О предреволюционной ситуации... На злобу дня.
Все указывает на то, что наши широты столкнулись с самым серьезным цивилизационный кризисом с начала 90-х годов 20 столетия. Мы находимся в предреволюционной ситуации, в точках бифуркации которые усиленно стараются игнорировать. Глубина этого кризиса такова, что полностью повторяет систематические моменты нестабильности некогда с виду успешных тоталитарных режимов. Например, военной диктатуры в Аргентине, которая в 1980 году с целью укрепления легитимности напала на британские Фолклендские острова. Итог этой аферы общеизвестен. Военная хунта потерпела сокрушительное поражение от небольшой экспедиционной группировки Великобритании, вооруженной по последнему слову западной техники. Конец этого противостояния выразился в смене политического строя Аргентины на либеральный демократический кабинет Альфонсина. Другой пример. В 1974 году Марселу Каэтану пытаясь сохранить колониальные владения Португалии, втянул страну в бессмысленную бойню в Африке, съедавшую более трети бюджета. Это привело к военному перевороту, а затем в 1976 году к победе умеренных социалистов Мариу Соареша.
Не Аргентинская хунта, ни диктатура Португалии внешне не имели признаков скорого политического и экономического краха. Тогдашние эксперты политологи считали подобные образования следствием цивилизационного выбора вышеупомянутых наций. Но каково же было удивление оных, когда вместе с ними по всей Латинской Америке одна за другой автократии и хунты стали сменяться демократическими правительствами. Оказалось что нации Нового Света, как и нации Юга Европы не очень - то хотят менять свое мирное благополучие на военно-политические аферы.
Любая захватническая война, в том числе и по сохранению колоний в современных условиях представляется первым признаком конца политической системы государства ее развязавшей. По Тойнби этот признак называется крайней милитаризацией общества. Так было с Пол Потом, устроившем геноцид вьетнамцев с набегами на приграничные деревни, так случилось с Милошевичем желавшем сохранить территорию давно уже населенную преимущественно албанцами, так произошло в Палестине после войны Судного Дня.
Каждый из вышеописанных политических режимов не смотря не на что преследовал одну единственную цель - признание статуса в иерархии племен планеты. Легитимизации собственного существования в глазах не только сограждан, но и других наций. Это кажется довольно упрощенным представлением любой войны. Но, тем не менее, это так. Атакующему любой ценой нужно доказать, подобно примату, свое право Юпитера.
Но примитивное стадное мышление приводит к глупым результатам, а поражение в конфликте доказательством слабости и не легитимности режима. Именно поэтому разумные диктаторы, правящие десятилетиями стараются избегать открытых военных конфликтов, в которых они неизменно потерпят поражение. Ярким примером служит первая война в Персидском заливе 1991 года. Когда современная индустриальная армия Саддама Хусейна, столкнулась с постиндустриальной армией коалиции во главе с США. Как мы помним из этого примера, некоторые американские пехотинцы даже не увидели войны, так как компьютеризированные, управляемые через спутники и сети ракетные системы, самолеты и артиллерия сравняли с землей почти всю инфраструктуру индустриального Ирака. Правда заключалась в том, что технологии порожденные Западом, не могли бы возникнуть без череды очень важных изменений прошедших после второй мировой войны.
Так в 1956 году, количество белых воротничков в США, превысило количество голубых. Это было первым сигналом того, что новая экономика, основанная на знании за счет энергетической эффективности и поощрения инициативы во всех направлениях, обеспечила планомерное развитие не только технологий, но и сопутствующих товаров.
Эксперты обычно любят возражать на это, что дескать США были единственной индустриальной державой оставшейся после второй мировой войны нетронутой. Это большое заблуждение. Аргентина заработала в это время не меньше чем страны Северной Америки. Но в отличие от США к 1956 году полученные сверхприбыли были спущены в трубу социальными популистскими программами правительства президента Перрона. А конфликт с католической церковью оказался следствием провала экономической модели.
Так что же имелось у США, чего не было у Аргентины и других стран мира на тот момент? Единственный ответ на этот вопрос кроется в политике. К 50-м годам 20 столетия лишь горстка наций планеты обладала политической системой под названием либеральная демократия. Системой основанной на тех же принципах, по утверждению Карла Сагана, что и наука. А именно на конкуренции взглядов, идей, мнений, на внутренней критике, на скептицизме в отношении всего и конечно же на эксперименте. Широком социально-политическом опыте, позволявшим менять форму, содержание, варианты и конфигурации правящих элит. Приводя в одно десятилетие абсолютно разных по своему содержанию президентов Джона Кеннеди, Линдона Джонсона и Ричарда Никсона. Каждый из этих людей был явным или не очень антиподом предыдущего. Подобное возможно лишь в демократическом обществе. Путем постоянных перемен США удалось измениться вместе с краснеющим от марксизма миром. При этом кризис легитимности власти, созданный Никсоном не привел к краху политической модели, как это происходит в тоталитарных системах основанных на неких "особенных" идеях от национализма до мировой революции.
