент, у них еще ничего не сложилось, они еще даже не помышляли о том, чтобы податься в Зону. О Косте, который сейчас в прошлом, в своем времени. Сумел ли он вернуться? Как он? Что с ним?
…Егерь неожиданно получил письмо. В прямом смысле неожиданно. Сталкеры имели каналы для отправки писем, денег и даже посылок по всему миру – обычно это делалось через торговцев. Лишь расценки были разные.
- Егерь! – окликнул его Бармен, случайно столкнувшись с ним неподалеку от Бара, когда Егерь уже направлялся к заставе, чтобы пройти на Свалку. – Зайди в Бар, у меня для тебя есть кое-что…
В баре на барную стойку перед сталкером лег обычный конверт, в котором раньше отправляли письма. Сейчас, когда удобнее набрать письмо на клавиатуре, и намного быстрее – оно придет практически мгновенно, не нужно ждать неделями, пока абонент получит его - отправить его также в электронном виде, конверт выглядел нелепо. Но Егерь вдруг почувствовал некоторое волнение. Даже сам не понимая, почему. Вскрыл конверт – из него выпала половинка тетрадного листа, на которой на всю длину размашистым почерком было написано всего одно слово: «Добрался». Конверт был без обратного адреса. Бармен не понял, почему вдруг Егерь вначале побледнел, а потом, придя в норму, решил не покидать Бар, а, сняв маленькую комнатку, затарившись водкой и закуской, два дня не выходил из комнаты…
Прошло полгода. Егерь по-прежнему мало с кем общался. Некоторые, уже довольно-таки опытные сталкеры, предлагали ему стать напарником в ходках, но Егерь так и остался одиночкой. Один ходил в Зону, шастал по опасным местам, пробирался в Темную Долину и, устроив неподалеку от старой фабрики наблюдательный пункт, следил за бандитами, облюбовавшими ее. Своим поведением вызывая удивление у других сталкеров, ставших считать его немного тронувшимся рассудком человеком…
Многого не смог бы объяснить даже сам Егерь. Зачем все это - все эти слежки, эти ходки, Зона, для чего вообще эта жизнь?! Временами он начинал подумывать, что, может, не зря его считают немного свихнувшимся? Может, он действительно свихнулся? Интересно, временами проскальзывала мысль, а осознают ли сумасшедшие, что они сошли с ума?
Агрессии, которая проявляется порой у сумасшедших, у него не было. Лишь все сильнее и сильнее захлестывали апатия и равнодушие. Словно грозя в один прекрасный день заполонить его полностью и выжечь его душу. Справляться с ними было все сложнее и сложнее. Даже водка уже не помогала так, как раньше…
Стараясь убежать от гложущей его тоски и не спиться при «излечении» ее – алкоголикам не место в Зоне, первая же аномалия твоя – Егерь начал отвлекать себя трудными и тяжелыми ходками. Несколько раз добирался до массивной двери подземной лаборатории на заброшенной фабрике, куда в будущем, которое уже не наступит, они спускались. Будь у него ключ, он, не раздумывая, спустился бы в подземелье. Но ключа не было, поэтому, посидев чуток возле двери, Егерь убирался прочь. Пока не очухались от дерзкого налета какого-то «психопата» - Егерь сам слышал однажды, как его окрестили бандиты - уцелевшие бандюки и пока к ним не подошло подкрепление…
Несколько раз Егерь обошел все Болота, неоднократно чуть не расставшись со своей, как ему казалось, абсолютно никчемной жизнью. Но… проносило его. В глубине его очерствевшей души еще теплилась надежда найти амальгаму. Для чего? Егерь не знал – навряд ли он рискнул бы снова воспользоваться ее секретным свойством. Даже если он, подобно профессору Сахарову, смог бы «активировать» это свойство…
…Егерь уверенно шагал по лесной едва заметной тропе, не обращая внимания на завывания неподалеку от него стаи слепых псов и на сгущающиеся сумерки. Апатия и безразличие, овладевавшие сталкером последний год после возвращения его из будущего, ушли прочь. Привыкший благодаря покинувшим его чувствам переть напролом, Егерь по-прежнему поступал также. Вызывая порой у окружавших его людей зависть – еще бы, не каждый ветеран был таким уверенным в себе и своих силах, как Егерь. Хладнокровие и бесстрашие даже при приставленном ко лбу стволом пистолета трактовалось не отсутствием страха, а всего лишь тем, что, пережив самый сложный год своей жизни, подумывавший уже оборвать свою жизнь, сталкер «перегорел». Но перегорел не так, как перегорали многие, а перегорел со знаком «минус»… Уходя, апатия оставила вместо себя хладнокровие и трезвое мышление в любых практически ситуациях. Равнодушие переродилось именно в ту уверенность, которой так завидовали многие. А былое желание покончить с собой и своей жизнью, подарило ему те самые безбашенность и отчаяние, благодаря которым в живых остался не только он, но и с десяток сталкеров…
