Как-то у меня образовалась небольшая сумма денег, и я стала присматривать очередную лошадку. Я всегда так делаю. Что-то вроде дурной привычки или своего рода зависимости. Сколько раз покупала неудачно, и все равно ничего не могу с собой поделать. А все мама виновата — купила бы мне тогда, тридцать лет назад, в Детском Мире игрушечного рысачка с тележкой и педальным приводом, и не укоренилась бы во мне эта неутолимая жажда к коллекционированию нужных и ненужных лошадей.
Этот конь относился к разряду не просто ненужных, а, мягко говоря, абсолютно никчемных. Просто мне стало его ужасно жалко. Оттуда, где он жил, хотелось спасти даже ведра с лопатами. И шея у него была ну очень красивая. И глаза такие печальные! Это и решило дело.
Кто только у нас с него ни падал! Я была первой. За мной всегда следуют людские потоки. И в этом последовали. Все без исключения, кто имел несчастье на него сесть. Что-то у него с психикой было неладно. Люди, конечно, постарались. Конь боялся всего — звуков, ярких и не очень предметов, воздействий всадника и их отсутствия. Кличку ему, верно, давал человек с чувством юмора. Его по паспорту звали Храбрец. У нас гордое имя сократили до Хрю.
Я сделала вялую попытку вернуть несчастного туда, где купила. Но там оказались люди поумнее меня, и фокус не удался. Ну нет так нет. В умных книжках пишут, что ничего в мире не бывает зря. Я решила уповать на этот постулат, хотя Хрю всеми силами пытался доказать свою исключительность. Его надо было назвать не Хрю, а Зря.
В то время у меня в школе занималась одна преуспевающая дама, именуемая далее Галей. Верховая езда давалась ей непросто, но она упорно ходила на занятия, оставляя в кассе изрядные суммы. Как-то за чаем разговорились. Оказалось, что жизнь ее далеко не так хороша, как могло бы показаться, глядя на фасад. С мужем разошлась давно. Работал в милиции, пил, частенько поколачивал ее. Попыталась от него уйти — силой забрал маленького сына и спрятал у родственников. А через какое-то время допился до белочки и сиганул из окна прямо на глазах у своей матери и трехлетнего сынишки.
Когда Галя пришла к нам, Димке было 16. Он как-то приезжал с ней, покатался пару раз, а потом перестал. Галя рассказала, что он связался с компанией готов. В школу не ходит. Пропадает где-то неделями, приходится его искать. Готовится уйти из жизни в двадцать лет, как их там программируют лидеры. Галя делала попытки вытащить сына из-под их влияния, но все тщетно. Там у него завязался роман с девушкой намного старше, а это в шестнадцать лет сильнее, чем любовь к матери.
Однажды Галя приехала на тренировку, но заниматься не смогла. Увидев меня, сразу начала плакать. Оказывается, она уже месяц не видела сына. Живет он в каком-то притоне с той девицей, вытащить его оттуда не удается. Может, Боже упаси, и начал что-то употреблять, но это лишь догадки.
Единственное, что Гале пришло тогда в голову, это увезти парня в свой дом в деревне за пятьсот километров от Москвы и оставить там на какое-то время. Но как оторвешь его от девушки? Как удержишь от побега? Ничего мы тогда придумать не смогли. Вскоре все получилось само собой. Девица сбежала от Димки с одним наркоманом. Мальчик от горя наглотался транквилизаторов и попал в больницу в бессознательном состоянии.
Вот тут-то меня и осенило. Надо было вывезти в деревню вместе с Димкой моего непутевого Хрю. И чтобы больше никого. Продукты для мальчишки, корм для коня, подробные инструкции по содержанию, а Гале по срочной надобности на работу. И договориться с соседом, чтобы незаметно присматривал. Димка с детства был жалостливый, на это и был расчет. И на то, что бестолковый конь вымотает парню все нервы, завладеет его вниманием без остатка. И где-то в потаенном уголочке сознания я надеялась, что безмозглый Зря, он же Хрю, он же Храбрец, найдет себе хоть какое-то достойное применение.
Операция по переброске этих двоих могла бы дать материал для отдельного рассказа. Сопротивлялись оба, каждый в меру своих сил. Как грузили в машину Димку, я не видела. А конь зашел в коневоз на третьем часу немыслимых ухищрений, когда все, включая водителя, двух конюхов, меня и конюшенных собак были вымотаны до предела. В итоге замотали ему голову курткой, чтобы не видел, куда идет, быстренько захлопнули за ним трап и, перекрестясь, отправили в дальний путь с ответственной миссией по оттаскиванию Димки от края пропасти.
Когда Галя приехала их навещать, сын устроил ей скандал, сказал, что никогда не простит такой подставы, и что она ему больше не мать. Собрал вещи и пошел на дорогу ловить машину. А через час вернулся, молча убрался к себе в комнату, хлопнул дверью и заперся на замок.
Галя плакала на кухне, когда услышала, что ровно в пять Димка тихонько выбрался из дома. Ломая руки, она кинулась во двор, чтобы перехватить, задержать его. Только не на дорогу он пошел, а в сарай, за сеном. Война войной, а сено коню по расписанию...
В тот год до первой травы сена не хватило. Димка сам договорился с трактористом, и тот втихаря привез с поля местами подгнивший рулон. Денег не взял.
А в конце мая к соседям переехали родные, и среди них оказалась хорошая девочка, Димкина ровесница. Она попросила покатать ее на лошадке.
Димка так и не вернулся в Москву. Через три года, в девятнадцать, он женился на той девочке. У них растет ребенок.
А Хрю после Димкиной женитьбы прожил недолго — гулял в поле, испугался очередной птички и сломал ногу, попав с какую-то арматуру. С этим лошади не живут. Так и не достиг ничего в спорте. Но все же он был Хрю, а не Зря.