Ник так и не смог толком рассказать Асе, что с ним произошло после того, как Марта отвела его к директору. Из односложных пояснений было ясно лишь то, что он внезапно остро заболел, испытывая жар, боль в мышцах, невероятную слабость, навязчивый панический страх и неутолимую жажду. Об укусе он не упомянул ни слова.
Ася отпустила Ника и как обещала, пришла в учебный кабинет к Ллойду ассистировать на его индивидуальных занятиях.
Ллойд открыл лаборантскую, пропустил вперед Кэтрин с Раулем, затем Асю, с любопытством наблюдая за ее реакцией. Ася остановилась в дверях, с интересом разглядывая абсолютно пустой кабинет с мягкими стенами, полом и потолком и большим окном напротив двери.
- Здесь все с огнезащитной пропиткой, - пояснил Ллойд. – Мы с вами пройдем в соседнюю комнату, я ее называю аквариумом, и будем наблюдать за нашими подопечными в окно. Оно огнеупорно и пуленепробиваемо. Но вначале я дам указания своим студентам.
Он провел рукой по стене и на Асиных глазах из противоположных стен выдвинулись три сиденья. Кэтрин с Раулем сели и замерли, внимая преподавателю.
Ллойд махнул Асе на свободное сиденье и начал говорить:
- Ваши паранормальные способности опасны для окружающих. Пока они слабо поддаются контролю. Главной задачей на сегодняшний день является умение сдерживать их или переводить в безопасное русло. Огонь Девиля может не только разрушать, но и созидать, обогревая в холод и освещая темноту. Способность Кэтрин можно направить не только на уничтожение, но и на самооборону или на защиту, допустим, близких людей. У нас с вами пока не получается обезопасить ваш дар, для этого я и пригласил сюда миссис Шевель. Прошу вас, миссис Шевель, помогите мне.
- Кажется, я понимаю, в чем проблема, - кивнула Ася. – Попробуем провести аналогию с эмоциями. У тебя, Катя, - она внимательно посмотрела на дочь и продолжала: - У тебя наверняка бывали случаи внезапного гнева. Но когда ты обнаруживала объект своего гнева, гнев менялся на совершенно другие чувства – жалость или любовь.
Кэтрин задумчиво помолчала, потом подняла голову и сказала:
- У меня так было, сейчас объясню. Когда Дашка была совсем маленькой, ей было года два или чуть меньше, ты оставила меня посидеть с ней. Она мне очень мешала, лезла ко мне, исчиркала тетрадь по математике, порвала учебник, она топала и кричала так, что мне захотелось избить ее. Я схватила ее как собачонку за шиворот и притянула к себе. Я была в страшном гневе, у меня руки чесались отшлепать ее так, чтобы она уже не вставала и не надоедала мне. И тут я увидела ее лицо…
Кэтрин судорожно вздохнула, мельком посмотрела на мать и продолжала:
- Ее лицо было искажено страхом и… и… в то же время она испытывала ко мне такое безграничное доверие, что мой гнев моментально улетучился. Я обняла Дашку, она сразу заревела во весь голос, но меня это уже не раздражало. Я прижимала ее к себе и пыталась успокоить. И когда ты пришла, мы с ней вместе играли, она даже не помнила, что еще полчаса назад не могла остановиться от плача.
- Даша мне не рассказала об этом, - покачала головой Ася. – Значит, страх ее прошел бесследно. Так вот именно это ощущение грани между гневом и любовью попробуй применить, когда будешь пользоваться своим карательным даром.
- Ну а что Девиль? – обратился Ллойд к Раулю. – Что-то вы приуныли, молодой человек.
И действительно. Рауль сидел, понурившись, сцепив руки на коленях.
Он поднял глаза на Ллойда, перевел взгляд на Асю и еле слышно произнес:
- Я не хочу об этом рассказывать, но я понял, о чем речь и как уловить грань между противоположными эмоциями.
- А что так? – скривился Ллойд.
Рауль прямо посмотрел в его глаза и уже громко ответил:
- Я могу довериться только миссис Шевель.
- Да ради бога, - хмыкнул Ллойд и, повернувшись к Асе, добавил: - Завидую вам, коллега, вы кладезь тайн. Ну а теперь приступим. Идемте, Шевель, в аквариум.
Пока преподаватели заходили в соседний кабинет, Кэтрин шепотом спросила Рауля:
- А мне расскажешь?
- Не знаю, - так же вполголоса ответил Рауль. – Это тяжело. Может быть, когда-нибудь…
- Внимание! – Ллойд включил в «аквариуме» громкую связь. – Начинаем эксперимент. Первый вы, Девиль, вы у нас все поняли, все можете. Мне нужен огонь, не сжигающий, а согревающий. Поехали.