Да, Егерь стал другим. Жестким, суровым, жестоким, холодным, расчетливым, очень уверенным в себе сталкером. Если бы кто из бывших приятелей не видел бы его год или чуть больше, то навряд ли узнал бы в нынешнем Егеря того, кем он был год назад. Одним словом, Егерь заматерел, превратившись в хищника, в серьезного и очень опасного противника…
Настроение у Егеря было не очень – кто-то вскрыл его тщательно замаскированный схрон на Агропроме. Тот самый, в котором они отсиживались с Костей, когда попали в Зону две тысячи семнадцатого года. Пропало оружие, патроны, немного еды и кое-какой одежды. Самое обидное не в том, что было жалко пропажи – Егерь при необходимости пополнит запасы, а в том, что кто-то сумел проникнуть в его тайник. Хотя замаскирован он очень грамотно, к тому же ловушки расставлены. Ловушки не сработали, а тайник вскрыт… Как это понимать???
…Внезапно совсем рядом раздались выстрелы. Совсем рядом, метрах в тридцати, не более. Глухо бахнуло охотничье ружье, почти сразу же за первым выстрелом – второй, не менее глухой и гулкий, выстрел из второго ствола. Значит, двустволка. Едва замолчало ружье, как защелкал ПМ, сдерживая нападавших и давая время для перезарядки ружья. Но стрелок с ПМом торопился, времени перезарядить ружье второму стрелку не хватало. Тяжело вздохнув, Егерь свернул с тропы и пошел в сторону, где раздавались выстрелы. Ну какое ему дело до всего этого? Ну стреляют и стреляют… Что ему, больше всех надо, что ли? Но не мог Егерь пройти мимо…
На маленькой полянке между двумя огромными раскидистыми мутированными деревьями-гигантами горел небольшой, но яркий костерок. А к нему медленно отступали два человека, окруженные со всех сторон стаей слепых псов. Стая небольшая, с десяток особей, для сталкеров это не проблема. Даже для одиночки. Но люди у костра были очень слабо вооружены – у одного охотничья двуствольная вертикалка, у другого всего лишь ПМ. С таким арсеналом особо не навоюешься, даже против слепых псов. Поведение которых показалось Егерю странным – мутанты не нападали сразу всей стаей, как это обычно, а медленно и неумолимо приближались к жертве. И даже не обращали внимания на трупы двоих убитых сородичей…
Чернобыльца Егерь увидел не сразу. Мутант-телепат сидел чуть в стороне, под сенью корявых веток подвергшегося мутации дерева, и, не отрываясь, смотрел на свое воинство и на испуганных жертв. Видимо, наслаждался исходящими от людей волнами страха. Или молодой попался мутант – не обращал внимания на происходящее вокруг. Все же, почувствовал что-то, чернобылец начал поворачиваться, когда неожиданно для всех прогрохотала очередь из «ксюхи», отбросившая его в сторону. И почти в то же мгновение поляна взорвалась визгом и рыком слепых псов. Лишившись своего ведомого, стая бросилась прочь. Вслед ей дважды грохнуло ружье. Ему вторил ПМ, выпуская вслед убегающим мутантам пулю за пулей. Опустив ствол автомата немного вниз, но по-прежнему держа его в руках, чтобы было удобно почти мгновенно применить, Егерь направился к людям у костра, которые, расстреляв обоймы, теперь поспешно перезаряжали свое оружие. Подойдя к костру, сталкер с удивлением узнал тех, с кем столкнулся, вернувшись в свое время. Узнали и его. Радостно заулыбались, опустили ружье и пистолет…
…- Ну и вот, Егерь, едва мы тогда выбрались, - рассказывал Череп свою нехитрую историю годичной давности. После которой, по его словам, они были вынуждены выживать, чтобы продолжать существовать. Да, похоже было на правду. Оружие у них, как у зеленых новичков, только-только прибывших в Зону. И снаряга не лучше. – Мы ведь тогда, можно сказать, в последний момент успели… Подались на Кордон, чудом дошли… Взяли у торговца несколько заданий, чтобы хоть как-то не подохнуть, да чтобы не голым по Зоне бегать. Да только сам понимаешь, на такие задания особо не разбогатеешь – почти все на жратву да патроны уходит, и дальше Свалки не сунуться с таким-то оружием и снаряжением…
- А эту дребедень где взяли-то? – кивнул Егерь на двустволку.
