Кхмара
...Обреченный остаться в испепеленном мире,
Призрак, ты никогда не заснёшь снова.
Безжизненны глаза, вечно преследующие пустоту,
Смотрящие на могилу человека.
Холодные и высохшие,
Разоренные равнины лежат мертвыми.
Погребённые руины воспевают конец
Лица исчезают,
Замороженные в конвульсиях.
В разбитых храмах боги тихо умирают.
И бури бродят безудержно,
Вселяя ужас с отвращением
Под плачущими шрамами в небе
Dark Fortress, “Wraith”
Майя в течение своей недолгой жизни ни к чьим словам старалась не прислушиваться. Ее умерший брат не являлся исключением... Он предостерегал девушку от демонов, но у той не хватило сил либо желания последовать его советам. И остается лишь идти по пути, который для Майи определили ранее, пусть он порой и не казался верным. Время упущено, слишком поздно что-либо менять в своей жизни... По крайней мере, так полагала Майя.
Ученица стояла в одиночестве в большом коридоре и смотрела в окно, за которым шел ливень. Тяжелые свинцовые капли стекали дорожками по стеклу. Слышался легкий треск... Ничего не видно за тусклой поверхностью. Лишь серый сумрак и мутные призраки дождя...
Тонкая рука лежала на подоконнике. Легкая мантия скрывала хрупкое тело, изящный капюшон украшал голову... Порой Майя поражалась схожести этой одежды с тем, что носили жрецы бога пустоты, которые захватили власть в Синрее. Только расцветкой отличались эти покрои. Мантия жрецов казалась продолжением ночи, а узоры на ткани будто являлись воплощением снега. Мантия учениц была белоснежной с орнаментом цвета золота.
Ничем Майя не могла объяснить столь странное совпадение, кроме как следствием собственного замутненного восприятия. И девушка почти не сомневалась, что рассудок успел не раз подвести за короткую жизнь, но притом почти равнодушно и отрешенно восприняла возможный факт собственного безумия... но не ущербности, нет.
Майя затаилась за высокой колонной. Своим настороженным взглядом девушка провожала всех проходящих мимо, не желая никому показываться на глаза. Она кого-то ждала...
Вот они. Хелена и Алона, весело о чем-то переговариваясь, шли готовиться к завтрашним занятиям.
Майя задержала дыхание, и внимательно наблюдала за девушками, пока те не скрылись за дверями библиотеки. Ловушка захлопнулась. Неслышно Майя последовала за ними, но не стала заходить внутрь помещения. Она прижалась к стене и погладила тонкими пальчиками холодный камень. Своим ухом девушка прильнула к шершавой поверхности, словно надеялась сквозь ее толщу что-то услышать. На самом же деле почувствовать, что находится внутри.
Хелена и Алона сидели за столом в читальном зале и разбирали какое-то задание. Перед ними стояла стопка книг, которые ученицы по порядку просматривали. На молодых красивых лицах расцветали улыбки, видимо девушки обсуждали что-то приятное. Иногда они смеялись, и невольно Майя улыбалась тоже, только ее улыбка несла в себе другой смысл...
Уже прошло некоторое время с тех пор, как ученица оказалась в школе и как ее подселили в комнату с двумя девушками, которые не желали нового соседства. С тех пор обоюдная неприязнь начала разрастаться в сердцах, все ближе переходя во взаимную ненависть.
Да, иными словами и не назовешь это полыхающее острое чувство, так похожее на столб темного огня внутри сосуда. Этот огонь искажал мысли, уводил за собой в далекие пространства, где не было радости. Лишь одни разоренные руины, одиночество, множество обломков мечты и пустых камней надежд.
Школа не была замурованным местом, но таковой казалась поначалу. Существовали тайные пути, которыми можно было сбежать в город Летиро... И некоторые учащиеся этим пользовались, но не всех посвящали в свои тайны, что порой вызывало у непосвященных легкую зависть. Но не только зависть, также и тревожные вопросы, почему эти скрытые пути в город никто до сих пор не закрыл...
Пусть Майя не знала тайных проходов в город, зато была в курсе, когда соседки отсутствовали в комнате. И даже магия иллюзии не могла ее обмануть... И конечно девушка использовала отсутствие неприятельниц в своих целях, например, для того, чтобы донести «кому надо» об этом.
