Дорогая мама,
Я по тебе скучаю. Папа сказал, что ты спишь. Даже я, когда был очень маленьким, не спал так долго! Пожалуйста, просыпайся поскорее, мы оба по тебе очень скучаем.
А вообще у нас все очень хорошо, только тебя нет. Отец обещал отдать меня в ученики к Махтану. Он великий мастер, и я стану таким же. Научусь делать разные красивые вещи и подарю тебе, когда ты вернешься. Только ты не жди, пока я научусь, а возвращайся сразу. Прямо завтра, а лучше сегодня. Я тебя очень люблю, папа тоже,
Твой сын Феанаро Финвион.
Здравствуй, мама.
А ты знаешь, он тебя предал. Я не знаю, почему. Он просто взял и привел домой эту Индис, а она на тебя вообще не похожа. Так, немножко красивая, но я бы с тобой даже сравнивать не стал! А Финвэ хочет на ней жениться. Вот глупый! Я с ним не разговариваю. Во всех сказках говорят, что если эльда влюбился, то это навсегда. Но ничего. Манвэ запретит ему жениться во второй раз, и он поймет, что ошибся. Но ты на всякий случай просыпайся поскорее, мама. Тогда все точно будет хорошо.
А я многому научился. Махтан очень строгий, но показывает интересные вещи. Я теперь знаю, как сковать клинок. И кано говорит, что это только начало. Он думает, что я еще и его превзойду. У меня талант. А еще у него есть дочка, ее зовут Нерданель. Мы с ней играем вместе. У нее очень смешные волосы, красные, как огонь. Все из-за этого ее обижают, а мне нравится.
Твой сын Феанаро.
Понятия не имею, зачем я вообще все это пишу. Вот ведь дурацкая привычка! Теперь и не отвяжешься...
Валар, конечно же, не помогли, они никогда ничего не делают, и он женился на этой слащавой блондинке. И теперь у меня будет брат. Фу ты, мерзость какая. Нет, я бы, конечно, и не против, но если бы его матерью была ты, Мириэль, а не Индис. Я ее ненавижу, и брата своего тоже ненавижу. Уже.
Зато и я женюсь. На Нерданели. Она красавица, совсем как ты, но на тебя не похожа. И все, кто над ней смеялись — дураки. С ней интересно разговаривать, только мы все время спорим. Она делает чудесные вещи из камня, ты бы их видела! Я сам сковал кольцо, чтобы сделать ей предложение.
Я теперь научился столькому, что и не перечислить. Меня называют лучшим мастером нолдор. Думаю, если бы ты была жива, ты бы мной гордилась.
Куруфинвэ Феанаро.
Мириэль,
Ты не представляешь, какой Нолофинвэ ужасный зануда. Он ведет себя так, как будто мы с ним равны. Глупец. Во-первых, я его старше, а во-вторых, я чистокровный нолдо. А у него мать из ваниар, так о чем тут вообще может идти разговор?
С отцом я помирился. В конце концов, это был его выбор. Но стерву Индис все равно не переношу. Когда она назвала меня сыном, я думал, что ударю ее.
Но я теперь тоже отец! Сына я назвал Нельяфинвэ, иначе и быть не может. И пусть Нолофинвэ идет куда подальше. Я старший, а мой наследник — отнюдь не брат. Вот так. Нерданель назвала его Майтимо, говорит, что когда он вырастет, у него не будет отбоя от девушек. Мой сын! Волосы у него рыжие, как у матери. Я частенько зову его Руссандолом, а за мной и Финвэ. Как бы это не стало эпессе!
Руссо еще только четыре, а у меня скоро будет второй ребенок. Надеюсь, это тоже будет сын, я не хочу дочку.
Феанаро.
Здравствуй.
У меня родились еще два сына. Не одновременно, нет, с разницей в целых девять лет. На меня совсем не похожи. Одного я назвал Канофинвэ, а Нерданель — Макалаурэ. Я думал, он станет мастером по золоту, а она говорит, это из-за голоса. Менестрелем будет. А младший — Туркафинвэ Тьелкормо. У него вообще волосы светлые. Я думал, что золотоволосых не люблю, из-за Индис, только вот теперь это не так. Тьелко сейчас три, он любит гулять на природе. Если с ним не пойдешь, сам убежит, страшно непослушный. Живность всякую любит. Недавно вот щенка домой притащил, и слышать ничего не хочет о том, чтобы его прогнать. Назвал Хуаном.
Кстати о золотых волосах. Братьев у меня теперь двое. Арафинвэ, правда, поспокойнее и ко мне совсем не лезет. Это, видимо, потому, что у него Нолофинвэ есть. Вот и отлично. Пусть общаются друг с другом, а меня не трогают. Все равно отец меня больше любит.