Рауль мельком посмотрел на застывших у окна преподавателей и вытянул руку вперед. Кэтрин услышала гудение пламени и с визгом отскочила в сторону. Она в ужасе стала стряхивать с себя огонь, плясавший на ее левом плече. Но огонь не сжигал. Он был слегка теплым. Кэтрин сняла его с плеча и на ладони поднесла к лицу.
- Какая красота! – восхитилась она, любуясь пламенем. – Рауль, у тебя получилось! Вот здорово!
Рауль был бледен. Пот градом катился с его лица, но он улыбался и был так счастлив, что через секунду вокруг Кэтрин горел уже костер. Кэтрин запылала костром, любое ее движение сопровождалось снопом горящих искр. Она казалась нереальным сказочным существом и была так прекрасна, что невозможно было отвести от нее глаз.
- Хватит, Девиль! – резкий окрик Ллойда мгновенно погасил бушующий огонь.
Рауль не сразу смог отогнать видение огненной Кэтрин. С блуждающей улыбкой на лице он все еще переживал свой триумф и только когда услышал ядовитое замечание Ллойда: - «Покрасовался и будет, теперь очередь за Шевель», пришел в себя, став, как обычно, холодно-сдержанным.
Сосредоточив на Рауле свой взгляд, Кэтрин попросила:
- Иди ко мне, только медленно.
Рауль нерешительно шагнул. Боли он не испытал, но сделать второй шаг он уже не смог. Неведомая сила не пускала его вперед, заставляя сердце биться с сумасшедшей скоростью. Он тяжело задышал, хватая ртом воздух. Ноги, казалось, налились свинцовой тяжестью. Инстинктивно он отступил назад и сердце с легкими заработали в привычном режиме.
- Молодец, Кэтрин, - раздалась похвала Ллойда из «аквариума». - Десять минут перерыва. Можете выйти погулять.
Это звучало, как приказ. Студенты вышли, оставив преподавателей наедине.
- Ну что ж, Шевель, - Ллойд смотрел на Асю мерцающим взглядом. – В очередной раз убеждаюсь в том, что вы не даром едите свой хлеб. Похвально. Благодарю за помощь. Надеюсь, что и в дальнейшем…
Он осекся, услышав шорох в учебном кабинете.
- Скорее всего, Смит пожаловал, - шепнул он Асе и распахнул дверь лаборантской.
- А, вот вы где! - подозрительно оглядывая своих коллег, воскликнул Смит. – Вы, мистер Ллойд, разрешили мне побыть у вас на индивидуальных занятиях и я…
- И вы не смогли совладать со жгучим коктейлем любопытства и ревности, который сжигает вас, как только вы теряете Шевель из поля зрения, – бесцеремонно перебил его Ллойд.
- Вы забываетесь, мистер Ллойд! - в запальчивости выкрикнул Смит, но так как послышались голоса возвращающихся студентов, умолк.
Лишь его покрасневшее лицо свидетельствовало о том, как он был возмущен.
В лаборантской посередине Ллойд белым мелом нарисовал круг, затем, отмерил три шага влево и красным мелом начертил прямую линию. На том же расстоянии, он прочертил линию и справа от круга.
- Вы, Смит, вставайте сюда, - указал он коллеге на круг. - Кэтрин встает справа за черту, Девиль слева. Занятия у нас экспериментальные, на всякий случай я приготовил брандспойт.
От этих слов лицо Смита вытянулось.
Кэтрин с Раулем встали, каждый за свою черту.
- А вы? – обратился Смит к Ллойду, не решаясь ступить в круг.
- Мы с Шевель будем наблюдать за вами из аквариума, - небрежно ответил Ллойд. – Вы же не хотите подвергать опасности миссис Шевель? А я буду держать руку на пульсе, то есть, на брандспойте. Не трусьте, Смит, вставайте!
- Может, мистеру Смиту наблюдать вместе с нами из аквариума? – вмешалась Ася.
- А для чего тогда он нужен? – хмыкнул Ллойд. – Пусть побудет в роли мишени, сам напросился. Безопасность я гарантирую.
Так как на Смита были устремлены четыре пары глаз, ему пришлось встать в круг и уже оттуда выслушать инструкции Ллойда.
- Внимание, - произнес Ллойд, когда они с Асей закрылись в «аквариуме». – Главное не переступать черту. Там, где стоит мистер Смит – критическая зона. А вы, Смит, если почувствуете опасность, прыгайте в круг. Начинаем.