Прямой вред имуществу друг друга ученицы могли нанести, однако все же не стоило этого делать. На всем стояли магические печати. И легко можно было получить слепок ауры с разрушенного предмета, а следом поймать и самого нарушителя. Но существовали способы обмануть заклятье. И в стенах школы их тоже знали.
Собственно, распространение этого знания и явилось для Майи причиной одного, не очень приятного дня.
Начался этот день с того, что девушка решила посмотреть здешнюю архитектуру и произведения искусства. Майя давно приметила легкий неземной стиль местного творчества, словно все предметы были привезены издалека... Или же сделаны в иные времена, когда и мыслили люди по-другому.
Невольно взгляд Майи привлекла одна ваза, сделанная словно из хрусталя, мрамора и серебра одновременно. Судьбы множества подводных живых существ вошли в это творение, будто оно было отражением мистического океана...
За созерцанием ученица и не заметила, как из-за спины неслышно выплыла чья-то малозаметная фигура. Майя успела уловить легкие колебания движения и быстро обернулась. Но Алона с помощью продолговатого артефакта в виде небольшого скипетра смогла разбить магический барьер и разнести вдребезги стоящую на постаменте вазу. После этого неприятельница мгновенно растворилась, так как ее знания магии защиты и сокрытия с глаз превышали знания Майи.
Майя не боялась за себя, так как не коснулась предмета и пальцем. Ученица просто ожидала, когда в помещении появятся хранители порядка. Но девушке не повезло, стражи обнаружили на осколках вазы следы ее ауры. Майя была удивлена и испугана этой неожиданностью, поэтому не сопротивлялась и не пыталась оправдаться, когда была задержана...
Ученица нахмурилась и согнала неприятные воспоминания. Ей не хотелось даже мысленно возвращаться в те события, хотя все закончилось относительно хорошо. Майю подержали немного в комнате для провинившихся магов, затем девушку выслушала Ахаша.
Ученицу все не покидало смутное ощущение, что старшая наставница относилась к ней с симпатией. Но притом Майя не могла понять, чем могло быть вызвано хорошее отношение к ней. Колдунья так и не посмела поверить Ахаше, так как, несомненно, за этим скрывалась какая-то цель, и наставница имеет на девушку свои планы. Люди никогда не делают ничего просто так. Они что-то желают взамен. Не зря Ахаша отпустила Майю, как и не зря на лице наставницы застыла легкая загадочная улыбка.
Преподавательница попросила Майю не беспокоиться и идти отдыхать, чтобы она набралась сил к завтрашнему дню. А также постараться не держать зла на нарушительниц, всему свое время. Возможно, скоро Майю переведут в другую комнату с более лояльными соседками. А Алона и Хелена понесут заслуженное наказание, как только будет доказана их вина.
Однако слова старшей наставницы не возымели действия. Майя так и не смогла заснуть, как и не смогла забыть. Всю ночь она ворочалась, проматывая в голове события предыдущего дня. И к следующему план мести был уже готов.
И вот осталось только выждать удобный момент, когда рядом с неприятельницами никого не будет...
Своей нежной кожей Майя чувствовала холод камней и их шершавую, приятную поверхность. Здесь тянулись слои вялотекущей магии. Но они не мешали, скорее наоборот. И девушка слышит, что происходит внутри библиотеки. Слышит своими чувствами. Осталось лишь сделать кое-что. Надо немного подождать.
Снова улыбка блуждает по лицу. Наконец-то девушка почувствовала, помимо других предметов в читальном зале библиотеки, те книги, которые были в руках соседок. Шершавые листы в коричневой кожаной обложке жили своей неведомой жизнью, присущей только предметам. Кое-что из разложенных учебников Майя никогда раньше не видела и не читала, но тот другой о них знает...
Страницы фолианта, над которым сидели Хелена и Алона, были покрыты вязью рун, препятствующих времени и огню. Однако Майя знала, что против ее огня это не спасет, также как и ауру истинного преступника никто не узнает. Более того, никто не поймет, кому вообще принадлежит столь странная и искореженная душа.
