И стали в эту квартиру селить, кого придется. Сначала жил мужик из соседней деревни, работал рабочим в совхозе, потом его перевели в другое отделение совхоза, что в семи километрах от центральной усадьбы, и тут поселили двух братьев – Ивана и Анатолия Широбоковых. Анатолий был спокойным и тихим алкоголиком, а вот Иван, отсидевший не один раз в тюрьме, был не в меру буйным. И почти постоянно у них обитала в квартире ещё какая-нибудь пьянь. Жить с такими соседями Наталье с семьёй было очень неуютно. У них постоянно в квартире происходили пьянки, шум и драки.
Но с соседями Наталья с мужем не связывались, и к участковому с жалобами на них никто не обращался. Бывали и дни затишья, когда у этих неудобных соседей заканчивались деньги. Тогда они ходили в совхоз на работу, и можно было жить какое-то время спокойно.
Так прошла зима. Зимой они пьянствовали в квартире, а вот весной стали вылезать на улицу, усаживались на крыльцо, и их пьяные, громкие разговоры не давали соседям ни какого покою. Наталья нервничала от такого соседства, но пожаловаться на них не решалась.
А в сентябре она опять попала в историю, благодаря этой квартире. У них в деревне неожиданно пропал Василий Ананьин. Он года четыре как женился и в семье уже росли две дочки. «Каким ветром его сюда занесло?» - недоумевала Наталья. Сюда многих мужиков заносило из деревни, чтобы попьянствовать. Жёны не особо решались войти в эту квартиру в поисках мужа. И вот дня за два до пропажи Наталья видела Василия около этой квартиры. Он вышел к забору, стоял и ел яблоко, поздоровался с ней, она была в это время на грядах, и, по всей видимости, на выходных.
Через два дня, выйдя на работу, Наталья, как обычно, открыла магазин, стали подходить жёнки за продуктами, и она слышит, что уже два дня ищут и не могут найти Ваську Ананьина, а она, безо всякой задней мысли и говорит:
- Да я его на днях видела, яблоко ел, ещё здоровался со мной.
- Не может быть того, Наталья. С милицией Ваську ищут, никто не видел.
- Ну, я тогда не знаю, где он. Может я дни перепутала, так не должна, два выходных у меня всего было.
Наталья и забыла об этом разговоре. Но, как на грех, при разговоре присутствовала жена председателя сельского совета, вездесущая Татьяна Григорьевна. Она скорёхонько доложила мужу, что Наталья Голубкова видела Ваську два дня назад живым и здоровым, и что надо бы её и расспросить. Председатель Иван Васильевич сразу же доложил участковому Ивану Андреевичу про эту новость, и началась для Натальи маета. Стали её вызывать на допрос, где видела, что видела, с кем пил, пока она не сказала, что больше не пойдёт, даже если и вызовут ещё. Муж Александр долго ворчал на жену:
- Вечно, Наташа, ты во что-нибудь да вляпаешься. Ну, кто тебя за язык тянул? Болтают бабы в магазине – и пускай они болтают. Зачем к ним в разговор лезешь? Вот теперь затаскают по судам, что делать будешь?
- Не пойду я ни в какие суды, - Наталья заплакала. Уж больно придирчиво допрашивал её участковый, давил на психику, как будто она была виновата в пропаже Васьки.
- Пойдёшь, ещё как пойдёшь. Под конвоем поведут.
Но увидев, что жена не на шутку расстроилась, стал успокаивать её.
- Ладно, не переживай, Наташа, найдётся Васька. Может, у бабы какой завис и носу домой не показывает.
А Ваську искали уже почти неделю. Облазили все фермы, все овраги, ближайший лес – нет нигде, как в воду канул человек. Наталью, к участковому больше не вызывали, но она постоянно помнила, что в любое время могут опять позвать, и казнила себя за свой язык.
Через две недели после Васькиной пропажи, рано утром Толька Широбоков, брёл по угору, в надежде найти хоть какую-то опохмёлку. Мужики частенько под черёмухами, возле огорода выпивали в тенёчке. А вдруг да какая капля в бутылке осталась, вдруг недопили немного. Так и есть, у забора лежит какой-то куль, что-то завёрнутое в полиэтиленовую плёнку. Толька подошёл поближе и опешил – из куля торчали ноги. Перепуганный насмерть Толька, забыл про всю опохмёлку, побежал домой к участковому. Едва выговаривая слова, Толька сообщил ему о страшной находке.
