Окна. Одни окна смотрят прямо в другие, расположенные в домах напротив. В солнечные дни они сверкают, как алмазы в лучах света, в темные и дождливые глядят на вас серыми провалами. В них вставлены форточки. Казалось бы, маленькая деталь квартиры, но без нее в городе не прожить. Задохнешься от пыли и духоты. Поэтому так важно проветривать жилища по нескольку раз в день, вне зависимости от температуры и времени года. Хорошо еще, если легкие работают, как меха заводского пресса непрерывного производства. А если есть проблемы со здоровьем, то без свежего воздуха никак не обойтись. Хотя кто может похвастаться, что никогда не болел ни простудными заболеваниями, ни какой-либо другой болезнью? Летом можно открыть форточку нараспашку, а в холода будет достаточно и струйки воздушного коктейля, поступающего с улицы в квартиру через это, такое необходимое изобретение домостроительства.
Район, в котором жила Марина, начал застраиваться чуть более тридцати лет тому назад. До этого здесь были пустыри, перелески и сады. Их можно было увидеть из окон городского общественного автотранспорта, проезжая по широкой длинной улице, вдоль которой они тянулись. А за ними располагался протяженный лесной массив, связывающий сразу несколько московских административных единиц. Район считался спальным. С самого начала, ещё во время его проектирования и строительства, здесь закладывалась инфраструктура, типовая для подобных жилых кварталов. Когда Марина с семьей въехала в новый дом, рядом с ним уже работали какие-то торговые организации, продающие пищевые продукты, вещи, мебель и строительные материалы. Позднее здесь стали работать центры и дома быта, оказывающие населению разные услуги. Как грибы в сезон, росло число мелких магазинчиков, торгующих продовольствием, библиотеки, гаражи, мастерские по ремонту бытовой техники, парикмахерские, рынки и ярмарки. Со временем новоселы обжили район, в котором было буквально все для обеспечения их нормального быта и прочей жизнедеятельности.
Особое внимание районные власти уделяли дизайну территории и его благоустройству. Работы начинались, когда сходил снег. Огромные шумные грузовики завозили плодородный чернозем и песок. Разбивались газоны. Когда земля отмерзала после студеной зимы, то специальные бурильные установки выкапывали глубокие ямы, в которые потом сажали деревья. С наступлением солнечных теплых дней сотни озеленителей трудились на клумбах, высаживая расцветшие к этому времени удивительные цветы. Многочисленные бригады рабочих красили ограды, лавки, заборы, трубы и желоба для сточных вод возле домов. Весной и летом в воздухе постоянно пахло краской. В подъездах домов, в лифтовых холлах и на лестницах тоже кипели ремонтные работы. Меняли полы, красили стены и потолки. Жизнь кипела и разливалась повсюду радостными перекатами весеннего воздуха.
Перед тем, как переехать, Марина с мужем решили осмотреть свою новую квартиру. Их кооперативный дом был уже принят комиссией, подписавшей акт сдачи-приемки без каких-либо замечаний. Однако к своему глубокому удивлению новоселы обнаружили, что в самой большой комнате отсутствует часть окна с форточкой. Ветер гулял в пустом помещении, протяжно завывая и поднимая с пола отходы обоев и штукатурную крошку. Время от времени раздавался пронзительный свист, будто через открытое окно в еще незаселенное помещение вселился сказочный Соловей-Разбойник. Зато, по всей видимости, в качестве компенсация за недоделку и строительный мусор, в ванне лежала огромная куча застарелого кала. Она наглухо присохла к эмалированной поверхности, и Марине пришлось попотеть, чтобы ее отодрать. Мыть ванну тоже было нелегко, так как «компенсация» впиталась в трещинки и выбоины эмали чугунного чуда. О неприятных ощущениях, испытанных ей, мы намеренно умолчим. Короче, не прошло и двух часов, как ванна засияла чистотой. От нее шел приятный запах моющего средства.
