Глава 11
Для Никиты потянулись долгие часы ожидания. Не имея возможности хоть как – то контролировать время, он не мог сказать, сколько просидел неподвижно в кресле, стараясь не привлекать к себе внимание бродящей вокруг толпы. Может несколько часов, а может несколько минут. Эта неизвестность изводила Никиту почище вынужденного нахождения в кресле. Вокруг было тихо. Свет, проникающий через щели в стенах, постепенно гас. Наступала ночь. Никита хотел побыстрее выбраться из этого ада. Теперь, кроме воспоминаний обо всем пережитом, его не оставляла мысль, что где – то там, в темноте, среди пьяных людоедов, прячется маленькая, хотя и не вполне беззащитная, Оксана.
Минуты тянулись, как густая патока. Ладонь, сжимающая нож, вспотела и спасительный клинок грозился выскользнуть на грязный пол. Чтобы как – то занять себя, Никита начал изучать поведение и быт существующих здесь людей. Изнутри амбар был поделен на стойла, примерно по два квадратных метра. Пол был посыпан тонким слоем гнилой соломы. В этих стойлах сидели, лежали и стояли по четыре – пять человек. Несколько бродили от стены к стене. Несмотря на большую скученность, люди абсолютно не обращали друг на друга внимание, словно никого кругом не было. Кто – то бездумно лежал, глядя перед собой, кто – то жевал что – то там, в среднем стойле, среди других грязных тел, двое вяло сношались. Причем определить половую принадлежность «любовников» было затруднительно. Почувствовав омерзение, Никита отвернулся.
Решив для себя больше не смотреть ниже шеи, Никита начал вглядываться в лица, пытаясь найти в них хоть какие – то эмоции, чувства, а может, и мысли. Но лица были тоже до отвращения одинаковыми. Тусклые, смотрящие только вперед, глаза, переломанные в борьбе за вкусный кусок и теплый угол носы, отвисшие слюнявые губы, грязная кожа. Одинаковое коллективное отупение. Хотя нет, вон тот, во втором стойле был определенно похож на кого – то, кого Никита знал еще да катастрофы, только кого, Никита вспомнить не мог. А этот отдаленно похож на Никитиного двоюродного брата, жившего в Юрге. Интересно, не он ли? А вон тот, сидящий в проходе, вылитый сосед по лестничной площадке. Да что ж такое! А этот похож на отца. Да тут все похожи на людей, которых Никита знал когда – то по прошлой жизни. Родственники, друзья, соседи. К Никите подошла грязная, дурно пахнущая женщина. Встав прямо перед ним, она наклонилась и уставилась ему в лицо. Никита поднял глаза и посмотрел в знакомый, родной и такой близкий взгляд. Взгляд, который снился Никите все эти годы и по которому он так соскучился. Мама!!! Мамочка! Как!!! Почему здесь? Почему в таком виде? Нож выпал из, разом ослабевших, рук.
- Мама! – попытался закричать Никита, но из горла вырвался только тихий хрип. Никита напрягся, стараясь выдавить из себя хоть какой – то звук. Он подался вперед, к родному лицу, наклонился … и упал прямо на скользкий воняющий пол. Вслед за Никитой, с металлическим грохотом, на пол упала привязанная к ногам коляска. Никита поднялся на руках, лихорадочно озираясь. Правой рукой он нашарил выпавший нож, выставил его перед собой и замер, тяжело дыша. Простояв так с минуту, Никита с облегчением убедился, что его столь шумное пробуждение никого не потревожило. Вокруг вповалку храпели, сопели и постанывали грязные голые тела. Никита перерезал держащие его веревки, освободив ноги, и усмехнулся. Надо же, умудрился заснуть в такой момент. Заснуть! Сколько же он проспал? Никита мгновенно покрылся холодным потом. Подползя к стене, он выглянул в щель. Темное небо отдавало у горизонта синевой, редкие звезды тускло мерцали. Близился рассвет. Черт! Он проспал всю ночь! Как надо было быть таким идиотом!