Закрыв глаза, Майя представила себя внутри библиотеки. Колдунья отчетливо видела все предметы вокруг себя: стены, стеллажи, столы... Девушка находилась в одном из углов, на который падала тень. Пусть никто не замечал посторонних в комнате, кто-то все-таки был там.
Да, действительно здесь высилась неприметная для простого глаза фигура высокого человека. Капюшон покрывал голову, плащ скрывал тощее, даже слишком тонкое тело...
Из-под рукава в сторону Хелены и Алоны потянулась изуродованная ожогами рука с длинными обезображенными пальцами.
Майя надеялась, что неприятельницы обожгут свои нежные руки, когда загорится книга. И хотела, чтобы они повредили свои курносые симпатичные носики. Пусть шрамы от полученных увечий не заживают, чтобы всю оставшуюся жизнь девушкам пришлось прятаться под иллюзией.
Майя была уже готова заставить потоки магии измениться и заставить книгу в руках девушек вспыхнуть ярким пламенем, но неожиданно почувствовала на своем плече чье-то легкое прикосновение.
Это ласковое почти невесомое и неосязаемое прикосновение словно разбило цепи магии, связывающие человека в капюшоне, который неприметной тенью стоял в читальном зале, и саму колдунью. И на миг Майя перестала видеть внутреннюю планировку библиотеки, также потеряла все свои ориентиры в ней.
Ученица в ужасе обернулась и увидела одну из девушек стражей. И невольно застыла, так как никогда в жизни не видела столь причудливой внешности. Белая бархатная кожа казалась тонкой, сделанной словно из фарфора, каштановые длинные волосы, завязанные в два хвоста, водопадами ниспадали вниз и колыхались при малейшем дуновении ветерка, сиреневые глаза смотрели с улыбкой и любопытством. Тонкий бледный пальчик незнакомка приложила к губам, словно намекая, чтобы Майя молчала.
Страж, пожалуй, действительно была больше похожа на фарфоровую куклу, в которой кто-то заточил свою душу, чем на человека. Либо полутемное освещение сыграло злую шутку над восприятием Майи.
- Не надо,- донесся до ученицы тихий нежный голос.
Голос незнакомки был скорее пожеланием, чем призывом к действию, и он звучал уверенно, спокойно. Майя отшатнулась и побежала по коридору, боясь, что та ее задержит, чувствуя взгляд девушки-стража у себя на спине.
;;;
Взлеты и падения, удачи и разочарования... все подернуто пленкой равнодушия, так как воспоминания, собственные и чужие, смешались в единый коктейль, в котором сложно было различить то, что когда-то принадлежало действительно ему, или что было найдено на сложном пути либо же отобрано у других существ.
Не сразу Мельхиор смог осознать себя. Когда-то давно он не понимал, что такое свет, что такое тьма. Все для него было неразличимо. Раньше Мельхиор не представлял, что он такое есть. И был указан ему путь, только призрак не мог осознать, что этот путь ложный, и ведет он в никуда.
Долгое время Мельхиор служил под началом жуткого создания, которое возомнило себя единственным Солнцем во всех реальностях. Оно указало дорогу, и Мельхиор по ней следовал, так как не оставалось иного выхода, а других путей он не знал. А повергнуть призрак должен был нечто, что пришло из небытия, что разрушает привычную реальность в его тогдашнем понимании.
Ведь он тоже был стражем, стражем своего мира...
Мельхиор уже некоторое время назад покинул храм, застывший на перепутье множества мертвых миров. И теперь стоял на пороге перед вратами под открытым небом. Призрак не боялся солнечных лучей, которые падали на него, открывая окружающим живым существам его истинную сущность.
Сейчас Мельхиор вытянул перед собой ладони и смотрел на их поверхность, на тыльной стороне которых лежало по маленькому хрупкому предмету. На одной руке застыло латунное кольцо с прозрачным стеклянным камушком, на второй покоился старый пошарканный крестик. Но взгляд Мельхиора был прикован к кольцу.
Воспоминания... Вот что является наибольшей ценностью в его мире. Вот что является величайшим даром. Может, у Мельхиора не хватило сил узнать, какое из них принадлежит ему? Нужен ключ, нужен... ключ. А что является ключом? Или... кто?