В семье Ивановых было принято решение добиться исправления недоделки. Они решили приложить все необходимые усилия для того, чтобы окно было вставлено. Первым делом муж пошел в правление. Мимо него нельзя было пройти, так как над козырьком того подъезда, в котором оно расположилось, висело туго натянутое полотно, где крупными буквами было написано: «ПРАВЛЕНИЕ». В ответ на заявленную претензию в квартиру вскоре пришел управдом, зафиксировал в тут же составленном документе факт отсутствия части окна и дал Марине его подписать. На ее вопрос о сроках исправления недоделки последовал крайне уклончивый ответ, мол, приходите через неделю. Женщина попыталась ему объяснить, что через три дня у них запланирован переезд, и жить в квартире без окна будет тяжело. Выслушав жалобы, управдом повторил сказанное и быстро исчез в проеме входной двери. Дом не был телефонизирован, поэтому для решения проблемы требовалось личное присутствие.
Приехав на новостройку через неделю, Марина нашла рыжего управдома, который направил ее в ЖЭК, сказав, что дело с недостающей частью окна находится в его компетенции. Хорошо хоть акт о недоделке не надо было составлять вновь и ждать, когда соберется комиссия этой организации для его составления. Марина почувствовала явное облегчение, когда услышала из уст управдома, что Акт он передал технику-технологу, ответственному за решения их проблемы.
Жилищно-эксплуатационная контора находилась в этом же квартале, через два дома. Марина нашла нужную комнату и постучала в дверь. Технологом оказалась молодая цветущая женщина лет тридцати с небольшим. Войдя в курс дела, она сказала, что Ивановы поставлены на очередь, и что им нужно будет зайти сюда через две недели, чтобы узнать, когда будут выделены нужные материалы и назначен плотник для выполнения работ. Технолог намекнула, что другие ждут гораздо дольше.
Время не ждало. Ивановым надо было освободить свою старую квартиру, в которую буквально рвались въехать ее новые хозяева. Дело в том, что для расширения жилплощади, по тогдашнему законодательству, им надо было отказаться от своей старой маленькой квартирки. На семейном совете было решено не ждать плотника и переехать в квартиру без окна. Так они и сделали. Люди они были еще довольно молодые, поэтому быстро собрали вещи: мебель и прочий нехитрый скарб. Упаковали книги в коробки. Одежду, не влезшую в сумки и чемоданы, увязали в огромный узел. Нашли грузовик и за несколько часов вселились в новую квартиру, огорчившую их столь скорбной недоделкой. Ответственных за нее они так и не нашли.
Вскоре после переезда начались хождения Марины по мукам. Каждый раз, когда просительница приходила, ей говорили, что плотник ушел на объект, а очередь удлинилась, поэтому ей следует зайти через две недели. Надо было как-то решать проблему с окном. Приятно, конечно, что в квартире гулял свежий воздух, но близилось холодное время года. Того и гляди, повалит снег. Если в конце лета недостающую часть рамы закрывали сеточкой от комаров, то с наступлением холодов Марина просто заткнула отсутствующую часть окна толстыми пуховыми подушками.
Конечно, они попытались найти плотника для вставки окна за деньги. Но их в новом районе было раз-два и обчелся. Один оказался пьяницей и постоянно был в запое, а другие ссылались на занятость, мол, времени нет на такую мелкую халтуру. Вот если бы им предложили большой объем работы: ремонт всей квартиры, то ее выполнение стоило бы гораздо дороже, и охотники сразу бы нашлись. А так, нет. В самом деле, это просто смешно, идти вставлять недостающую раму и форточку со стеклом за какие-то деревянные рубли.
Когда Марина пришла в следующий раз в контору ЖЭК, то техник уволилась, и ей сказали, что ничего поделать не могут, так как у них дефицит кадров. Стояла золотая осень. До сих пор было относительно тепло, но именно сегодня начались холода. Первый морозный день осени, отмеченный минусовыми температурами. Уже с вечера пошёл снег. Было даже слишком холодно для осени, почти как зимой. Но до настоящих зимних холодов еще далеко. Время шло. Пошли снегопады. Подушки, сырые от влажности и осадков, которыми бивший прямо в окна ветер забрасывал окна, затвердели и побурели. По утрам они покрывались корочкой льда. Каждый день в открытые щели наметало снежок. Пол возле окна немного вспучился, так как паркетные доски разбухли от сырости. На ткани подушек появились плесневые пятна. Марина уже хотела было идти в продмаг, располагавшийся недалеко, через дорогу, чтобы отовариться новыми подушками на смену старым, как ей, наконец, невероятно повезло.
Придя в очередной раз в жилищно-эксплуатационную контору, она застала новую служащую. Женщина-техник посмотрела на нее, выслушала и сказала:
– А что же вы ждали так долго. У Акта истек срок давности.
