Старое интервью с Володей в Забриски Райдере. Тоже скопирую сюда. Я хотел продолжить беседу, сфоткать прикиды, но не успел. Фотографии уже после смерти В. Теплышева, на сьемках прикидов. Памяти нашего человека и неформального философа Володи Дзен-Баптиста.
...Дзэн-Баптист (Владимир Теплышев) — представитель того самого племени странных своеобразных людей, которых (если позволительно так выразиться) в Системе называют «олдовыми». Молодость Баптиста приходилась на начало семидесятых: еще жив, полон энергии Красноштан, бродит по Пешков-стрит, Психодрому и «Квадратам» Азазелло, а Диверсант еще не известен как самобытный художник-tripper, рисующий мистические картины... Год назад Баптист устроил выставку, где демонстрировались костюмы, сшитые им за 20 лет. Прошло еще немного времени — и снова акция. На сей раз 1 июня, в традиционном для московской хиппоты месте: около сосны в Царицыно. Творчество Баптиста очень сильно отличается от известных мне работ людей, которых принято называть модельерами. Как правило, художник-модельер заботится о преобразовании некой абстрактной вещи в еще более абстрактную, но красивую (с точки зрения самого художника и веяниям эпохи) вещь. В этих целях на одежду нашиваются пуговицы, блестки, бахрома, разве что не привязываются консервные банки, но и без них костюмы получаются чрезвычайно яркими. Одежда Баптиста аскетична, что можно объяснить сильным влиянием на его творчество экуменических идей Сандра Риги и христианской философии. «История одежды начинается с грехопадения Адама и Евы, — считает Баптист,—библейский рассказ дает понять, что костюм — нечто изначально чуждое людям, но ставшее потом необходимым. Одеяние есть «идеальная защита», данная нам Богом, продолжение нашего внутреннего мира».
Кроме того, на нашего по настоящему хипового модельера оказали сильное влияние воззрения известного в Системе Саши Лесного, которого Баптист считает своим учителем, приобщившим его к красоте природы и растворению в ней. Поскольку Баптист в «модельер Системы», то на его «философию одежды» очень сильно повлияли идеи контркультуры. Баптист выделяет два «хипповых» подхода к шитью одежды: Эстетика хиповского прикида—гротеск, высмеивание, карикатура, преувеличение. Например, американская военная форма расшивается пацификами и сентиментально-нежными надписями а ля «мир и любовь», рисуются цветочки, из-за чего форменная упаковка милитаристов, солдатская униформа, неожиданно «умиротворяется». Безусловно, гротеск является обязательным элементом карнавала, «праздничности» хиповских будней. Распространены средневековые костюмы, какие-либо народные и псевдонародные элементы, например, введенные Э. Кливером гульфики на штанах. Кроме того, есть еще один нюанс, пожалуй, наиболее важный в истории хиппового прикида: одежда не должна быть элитной, модной («аристократизм должен быть в знаниях, а не в обладании элитарными вещами»).
Дзэн-Баптист приводит притчу из даосского предания: «Учитель и три ученика идут по дороге. Увидев лежащую в пыли дохлую кошку, учитель спрашивает, сколько она стоит? Не дождавшись ответа, отвечает: «Она бесценна, потому что никому не нужна...» Одежда, сшитая из старых, может быть, даже выброшенных или купленных на блошиных рынках вещей, украшенная безделушками из пластмассы (элемент, позднее вошедший в моду эпохи, украденный у хиппи коммерческими дизайнерами), осколками разноцветного металла — вот идеал, к которому всегда стремились представители «культурной революции Америки». Такая одежда, не вызывающая зависти, выражает личность носящего ее лучше, чем самые модные костюмы, сшитые на заказ в престижных ателье.
Сожжение хипповых прикидов в Хэйт-Эшбери в конце шестидесятых показательно, — считает Баптист, — хиппизм к тому времени вошел в моду, даже представители высших классов одевались в рванину джинсов, покрашенные батиком ткани, блузочки с бахромой, именно тогда произошел отказ в среде хиппи от разрекламированной в их среде одежды. В Советском Союзе произошла аналогичная история. После появления в магазинах и «комках» фирменной джинсы, когда «голубые брюки» перестают быть «привилегией» бунтующего поколения, русско-советские хиппи переходят на брезент: из брезентовки шьются штаны, куртки и сумки.
Идти не в русле общего течения, не зависеть от общепринятой моды, выделяться — важный аспект в «философии одежды». И в истории костюма Баптист различает два аспекта: первый — богато украшенный, вышитый золотыми нитками, жемчугом, ювелирными изделиями «царский наряд», костюмы богатых дворян; второй — ритуальная одежда, ценная не столько убранствами, сколько своим предназначением, присущей ей энергетикой.
«Это одежда святых, подвижников (вспомните нищенский костюм Франциска. Представьте, живет отшельник, ходит в рубище, но его жизнь — подвиг, и вот, когда святой умирает, то от рубища, власяницы исходит целительная сила. Одежда в некотором роде становится отражением, символом святости... ».