- Да это… - почему-то смутился Череп. – Мы, в общем, решили рискнуть и в Темную Долину сунуться – пошарить по краю, может, чего более-менее стоящего… Повезло, набрали немного артефактов, обратно уже пошли, да на бандюков наткнулись… В общем, разули они нас и ради смеха через болото пустили, типа, пари между собой устроили – дойдем мы до берега или нет… Дошли мы, да на ферму старую рванули… А там на «Душу», которую не нашли эти сволочи, и выменяли это ружье, макаров старый да чуток патронов…
Студент часто поднимался и отходил к кустам. Вот и сейчас он тоже поднялся и, покряхтывая, отошел от костра. Череп проводил его взглядом.
- Бандюки ему по почкам здорово настучали… Вот и мучается парень…
- Да уж… Могли вообще просто пристрелить. Даже странно, что отпустили они вас – обычно валят всех…
- Ну, это как договоришься… - улыбнулся Череп и глянул куда-то за спину сталкера. Егерь начал вскакивать, когда ему на затылок опустился сильный удар, от которого в глазах вспыхнули искры и Егерь потерял сознание…
В сознание Егерь пришел оттого, что его сначала сильно потрясли, а потом пару раз очень чувствительно пнули по ребрам. Егерь открыл глаза – перед ним стоял Череп. В его руках «ксюха» Егеря, на поясе – пара гранат, тоже изъятые у сталкера. Егерь с трудом сел – руки связаны за спиной. В нескольких шагах от них Студент перекладывал добро из рюкзака Егеря в свой.
- Ты чего, Череп? Ссучился? Или в мародеры записался?
- Пошел ты на хер! – огрызнулся тот. Но сразу успокоился, взял себя в руки. – Пойми, Егерь, когда на тебя наставлено несколько стволов, готовых оборвать твою жизнь, которая здесь, в Зоне, и гроша ломаного не стоит, то тогда вовсе не до морали… Хочешь жить, на многое согласишься! Тем более, если еще предлагают не только жизнь, но и заработок…
- И ты купился на это?! Да тебя развели, как щенка! Неужели ты поверил бандюкам? Ну, завалишь ты меня, придешь к ним, доложишь… и найдут твои кости, обглоданные мутантами, где-нибудь в болоте…
- Дурак ты, Егерь! Если бы мне нужно было завалить тебя, я бы уже не один раз это сделал… - Череп обернулся к Студенту: - Долго ты еще там будешь? Идти пора!
- Сейчас! Две минуты…
- Спасибо тебе, Егерь! Что сам к нам вышел. Мы-то планировали искать тебя, но, благодаря тебе, необходимость в этом отпала… И не держи зла и обиды - у меня к тебе ничего личного… Просто шанс. Шанс выжить. И заработать. Небольшую, конечно, сумму, но хотя бы на оружие и кое-какую снарягу хватит…
- Это ты дурак, Череп! Бандиты не отпустят тебя живым. И тем более, не заплатят. Развели тебя, как лоха… Хотя бы это признай! И подумай, что с тобой сделают одиночки и нейтралы, не говоря уж о Долге и Свободе, если узнают, что ты ссучился и выполнил заказ бандитов!