Взгляд Мельхиора перескочил на маленький пошарканный крест и невольно глаза его сузились. Проклятая вещица не вызывала в нем теплых чувств... Проклятая с его точки зрения.
О Боге когда-то рассказал призраку Веридиан. До этого у Мельхиора были весьма смутные представления о том, кто правит всеми мирами, либо же их вообще не было.
Мельхиор помнил, как передвигался по коридорам с черными стенами и почти неразличимыми картинами на них. Но ни на чем внутреннее око не останавливалось, все это было лишь иллюзией. Затем Мельхиор оказался в огромном зале, так похожем на тот, который прятался на дне души. Только за высокими стрельчатыми окнами ночи не было, лился тусклый свет, в котором ничего нельзя было рассмотреть. Молочная матовая поверхность пленкой заливала пространство. Созерцание ее казалось бессмысленным, и это не волновало Мельхиора. Волновал его Повелитель, который смотрел куда-то в белесые дали, словно все-таки что-то видел за их гладью.
Позади Веридиана стоял черный глянцевый стол, заставленный темной сверкающей в неясном сиянии тарелками, чайником, самоваром... Но не суть важно, что там находилось. Посуда или бумага... В этой реальности для подобных вещей не было смысла. Это все явилось плодом чьего-то разбитого воображения или воспоминания. Не более чем очередной атрибут. Длинные черные полотна развевались вдоль стен, словно их касался невидимый и неощутимый ветер...
Веридиан неожиданно повернулся к Мельхиору. И если Мельхиор уподоблял себя змее, то его Повелитель был как ворон. Черный сюртук покрывал худое изможденное тело старика, на каждом из пальцев было по кольцу с разными печатями. Это были символы власти, что-то даже лучше чем артефакты. Что-то что нельзя потерять, но можно забыть...
Бледная рука с длинными пальцами невольно сжалась, и Веридиан заглянул в сущность Мельхиора. Тому не было чего скрывать, он был самой преданностью и благоговением.
- Скажи мне, что ты знаешь о Едином Боге?- спросил неожиданно его Повелитель, затем снова впился взглядом в матовые дали.
Мельхиор ничего не ответил. Он знал только то, что знают все.
- Ладно. Я тебе скажу вот что. Не забывай о Нем. Ведь где-то еще в мире остался последний из ангелов. Я чувствую его почти неуловимо. Мои преданные слуги видели его, чувствовали. Он для нас существо почти такое же непостижимое, как для людей мы.
Но именно тебе поручаю задание его убить. Постарайся сделать все как можно быстрее, пока в воздухе не успели развеять то, что они называют светом.
Мельхиор не стал ничего говорить в ответ. Хотя он был предан своему Повелителю, ему казалось ненадежным делом идти в одиночку против такого тяжелого противника.
- Ты знаешь, что не физическое или магическое превосходство тебе поможет. В этом мы им уступаем. Если с тобой пойдет слишком много помощников, они неизбежно совершат ошибки. Поэтому я хочу, чтобы это ты сделал один. Ты никогда не давал мне повода сомневаться в твоей преданности нашей миссии.
Кулак старика оставался все также сжатым, следовательно, Веридиан все еще пребывал в некотором смятении. Отведя свой тусклый взгляд от белесых окон, Повелитель снова заглянул в сущность Мельхиора, словно желая в чем-то удостовериться. После некоторой паузы он, наконец, добавил:
- Конечно, на стороне ангела будет сам Бог. Поэтому я расскажу тебе о Нем.
Морщинистая ладонь наконец-то разжалась, и в ней оказалось пять медальонов, соединенных блестящей цепочкой. На каждой из металлических поверхностей был выгравирован особый рисунок. То были образы, которым Мельхиор не смог подобрать описания, но они символизировали что-то.
- Он не из тех созданий, которых люди привыкли называть богами, являющиеся по большей части носителями особой магии, либо же вообще не существующие. Нет. Тот, кто называется Единым Богом, не подвластен в полной мере пониманию. Даже мы не в силах представить, что он такое есть. Бесконечно равнодушное, бесконечно безумное существо... Но у Него есть цель, которой Он слепо следует... вернуть миру лицо, которое дал при создании.