Дзэн-Баптист ссылается на Нила Сорского — основателя «нестяжательской партии».
Преподобный Нил отдает предпочтение «торжеству духа над буйством плоти». В этом случае в глазах почитателей одежды бедняка приобретают ни с чем не соизмеримую ценность, облагораживают личность ее владельца.
Существует определенное сходство между традиционной народной одеждой и хипповыми правилами шитья прикида, - говорит Баптист. - Народная традиция отвергает потребительский принцип современной культуры: испортилась - выброси, купи новую!
Одежда многократно перешивается, из кусков получается нечто новое. Одежда продолжает жить и после смерти владельца, становится семейной — какие-либо свадебные или траурные облачения. Кстати, у русских аутсайдеров был обычай: сшивать две пары сильно изношенной джинсы. Получалось нечто невообразимое — заплата на заплате, но крайне индивидуально. Как считает Баптист, для хипповой одежды характерна индивидуализация, когда прикид немыслим без владельца. Мало того прикид может постоянно меняться. Иллюстрируя происходящие с одеждой метаморфозы, Дзэн-Баптист рассказывает: «Представьте одежду странника. Вот он вышел из дома, вот идет по улицам и ездит по городам, одежда пилится, появляются заплаты-украшения, вышивки на одеждах, возникает рисунок — например, как подарок друзей, но и краски выцветают. Прикид все сильнее приобретает индивидуальность, изменяется вместе с хозяином. Это уже не просто костюм для вечеринки или бальное платье». «Человек, носящий что-либо, изготовленное своими руками, не фирменное, не сделанное под фирму, а самосшитое, уже заранее психологически подготовлен к агрессивному или ненормальному отношению к собственной личности в цивильном мире. Процесс ношения такой одежды — праздник, изменяющий психологическую структуру личности.
Когда я первый раз вышел в своем прикиде, мне было 22 года, — рассказывает Дзэн-Баптист, — я почувствовал радостное и какое-то праздничное настроение. И тут началось действо: я ехал в электричке. Был выходной день, люди возвращались с садовых участков, с дач, утомленные, умиротворенные... Вдруг я почувствовал взгляд. Я знал: ответить таким же взглядом нельзя, это значит бросить вызов на зверином уровне. Но я был в прикиде, так получилось, и я все-таки посмотрел. Вижу, стоит путевой рабочий — грязная одежда, чемоданчик с инструментами. Хорошо помню, что на лбу у него был шрам, впадина — след перенесенной травмы. Рабочий стоит, смотрит на меня и вдруг говорит так злобно: «Тебя бы, поповского сынка, повесить за бороду...». Весь вагон затих, некоторые злорадно захихикали. Сначала я разозлился, а потом вспомнил: я - иной, на мне моя одежда... И вот я говорю, по-доброму так: «Вам, наверное, в детстве тяжело пришлось, обижали, наверное. вас?» Он отвечает: «Да, мне тяжело жилось, да, меня обижали». Тогда я спрашиваю: «А зачем вы меня сейчас обижаете, я ведь вам ничего плохого не сделал...»
Злоба с него спадает, он уже не темный, говорит: «Прости, брат! »
Описываемые здесь события относятся к 73-му году. В те времена обыватели предпочитали ходить в одноцветных костюмах и, конечно, любое проявление буйной фантазии, неординарности в прикиде воспринималось неоднозначно. Свой первый прикид Баптист сшил при весьма необычайных обстоятельствах: он только
что вернулся из дурдома и чувствовал себя прескверно. Наряд Кости Манго (в настоящее время занимается помощью наркоманам при католическом «Доме Марии»), знакомого Баптиста, заинтриговал будущего портного-хиппи.
— Костя Манго одевался так: американская камуфляжная куртка (они еще не вошли в моду), армейская сумка (старое поколение назвало бы ее противогазной), самодельная рубаха из коричнево-черных кусков материи, простроченных розовыми нитками, и бархатные штаны — все украшено символикой с детско-наивной подачей «пациф плюс крест есть любовь». — Я поразился, и тогда на меня снизошло озарение. Я увидел что-то, все понял. За одну ночь, на старой швейной машинке — первая копия «Зингера» — я сшил свой прикид: переметную суму с изображением корабля (древний символ катакомбного периода христианства), на мачте красно-зеленый-синий флаг (то есть «вера-надежда-любовь»), черная куртка (цвет в те года немодный, куртка сделана под парку, анорак. Он надевается через голову, а на груди большой карман. На спине у меня был иероглиф школы «чань» (китайское название «дзен-буддизма»). И еще клешеные брюки, 55 сантиметров внизу, т.е. 110 сантиметров в разверстке. Эти штаны стали для меня ритуальными. Конечно, я потом сшил много одежды, но для самых важных, ответственных моментов я всегда надевал свои первые брюки.