Тут уж Марина не выдержала. Волнуясь, громким голосом, почти скандаля, она рассказала новой ответственной работнице обо всех своих многочисленных походах к ним в контору. Она все говорила и говорила... Наконец, видимо, технику надоело все это выслушивать, потому что, прервав посетительницу, она сказала:
– Ладно. Завтра пришлю Вам плотника. Женщина, да успокойтесь вы, наконец-то!
Обрадованная Марина сразу же замолчала, а через несколько минут разразилась потоком благодарности, ощутив нечаянную радость и близкий конец их мытарствам.
На следующий день ближе к обеденному времени в дверь позвонили. Это был плотник – мужичок лет сорока в ватнике. В руках он нес недостающую раму со вставленной в нее форточкой и стеклом. В ящике для инструментов были молоток, долото, пила и прочие необходимые инструменты. Мужичок оказался мастером своего дела. Он быстро подогнал часть рамы к большому окну, закрепил ее, проверил на прочность. Встав на принесенную хозяйкой табуретку, приладил верхнюю часть с форточкой. Потом, для солидности, минут десять постучал молотком и сказал Марине:
– Ну все, хозяйка. Принимай работу. Смотри, как ладно встала.
– Большое спасибо! – радостно ответила Марина, не веря глазам своим, что пришел конец всем их неудобствам.
– За спасибо не работаю, – мрачно пробурчал в усы мужичонка, недовольно надув обветренные губы.
– Ах, да, конечно! Как это я забыла! – спохватилась Марина. – Нате вот, возьмите, пожалуйста! Я уж Вам так благодарна, так благодарна!
Она сунула в руку мастеру заранее приготовленные денежные бумажки – материальное выражение своей искренней благодарности. Мастер остался доволен.
Итак, временные трудности жизни на новом месте были преодолены. Марине даже показалось, что если бы не было всей этой истории с окном, то ей было бы скучно. С другой стороны, не верилось, что это испытание удалось преодолеть сравнительно быстро и без особых потерь. Жизнь наладилась и потекла своим чередом. Вот только сон их был нарушен...
Они жили низко в многоэтажном доме. И днем, и ночью в их квартире раздавался неимоверный шум: дикие крики с улицы, громкие разговоры людей, влетающие прямо в открытую форточку, почти невыносимый для уха грохот от ремонтного оборудования из других квартир и со двора. Стены дрожали от работы мощного оборудования. Находиться в квартире было неприятно. Никто не заботился о тишине. Наоборот, ее как бы нарочно пытались нарушить самыми разными способами.
Несколько ночей спать было невозможно из-за собачьих игр под окном. Владельцы собак любили выгуливать своих домашних питомцев не только днем, но и под вечер, и даже ночью. Свора животных, вырвавшихся из утробы душных квартир бетонных домов, заливалась громким лаем. Их громкие голоса звучали на самые разные лады. Нередко слышалось грозное рычание или протяжный вой. Опасно было попадаться на их пути. Они могли сбить с ног, задеть, испачкав своей шерстью или слюной, и даже покусать. Хозяев, а особенно хозяек собак развелось неимоверно большое количество. Некоторые из них гуляли с целой сворой собак. Это были собакозаводчики, разводившие животных на продажу. У Ивановых никогда не было собак.
Днем толпы собаководов ходили со своими хвостатыми питомцами по узким пешеходным дорожкам и зыркали по сторонам. Тогда еще можно было кое-как протиснуться между ними. Но по утрам и вечерам, когда их было особенно много, Ивановы старались не выходить из дому. Как правило, собак выводили на прогулку по несколько раз в день. По дорожкам, а их в спальном районе было очень мало, нельзя было пройти, не столкнувшись с его четырехногими жителями. И так продолжалось из года в год. Без выходных и отдыха. Механически, ритмично и регулярно владельцы собак выгуливали свое животное хозяйство. Они были очень дружными, часто собирались в кружок или большие группы, чтобы посудачить о последних новостях. По их поведению было видно, что они глубоко презирали тех, у кого не было собак. У них была выработана особая манера общения с прохожими без животных, например, они нередко вставали на пути и перегораживали собачьими поводками дорогу. Тогда Марине приходилось терпеливо обходить их по загаженным собачьим калом газонам. Приходилось внимательно смотреть себе под ноги, чтобы не вляпаться в очередную кучу и не принести отходы собачьей жизнедеятельности в дом.
