Алексей вбежал в чуть распахнутые гермоворота и без сил повалился на пыльный пол. Снаружи уже раздавался лай преследующей его стаи. Охранники поспешно захлопнули створки. Алексей стянул с потного лица противогаз и огляделся. На перроне уже начала собираться толпа. Народ монотонно гудел, поглядывая на сталкера, по-прежнему сидящего на полу, но никто не осмеливался обратиться к нему напрямую. Алексей встал, поправил висящий на плече автомат и побрел сквозь толпу, демонстративно не обращая на людей внимания. Сейчас у него были дела поважнее. Например, сдать химзу и оружие к дезактиваторам, принять душ и самое важное…
- Пастух! А ну иди сюда, паршивец ты этакий!
Противный голос вырвал Алексея из мечтательного состояния. Перед ним стоял невысокий, полноватый для жителя метро, человек. Начальник станции, Степан Иванович, уперев руки в боки и грозно раздувая ноздри, глядел на него из – под бровей, пытаясь поймать его взгляд. Многие жители станции при виде этого взгляда чувствовали себя крайне неуютно, тушевались и отводили глаза, но на высокого, опытного и смертельно уставшего, сталкера этот взгляд не произвел ровно никакого впечатления. Видя, что это не подействовало, начстанции протянул два пухлых кулачка к лицу Алексея и затряс ими, брызжа слюной на грязную химзу.
- Три дня! Ты слышишь, три дня тебя не было! Ушел без разрешения, пропадал неизвестно где! Имущество казенное утащил! Ты знаешь, что было строжайше запрещено выдавать тебе снаряжение!?
Алексей, не отводя глаз от раскрасневшегося лица, молча кивнул.
- Он еще соглашается! Нет, вы видели, он еще и соглашается! Глаза бесстыжие! Ты зачем Михалычу руку сломал, а?!
- Оружие не давал, задержать пытался, вот и сломал.
-Ты мне поёрничай еще! Ты знаешь, что мы тебя уже похоронили, поминки уже справлять собирались! Три дня ни слуху, ни духу! У нас каждый человек на счету, а он такие фортели выкидывает! И это накануне Нового Года! Ты вообще помнишь, что сегодня Новый Год?
- Помню. – буркнул Алексей. Наплевав на субординацию, он отодвинул в сторону Степана Ивановича и пошел дальше. Начстанции, видя, что проигрывает в этом разговоре, прокричал ему в спину:
- Ты арестован! На неопределенный срок! В карцере у меня сгниешь!
И тут же против своей же воли закрыл рот рукой, мгновенно поняв, что перегнул палку. Алексей медленно повернулся в сторону затихшего начальника. Несколько долгих секунд он смотрел на него. Толпа притихла. Все знали взрывной характер одного из лучших сталкеров станции и сейчас в равной степени он мог либо спокойно повернуться и пойти дальше, либо при всех набить начальнику станции морду. Для Алексея должности и звания авторитетами не являлись.
- Хорошо, - наконец произнес он, - Арестуй. Я пока посижу, а ты на поверхность походишь. Лады? Нет? Ну, тогда я пошел, а то устал очень.
Не ожидая ответной реакции, он повернулся и пошел в сторону раздевалок.