Взяв двух понятых, и прихватив с собой в провожатые Тольку, они пришли на угор. Участковый Иван Андреевич Волков, развернул находку, и все ахнули – там лежал Васька Ананьин собственной персоной, совершенно голый, весь истыканный ножом. Но самое удивительное то, что он был вымыт. Никаких кровоподтёков от ран на теле не было.
- Вот это да, - произнёс Волков. – Кто же так постарался?
Вызвали следователя из района. После всех допросов и вскрытия в районном морге, тело Васьки отдали родным для погребения.
В результате следствия оказалось, что его пьяного, в спящем виде убил сожитель Васькиной родственницы, за то, что тот частенько его поколачивал. Антон Елесин был не местный, и жил с троюродной тёткой Васьки Анной Исаковой. Они оба были большие любители выпить, и Васька частенько захаживал к ним, но любил понасмехаться над слабым Антоном, и при случае побить его. И вот Антон решил отомстить обидчику. Нанеся первый удар ножом, спящему пьяному Ваське, он вошёл в раж и колол уже безжизненное Васькино тело ещё много раз. Испуганная Анна заползла на печь, и боялась выкурнуть оттуда. Когда ярость у Антона прошла, он насмерть перепугался, опустился рядом с телом и застыл в страхе и смятении. Потом он вспомнил про Анну.
- Анна, ты где, выходи, не бойся, я не трону тебя.
Та не отзывалась. Она понимала, что Антон может и её зарезать, как свидетельницу.
- Анна, не трону, выходи, что мне делать-то, подскажи. Не смогу я больше ножик в ход пустить. Сам не знаю, что нашло. Обижал меня Васька, вот и зашёл ум за разум.
Анна сползла с печи и с опаской подошла к Антону. Она села на пол рядом с ним. Антон уткнулся ей в колени лицом, и заскулил по-щенячьи. Она долго гладила его по голове. Пока тот не успокоился.
- Ну, что теперь делать-то будем, Антон? Давай хоть кровь замоем.
- Давай. А этого куда?
- Давай отнесём пока в баню. Потом и его отмоем.
Завернув тело в покрывало, они в темноте, не зажигая свет на крыльце, отнесли бездыханного Ваську в баню. Всю ночь провозились Анна с Антоном, отмывая комнату от крови. Затем вымыли в бане Ваську, и оставили его лежать на полу, не зная, что предпринять. Васькину одежду Анна утром сожгла в печке.
А через два дня, когда вся деревня вышла на поиски пропавшего Василия, они искали его вместе со всеми. Мать Васьки жила по соседству с Анной, их участки разделял только огород из жердей. Но не почувствовало материнское сердце, что произошло рядышком, у двоюродной племянницы, не ведало, что сын лежит в бане, вот уже который день, пока они ищут. Вечерами Анна с Антоном напивались, чтобы забыться. А утром, выходя на поиски пропавшего, они старательно избегали Васькину мать. У них не хватало смелости посмотреть ей в глаза при встрече. Наконец, через неделю Анна сказала Антону:
- Я не могу больше так, Антон. Надо что-то делать.
- Давай зароем где-нибудь.
- Нет, пусть тётя Даша похоронит его. Давай подкинем тело на угор. По бане запах уж пошёл, хоть и ночи холодные.
Что они и сделали.
После похорон их вызвал следователь на допрос. Так, как многие жители деревни показали, что Василий часто бывал у них дома, и они пили вместе. Получив повестку, Антон пропал. Когда следователь спросил у Анны, где Антон, она ответила, что не знает. Подозрение пало на него.
Следователь решил поприжать Анну, и она рассказала всё как есть на духу.
- Только я ни в чём не виновата, - плакала она у следователя. – Это всё Антон сделал, и меня заставлял потом помогать ему.
Было принято решение проследить за Анной, не понесёт ли она еду Антону, но Анна практически не выходила из дому. Ей было стыдно смотреть в глаза односельчанам, она сидела все дни на запоре, боясь ещё и Антона. Теперь всей деревней искали Антона. Узнали, что на пристань он не приходил, а другим путём, кроме, как по воде, из деревни не выбраться. Наконец поиски закончили, так и не найдя преступника.