Другой выделяющейся категорией людей, проживающих в близлежащих домах, были автомобилисты. У Марины в семье никогда не было машины, поэтому их поведение казалось ей странным и загадочным. Они жили по какому-то известному только им ритуалу. Целыми днями ей приходится слушать, как гремели двери их автомобилей, занимавших, между прочим, много места на маленькой площади их микрорайона. Приходилось днем и ночью слушать сирены и навязчивые сигналы сигнализации. Уровень шума явно превышал все нормативы: днем и ночью ревели моторы, визжали противоугонные установки, хлопали двери под громкие крики переговаривающихся частников или профессиональных водителей.
Прошло несколько дней. Наконец, Ивановым всё же удалось поспать ночью, несмотря на шум. По-видимому, они стали привыкать к ночной жизни района. Утром они проснулись довольно поздно, часов в десять утра. Был выходной день. На работу ехать было не надо. Они позавтракали творогом, ветчиной с хлебом, запили всё кофе с молоком. Было очень приятно. Легко на душе и желудке. Затем обсудили, что приготовить на обед. Основным блюдом обеда был салат оливье. Хозяйка поставила на плиту кастрюлю с яйцами и кастрюлю с картошкой и морковью, чтобы они потихоньку варились. Кастрюля, доставшаяся ей от матери, была старой, по форме она напоминала чугунок. В ней было очень удобно и надежно варить картошку.
Электрическая плита у них тоже была довольно надежной и тяжёлой. Когда муж получал плиту, то нести её пришлось вдвоем. Помог Ивану какой-то житель из их подъезда, а муж, в свою очередь, помог соседу отнести его плиту. В последующие годы она хорошо работала, несмотря на то, что ее приходилось много раз чинить и менять конфорки. Через несколько лет розетку на плите пришлось снять. Мастер по плитам не стал восстанавливать поврежденные провода, проходившие под крышкой плиты, а просто их удалил. Марина вызвала его после того, как из розетки выстрелил настоящий залп из искр и ударил в спинку деревянного стула, стоявшего тут же на кухне. Все эти предметы составляли основное окружение нашей героини.
Для салата у хозяйки были заранее припасены еще свежие огурчики. Она добавляла их для вкуса. Они аппетитно хрустели на зубах и щекотали носы своим неповторимым запахом свежести. Когда не было огурцов, то Марина добавляла в салат яблоки. С ними тоже было вкусно.
– Не помешало бы положить в него и зелёный лучок, – подумала Марина. – Он очень оживит вкус и внешний вид кушанья. Салат можно украсить перьями лука сверху в середине, а остальную поверхность посыпать мелко нарезанными зелеными перышками.
Снабжение в Москве, особенно овощами, было налажено очень хорошо. Жаловаться не приходилось. Круглый год здесь продавались свежие овощи и фрукты к столу. Стоило лишь пойди за ними в магазин – универсам. Он находился в квартале от них, рядом с метро и был, что называется, вне всякой конкуренции. От обилия продуктов можно было раскрыть рот. Он хорошо снабжался практически всеми категориями продуктов. Тут были представлены: бакалея, хлебобулочные изделия, рыбные и молочные продукты, а также напитки. Отсутствовал только яичный порошок. Наша хозяюшка проверила по компьютеру его наличие в торговой сети, чтобы узнать, где его можно купить. Яичный порошок был, конечно, очень нужным продуктом, из него она готовила омлеты, пекла блины, добавляла его в другие блюда. В их старом районе им торговали практически во всех магазинах. Теперь же ее поиски в виртуальном компьютерном мире интернета окончились тем, что она нашла только оптовых продавцов яичного порошка, который продавался в мешках по 20 кг и более крупными партиями от 500 тонн и выше. А ей и надо-то было всего одну расфасовку не более 1-5 кг, чтобы не успел он, яичный порошок, испортиться. Время от времени хозяюшка продолжала поиски нужного ей продукты, но пока безрезультатно.