Войдя в раздевалку, он тяжело опустился на скамейку. Да, Новый Год. Новый 2034 – ый год. Кто бы мог подумать, что человечество в количестве одного процента от былого населения Земли, дотянет до этой цифры. Что так же будут жить, любить, и, конечно, встречать раз за разом Новый Год. И ведь умудряются же сталкеры находить где – то не фонящие елки, безопасные подарки и радовать ими детей, которые, по мнению Алексея, являлись единственным стимулом существования людей в этом сумрачном мире. «Интересно, а как бы теперешние дети встретили прежнего Деда Мороза» - внезапно подумал Алексей. Он задумался. Здравствуй, дедушка. Здравствуйте, дети. А ты кто, дедушка? Дед Мороз. А откуда ты пришел? С севера, к вам. С севера? По поверхности, что ли? Ну да. А что в мешке? Подарки. Подарки? Патроны? Нет. Оружие? Нет. Химза? Нет. Противогазы? Нет, дети. А что? Игрушки. Игрушки? Хм, ладно. А во что это ты одет, дедушка? Шуба это моя, шапка. Хм, странно. А где, дедушка, твоя химза, твой противогаз? А они, дети, мне не нужны. Не нужны? Да ты, наверное, дедушка - мутант. Бац, картечью промеж ушей. Алексей усмехнулся. Нет, не приняли бы наши дети такого Деда Мороза. Он посмотрел в зеркало, висящее в раздевалке. Вот он, образ современного Деда Мороза. Уставший взгляд, неделями не бритая рожа, серая грязная химза, потертый калаш. Вот такому новогоднему волшебнику дети доверились бы больше. Пришел с поверхности, принес хабар, все ясно и понятно.
Алексей стянул с себя сапоги, прорезиненный костюм, взял автомат и подошел к окошку в стене. Там он сунул все это парню, который принимал вещи для дезактивации.
- А это? – парень показал на рюкзак.
- Щас. – сказал Алексей, крепче сжимая горловину рюкзака.
- Пастух, ты знаешь правила.
- Руку сломаю. – мрачно пообещал Алексей.
Парень притих, а Алексей прошел в душевую. Там он положил драгоценный мешок в угол. Сейчас для Алексея он был самой ценной вещью на земле. Вставая под жиденькую струйку теплой воды, он вспоминал, чего стоило ему принести этот мешок домой в целости и сохранности. Сколько раз он падал, отшибал себе все, что можно, прикрывая своим телом содержимое рюкзака. Патроны, здоровье – все было второстепенно. Когда неожиданно выскочивший из – за угла пес сорвал рюкзак с его спины и покатился с ним по земле, Алексей подумал, что все кончено. И это случилось прямо перед входом на станцию. У Алексея к тому времени уже закончились все патроны и он, выхватив нож, пошел на мутанта в рукопашную. Тогда Алексея чуть переклинило и, когда он пришел в себя, от пса мало что осталось. Не обращая внимание на это, Алексей кинулся к рюкзаку и холодея заглянул внутрь. Однако, вопреки мрачным ожиданиям, содержимое осталось целым.
Помывшись, как смог, Алексей переоделся в чистое и вышел на перрон. Толпа уже рассосалась. Люди бежали по своим предновогодним делам и только некоторые оглядывались вслед сталкеру и перешептывались.
Алексей подошел к своей квартире, сколоченной из кусков ДВП. Какая – никакая, а отдельная жилплощадь. Он открыл хлипкую дверь и вошел внутрь. Дверь он не запирал. Никому на станции и в голову не могло прийти украсть что–нибудь у самого Пастуха – найдет и, в лучшем случае, руки выдернет.
Под потолком тускло горела одинокая лампочка.
- Пап, это ты?
Из вороха одеял в углу высунулось худенькое бледное личико, сонно моргая светлыми глазами. Света. Светка. Его Светик. Плод любви его и самой прекрасной женщины на всем белом свете, его жены Ларисы. Это было чудо, что в момент ядерной атаки они оба ехали в вагоне метро и оба остались живы. Их любовь помогла им продержаться все тяготы и невзгоды подземного заточения. Семь лет тому назад Лариса внезапно забеременела, а спустя девять месяцев умерла при родах. Медицина на станции оставляла желать лучшего. Из медицинских работников на станции оказался только один фельдшер скорой помощи, надо сказать парень знающий и решительный. Но, когда начались роды, оказалось, что имеет место обвитие пуповины вокруг шей ребенка. Явление не редкое и до войны относительно легко решаемое в роддоме, в условиях подземного медпункта превратилось в неразрешимую проблему. Еще у Ларисы началось сильное кровотечение и фельдшеру, а ныне – начальнику медицинской службы станции, прищлось делать трагический выбор – мать или ребенок. Решив, что кровотечение он уже в любом случае остановить не сможет, парень стал бороться за жизнь младенца. Через родовые пути ребенок пройти не мог, каждая схватка только затягивала петлю на шее. Не видя другого выхода, он вспорол живот женщины и вытащил ребенка через грубый разрез. Мать, находящаяся уже в тот момент в глубоком геморрагическом шоке, ничего не почувствовала и спустя минуту умерла. Фельдшер вынес кричащего ребенка Алексею, жестом пригласил его войти в палатку, а сам сел перед входом, молча ждать своей участи. Несмотря на то, что он понимал, что с точки зрения медицины он сделал все правильно, жить ему не хотелось. Через пару минут наружу вышел бледный Алексей. Он подошел у фельдшеру и рывком поднял его с земли. Они долго смотрели друг другу в глаза. Потом Алексей отпустил его и опять ушел в палатку. С тех пор они больше не разговаривали.