Череп призадумался – видимо, об этом он раньше не думал. И результаты его умственной работы, видимо, совсем не понравились. Храбрясь, он рассмеялся:
- А кто им скажет? Может быть, ты?
- Поверь, Череп, это не сойдет тебе с рук! Все выяснится! Пусть не со мной, а с другим сталкером! И тогда ты будешь хуже мутанта – везде гонимый, всеми презираемый! Каждый сочтет полезным пустить в тебя пулю, едва только увидев тебя…
- Заткнись! – коротким ударом Череп свалил Егеря на землю. Обернулся к Студенту. – Ну, что ты там так долго возишься?
Ответа не прозвучало. Потому что возле рюкзаков не было Студента. Рюкзаки на месте, а вот напарника Черепа не было.
- Студент! Студент, твою мать! – Череп поднял автомат, передернул затвор. Распластавшись на земле со связанными руками, Егерь рассмеялся. Веселым, довольным смехом. Череп повернулся к нему. – Чего ржешь?! Где Студент?
- Похоже, на вас уже начали охоту, - ответил Егерь сквозь смех. Сам не понимая, что его так рассмешило, - Или же смотался от тебя – у него еще есть возможность жить полноценной жизнью… Решил не связываться с неудачником, который сведет в могилу обоих…
Вместо ответа Череп пнул пленника. Егерь уткнулся лицом в землю. Улыбался разбитыми губами, даже не предпринимая попыток подняться. Зачем? Сколько времени он искал смерти, лез для этого в самые опасные места Зоны, во весь рост, не прячась, шел на штурм базы бандитов? И вот, кажись, нашел, в конце концов…
Послышался шум возни. Что-то или кто-то свалился на землю возле Егеря, прямо за его спиной. Внезапно холодное лезвие ножа коснулось его связанных рук, перерезало веревку. Растирая начавшие затекать руки, Егерь поднялся и посмотрел на стоящего перед ним человека… И чуть снова не упал, вернее, не сел на землю пятой точкой от неожиданности. Этого просто не могло быть!
- Ты?!
- Я, - улыбаясь, ответил человек.
- Но… как ты здесь оказался?!
- Зашел в поселок, расспросил о тебе… Сказали, что ты недавно ушел. Я поспешил, надеясь догнать. Вижу, не зря спешил… - усмехнулся Костя. Тот самый Гюрза, который должен быть сейчас в прошлом.
Они обнялись. Крепким, дружеским объятием. Егерь все еще не мог поверить, что стоящий перед ним человек – на самом деле Костя…
…Они сидели возле костра и разговаривали. Связанные Череп и Студент лежали неподалеку – марать руки, убивая их, Егерь не хотелось, а что сделать, как поступить с ними, он еще не решил. И пока он сидел возле костра, слушая рассказ пришедшего к нему на помощь человека.
- Вернулся я, как и обещал Сахаров, правильно – прошел всего месяц с момента нашего исчезновения. Как и полагается в таких случаях, меня, без вести пропавшего, а затем внезапно появившегося, «закрыли» под следствием. Обо всем произошедшем я умолчал, списав на то, что не помню, диагноз мне поставили - амнезия. Меня, разумеется, проверяли на детекторе лжи, но в Афгане нас, десантно-штурмовую диверсионную группу спецназа, научили, как обманывать их. Кажется, мне поверили… В любом случае, меня освободили, я снова встал в строй. Правда, под пристальным вниманием, но все же…
- А как ты попал сюда?
- Ну… Не по себе мне было, Егерь! Тошно на душе, муторно, тоска грызла, хоть волком вой! Я начал заливать ее водкой, если удавалось выбраться в Припять. Если же нет, то самогоном, купленным в ближайших селах и деревнях… Однажды, проснувшись среди ночи и не сумев снова заснуть, я вдруг понял, чего мне не хватает! Не хватало Зоны, опасностей, как ни странно, мутантов и аномалий, друзей… - Костя помолчал, погруженный в воспоминания. Егерь не мешал ему. Все происходящее казалось сном. Словно очнувшись, Костя продолжил свою историю: - Так прошел почти год… В начале тысяча девятьсот восемьдесят шестого на ЧАЭС прислали группу ученых из Москвы. Не знаю, что именно за задачи стояли перед ними, это была секретная информация, к которой я не имел доступа. Но они проводили какие-то исследования… Я, если можно так сказать, сдружился с одним из них, с неким Сахаровым…
- Сахаровым?! – впервые Егерь прервал Костю, пораженный услышанным.