Необходимо упомянуть, что Марина любила делать записи о своих домашних делах в дневнике. Получалось своего рода бытописание. Иногда она забывалась над этим приятным занятием. Вот и сейчас, пока она работала над первой страницей, подгорела поставленная ею на электрическую плиту картошка. Хорошо, что подгорела она немного, только нижний ряд, да и то с одной стороны. Женщина переложила не пострадавшую картошку в одну миску, а чуть подгоревшую в другую. Варёную морковь – в кастрюлю. Яйца сварились отлично. Хозяйка подержала их в холодной воде, чтобы потом, при очистке, белок не прилипал к скорлупе. Все компоненты были готовы к тому, чтобы приготовить из них отличный салат оливье. Некоторые из них заждались своего часа, как, например, крабовые палочки: они лежали в поддоне холодильника давно, еще с лета, и срок годности был немного просрочен. Перед тем как их порезать в салат, Марина обнюхала и попробовала каждую из них. С вкусовыми качествами и запахом всё было нормально. Салат получился полновесным и, как она надеялась, вкусным.
В это время она услышала, как домой пришел Иван. С собой он принес только что купленную им книгу с видами Нью-Йорка. Когда-то давно он работал в институте преподавателем и читал лекции по американской культуре, но тогда у него не хватало книг по данной тематике. Поэтому сейчас он был счастлив, что ему удалось купить такую замечательную книгу – альбом с красивыми иллюстрациями. Так получилось, что чтение книг было их семейным увлечением, можно сказать хобби. Книги отвлекали их от прозы жизни. Ночное чтение помогало ей быстрее заснуть. Через час-другой буквы текста начинали мелькать перед глазами, ей было все труднее и труднее воспринимать его содержание, рот расползался в непроизвольном зевке. Тогда можно было откладывать книгу в сторону и ложиться спать. Сон был не за горами.
Пока Марина делала свои неприхотливые записи, подошло время покормить мужа обедом, хотя она ухитрилась написать еще несколько строк о погоде.
– Дорогая женушка! – послышалось из коридора. Это ее муж Иван ласково обратился к ней с просьбой. – Когда будет обед? Накрой, пожалуйста, на стол.
– Сейчас, дорогой, – ответила она, – я уже раскладываю еду по тарелкам. Приходи скорей обедать!
Марине приходилось большую часть времени проводить дома. Она готовила разные кушанья, стирала, гладила белье, зашивать старую одежду, штопала порвавшиеся носки, одним словом, поддерживала в квартире относительную чистоту и уют. Делать все это было трудно. Чистота! Слишком сильно сказано! Честно сказать, ее не было в Марининой квартире. Не хватало на это ни сил, ни средств. Она давно уже поняла, что практически не могла добиться абсолютной чистоты, а о том, чтобы привести интерьер в соответствие с европейским уровнем – даже и не мечтала. Ах, если бы у нее была возможность обставить квартиру после евроремонта в соответствии с картинками из модных каталогов! Ну нет, ее силы и средства позволяли ей только поддерживать быт в более или менее нормальном состоянии.
С утра Марина стирала рубашки, трусы и майки прямо под краном. Делала она это для того, чтобы не разводить долгую стирку в тазах и стиральной машинке. Постирала рубашки и повесила их на плечики. Так их было удобно сушить, они меньше мялись и сохли быстрее, а кроме того на кухне оставалось больше места для просушки другого белья. С удивлением несколько дней назад она прочла инструкцию, в которой говорилось о правилах стирки и сушки рубашек, и узнала, что именно так их и надо сушить. На вешалках. Вот так чудеса! Делаешь какую-нибудь работу много лет, а потом узнаёшь, что действуешь по инструкции, то есть, как надо. В этот день она стирала рубашки не порошком, как обычно, а намыливала их детским мылом, которым они пользовались уже давно. Им не только умывались, но и стирали вещи. Очень хорошее мыло: не раздражало кожу, было приятным в употреблении, прекрасно мылилось. Намылишь им губку, и можно тереть ей воротник или манжеты рубашки. Потом она проходилась ей по подмышкам и полочкам, там, где обычно появлялись неприятные пятна. Когда Марина пользовалась губкой, руками можно было тереть с минимальной силой. Время стирки намного сокращалось. Несколько минут, и рубашка выстирана, можно было ее вешать на плечики и сушить.
Иногда она стирала рубашки в стиральной машине. Не так давно они с мужем купили несколько сеток для своей старой стиральной машины-полуавтомата. Ее купили давно, когда в свободной продаже стиральных машин практически не было. Марине пришлось переплатить за нее. Конечно, ей очень хотелось купить модную машинку-автомат что-то типа «Вятки», но в хозяйственном магазине, находившимся возле ее тогдашней работы, были выставлены только образцы, которые почему-то не продавались. Ей так и не удалось узнать, каким образом можно было записаться в очередь на покупку новейшей стиральной машины-автомата, а в магазине объяснять не стали. Да и краны у них в квартире постоянно протекали. По этой причине к ним не очень-то хорошо было подключать машинную технику.