Феанаро.
Ну, здравствуй, мама.
Думал, отвязался уже от этой привычки, так нет же! А ведь сколько лет не писал!..
Мой четвертый сын — моя гордость. Во всем похож на меня. Даже младенцем, кому не покажи, все только и твердят: "твоя копия!" Я так и назвал его: Куруфинвэ. Меня все равно все по второму имени зовут, не перепутаем. Да и Нерданель не отстала, нарекла Маленьким Отцом, Атаринкэ. Они с Тьелкормо очень дружны, много времени проводят на охоте. Неудивительно: вместе росли, всего четыре разницы. А когда он не в лесу, то всегда в кузнице. Вот уж воистину Атаринкэ. Я сам учу его всему, что знаю, и он очень способный. Махтан любит повторять, что я в возрасте Курво был точно таким же.
Майтимо совсем уже взрослый, а какой высоченный вымахал! У него и эпессе теперь "Высокий". Да и "Руссандол" тоже прижилось, как я и думал. Рыжик очень ответственный, и с Куруфинвэ матери помогал, и с Морьо помогает. Морьо — это Морифинвэ Карнистир, пятый. Волосы у него еще чернее моих, кто бы мог подумать, что это возможно?..
Макалаурэ действительно сделался менестрелем, все свободное время на арфе бренчит. Голос у него чудный, что и говорить. Он тоже уже взрослый. Собрался жениться. На нолдиэ, конечно. Они так быстро растут, подумать только...
Я последнее время мечей совсем не кую, скучно это стало. Знаешь, хочется создать что-то удивительное, непревзойденное, чтобы уж наверняка запомнили Величайшим! Я пытаюсь найти вдохновение, гуляя по Валинору, но не нахожу ничего, что подсказало бы удачную идею. Даже в Лориэне.
Из совсем уж незначительных новостей: Нолофинвэ женился. На женщине из телери. Надеюсь, его дети не полезут играть с кузенами. Только дружбы между Домами мне не хватало.
Твой сын, сам уже отец и, возможно, будущий дед (я надеюсь на тебя, Макалаурэ!) Куруфинвэ Феанаро.
Здравствуй, Мириэль.
Давно у меня уже не было времени на это дурацкое занятие. Но что поделаешь, тянет меня к этим письмам. Ну и ладно, кому это мешает?
Сыновей у меня семеро, но это все. После близнецов Нерданель сказала, что больше не сможет. Это не страшно, и так уже полон дом народу. Я ведь не хочу, чтобы в конце концов она слишком устала, как ты.
Малыши тоже рыжие, как Майтимо. Младшего я, понятное дело, назвал Телуфинвэ. Материнское имя у него Амбарусса. Ну а тот, который родился первым — Питьяфинвэ Амбарто. Они друг на друга похожи невероятно и везде ходят вместе, просто не разлей вода. Нерданель их как-то различает и Руссандол тоже, а я — только с большим трудом. Разве что Питьо сильнее, но сейчас, когда им по три года, это почти не заметно.
Но я наконец-то понял, что хочу сделать. Работа эта невероятно сложная и займет кучу времени, но я уже знаю, как к ней подступиться. Идею мне подали Древа, Лаурелин и Телперион, но сейчас, когда еще не известно, получится ли это, описывать свое будущее творение я не стану. То, что доверено бумаге, могут прочитать, а я хочу сохранить работу в тайне.
Детей у Макалаурэ пока нет, зато они есть у Нолофинвэ и Арафинвэ. У первого двое, Финдекано и Турукано. Я бы о них и писать не стал, вообще-то, если бы не Руссандол. Сколько я ни говорил ему, что против этого, он сильно привязался к старшему из кузенов. Пока Финдекано был совсем маленьким, Нельо его буквально на руках носил — как будто ему детей в семье не хватает! Тут родились Гвенин, но от Финьо он все равно не отстал. И читать его учил, и писать, сейчас вот — мечом сражаться. Я ему было сделал замечание, но ведь не придерешься: он и с Амбарто и Амбаруссой проводит ровно столько времени, сколько положено старшему брату, помогает матери. Так что он мне ответил, что, дескать, моя вражда с Нолофинвэ не должна становиться враждой Домов в целом. И почему это не должна? Но переубедить его не получилось. В первый раз он так упрямо меня не слушается.
Что до общевалинорских новостей, то недавно состоялся суд над Мелькором. Если вспомнить истории, которые рассказывал мне отец, то не надо бы Манвэ так быстро прощать своего брата, но это не мое дело. Он вроде как раскаялся, всем помогает. Мне тоже помощь предлагал, но я сейчас работаю над тем своим творением и не хочу делиться ни с кем славой. Обойдусь без его советов.
Феанаро.