- Да, Сахаров его фамилия… Молодой - практически моего возраста, но очень образованный и умный парень, уже успевший, несмотря на молодость, написать несколько научных работ. И как-то, по пьяной лавочке, рассказал ему обо всем произошедшем со мной… Знаешь, проснувшись утром, я все ждал, что меня отправят в психушку. Но никто за мной не пришел. А через несколько дней Сахаров рассказал мне, что их группа занимается исследованиями различных энерго- и биополей и воздействием их на человеческий организм. И что в результате этих исследований они наткнулись на весьма интересное поведение энергии непосредственно возле самого четвертого энергоблока. Я не буду пересказывать все то, что он рассказал мне – да и не запомнил я почти ничего из научных терминов. И понял мало чего, разве что при определенных положениях этой энергии, которая время от времени «скручивается» в сгустки, начинает происходить странное – например, пропадают различные предметы, которые, кстати, потом находятся… В общем, мы рискнули провести опыт… Он удался, и вот я здесь…
- А… - не сумел сформировать мысль Егерь. Но Костя его понял.
- Нет, все нормально. Никто больше не сумеет повторить опыт. Мы сами не понимали многого, когда шли на эксперимент. Можно сказать, вслепую провели его... К тому же, моя «переброска» произошла в самый последний момент, и я четко видел, как разрушалась единственная пробная экспериментальная установка, способная «поймать» ту энергию… К тому же, думаю, что, если бы кто-то сумел собрать ее вновь и повторить эксперимент, то твое время не было бы таким, как сейчас. Наверняка бы изменилось если не все, то многое бы…
Они немного помолчали. Потом Егерь, снова вспоминая все пережитое в будущем, спросил:
- А как думаешь, почему там, в будущем, Сахаров не узнал тебя?
- Не знаю… - ответил Костя. Немного помолчал и добавил: - Возможно, потому, что на тот момент я был не знаком с ним…
- То есть как?! Ведь ты попал сюда благодаря Сахарову?
- Ну да… Только я познакомился с Сахаровым уже после того, как вернулся из будущего, уже в восемьдесят шестом году. А в Зоне я познакомился с ним, попав к нему из восемьдесят пятого, еще до знакомства с ним…
- Значит, сейчас он может узнать тебя?
- Не знаю… Все-таки для него четверть века прошло…
Друзья снова помолчали. А потом Егерь задал вопрос Косте:
- И что теперь? Что ты собираешься делать? Ты понимаешь, что застрял в этом времени? Еще нет никакой амальгамы – она, если ты помнишь, будет открыта только через два-три года!
- Теперь что? – задумчиво переспросил Костя. Замолчал, переведя взгляд на Егеря, внимательно смотря ему в глаза: – А теперь я собираюсь жить. Просто жить! И я совсем не жалею, что вернулся сюда… Кстати, тебе случайно не нужен напарник?
Егерь, если бы не сидел сейчас, то наверняка бы сел. Напарник? Ему? Он всегда был одиночкой, сам по себе, всегда отказывался от напарников… Но Костя?! Да иметь такого напарника, как Костя, Егерь будет только рад!
- Да, Егерь! Чуть было не забыл… Должен покаяться перед тобой – оказавшись в Зоне без оружия, я рискнул вскрыть твой тайник на Агропроме… Все взятое верну или возмещу…
- Так это был ты? – Егерь расхохотался. Глядя на него, засмеялся и Костя. – А я все понять не мог, как его смогли обнаружить… И как вскрыли, обойдя довольно хитрые ловушки…
- Так ты ж мне сам на них указывал! – продолжал смеяться Костя. – Кстати, их я вернул в прежнее положение…
- Я знаю, недавно с Агропрома вернулся…
Застонал пришедший в себя Череп. От удара Кости, вырубившего его, у Черепа трещала голова. Студент пришел в себя чуть раньше, и, поняв, что расклад не в их пользу, лежал тихо и смирно, даже не предпринимая попыток освободиться. Не обращая на несостоявшихся бандитов внимания, Егерь спросил:
- Куда направимся, напарник? Есть предложения?