Наконец, Марина выстирала рубашки, вот только во время стирки мыльница с куском мыла у нее сваливалась то в тазы, стоящие под раковиной, то в ванну. Хорошо, что не на пол! Тогда бы пришлось отмывать этот кусок мыла под струёй воды. Мыть пол. Постирав рубашки, майки и трусы, она ополоснула ванну струёй душа. Белье развесила на кухне, прикрепив его деревянными и пластмассовыми прищепками.
На следующее утро Марина решила все-таки вызвать слесаря-сантехника, да денег разменных не нашлось. У специалистов по кранам никогда не было сдачи. Один раз ей даже пришлось попросить подождать слесаря-сантехника, а самой пойти в ближайшую палатку в здании рынка и купить там квасу или какое-то другое питье для того, чтобы разменять деньги. Рабочий терпеливо стоял и ждал у доски объявлений с торца дома, пока она не вернулась с разменными деньгами. Она радостно расплатилась с ним, поблагодарила за починенные краны и пошла за угол домой в подъезд. Раньше краны подкручивали бесплатно, приходили по вызовам слесаря и меняли краны. Простые краны у них были всегда с собой. Не надо было бегать по хозяйственным магазинам и искать, какие из них подойдут к их смесителю. Теперь же надо было платить деньги по прейскуранту цен за работу слесарю и заранее самому снабжать себя кранами и прочими расходными материалами.
Важным помещением в квартире была ванная комната, о которой кое-что уже было рассказано в начале. Время шло, и многие соседи сменили себе ванные не по одному разу. Как-то раз, возвращаясь откуда-то домой, она почти вплотную столкнулась с какой-то старой развалиной, перегородивший вход в подъезд. В какой квартире ее заменили, было неизвестно. Старую ванну выставили перед ступеньками крыльца с козырьком на несколько часов. Для чего? Когда они с мужем что-то выбрасывали из своей квартиры, например, старые диваны или поломанную мебель, то сразу же относили их прямо на помойку. Им в голову не приходило выставлять свою старую, выбрасываемую вещь на всеобщее обозрение и тем более перегораживать ей дорогу в дом. Некоторые жильцы вели себя почему-то по-другому. Они надолго загромождали проходы, площадки и подъезды жилого дома своими старыми вещами перед тем, как их окончательно выбросить на свалку.
Как-то раз к мусоропроводу выбросили старую, отслужившую свой срок люстру. Странно, но какая-то женщина прибежала именно к ним с претензиями по поводу засорения лифтового холла у мусоросборника, хотя у них отсутствовала привычка подбрасывать кому бы то ни было ненужные предметы.
Однажды соседка позвонила Марине по телефону с просьбой:
– Марин, нет ли у тебя свободных банок для варенья?
– Конечно, есть, – ответила ей Марина, всегда отзывчивая на просьбы соседей. – Сейчас только найду их, вымою и вам принесу.
По простоте душевной, наша героиня, всегда готовая прийти на помощь, бросилась искать пустые банки. Надо сказать, что зимой они с мужем часто покупали готовое варенье или конфитюр в магазинах, так что банки, действительно, у них были. Сама она практически не варила варенье в домашних условиях, да и хранить его им было негде. Все встроенные шкафы были заняты книгами, журналами, газетами и старой одеждой. Она нашла в тумбочке несколько маленьких баночек, тщательно их вымыла (ведь если кому-то что-то даёшь, то сначала следует привести эту вещь в идеальное состояние) и передала их соседке. День или два спустя, вышедши за чем-то из своей квартиры, Марина с удивлением обнаружила баночки стоящими возле батареи отопления в лифтовом холле. Прямо на полу, у мусоропровода.
– Видно, соседке они не пригодились, – подумала Марина, – а я ведь так старалась, мыла их, чистила...
Казалось бы, все это пустяки, но она пережила своего рода разочарование.
– Почему же соседка не вернула их ей обратно? – пронеслось в голове у женщины.
