Хотите знать, что такое ад? Сейчас расскажу. Здесь нет никаких котлов, и людей не варят. Не заправляет всем этим никакой демон со свиным рылом и козлиными рожками. В этом аду все иначе. Здесь нет людей, лишь бездушные оболочки и пустые сердца. Здесь нет эмоций, разум уходит. Не можешь осознавать, даже дышать не получатся. Бесполезно с чем-либо это сравнивать. Все сравнения бессмысленны. Единственное желание всех находящихся здесь - отойти в мир иной, забыться. Вот только каждый, кто попадает сюда, прежним уже никогда не станет. Только и остается, что отсчитывать дни до смерти.
- Надеюсь тебе не нужно объяснять твои обязанности. Жить будешь в этой комнате. Одежду тебе выдадут. И...накрась свое лицо. Похожа на труп, - сказала одна из женщин, что работала прямо здесь. Затем она вывела меня из комнаты, и мы направились в сторону бара. - На этом столе всегда стоит вода, сойдет за текилу или водку. Будешь пить только ее и ничего больше. Ясно? И следи за тем, чтобы клиенты выкладывали тебе весь свой кошелек. Будешь составлять им компанию, пока он коньки не отбросят.
Схема была простой: подхожу к любому толстосуму, капаю на мозги, заставляя пить больше и больше, сама в это время хлыща обычную воду. Когда он скопытится, вытаскиваю из кармана кошелек. Тут главное не ошибиться, чтобы не потратить время на того, кто гол как сокол.
Конечно, я не так уж и легко согласилась. Пару недель назад меня было не уговорить. Я билась, кричала, что только не делала, чтобы не спуститься до низов. А мне без конца что-то кололи. Что было потом, я не помнила, не хотела помнить. Позже мне сказали, что это героин и без него я скоро умру. Конечно, я отрицала это, не верила, пока не поняла, что зависима. Меня кумарило. Я отказывалась от дозы, а потом, когда совсем плохо стало, пришла к отцу Марка. Не могу передать, как мне противно было от себя в тот момент.
Просто так наркотики я конечно не получила. Босс, как он просил себя называть, заставил меня стать на колени и умолять. Мне пришлось делать ужасные вещи, а он лишь смеялся. Потом начались дни мук. Помимо работы в баре, я выполняла много чего другого. Об этом говорить мне вряд ли когда-нибудь захочется. Все мои ранние представления о происходящем, имели мало чего общего с действительностью. Все время здесь я практически не спала, ела только объедки со столов и мылась раз в неделю, в субботу. Врачи нас естественно никогда не проверяли. Если кто-то заболевал, то лечиться приходилось только тем, что есть в общей аптечке.
Но в кое-чем нам, все же, повезло. Среди женщин, которые работали здесь, была одна, что приехала сюда добровольно из Берлина. Ее звали Анна. По образованию она врач, но что-то там у нее не сложилось. Жила Анна с дочерью и пожилой мамой. Когда поняла, что работы для нее нигде нет, решилась на вот такой отчаянный шаг. Ребенку каждый месяц теперь присылали деньги, а раз в полгода ей даже разрешали съездить на пару дней домой. Своей матери она говорила, что в горячих точках помогает лечить раненых солдат, а сама вот здесь лечит нас.
Когда становилось уже совсем невмоготу, то на день можно было остаться в свободной комнате или в туалете, или где-нибудь в углу в баре. Естественно каждый такой прогул приходилось отрабатывать, поэтому случалось, так что некоторые сутками не ели и не пили. В итоге умирали. Потому все женщины предпочитали работать.
Вообще у каждого здесь была своя история. Иногда по вечерам некоторые рассказывали, как им жилось в прошлой жизни. Кто-то предпочитал ее не вспоминать, кто-то даже считал, что здесь лучше. Я про себя никогда не рассказывала, так как считала, что про меня кому попало знать не обязательно. К сожалению, мы редко могли вот так посидеть и поговорить. Работы каждый день хватало до самой ночи.
А вот за неповиновение меня и других женщин избивали. Я вся была в синяках. Ненавидела все моменты, когда была в сознании. Ненавидела жизнь. Я превратилась в безжизненную мумию, не чувствовала себя живой. А иногда, когда я сильно вставлялась, у меня начинались сильные галлюцинации. Я не могла отличить реальность от наркотического воображения. Казалось, что все хорошо, что мама здесь, что она здорова. Казалось, что Ник тоже рядом, что снова говорит как все хорошо. Как бы ни так. Тяжело было возвращаться в реальность и понимать, что жизнь вокруг не имеет смысла. Побои уже стали привычными, боль не ощущалась. Не ощущалось абсолютно ничего. Тогда и стала меня посещать меня навязчивая идея покончить с собой. Выбирать не приходилось: стащила все таблетки из общей аптечки и огромной горстью засунула в рот. Легла на кровать и закрыла глаза. Странно, вроде и смерть вот-вот настигнет, а чувств до сих пор никаких: ни печали, ни сожаления. Сквозь полусон я услышала истошные крики какой-то женщины, беспрерывно трясущей мой почти безжизненное тело.
- Helfen Sie! Helfen Sie! Она убиться! - на ломаном русском кричала Анна, единственный ЧЕЛОВЕК среди всех нас. Она подхватила меня за руки и стала совать пальцы в рот. Кислотная жидкость вырвалась наружу. Мне стало невыносимо противно от всего этого. Я хотела прекратить заниматься этим, как мне казалось, бесполезным делом. Однако Анна снова и снова заставляла меня пить литры воды, а потом спускать это все. Так продолжалось долгое время, пока я без сознания не рухнула на пол.
Ужасная головная боль вперемешку с резью в животе настигла меня после пробуждения. Все тело ломило, будто грузовик нещадно давил мои кости. Неужели вот это он и есть? Самый настоящий ад. Отсюда и вправду нет выхода. Я застряла здесь навсегда.
* * *
После того случая прошло много времени, однако след остался до сих пор. Теперь я превратилась в зверушку. Жалкого запуганного олененка в каком-то зоопарке. Мне приходилось делать абсолютно ВСЕ, что говорил "Босс". Медленно я сходила с ума. Мне было уже абсолютно плевать на свою жизнь, на все, что здесь происходит. Теперь и я превратилась в бездушную мумию, безвольного раба. Снова новый день и снова все как по сценарию.
Я ненавидела свою никчемную жизнь. Каждый сантиметр, каждый клочок. Все люди, которые меня окружали, вызывали у меня приступ рвоты. Не знаю, нормально ли то, что меня тошнит от людей? Все мое тело болело, болела душа, но вся эта боль уже мною не ощущалась. Я будто жива и мертва одновременно. Словно сердце старательно бьется внутри меня, когда все остальное уже мертво.
-Берта, - позвала меня одна из здешних женщин, блондинка, чуть старше 30. Все здесь в основном такого возраста. - Сегодня к нам из важных приезжают. Какой-то старый знакомый Босса. Нужно все сделать идеально, не то он нас в лепешку превратит.
И тут в меня словно плеснули холодной водой. Это же мой шанс. Нет, не спастись. О жизни я уже и не мечтала. Я давно поняла, что жизнь там, за дверью этого заведения, давно меня отвергла. Возвращаться обратно не было абсолютно никакого смысла. Поэтому я тщательно стала продумывать план. План своей смерти. Сегодня я, наконец, смогу ее встретить. Сегодня я, наконец, смогу умереть.