- И что я могу противопоставить Богу?- осмелился спросить Мельхиор, которому все меньше нравилось дело, которое он должен был совершить.
Веридиан поморщился:
- К сожалению, ничего. Ни ты, ни я, никто...
Но Бог никогда не действует непосредственно. У него есть стихия, есть необъяснимые силы природы, а также есть слуги, поверившие в Его, Его миссию и силу. Кто-то из них добровольно встал на этот путь, кто-то же слепая марионетка, наделенная Его благословением. Но как бы то ни было, ты не должен Его слугам оставить ни единого шанса.
Веридиан снова сделал паузу.
- Возьми эти медальоны. Пусть они станут своеобразными талисманами для тебя. Они все хранят по воспоминанию о смерти разных людей. Пусть эти талисманы подскажут тебе верный способ того, как отравить души...
Мельхиор принял в дар пять медальонов и каждый из них действительно оказался воспоминанием о смерти. Но Мельхиор не стал всматриваться, его внутреннее око на миг затуманилось.
- Их тела ни в коем случае нельзя предавать пламени, так как пепел развеется в воздухе, осядет где-нибудь и прорастет новыми корнями. Бог вернет им жизнь, иллюзорные врата Рая снова распахнуться... Ты этого не должен допустить. Тела ты должен заточить в таком месте, где они никогда не смогут проснуться, потому что не захотят этого сделать. Окружающая реальность будет настолько ужасна, что они предпочтут небытие возвращению в этот мир.
И еще кое-что хочу сказать. Хоть и сказал о Рае, но его не существует и туда они не могут вернуться. Это все инструмент, ложь, придуманная Им для своих рабов, чтобы они не отчаивались. И ты должен окончательно разбить их надежду...
Мельхиор был уверен, что Веридиан что-то не договаривает. Но не стал спрашивать, лишь отметил легкую улыбку в ауре своего Повелителя.
- Я поручаю это тебе. Иди,- добавил Веридиан и больше ничего не сказал. Он повернулся снова к светящемуся белесым фосфоресцирующим светом окну.
Мельхиор стал отступать к черному провалу двери. Там, за пределами здания его ожидал бесконечный лабиринт, уходящий в разные стороны реальностей. Легко заблудиться, если нет ключа. А ключ, несомненно, был у Мельхиора. И он знал, как найти выход. И как найти новую реальность. И как найти ангела. Несомненно на это уйдет много времени, но это того стоило. Надо идти туда, где восходит надежда в сердцах людей.
;;;
И Мельхиор пытался найти ангела там, где чувствовалось просветление. Однако поиски к успеху не привели. Там, где пряталась надежда, не было божественных созданий, либо же ее не наблюдалось нигде.
Так какое принял лицо последний из них?
И Мельхиор начинал понимать, что не там он пытался искать. Идти надо было не в ту сторону, где восходит надежда, нет, следовало найти нечто другое, что рождается, когда идеалы незаметно подменяются фальшивыми, становятся неприметными ядовитыми червями, точащими душу изнутри... Да, да, несомненно. Кто-то успел проделать часть работы. И призрак был уверен, что в его мире случайностей не бывает.
;;;
Мельхиор воплотился перед широкими узорчатыми металлическими вратами, уводящими вглубь разрушенного сада, и неслышной тенью ступил туда. Призрак знал, что он и его противница искали встречи друг с другом. Она как способ выполнить все-таки свою миссию, хотя бы частично. Он для того, чтобы уничтожить ее душу...
Но если существа из тени – потерявшиеся в своих снах люди, то кто тогда ангелы? Мельхиору было дано воспоминание из жизни Энелии. И это ее рождение.
Когда-то давно посреди одного леса раскинулось болото, уходящее вдаль за видимые горизонты. Болотное озеро растеклось между деревьями, похожими на ивы, которые, возможно, кроме этого места, нигде больше и не существовали. Широкие переплетенные меж собой, словно сети, ветви закрывали небо, рождая постоянную тень под своими сенями.
Под мутной грязной водой, под гниющими слоями растений скрывались руины. Местами их неровные обломанные края выступали на поверхности жижи или изредка торчали из-под бурой земли на берегу. Но чаще всего они тонули под толщей гнилья в воде. Несомненно, в далекие времена это были изысканные архитектурные сооружения, и даже трещины и почерневшие скользкие листья не могли полностью скрыть их поникшее величие.