Матушка,
Ах, если бы ты знала, как они прекрасны! Если бы видела их удивительное сияние! Работа над ними была долгой и тяжелой, но теперь я не могу отвести от них взгляда. Сильмарили — так я назвал эти три камня, божественно красивые, как звезды Варды, сошедшие с небес! В них заключен смешанный свет древ, но мне кажется, что, заточённый в Сильмарили, он стал даже чище и священней. Вначале я хотел утаить их ото всех, показал только отцу, Нерданель и сыновьям, и каждый из них сказал, что не видел ничего чудеснее. Но слухи разносятся быстро, и многие пришли посмотреть на Сильмарили. Я показал их, но никому не позволяю касаться своего творения. Мне кажется, часть моей фэа осталась там, в них. Иначе как объяснить тот душевный трепет, то почти преклонение, что я испытываю, глядя на камни? Даже сами Валар оценили мою работу. Мне не понравилось, как они смотрели на них, мне теперь все время кажется, что мои Сильмарили, мое сокровище хотят украсть. Я вижу зависть в их глазах, в глазах моего брата в том числе... Один лишь Мелькор, кажется, действительно хочет лишь помочь мне. Знаешь, я ошибался на его счет, он действительно раскаялся. Мелькор называет меня величайшим из мастеров — и он, несомненно, прав! — и делится многими секретами. Теперь, когда я создал Сильмарили, мало что сокрыто от меня, но этот великий вала знает столько, что ему есть чему поучить даже меня.
Я стал чаще ссорится с Нерданелью. Она жалуется, что я думаю теперь только о Сильмарилях. А как могу я не думать о них, о венце моих творений?.. Она говорит, что я совсем забыл о детях. Это не так, я люблю своих сыновей, но у них есть она, к тому же, они уже могут позаботиться о себе самостоятельно. Вон, Курво, например, вслед за Макалаурэ подыскал себе спутницу жизни. Я видел подарки, которые он сделал для нее, и обручальное кольцо. Сын идет по моим следам. Я надеюсь, что однажды он достигнет моих высот и тоже сотворит что-нибудь примечательное.
Как жаль, что нет тебя в живых, матушка. Хотел бы я, чтобы ты увидела все это. Увидела моих сыновей, а главное — Сильмарили. Ты гордилась бы мной, как гордится сейчас отец, я знаю это.
Великий Мастер Куруфинвэ Феанаро.
Матушка Мириэль,
Хотел бы я, чтобы ты никогда не засыпала. Тогда не родился бы Нолофинвэ. Я вижу, что не ошибся, когда мне не понравился его взгляд на Сильмарили. Он жаждет их, мое сокровище, жаждет он и моей власти. Я знаю, он завидует моему положению наследного принца нолдор, и он замышляет против меня. Мелькор открыл мне глаза, и теперь я удивляюсь тому, как слеп был раньше. Но я знаю, что должен делать. Я обличу его перед всем собранием, чтобы и отец видел, какого сына родила ему Индис, и Валар узрели все коварство принца Нолофинвэ. Пусть однажды они не услышали меня — я был юн и мнение мое ничего не значило. Теперь я великий мастер, величайший среди нолдор и всех квенди, и они должны прислушаться.
Между тем, ты стала бы прабабушкой сейчас, будь ты жива, Мириэль. Макалаурэ с женой по-прежнему не могут дождаться ребенка, зато он родился у Куруфинвэ. Моего внука зовут Тьелперинквар. Я надеюсь, что через Курво мой талант достанется и ему.
Амбарто и Амбарусса попросту поставили весь дом с рог на голову. Никогда еще здесь не было так шумно. Я постоянно слышу чьи-нибудь жалобы на Гвенин: то что-нибудь приключится с арфой Кано, то с луком Турко, то они мешаются под ногами Нельо, не давая фехтовать, то кричат возле Морьо, и он не может читать. А то забегут в кузницу, и ни я, ни Курво никак не можем сосредоточиться на работе. Не помню, чтобы дети настолько сильно мешали раньше, даже Тьелкормо и Атаринкэ, которых тоже было двое...
Действительно, очень печально, что ты уснула.
Феанаро, наследный принц нолдор.
О, коварный вала, зря они выпустили его! Я предан, матушка. Пока я ждал предательства со стороны Нолофинвэ, оно пришло со стороны Мелькора.
Оказалось, что, рассказывая мне о замыслах Нолофинвэ, он одновременно шептал ему и Арафинвэ о моих якобы вероломных планах на их счет. И Нолофинвэ пытался обличить меня в Круге Судеб, я в гневе угрожал ему мечом. За это я приговорен к двенадцати годам изгнания из Тириона, матушка. Я в Форменосе, своей новой крепости, и долго еще не видеть мне Туну. Нерданель не отправилась вслед за мной. Даже она, даже моя жена предала меня...