Неожиданно ее размышления были прерваны. Сверху до нее донеслись громкие звуки включенного мотора. Там шел какой-то ремонт. Марина не знала, куда ей деться от невыносимых шума и скрежета. Хорошо было бы иметь собственный дом или особняк, или хотя бы коттедж. Но на это требовалось много денег. На зарплату их не купишь. Быть наемным работником в условиях рыночной экономики было трудно и небезопасно. Обычно она искала работу через знакомых. Но каждый раз ей приходилось увольняться либо из-за неожиданной болезни, либо из-за того, что не платили зарплаты. Один раз ее сократили как-то особенно унизительно. До этого она всегда уходила с работы по собственному желанию в силу указанных выше причин. А тут ее уволили по сокращению после длительной болезни, хотя она встала на ноги и вышла на работу, доведя возложенную на нее работу конца. Она получила по почте письмо с уведомлением об увольнении. Когда-то давно в какой-то книге или газетной статье она читала, что именно так делают на «диком» Западе. На присланном ей письме стояли подписи ответственных работников уволившей ее организации. Этот факт был настоящим шоком для женщины, всегда считавшейся отличным и талантливым работником. Хотя до гениальности она еще не доросла. Больше на работу она не устраивалась. Боялась рисковать своей репутацией и здоровьем. Спасибо мужу и сыну, они кормили ее все эти годы.
У Марины появилось время для прогулок на свежем воздухе. Где как не в лесу можно было дышать легко и свободно! Битцевский лесопарк, рядом с которым она проживала, населяло множество лесных обитателей. Птицы, белки, ласки, мыши и ежи. Один раз какой-то большой еж перебежал им с сыном лесную тропинку и скрылся в траве. Второй раз она увидела ежа с оторванной игольчатой шкуркой. Он был ранен и начал недовольно «хрюкать» при приближении людей. Близко подходить они не стали. Марина понимала, что с дикими животными надо было вести себя осторожно. Мало ли что. Могут и укусить!
В лесу было много мышей. Они имели характерный серый окрас и две черные полоски на спинках. Обожали выискивать корм по обочинам дорог. Совсем не боялись прохожих и автомобилей, сновавших то туда, то сюда. Марина часто их видела на аллее, ведущей к дому отдыха ученых, расположенному в старинном здании, и на тропинках. Иногда на дорожках можно было встретить мышиные трупики. Обычно это происходило в сильную летнюю жару. Марина не знала причины их гибели, то ли это была какая-то эпидемия, то ли на них так сказывались высокие температуры. Во время прогулок зимой ей приходилось наблюдать, как эти маленькие быстроходные существа вылезали их своих норок, обычно расположенных под корнями деревьев, семенили по снегу, оставляя за собой вереницу мелких следов, и исчезали в проталине у какого-нибудь древесного ствола. Наст был буквально испещрен следами этих лесных обитателей. После прогулки Марина вносила свои наблюдения в тетрадь без претензии на научность. Она описывала то, что видела, и как понимала увиденное. Ее впечатления от прожитых мгновений жизни и их описания являлись уникальными и, несомненно, заключали в себе отпечаток ее личности.
Из растительного мира Битцевского лесопарка ей особенно нравились ландыши. Они цвели в конце мая месяца мелкими белыми чашеобразными цветами. Их заросли можно было встретить по склонам оврагов. В сырых и заболоченных местах было полно незабудок. Примечательно, что не все незабудки цвели голубыми цветами. Ей часто встречались незабудки белого цвета, то есть листья у них были зелеными, а цветочки абсолютно белыми. Раньше, много лет назад она собирала лекарственные растения для напаров и отваров от простуды и ножных ванн: медуницу и зверобой. Конечно, не в больших количествах, всего несколько пучков травы. Но теперь она перестала их собирать, стала беречь лесные богатства. Они ведь возобновлялись очень медленно.
Несколько лет назад за лес основательно принялись разные лесные службы. Сначала видно было, как ходят какие-то рабочие и специальными палками собирают мусор в большие мешки. Позже лес превратился в настоящее поле деятельности для вальщиков. Старые деревья срубали, распиливали на чурбаны и бревна и аккуратно складывали штабелями. В лесу постоянно слышался рев бензопил. Ездили трактора. Все работы велись организованно. Рабочие – приезжие-лимитчики из бывших союзных республик зычно кричали на непонятных языках. Да. Все это походило на настоящее смешение языков, как в Вавилонской башне. Марину несколько настораживала рубка леса. Новых зеленых насаждений не было видно. Подлесок из молодых деревьев и кустарников был редким и немногочисленным. Часть леса была отгорожена чугунным забором, и пролезть туда можно было только в кем-то проделанную дырку. Там лесные насаждения были гуще, и гуляющего народу встречалось меньше. Правда, со стороны соседнего спального района проход не был перекрыт. Но идти в ту сторону было далеко и не по пути.