Кстати, Костя Манго сам не шил, для него сделала прикид Царевна-Лягушка. А вот из «системных» наиболее отличались необычностью прикиды Дюймовочки (вышивает до сих пор), Офелии (позже она утонула при невыясненных обстоятельствах), Файва и Азазелло. Точнее говоря, они скорее вышивали, чем шили. Офелия, например, делала какие-то изящные женские вещи: сумочки, длинные платья, украшенные вышивкой. Файв и Азазелло предпочитали вышивки в «травяном стиле» - рисунки понятно каких листиков, коробочки мака, «глаза» и т.д. В творчестве Дюймовочки также преобладал «растительный» орнамент. Конечно, в ходу были надписи, большинство из них на английском языке. Наивные такие надписи, позднее исчезнувшие из нашей жизни…
Большинство хиппующих предпочитало ходить в чем-то «традиционном»: в сильно попиленных (тертых) джинсах, в старых, и не очень, рубахах, похожих на толстовки.
Но очень ценились больничные рубашки и обязательно с казенным штампом. Это как символ. Первый тип рубашки - простая, крестьянская, их тех, в которых крестили,
а больничная, дурдомовская - суть второе крещение. Хипарь отказался от общества, но и общество должно извергнуть инородца. Социум отрекается, называет «сумасшедшим».
Больничные рубахи, естественно, украшали, нашивали на них клеевые деревянные пуговицы, наносили различные рисунки и т. д. У Дзэн-Баптиста есть некая философская схема развития хиппизма. Он выделяет три ступени самопознания: освобождение от социальных условностей мира - моральных и культурных (сродни теории «великого отказа» Г. Маркуэе). Но освобождение еще не поиск.
Поэтому происходит восхождение на вторую ступень- попытки выразить себя, самообразование, общение. Иными словами, активный поиск пути. Третья ступень - душевное странствие.
Вещи, смоделированные Баптистом, по его признанию, это страннические одежды.
Может быть, поэтому они несколько аскетичны на привередливый взгляд привыкших к психоделическим ярким краскам представителей неформального мира.
- Шок, вызываемый прикидами, не обязательное условие для хипповой одежды, - говорит Володя. - Одежда, на мой взгляд, должна привлекать внимание не на себя самое, на какие-то декоративные элементы, вышивки, а на человека. Для костюма главное – подчеркнуть личность владельца, почти как в иконописной традиции, где самое важное – лицо, лик. Если ты встречаешь мажора - то все твое внимание уходит на его костюм. Нужно, чтобы внимание концентрировалось на личности, не рассеивалось по пустякам…
Достаточно большее внимание Дзэн-Баптист уделяет продолжению традиции. Для него важный момент – не реконструкция или реставрация музейного экспоната, а попытка перенести древний способ мышления в сегодняшний день, естественно, с творческими дополнениями. В настоящее время Дзэн-Баптист тщательно изучает средневековую русскую одежду, считая, что «философия хиппи допускает возврат к народным традициям».
Например, популярные в шестидесятые индийские или египетские мотивы в прикидах.
Один из последних костюмов, сшитых Баптистом прошлым летом, полный костюм странника. «Именно полный, так как обыкновенно довольствуются каким-либо элементом. Я же шью сразу и брюки, и рубашку, куртку (прим. добавлю, что видел даже кожаные сандалии). Для демонстрации облачения мы выбрали беднягу Сашу Сказочника, подвернувшегося при нашей встрече. После переодевания, из темноты квартирных углов к нам вышло странное создание: одетое в длинную, украшенную в традиционных местах (на груди и на плечах) аппликациями рубаху, цветастые штаны с сумочкой на поясе - для дорогих всякому хиппу безделушек и подарков; в большой куртке, с сумой и украшенным рисунками длинным корявым дубовым посохом. Посох — это вам не прямая тросточка лакированного английского денди. Кстати, поскольку у Баптиста отсутствуют в одежде карманы (поздняя, близкая к нам по времени возникновения деталь), то уделяется исключительное внимание суме, которая носится на боку и изготавливается из брезента или грубой ткани, украшается обязательно символическими рисунками. На спине — некое подобие рюкзака. К сожалению, столь популярная до середины восьмидесятых знаменитая сума на лямках сейчас почти никем не изготавливается, вытесненная безликим заводским «багом». Последний раз я видел человека с хипповой сумой где-то году в 89-м. Ксивники у Баптиста не пользуются уважением: «В мое время они не были столь распространены». Ксивник, с точки зрения Володи, это бывшая переметная сумка, которая уменьшилась до размеров сумочки паспортного формата. Баптист не вышивает, предпочитая «кропотливым» вышивкам кожаные фрагменты с рисунком или аппликации. К сожалению, в тот момент, когда я навещал Дзэн-Баптиста, хипповые одежки «отошли» Артуру, создателю фильма «Ладони», для съемок фильма с замороченным сюжетом. Но я надеюсь в ближайшее время заняться съемкой прикидов.
Если, конечно, согласится Дзэн-Баптист….
Прим. В фильме Гарика Сукачева «Дом Солнца» можно посмотреть стилистику работ Володи, он был консультантом по костюмам.