Девушка в длинной порванной рубашке стояла на невысоком бордюре или том, что осталось от него. Ее фигура возвышалась над зыбкой колыхающейся поверхностью, исцарапанные руки обнимали плечи. Ветер касался нежно бледной кожи. Светлые волосы рассыпались за спиной и отливали золотом.
...Перед ногами девушки была мраморная лестница, ведущая вниз, в воду. Белоснежные ступеньки словно приглашали в некий иной, поглощенный всеобщим упадком мир.
Зачарованно глядя в мутное зеркало, девушка видела в нем свое отражение меж бликов проглядывающего сквозь ветви неба. Белыми дрожащими тенями пятна бродили в черноте поверхности. Высокие деревья надежно скрывали солнце.
Девушка ничего не боялась, так как ничего не оставила позади. И она сделала шаг вперед, словно желая вступить в бездну. Неизвестно, чем была ее жизнь до этого, так как в миг, когда незнакомка шагнула, от ее личности не осталось ничего, и хрупкая ступня нежного создания бесконечно медленно начала падать вниз, навстречу мутному озеру.
И тогда Энелия, прекрасный ангел, забрала лицо девушки. Она пришла из тех неведомых миров, о которых знают лишь ангелы. И, почувствовав неземную легкость, красавица так и не коснулась плескающейся черной воды и остановилась на небольшом расстоянии от нее. Но необратимо изменилось сознание девушки, так как это была уже не она. Это был воин, оружием которого должны были стать вера и любовь.
Как только появилась в этом мире, Энелия знала уже о том, что была последней. Все, кто были до нее, погибли один за другим.
И прекрасное создание, конечно, захотело узнать, почему другие ангелы не оказались способны дать отпор тому, что заражает души. И ошибочно девушка решила, что для того, чтобы одержать победу, надо позволить злу стать частью ее.
Так, ей казалось, она сможет от него защититься.
И Энелия затерялась среди людей, чтобы на некоторое время стать обычным человеком, чтобы пожить жизнью простого смертного. В небольшом городке девушка хотела стать помощницей целителя. Так, она думала, что сможет нести свет для тех, кто потерял надежду. Однако не знала прекрасный ангел, сколько всего ужасного может прятаться внутри человека, если кому-то вдруг он решит открыть собственную душу. И кто-то среди тех, кто прошел в ее жизни, пронес в сердце прекрасного ангела яд сомнений.
Энелия в полной мере смогла насмотреться на чужую боль и страдания. И наблюдая за медленной агонией, называемой жизнью, девушка поняла сквозь призму своей отравленной души, что в том существовании, которое ведут люди, нет места для света. А Порядок не для кого строить, поэтому все, что делали до нее ангелы, было бессмысленным.
Некие другие чувства, ранее не ведомые, стали рождаться внутри Энелии. Они росли в сердце, словно корни незнакомого растения, становились частью ее сущности, неотъемлемым кусочком. И девушку начали постигать мысли, что невинных нет, а силы, которые пришли в этот мир, которые желали его поработить, являлись его карающей рукой. Человечество должно страдать, и только в его уничтожении есть справедливость.
Осознав это, Энелия выбрала для себя путь палача. И если поначалу она преследовала цель покарать виновных, то позднее кара стала лишь пустым оправданием жестокости. Все меньше имело значение, была ли действительно вина...
Последние пути Энелии пролегали через разрушенные земли. Она вступила солдатом в армию завоевателя Эвелера Дес-Ансельмо. Девушка незаметно проникала внутрь обороняющихся крепостей, открывала врата, снимала печати магии. Только крылья все больше и больше ее подводили... Все тяжелее и тяжелее получалось отрываться от земли.
И хотя девушка была не из тех, кто готов плакать от бессилия, свет ее тускнел, и с какой-то обреченностью она ждала того, когда, наконец, исчезнет с лица этого мира.
;;;
Мельхиор долго не показывался, неслышно наблюдая за Энелией.
