ПРИМЕЧАНИЯ - в конце текста
Снег за окном… непрекращающийся, густой, слоистый, словно желающий погрузить природу в объятия скорби. Конрад Замысловский внезапно рассмеялся. Он стал меланхоликом. Он - знатный шляхтич, богатый и могущественный, к тому же имеющий влиятельных покровителей. Но, к сожалению, у всех бывают черные дни, и у Конрада - тоже. Вот и послали его каштеляном с отрядом в грязную, холодную и дикую страну - Московию. Да, расхохочешься при этом. Но только смех сквозь слезы. Эти московиты - сущие свиньи, как и православные хлопы в Волыни, из которых его арендатор выжимает все соки. Таковы же и московиты; они почему-то любят называть себя «русскими». Хотя, как было известно Замысловскому из курса истории, что преподавали в иезуитском колледже- Руси больше нет. Ее главный город- Киев ныне находится во владениях короля Польши Сигизмунда.
А эти « русские» - татарская сволочь. Все бы ничего, да не хотят они видеть правителями своей страны ни его величество Сигизмунда, ни его высочество королевича Владислава. Где-то далеко, в Нижнем Новгороде, они создали большую банду под началом…. Какие трудные эти русские фамилии! ах да! Миньин и Пожарски. только в их «прельстительных» грамотах имена этой двойки на последнем месте. Начинаются же эти воззвания с имен Шуйских, Голицыных и прочих предателей, которые предлагали русскую корону то Лжедмитриям, то польскому монарху, то его сыну.
Однако это мелочи. А важно то, что народ московский встал под знамена этих двух мятежников. И один за другим московитские города переходят в руки этой банды. Ее надо остановить. Любыми средствами.
…Размышления Конрада прервал хорунжий. Войдя в натопленную избу, он чихнул, а затем сказал
-Нашел, наконец.
Конрад взглянул на находку. Это был худой растрепанный мужик в дырявом кафтане да в овчинном тулупе, накинутом на пахнущий землей и лошадьми кафтан.
-Как твоя фамилия? - спросил мужика Конрад
-Сусанин я. Все мы - Сусанины.
-Ты знаешь, зачем мне понадобился?
-Знаю. Ищешь Михаила Романова, да он - в селе Домнино, в лесах. Вот и нужен тебе провожатый
«Как ты сказал – провожатый?» Конрад попытался понять незнакомое русское слово.
-Ну, хочешь ты его найти
-А вот это правильно, - сказал Конрад, высунул из-под шубы мешочек с золотыми монетами.
- Это тебе за скорость…провожатый
Они брели по укрытым снегом дорогам московитской деревни. Жители вышли из домов и, молча, провожали Сусанина и отряд Замысловского. Горьки и презрительны были эти взгляды. И Сусанин, без того невысокий, горбился и покрепче закутывался в тулуп. У почерневшего от дождей и времени дома стояла сусанинская семья: женщина и двое подростков. Одному было на вил лет пятнадцать; другому - девять. Конрад сразу понял, в чем дело. Женщина, судя по всему жена, кричала и, как понял поляк, слова эти были полны злобы. Московиты говорят медленно, не то, что поляки, и это помогало Конраду более-менее понимать их. Понял он и сейчас. Жена проклинала мужа за измену народу и вере. Сусанин сделал вид, что не услышал оскорблений, подошел к старшему сыну и что - то шепнул ему. Конрад не заметил и не понял, а если бы понял, то этот рассказ не был написан.
Они углубились в лес. Тропа сразу же превратилась в тропинку. Их окружил еловый бор. У себя на родине в Польше Замысловский никогда не видел таких дебрей. Елочьи лапы, растущие чуть не у основания кроны и исчезающие в едва видном клочке неба, внушали невольный страх. Замысловский повернулся к хорунжему, затем обвел взглядов солдат - и прочитал на их лицах чувства, владевшие им. Ах, зачем королю Сигизмунду нужно поставить в этой земле королем Владислава, своего сына! Не принесет она счастья ему, эта горькая земля.! Да и сам он, Замысловский, не в последний ли раз видит свет укрытого пеленой облаков солнца.? Где ты, панна Ядвига? Он обещал, что, вернувшись из похода, приведет с собой московитских пленных. Ядвига рассмеялась, а затем сказала ему: « Пан Замысловский, зачем мне эти мужики? «- и подчеркнула это слово. Слово варварское, как и все эти крестьяне в чужедальней стране.
Вдруг Сусанин остановился.
-Чего встал, холоп, - крикнул ему Замысловский - так беспросветна была тоска, овладевшая им, что он не нашел иных слов.
-Впереди – избушка, - спокойно ответил Сусанин. - Отогреемся. Дело наше - не спешное.
Внезапно шляхтич согласился с ним. Да, отдохнуть надо.
Они постучались, и собачий вой был им ответом. Затем дверь отворилась, и из избенки вышла седая старуха – московитка.
-Как тебя зовут? - строго спросил Замысловский
-Настасьей нарекли, - просто ответила женщина
-Настасья… Анастасия, - проговорил Замысловский, отсюда далеко до Домнина?
-А зачем тебе это знать, сударь, - поинтересовалась старуха
-Заткнись, пся крев. В этом селе - преступник Михаил Романов - он без согласия великой Польши объявил себя царем московским и (как там!) и всея Руси. Мы должны арестовать его и передать королю
-Как Шуйского? - спросила старуха
-Да, старая карга, как Шуйского. Пусть на коленях молит нашего короля о прощении.