Была уже половина сентября, скоро коров загонять в стойла, пастбищный период подходил к концу, и бригадир отправила троих мужиков-рабочих навести порядок на фермах. Прибрать всё во дворах, отремонтировать, если где надобно полы, очистить повети от остатков прошлогоднего сена.
На одной из поветей и нашли Антона. Он не перенёс всего случившегося с ним, и повесился на перекладине.
Дарья Егоровна так и не простила племянницу, хоть та ползала у неё в ногах, вымаливая прощение, пытаясь доказать, что она не причастна к смерти её сына.
Наталья дала себе зарок, что больше она ничего лишнего нигде не взболтнёт.
А пьяницы, живущие в доме напротив, досаждали по-прежнему. Они работали пастухами в совхозе, и пили везде – на работе, дома, где удобно, там и пьют. Наталья боялась оставлять детей хоть на минутку одних. А тут подруга Лида позвала её за клюквой, на Дальнее болото.
- Пойдём, Наташа, завтра воскресенье, Саша посидит с детьми, а мы хоть немного развеемся.
- И то верно, Лида, пойдём. Сентябрь-то сколь солнечный разыгрался после сплошных дождей. Даже не верится, что завтра двадцатое число.
Сказано-сделано. Назавтра, с берестяными бехтерями за плечами, да корзинами-плетушками в руках, отправились подруги в лес. День был солнечный, прозрачный. Берёзы уже лист сронили, грибы если и были, то под упавшей листвой их не скоро разглядишь. До болота – час ходьбы, но он того стоил, женщины отдыхали в лесу, они давно не общались, и разговорам не было конца. Болото оттого и называлось Дальним, что расположено далеко от деревни, но зато там всегда было много ягод. Вот и сегодня, придя на болото, по тропинке, едва заметной в лесу, они ахнули. На болоте – ни следочка, ягод – краснёхонько – бери, набирайся. А клюква тёмно-вишнёвая, крупная – брать такую ягоду одно удовольствие. Часа через два, они уже наполнили полутора-ведёрные бехтерьки, да по корзинке набрали.
- Вот и хорошо, Наташа, всех ягод не выберешь, а бехтери за спиной – не так натужно нести, а плетушки у нас не тяжёлые, на руке унесём. Давай маленько перекусим, да домой.
Домой, говорят дорога завсегда короче, подруги не заметили, как вышли на поле около леса, а им навстречу машина с доярками. Остановились. Доярки наперебой стали рассказывать происшествие:
- Ой, Лидия Васильевна, как вас искали!
- А что случилось? Катя, рассказывай ты, а не все хором.
Катя Молоткова, молодая доярка, работает по путёвке комсомола.
- Ой, Лидия Васильевна, Ваньку Широбокова зарезали. Они пили на угоре и задрались. А Петька Мухин и пырнул в него ножом, и сразу в самое сердце попал. Ещё Мишку Степанова ранил, а Толька Широбоков тот со страху в штаны навалил. Вас искали, чтобы Мишку перевязать, а то у него кровища, говорят, хлестала.
- Где Мишка сейчас?
- В район, в больницу увезли.
Наталье было жаль погибшего Ваньку, но его-то она больше всех и боялась. Ванька отмотал не один срок, был весь в татуировках, наводил страх не только на неё. Его побаивались и мужики. Он ходил всегда с ножиком в голяшке, а тут нате, самого зарезали. Толька из квартиры ушёл жить в соседнюю деревню, и поселился в старом отцовском доме. Но он в нём и замёрз зимой, потому что пил целую неделю и не топил печки. Когда соседи хватились, было уже поздно. В квартире остался один мужик, но он был не такой назойливый, правда дружки захаживали, но пили в основном в помещении. А вскоре его увезла жена, которой сообщили, что если она его не заберёт обратно, то он пропадёт совсем. Сердце бабье жалостливо, многотерпеливое и всёпрощающее.
А в квартире совхоз сделал ремонт, и туда поселили жить молодого специалиста-ветврача Леонида Воронина.
продолжение сл.