Ближайшая часть Битцевского лесопарка, примыкавшая к дому отдыха для ученых, принадлежала неизвестно кому. Поговаривали, что у нее появился новый хозяин. Недавно, например, на базе одного из старинных каскадных прудов организовали рыболовное хозяйство, торговавшее правом ловить в нем рыбу. Несколько раз Марина видела, как эти пруды очищали от водорослей вручную. Однажды ей с сыном довелось стать свидетелями собачьей охоты на уток. Они водились там издавна, улетали на зиму, а ранней весной обязательно возвращались назад. Иногда они садились прямо на лед, так как большая часть пруда была еще покрыта толстым ледяным покровом. Женщину занимал вопрос о том, где они брали себе корм. Иногда их немного подкармливали окрестные любители природы, но все равно, по мнению Марины, этого было мало.
Так вот, как-то раз в начале лета в одной тихой заводи, где, казалось бы, утки могли спокойно и безопасно проживать и выводить утят, бродячие собаки устроили настоящую охоту на них. Потревоженные утки взвились в воздух, оставив, по всей видимости, яйца или маленьких, не умеющих летать утят. Собаки потом еще долго барахтались в заводи, пробираясь сквозь густые заросли болотной травы и погруженных в воду деревьев. Они искали, чем бы еще полакомиться. Бродячие собаки приучались за лето к остаткам еды, обильно разбросанной в лесу и на лужайках после пикников. Как правило, они сбивались в большие стаи. Так им легче было охотиться. Осенью в этом районе часто можно было увидеть группы животных, рыскавших в поисках уменьшавшихся к холодам объемов пищевых отходов от роскошных празднеств на природе.
Костры в Москве и Подмосковье жгли регулярно, начиная с теплых апрельских дней и по глубокую осень. Гуляк неизменно тянуло на природу. Повсюду несло перегаром, паленым мясом и дымом горящих поленьев. В огонь часто бросали и доски, из которых были сделаны деревянные мостики через окрестные речушки и ручьи. Так было несколько лет подряд. Но в текущем году женщина была приятно удивлена построенным заново крепким мостом через ручей, протекавший в лощине, а кроме того, был укреплен весь левый берег. Это было сделано впервые за много лет.
Обновленный лес постепенно превратился в благоустроенный лесопарк и стал неотъемлемой частью жизни и отдыха в спальном районе. В нем было посажено много лиственных и хвойных деревьев. Вдоль дорожек высадили цветы и травы. Установили новую парковую мебель. Построили уютные беседки. Дорожки посыпали щебнем. Повсюду были видны домики-кормушки для птиц и указатели. Сделали детскую площадку с качелями, каруселями и песочницами прямо в лесопарковом массиве.
В открытые окна и форточки из него поступал свежий воздух, неизменно придающий бодрость и жизненные силы. Он действовал на женщину, как витамины, восполняющие недостаток полезных для организма веществ. В мрачные осенние и зимние дни, когда солнышка не было видно, а небо затягивало тяжелыми тучами, разбухшими от осадков, свежий воздух оставался чуть ли ни единственным благоприятным связующим звеном между жизнью природы и человека. Удивительно, что когда ее мучила бессонница, стоило только приоткрыть форточку, как тот час же наступала долгожданная сонливость.
– Спать хочется, – сладко зевала она и поворачивалась на другой бочок в своей мягонькой постельке, чтобы успеть отдохнуть и набраться сил до наступления следующего дня. Подобрав под голову подушку, она засыпала, и ей снились цветные яркие сны. В них она летала, преодолевая огромные расстояния и эпохи. Бывало, что она плакала во сне, но это были слезы, не сопряженные с каким-либо горем, а очищающие душу. Как правило, сны были хорошими и обнадеживающими, поэтому она любила их смотреть по ночам и пересказывать днем своим близким. Это были увлекательные истории с приключениями, которых ей так не хватало в серой действительности.