Следуя инструкции, Смит вышел из круга и начал приближаться к Кэтрин. Когда он дошел до красной черты, он почувствовал, как в его голове загудел колокол. Смит закатился в приступообразном кашле и не сразу услышал окрик Ллойда:
- Отступайте, Смит, черт вас дери!
Смит попятился. Внезапно за спиной он услышал звук гудящего пламени. Он развернулся к огню. Рауль увидел перекошенное от страха лицо преподавателя и в этот момент, в том месте, где только что был испытуемый, появилось чудище – огромное, темное, бесформенное, с горящими глазами и разинутой пастью, полной острых зубов. Из пасти вырвался леденящий душу рев и смолк.
Через мгновение наваждение рассеялось. Вместо устрашающего монстра возле круга стоял Смит. Кэтрин с Раулем ошалело смотрели на него, а Смит вдруг закатил глаза, обмяк и повалился на пол.
- Что за чертовщина? – встряхнувшись от ступора, прошептал Ллойд.
Он посмотрел на Асю. Онемев от ужаса, она не могла пошевелиться.
Ллойд ринулся в лаборантскую. Он присел перед Смитом на корточки, приложил пальцы к его шее, хмыкнул и, выпрямившись, пробурчал:
- Живехонек.
Ася тоже подошла к Смиту. Она села перед ним на колени, всмотрелась в его побелевшее лицо и жалостливо проговорила:
- Надо дать ему воды.
- А может полить его из брандспойта? – предложил Ллойд. – Мигом очухается.
Ася так посмотрела на Ллойда, что тот, стерев с лица ухмылку, распорядился:
- Девиль, принесите графин с водой из учебного кабинета. А вы, Кэтрин, принесите полотенце.
Пока студенты исполняли его распоряжение, оба преподавателя хлопотали возле Смита. Ллойд быстро расстегнул ему пиджак, Ася развязали галстук, а так как пуговицы рубашки плохо поддавались, Ллойд разорвал ее одним рывком, оголив не только грудь, но и шею их коллеги.
- Что это такое, черт возьми? – разглядывая шею Смита, выругался Ллойд.
- Я такого никогда не видела, - призналась Ася, осматривая широкий, глубоко вдавленный, со странными углублениями внутри кольца шрам, опоясывающий всю шею.
- Я бы на вашем месте к нему и на пушечный выстрел не подходил, - понизив голос, сообщил Ллойд. – Может он не человек… Тихо, к нам идут.
Он быстро прикрыл воротом рубашки шею Смита, взял у возвратившегося Рауля графин, прямо из горлышка набрал воды в рот и прыснул ею в лицо пострадавшего.
Смит застонал, пошевелился и кое-как разлепил дрожащие веки. Ллойд с графином стоял подле, готовый повторить водную процедуру. Но с помощью Аси, Смит сел, принял от Кэтрин полотенце, утерся и повязал его себе на шею.
- Идемте, господа, - бодро приказал Ллойд. – Эксперимент объявляю удачно завершенным. Вы, Смит, держались молодцом. Все свободны.
* * * * * *
Рауль пришел к Асе поздно, после отбоя. Когда он тихонько постучал в дверь, на часах было четверть двенадцатого.
Ася открыла и приглашающим жестом показала на кресло. Заперев замок, она села в кресло напротив.
- Ты за ужином ничего не ел, - сказала она. – У меня есть печенье и конфеты. Мы можем попить чай.
- Нет, миссис Шевель, - отказался Рауль. – Я хочу рассказать вам историю, которую не смог рассказать при всех.
- Рауль, ты не обязан мне ничего рассказывать, - Ася накрыла его холодную руку своей теплой ладонью. – Это твоя личная жизнь.
- Нет, я хочу рассказать! Может быть, мне станет легче. Я несу это бремя всю свою жизнь, завидуя всем, у кого есть мать.
- Я слушаю, - кивнула Ася.