Прежде чем ответить, Костя чуток помолчал. И слегка замялся.
- Предложений у меня нет… Но есть у меня дело одно…
- Что за дело?
- Я дал обещание Сахарову – тому Сахарову, оставшемуся в восемьдесят шестом году – уничтожить ту лабораторию, в которой мы столкнулись с серебристыми существами и в которой погиб, вернее, погибнет Рыжий…
- Вынужден тебя огорчить, Костя, но ничего не получится… Если ты не забыл, дверь там массивная, не взорвать. А доступ – только по ключу, коды мы брали все у того же Сахарова…
- Егерь, извини, конечно, но коды у меня есть, - улыбнулся Костя.
- У тебя есть ключи?!
– Да. Правда, полученные мной от Сахарова в восемьдесят шестом. Неизвестно, работают ли они…
- Но нас всего двое, а тех существ десятки… Нужна хорошо вооруженная группа, чтобы идти в лабораторию…
- Нет, не нужна, - возразил Костя. И пояснил: - Помнишь ту тетрадь, которую я взял в лаборатории? Так вот, записи в ней были сделаны одним и тем же человеком. Первая часть записей кончалась две тысячи шестым годом, вскоре после того, как произошла вторая авария на ЧАЭС. А вторая часть записей начиналась две тысячи четырнадцатым, когда этот лабораторный комплекс расконсервировали… А сейчас, если я не ошибаюсь, еще только две тысячи тринадцатый. Возможно, что лаборатория пока еще законсервирована. И в ней еще не начали выводить тех существ…
Егерь призадумался. А ведь, возможно, Костя прав, и лаборатория пуста. И это действительно возможность попасть в нее. Мутанты там навряд ли водятся – сами по себе они не появляются. А если кто-то из бывших сотрудников лаборатории, случайно забытых, и мутировал, то за семь лет уже подох с голоду… Так что это реальный шанс пробраться в подземелья. Если, конечно, дверь получится открыть.
- А когда лабораторию начали готовить к «заселению» ученых?
- Этого я не знаю… Возможно, что в две тысячи четырнадцатом. Возможно, что сейчас, это неизвестно…
- Когда выдвигаемся?
- Ты старший в нашей группе, - улыбнулся Костя. – Поэтому тебе и решать, как пойдем, когда пойдем…
- Тогда нам нужно запастись фонарями, батарейками, едой и водой, сменить оружие и патронами к ним разжиться. Поэтому нужно идти в Бар.
- Тогда идем? – поднялся Костя. Повернулся в сторону связанных пленников. – А с ними что делать?
Череп даже стонать и возиться перестал, ожидая ответа Егеря.
- С ними? – переспросил Егерь. Призадумался.
Вдруг он резко поднялся и направился в сторону Черепа. Тот сжался в ожидании расплаты. Но Егерь перерезал веревки, связывающие его руки. Череп сел, растирая руки и непонимающе смотря на того, кого они, можно сказать, предали, и который вместо того, чтобы убить, сейчас освободил его.
- Сейчас мы уходим, а ты освобождаешь своего дружка и вы оба сидите здесь, у костра, еще минут пять как минимум. Не вздумайте сунуться за нами – пристрелим! Оружие – мое оружие - у вас забираем, ваше оставим вам, но разряженное. Патроны оставлю на тропе, положу на тряпку, найдете. Мы не суки какие, умирать вас не бросим… И лучше бы вы забыли все, если что слышали из нашего разговора!
Череп промолчал. Да и что ему было сказать?
- И постарайтесь не попадаться нам на пути! – проговорил Егерь. И добавил: - И вообще, я уже говорил, что на скользкую тропу вы встали… Опомнитесь, пока не поздно!
Егерь повернулся к Косте. Тот улыбнулся другу:
- Готов, напарник?
- Готов, напарник! Значит, в лабораторию?