У Алексея остался этот маленький комочек счастья. И теперь это счастье медленно умирало, лежа на единственной в комнате кровати. Примерно пол – года назад, во время очередного рейда Алексея, девочка гуляла по станции и случайно забрела в обвалившееся ответвление основного тоннеля. Обвал вел прямо на поверхность. Там как раз велись ремонтные работы и все рабочие были одеты в противорадиационные костюмы. Девочку немедленно вынесли на руках на перрон, но она успела схватить смертельную дозу облучения. Неделю назад ее осматривал все тот же фельдшер. Уходя, он, не глядя на Пастуха, сказал, что ей осталось не больше месяца. Может меньше. И сегодня наступал ее последний Новый Год. Пастух решил во что бы то ни было сделать его для своей дочурки самым лучшим Новым Годом во всей ее короткой жизни. Он не долго думал, как это сделать и сегодня у него все было готово.
Убедившись, что девочка снова заснула, Алексей осторожно открыл свой мешок. Из него он аккуратно вытащил маленькую искусственную елочку и поставил на табуретку рядом с кроватью. Затем извлек на свет маленький блестящий шарик на ниточке. Протерев его рукавом, он повесил его на пластиковую веточку. Потом очередь пришла самому главному подарку. Из мешка Алексей достал настоящую куклу Барби, целую, в чуть потускневшей коробке. Все эти сокровища он три дня нес по поверхности, отбиваясь от полчищ мутантов. Нес, как самую большую ценность, какая только могла существовать в мире.
Алексей посмотрел на наручные часы. Почти двенадцать. За тонкой стенкой уже слышались приглушенные поздравления и пожелания счастья и здоровья. Пора.
Алексей зажег свечку. Разведение открытого огня на станции было строжайше запрещено, но Алексею было плевать. Он осторожно потряс дочку за плечо.
- Света. Светик, вставай.
Девочка подняла голову.
- Что, папа?
Алексей потер руки о штаны.
- Тут такое дело, Светик. Дед Мороз приходил, хотел тебя поздравить. Ты себя очень хорошо вела весь год, и он тебе подарки принес. Но ты спала, и он решил тебя не будить, а подарки вот здесь оставил.
Глаза девочки загорелись и она рывком села на кровати, но тут же упала обратно.
- Тише, тише, я тебе их сейчас передам.
Алексей показал ей сначала елочку с раскачивающимся на ней шариком. Затем передал е й куклу. Девочка переводила взгляд с елки на куклу, потом обратно. Алексей аккуратно распечатал коробку и дал ей куклу. Девочка осторожно, словно еще не веря, погладила белокурые волосы на пластмассовой головке. Потом поглядела на Алексея и прошептала:
- Папочка, это же настоящая кукла! Настоящие подарки, настоящий Новый Год!
Они подняла глаза к темному потолку.
- Спасибо, Дедушка Мороз!
Ее глаза светились радостью и счастьем. И ради этого света Алексей был готов снова и снова ходить на поверхность, проводить там сколько угодно времени, лишь бы этот свет никогда не затухал.