Диктатура служит тромбом развития общества. Система завязанная на одного человека или группу олигархов владеющих страной способна обеспечивать лояльность своих подданных в наши дни лишь апеллируя к неким популистским проблемам. И маленькая победоносная война лучше всего служит доказательством не только легитимности тоталитарного или автократического режима, но и доказательством возможности диктатора либо олигархата быть соперниками в противостоянии с демократическими обществами.
Но на этом возможности диктатуры любого типа заканчиваются. Современную войну могут вести лишь постиндустриальные мировые державы, к которым мы никак не относимся. Все дело в том, что в случае военного, а как следствие и политического краха диктатура не может сохранить свою легитимность в глазах граждан. Одно дело, когда война показана где-то по телевизору, а другое дело, когда экономически эти события залазят каждому гражданину в карман.
Автор может лишь удивляться глупости одной и той же ситуации повторяющейся со всеми диктаторами и автократами со второй половины двадцатого столетия. Как только какой-то индустриальный или коммунистический режим ввязывается в войну он неизбежно идет к краху. Диктаторы действуют дефективно и примитивно от избытка власти и денег, теряя чувство реальности. В отличие от них демократические лидеры помнят, о том, что одна и та же толпа приветствует у власти и свергает ее.
* * *
В чем разница между индустриальной и постиндустриальной экономикой? В чем фетиш общества потребления? Правда, в том, что пока уровень жизни достаточно высок, люди готовы закрывать глаза на любые аферы политического режима. Но как только уровень жизни начинает падать относительно постиндустриальных экономик, начинаются вопросы.
К хорошему привыкаешь быстро. Но когда разыгрывается кризис, то социальные различия и политические злоупотребления сразу же бросаются в глаза. Огромные дворцы олигархов, напротив израненных и искалеченных солдат или голодных детей. Это призрак любой революции. Не одна война в современном развитом мире не будет оправдана населением, если она снизит жизненные стандарты граждан. И этого так и не поняли многие диктаторы 20 века.
В демократическом мире люди могут избрать любого сменяемого лидера или политическую партию. В наших широтах этого не происходит. Мы находимся в режиме симуляции, когда прикормленные из бюджета и мафиозных связей партии изображают для сограждан политическое действо. Пусть пипл хавает, а эмоции выгорают. Главная точка бифуркации нашей ситуации и латиноамериканской, кроется в нарастающем экономическом коллапсе, грядущей большой бессмысленной войны и кровавой буржуазно-демократической революции как следствие этого.
Легитимность власти в современном мире не может удержаться на силе карающих органов специальных служб, тайных связях и прочем. Потому что все это может обеспечить лояльность лишь методом сталинского террора. А это уже никому не под силу. По Ленину предреволюционная ситуация начинается тогда, когда низы не могут, а верхи не хотят. Автор же будет утверждать, что революционная ситуация начинается тогда, когда тоталитарный или автократический режим перестает слышать и замечать собственных сограждан. Обычно считая их недостойными, мелочными, жалкими, никчемными или того хуже дефективными людьми, которыми возможно помыкать в угоду собственных больных фантазий и представлений.
Грядущий политический коллапс вызовет к свету массу демонов, сокрытых и задавленных до поры до времени силой потоков нефтедолларов. Смягчавших любые социальные и национальные противоречия внутри общества. Крах будет тяжелым как жестокое похмелье. Нарастающие экономические трения, падение в бездну инфляции валют Таможенного Союза, нарастающее недовольство уровнем жизни, бесконечными поборами и пошлинами на поддержание стремительно теряющих небесный мандат режимов, приведет не просто к революции, а так же к проявлению крайних форм национализма и расизма по всем нашим широтам.
Автор искренне боится повторения событий начала девяностых годов не только в России, но и в Беларуси. Когда вместо либеральной демократии режим сменится на крайне реакционный, националистически настроенный, что вызовет еще большее падение в бездну конфликта. И если надвигающийся экономический коллапс не остановить сейчас ценой прекращения бессмысленных войн, то через два года мы будем жить уже в совсем ином мире, буквально и аллегорически.
Разборки внутри вооруженных и агрессивных мафиозных политических элит это не публичные дебаты и открытые демократические прозрачные выборы. Это конец всей системы. Кажется, многие уже позабыли, но призрак Приморских партизан и Кандапоги бродит и жаждет вернуться к жизни. Миллиарды долларов смягчавшие коррупцию, олигархию в виде кредитов на товары широкого потребления и недвижимость выкачиваются военной машиной, которой вскоре суждено остановиться. Где? Покажет время….