Рауль поерзал в кресле, устраиваясь поудобнее и начал свое повествование:
- Мой отец при мне никогда не упоминал о моей матери. Любой вопрос о ней или даже простой намек, вызывало в нем такую злобную ярость, что я давно отказался от мысли узнать тайну моего рождения. Однажды я застал его врасплох. Это было в прошлом году. В тот вечер мой отец перебрал со спиртным. Он потребовал, чтобы я отвел его в кабинет. Я помог ему добраться до кресла и так там и оставил. Я тревожился за него и плохо спал. В два часа ночи я решил его проведать. Отец был в кабинете, перед ним на столе лежал открытый кейс, из которого торчали разворошенные документы. На столе, в хаотичном беспорядке, были раскиданы фотографии. Одна из них валялась на полу. Я тихонько приблизился, поднял фотографию и успел мельком посмотреть на нее. С фотокарточки на меня смотрела и улыбалась молодая, красивейшая женщина. Я даже успел прочесть надпись на ней – «Напоминаю любимому Шарлю. Я скоро стану матерью твоего ребенка». А ниже стояла дата, как раз за две недели до моего рождения. А потом… потом…
Рауль замолчал. Он с тоской посмотрел Асе в глаза и с запинкой продолжал:
- Отец ударил меня кулаком в лицо. Я отлетел от стола на пол, крепко приложившись головой. Отец бросился ко мне, чтобы помочь встать на ноги. Я отталкивал его, отворачивался, а он обнимал меня и просил простить его. В тот миг я его ненавидел. Ненавидел за то, что он всю мою жизнь скрывает от меня правду. Мало того, он еще и ударил меня, когда завеса этой тайны чуть-чуть приподнялась. Мне хотелось убить его. Это придало мне решимость. Я повернулся к нему и спросил: «Это моя мать?» Его лицо вдруг стало таким жалким, каким я никогда у него не видел. Он, такой сильный и волевой, казалось, готов был заплакать. Мой гнев моментально улетучился. Я вдруг понял, что мой отец – единственный человек, кто мне дорог.
Рауль умолк, перевел дыхание и закончил:
- Вот об этом я вспомнил, когда вы, миссис Шевель, сказали о смене эмоций.
- Я думаю, тебе не стоит огорчаться, - ласково сказала Ася. – В том, что твой отец молчит, он прав. Значит, у него есть на то причины. Может быть, его гложут воспоминания, горестные или постыдные. Мало ли что, это его тайна. Ты в этой ситуации тоже прав. Ты имеешь право знать правду.
- И что теперь делать? – Рауль подался вперед, испытующе глядя на Асю.
- Только ждать, - вздохнула она. – Это тяжело, я знаю, но придется ждать. Когда-нибудь все откроется.
Рауль замолчал. Он опустил голову на грудь и о чем-то напряженно думал. Ася не мешала ему, терпеливо дожидаясь, когда он заговорит.
- Я не знаю, правильно ли будет, если я вам еще кое о чем расскажу… - задумчиво произнес Рауль.
- Ты можешь не говорить, - успокоила его Ася. – Но ты помни, что дальше этой комнаты, твоя тайна не уйдет никогда.
- Тогда я лучше скажу, чтобы знать наверняка, - встрепенулся Рауль. – Когда мы с отцом помирились, я попросил разрешения взять фотокарточку матери себе на память. Но он мне ответил так: «Забудь о ней, сынок. Она шлюха». Как вы думаете, миссис Шевель, моя мать действительно была жрицей любви и отдавалась мужчинам за деньги?
Не сразу Ася нашлась, что сказать. Она задумчиво молчала, а затем ответила:
- В значение «шлюха» мужчины вкладывают разный смысл. Не обязательно прямой. Она могла быть беспечной, ветреной, могла флиртовать, могла закрутить с кем-нибудь роман…
- Да-да! – с жаром воскликнул Рауль. – Я с вами согласен, миссис Шевель! Я думал об этом… Может быть, отец затаил на нее обиду, а она была достойной женщиной.
Он запнулся, но переселил себя и негромко закончил:
- Она была моей мамой…
Только Ася хотела что-то сказать, как в дверь громко постучали.
- Шевель, вы, когда освободитесь? – раздался недовольный голос Ллойда. – Уже битый час Девиль сидит у вас, что он у вас так долго делает?
- Я пойду, - Рауль стремительно встал и пошел к двери.
Не успела Ася подбежать к нему, как он вышел.
- В чем дело? – Ллойд стоял на пороге комнаты, ощупывая глазами интерьер.
Ася спокойно подошла к грозному коллеге и негромко спросила:
- На каком основании вы допрашиваете меня? Кто уполномочил вас следить за мной?
- Послушайте, Шевель, - Ллойд отступил. - Я понимаю, я глупо себя веду, но после того, что мы увидели в лаборантской, сердце мое не на месте. Я спать не могу от беспокойства.
- Спокойной ночи, мистер Ллойд, я на вас не сержусь, - Ася попыталась закрыть дверь, но Ллойд выставил вперед ногу.
- Спокойной ночи моя… - он убрал ногу и добавил: - Моя дорогая…
И сам закрыл дверь прямо перед Асиным носом.