Несомненно, двор поместья был полон того очарования, которое хранят в себе заброшенные места... Именно здесь затаилась удивительная осень, как бы в протест всему остальному миру. Стояли старые садовые деревья со старой облупленной корой, кривыми, во многих местах обломанными ветками и желтыми и бардовыми листьями, которые, замедленно кружась, падали вниз, устилали землю, плавали в темной воде заросших садовых прудов, окаймленных сиреневыми камнями.
Стояли мраморные статуи, покрытые трещинами, обвитые старым почерневшим плющом, разрушенные качели, и беседки, забытые фонтаны. Завядшие одичавшие цветы устилали землю, наполняли воздух резким запахом. Одиноко высилось здание с тусклыми окнами, закрытыми узорчатыми решетками. Стены старого поместья заросли зеленоватым мхом и лишайником. Черные птицы кружили в небе, рождая смутную тревогу.
В руках у Энелии был короткий меч, но, несомненно, не это настоящее оружие. Ее оружие – вера, а она ослабла. Мельхиор видел потускневшую пожелтевшую ауру, которую девушка не скрывала от своего противника. И цвет ее невидимых крыльев стал светло-красным, словно к ним примешался цвет крови.
Но ни вера, ни крылья, ничто не могло помочь Энелии, так как не было ничего, за что она могла бороться. Быстрым легким движением девушка обнажила клинок, который использовался по большей части как посох, и испепеляющим светом ангел хотела прекратить существование преследовавшего ее призрака.
Однако Мельхиор смог уклониться и спрятаться от атак Энелии. Не торопясь, он достал свое тайное оружие, подаренное ему Веридианом, чужие губительные воспоминания о смерти.
- Я чувствую, ты ослабла. Но ты все равно сильнее меня,- прошептал призрак, зная, что противница его услышит.- Нам незачем сражаться. Все, что я хочу передать, это подарок от моего владыки. Как только примешь его, я уйду, навсегда растворюсь во мгле. А ты дальше пойдешь своим путем.
- Мне ничего не нужно от тебя.
- Поверь мне, нужно,- Мельхиор позволил себе показаться, будучи, однако, готовым отступить в любую минуту.- Всего лишь взгляни на него, прикоснись, и наш бой потеряет всякий смысл.
Невозможно объяснить словами то, что я хочу тебе показать. Это можно только почувствовать, этим надо жить.
Мельхиор оставил свой зловещий подарок на земле и отошел на десять шагов. Энелия протянула свою нежную тонкую руку к медальонам, желая избежать неприятной стычки с сильным противником. Но на то и был его расчет.
И действительно, прикоснувшись к артефакту, девушка почувствовала не то, что ожидала, и застыла. В ее разъеденную ненавистью душу чужие воспоминание нашли пути. И были они о том, как умирает надежда, а вслед за ней и сам человек, обладавший когда-то светлой душой. И Энелия запоздало все же начала понимать, что случилось со всеми ангелами, которые были до нее.
Невольно девушка посмотрела на свою руку и то, что она держала, и ужаснулась собственной сущности. А именно... Она не чувствовала сожаления, скорее наоборот, ее ненависть ко всему миру разгорелась сильней, открыла свое лицо, а злая радость возликовала в душе.
Этой минуты смятения хватило, чтобы Мельхиор смог оказаться совсем близко от Энелии.
- Ты не такая, какой я ожидал тебя увидеть,- мягкий бархатный тон его речи исчез, и его сменило шипение.
Но не успела Энелия ничего сделать, как разрушительная черная магия заставила упасть ее на землю. В своей недолгой жизни девушка не привыкла терпеть поражений. Но магия больше не подчинялась ей, и Энелия чувствовала, как слабеет, и жизнь медленными ручейками вытекает вместе с остатками света из нее.
И Мельхиор медленно проговорил, глядя на поверженную противницу:
- Совсем не то я ожидал увидеть, когда мне сказали найти тебя. Ты забыла, для чего пришла в этот мир. Теперь я понимаю, что Рая действительно не существует, он есть для тебя как измерение, куда ты никогда не сможешь ступить. А знания о нынешней реальности кто-то заботливо вложил в твою душу, так как ты так же, как и я, призрак.
Ты появилась в этом мире лишь тогда, когда возникла надобность, и никогда не сможешь вернуться туда, откуда пришла, потому как того места не существует.