Но не все оставили меня в этот горестный час! Вслед за мной отправились все мои сыновья. Макалаурэ и Куруфинвэ тоже расстались с женами, — неужели все женщины так неверны? Пошла бы ты с нами, матушка? — а Атаринкэ даже привез сына. И отец отрекся от короны. Он возмущен моим изгнанием, и он тоже здесь, со мной.
Жить здесь труднее, чего скрывать, но не невозможно. Майтимо по-прежнему видится с Финдекано, как бы я ни старался это пресечь, а Курво и Тьелко охотятся вместе с дочерью Нолофинвэ, Арэдэлью. Как будто все может быть как прежде! Правда, Нолофинвэ поклялся пойти за мной, куда бы я ни повел, но это ничего не меняет. В изгнание он за мной не пошел. Наша ссора оказалась происками Мелькора, но все же я здесь, в Форменосе. Хваленая справедливость Валар!
Мелькор появлялся у ворот крепости, пытаясь увещевать меня, но теперь ему меня не провести. Я знаю теперь, ему нужны Сильмарили, мое драгоценное сокровище, и не пойду у него на поводу.
Я получил приказание явиться на праздник на Таникветиль. Приказ! Мне! Что же, я явлюсь. Пусть не ждут меня одетым нарядно.
Твой безвинно обиженный сын Куруфинвэ Феанаро Финвион.
Здравствуй вновь, матушка Мириэль. Пишет тебе король нолдор.
Отец мой, Финвэ Великий, мертв. И нет на свете силы, что остановит меня в моей мести за него! Великие события, печальные и радостные, свершились с тех пор, как писал я тебе в последний раз. Пока я был на празднике, а сыновья мои — на охоте, предатель Мелькор явился в Форменос. Тьма опустилась на Валинор, а когда рассеялась, Финвэ был мертв, а Сильмарили — похищены. И да не назовет отныне никто из живущих Мелькора иначе, чем Моринготто! Я проклял его, но способно ли одно проклятие искупить все мое горе? Я уверен, до Чертогов Мандоса донеслись вести о том, что свершилось после. Я ни о чем не жалею, матушка! Ни о смерти предателей-телери, не пожелавших отдать мне корабли, ни о брате и племянниках, оставленных за спиной. Здесь, в Эндоре, что станет моим королевством, не будет места слабым!
Но я лгу тебе, матушка, говоря, что ни о чем не жалею. Безумие овладело мной, и по моей вине еще одно горе постигло Первый Дом. Мой сын, мой сын! Юный Амбарто, еще не достигший зрелости, но храбро последовавший за мной и своими братьями! Он простил меня, умирая, сожженный почти дотла, но прощу ли я себя? Он теперь в Мандосе, если только Проклятие Намо позволило ему попасть туда. Ты позаботишься о нем, Мириэль? Ты позаботишься об отце?
Я и сыновья мои принесли клятву. И мы исполним ее, мы вернем Сильмарили, Мириэль! Ибо клялись мы именем самого Илуватора, и Манвэ, и Варда, и гора Таникветиль стали нашими свидетелями.
Теперь, когда я сижу в своем шатре в Эндоре, стало еще бессмысленней писать эти письма. Но все же: последовала бы ты за мной, Мириэль, если бы была жива? Пошла бы мстить за короля нолдор, за своего мужа, и за мои Сильмарили? Я хотел бы знать это.
Моринготто теснит нас обратно к морю. Близится великая битва, и я не проиграю ее. Я пишу тебе, матушка, в полном боевом облачении, слыша звуки труб. Сын мой Нельяфинвэ зовет меня на битву. Я должен идти. Я еще напишу тебе о победе.
Твой сын Куруфинвэ Феанаро Финвион, король нолдор в Эндоре.
***
Низко опустив голову, один за другим Феанариони возвращались в лагерь. На руках их был пепел: пепел вместо могилы отца, пепел вместо надгробия.
— Майтимо, — тихо позвал Макалаурэ. Его брат обернулся. — Смотри.
Он держал в руке тонкую стопку бумаг, исписанных знакомым ровным почерком.
— Тенгвар отца, — кивнул Руссандол. — Что там?
— Прочти.
Слезы наворачивались на глаза Феанариона, когда он одно за другим читал письма, никогда не нашедшие своего адресата. Вся жизнь Феанаро была здесь, в этих строчках.
— Дай мне перо, Кано, — попросил Нельо и вывел внизу на бумаге всего несколько строк:
Бабушка Мириэль,
Он погиб. Встреть его у ворот Мандоса.
Твой внук Нельяфинвэ Майтимо Феанарион, король нолдор в Эндоре.