Старуха и Сусанин переглянулись; но Замысловский, которому ярость застила глаза, не заметил этого. Он не знал, что в эту минуту решилась его судьба.
-Проходите, гости дорогие, - вдруг мягко проговорила старуха, - не побрезгуйте православным кушаньем
-Ох, уж эти хлопы! - произнес Замысловский, и солдаты, отряхивая с себя снег, вошли в дом.
Они прошли через сени и топтали ногами горницу. Печь была жарко растоплена.
-Кто колет тебе дрова, хрычовка, - насмешливо сказал шляхтич, - твои амузанты?
-Аму … кто?- изумилась старуха.
-Ох, пся крев, варварский край… любовники твои.
-Постыдился бы! - вдруг гневно вымолвила «карга», - ты что, не видишь? Крест на мне.
Шляхтич махнул рукой, и отряд расселся за столом по лавкам.
Старуха втащила из устья печи чугунок с варевом; дала шматок сала. Солдаты с жадностью взглянули на сало, и Замысловский, сам не зная с чего, развеселился:
-Когда наш святейший король заточит в темницу вашего лже-царя Романова, и королевич Владислав воссядет на ваш престол, он будет щедр к нам, его верным воинам. За то, что ты дала нам еду и кров, я попрошу у короля для тебя вольную. Все равно вы все здесь рабы, и какая разница, кто будет хозяином.
-Я была тогда совсем девчушкой, - вдруг ни к слову, ни к месту задумчиво молвила старуха, - когда наш первый царь Иван победил татар. И шли наши воины, осененные знамением Б-жьим и святыми иконами - нашими спасительницами и заступницами. И радовался народ русский, и ликовал он. И шли побежденные – но никто не унижал и не срамил их. Не к лицу нам, русским, злоба.
-Ну, сейчас будет совсем по-другому, - расхохотался Замысловский, - навеки станете вы рабами Речи Посполитой. И никто не будет интересоваться: радостны вы или печальны. От рабов требуется другое - послушание. Как от моих хлопов в Волынском крае.
Он приказал солдатам собираться, и они вышли из избушки. Сусанин брел впереди.
Лес не просто окружал их; он царствовал над ними. Вдруг ухнул филин; затем треснула ворона и спрыгнула с ветки, обрушив на шляхтича комья снега. Постепенно ели становились все гуще и гуще, и в сердце Замысловского поселился страх.
-Куда ты нас завел, - с гневом крикнул он на мужика-лапотника, невольно оглядываясь по сторонам
Глухой лес; снег, в котором за минуту исчезал след ноги; елочьи лапы, - конец, конец, точно конец, с отчаянием пронеслось в голове Замысловского.
Он пронзил огненным взглядом московита - предателя, а затем, специально растягивая губы, чтобы вложить в них свою неистощимую ненависть к мужику, произнес
-Ты предал нас, провожатый, но мы выйдем, выйдем, матка бозка, а ты навсегда останешься здесь, проклятая русская сволочь! Я сильнее тебя!
И произошло невероятное. Зачуханный мужик, на которого раньше шляхтич не обращал никакого внимания, и о котором не думал, вдруг вырос, набрался сил и перед Замысловским предстал богатырь - такими были русы, пока их города не сожгла Орда. А затем Сусанин отчеканил:
-Ты лжешь, вор и кат! Нет силы выше русской силы! Нет страны святее, чем Русь! Никогда не станем мы вашими рабами! Неужели ты раньше этого не понял, латинянин?
И Замысловский в отчаянье осознал: пройдут века, и эта, до сих пор никому не известная Московия, подобно Сусанину, окрепнет, встанет на ноги, наберется сил - и горе Польше!
Он повернулся к хорунжему и процедил:
-Убейте его. Убейте так, чтобы он страдал как можно больше. А я отойду на минутку.
Замысловский отбрел в сторону и зашел за огромную сосну, чья мощная крона была облачена в снег. Затем достал пистоль, поднес к виску и выстрелил. Последним, что он увидел, было твердое, словно изваянное из камня, лицо Сусанина. «Нет силы выше русской силы!»- пронеслось в мозгу уже почти мертвого шляхтича.
ПРИМЕЧАНИЯ
ХЛОПЫ - крепостные крестьяне в средневековой Польше.
ШЛЯХТА - польское и украинское дворянство
КАШТЕЛЯН – глава польского вооруженного формирования
ХОРУНЖИЙ - войсковая должность во многих странах восточной Европы, происходящая от польского слова chor;giew — «хоругвь», «знамя»
ДОМНИНО – родина и вотчина матери царя Михаила Федоровича Романова, первого царя из династии Романовых, выбранного на царство, вопреки польским требованиям, Земским Собором 21 февраля 1613 года. Здесь он скрывался от польских интервентов
ВАСИЛИЙ ШУЙСКИЙ- (1552 — 12 [22] сентября 1612) — последний из Рюриковичей на русском престоле, русский царь c 1606 по 1610 годы (Васи;лий IV Иоа;ннович). Представитель княжеского рода Шуйских (суздальская ветвь Рюриковичей). После низложения жил в плену у поляков.
ИВАН IV (Грозный) – (25 августа 1530, село Коломенское под Москвой — 18 [28] марта 1584, Москва) — великий князь московский и всея Руси с 1533 года, первый царь всея Руси (с 1547 года)
ОРДА - средневековое государство в Евразии.
ПИСТОЛЬ- прообраз современного пистолета