Ответь мне на один вопрос, в чем же действительно заключалась твоя миссия?
Энелия не стала отвечать, так как не знала ответа на этот вопрос теперь, когда ее душа была в смятении. Мельхиор протянул руку девушке якобы для того, чтобы помочь ей встать. Но когда Энелия коснулась его ладони, она согнулась в беззвучном крике. Жуткое проклятие, стирающее воспоминания, уносящее душу в иную реальность, откуда лишь обладатели железной воли могут выбраться, остальным удел умереть. Так полагал и Мельхиор когда-то.
Пальцы Энелии разжались, и она выронила свое оружие, короткий узорчатый меч, так как была не в силах противостоять прикосновению смерти. Меч упал на землю, рассыпался на множество солнечных лучей. Они разлетелись, но не оставили после себя ничего.
Мельхиор наклонился к самому уху Энелии и прошептал всего лишь несколько слов, так как его переполняла злость и даже некая доля разочарования:
- Не я, а ты сама стала причиной своего падения. И хочу, чтобы напоследок ты взглянула на мир моими глазами. Прежде чем исчезнуть в небытие, ты будешь страдать. И никогда не сможешь вернуться в этот мир снова....
Тогда Мельхиор предполагал, что после недолгой агонии девушка умерла. Но она не умерла, так как он сам перекрыл ей дорогу в небытие. То, что называется прикосновением смерти, не убивает, а вызывает долгое мучительное перерождение... И Веридиан об этом знал, только не сказал призраку ничего. Энелия стала Кхмарой и продолжила свой разрушительный путь, на этот раз не скрываясь за благородными намерениями и действительно обретя свое предназначение за множеством жутких масок, которые ей предстояло носить.
Но и Веридиан кое-чего не знает. А именно то, что все обитающие в тени на самом деле живы и их существование как непрерывный сон, в то время как тела «спящих» разбросаны по всему миру. Тело Энелии оказалось заточено в жутком неприступном храме вследствие некоторого стечения обстоятельств.
Тогда Мельхиору казалось бессмысленным то, что сделал, и он не осознавал, что подарил проклятье и жизнь вечную. Или почти вечную... А единожды усомнившись в своей вере, ангелы не могут вернуться назад.
;;;
Мельхиор все еще смотрел на пошарканный крест и еле сдерживал желание смять его руками и втоптать в грязь. Сложно сказать, какие чувства испытывал призрак к Единому Богу. Но, пожалуй, ненависть преобладала над всеми. Призрак оставлял за собой право ненавидеть.
В полной мере теперь, спустя столько времени, Мельхиор осознавал, что и Веридиан заблуждается насчет сущности Единого Бога. Бог имеет два лица. И если с одной стороны Бог создал мир, то другая его часть жаждет уничтожить собственное творение. У него есть слуги по обе стороны реальности: те, кто на светлой стороне, и те, кто на темной... И это могут быть не только демоны, тени, чудовища и ангелы... Также это и касается и обычных людей, не владеющих никакой силой, кроме силы собственной души.
Так на какой стороне сам Мельхиор? Пожалуй, ему не дано выбирать, но все же...
Мельхиор сжал крест и опустил руку. Он не посмел все же причинить вреда этому предмету. Что-то подсказывало, что крест может все еще пригодиться вне зависимости от его отношения к Единому Богу. Как и кольцо... Если ему суждено кое-кого встретить.
И еще... Призрак должен присутствовать не здесь.
Мельхиор должен вернуться, вернуться снова к своему Повелителю, так как иного способа одолеть того нет. И снова он должен войти в доверие. Только так он сможет препятствовать непоправимой беде.
Мельхиор в полной мере осознавал, что это и путь к его собственной гибели. Но его существование рано или поздно все равно закончиться, вне зависимости от выбора стороны.
Если позволит он Свету погаснуть, то однажды просто станет черной дымкой, ведь все в его вселенной рано или поздно теряет свой смысл, хотя кое-что существует слишком долго.
А если он позволит Свету воссиять, у него появиться надежда, наконец, освободить свою душу от проклятья и, возможно, вернуться к своей потерянной давно жизни, хотя в этой верилось с большим трудом.