Послышался скрип открываемой двери и заспанный, еще пьяный, голос проорал:
- Э! Суки! Че расшумелись! Ща боты одену, всем пи…ц придет. Ща, погодите.
Дверь со скрипом закрылась. Послышался шум падающего тела, отборная ругань. Никита понял, что жить ему осталось минут пять. С бодуна этот каннибал даже застолья дожидаться не будет, завалит его прямо здесь. Наплевав на осторожность, Никита вскочил на ноги и подбежал к воротам, с силой потряс, но крепкий замок прочно держал створки. Поочередно молясь и ругаясь, Никита побежал вдоль стены, ощупывая струганные доски руками, в надежде найти какое – нибудь слабое место. Не разбирая, он наступал на спящие тела, руководствуясь только одним стремлением – выбраться, выжить. Кто – то попытался схватить его за штанину. Никита раздраженно обернулся:
- Отвали, козел! – и со всей силой врезал ботинком по чьему – то лицу. То это было лицо или не то, но штанину отпустили. Дверь на улице снова открылась, и тот же голос проорал:
- Молитесь, падлы, я иду!
Послышался звук передергиваемого затвора и скрип шагов по ступенькам. Никита быстрее зашарил по деревянной стене, но как назло, доски везде были прибиты на совесть, а в редкие щели еле протискивалось лезвие ножа. Никита, озираясь, встал посреди амбара.
« Думай, думай, думай!!!»
Никита поднял голову, но потолок был слишком высоко и не сулил никаких путей для освобождения. В Никите начала подниматься волна отчаяния, лишая воли и сил к спасению. Он опустил руки и закрыл глаза. Вот и конец его недолгому путешествию. Быстрее бы все закончилось.
- Дядь Никита! Дядь Никита!!!
Никита поднял голову и огляделся. Голос шел от стены, где недавно он сидел связанный и мило общался с дядей Колей. Он подбежал к ней и, припав губами к щели, зашептал:
- Оксана, беги. Меня не вытащить отсюда. Сюда этот упырь идет с ружьем. Со мной кончено, а ты должна спастись. Я …
- Дядь Никита, погоди! – прервала его Оксана.
- Чего? Только быстрее.
- Я знаю, как тебе выбраться.
- Как?
- Напротив тебя, в углу, дыра есть. Ты пролезешь.
- Не видел я там никакой дыры!
- Разгреби солому, посмотри.
Никита метнулся в угол и заработал руками. То, что он увидел, заставило его ужаснуться и засмеяться одновременно. В полу зияла дыра, примерно пол – метра диаметром, куда стекали все накопившиеся жидкие и полужидкие отходы местной жизнедеятельности. Поняв, что ему предстоит, Никита воздел руки кверху и пробормотал:
- Да что ж такое, Господи! Неужто опять.
За воротами послышались шаги и створки затряслись под ударами кулака.
- Вставай сова, медведь пришел!
Вдали раздался другой заспанный голос:
- Аркадич, ты чего беснуешся с утра пораньше? Опять, что ли, черти приснились? Дай поспать людям.
- Каким людям, этим что ли? – еще один удар в ворота. – Я им щас устрою, подъем по тревоге.
- Ты че до скотины доколупался? – второй голос был уже ближе. Видимо, говоривший решил присоединиться к веселью. – Иди, стакан накати, успокойся.
- А че они меня будят. Расшумелись, разбудили. Я им тоже спать не дам.
- А может у них там свадьба. – заржал второй
- Ага, я им щас повышу рождаемость. Зайду и вставлю кое – что кое – куда.
- Фу, Аркадич! Я был о тебе лучшего мнения.
Послышался лязг открываемого замка. Никита понял, что времени у него не осталось совсем. Натянув капюшон химкостюма по брови и, успев еще пожалеть об отсутствии противогаза, Никита набрал полную грудь воздуха и щучкой нырнул в сливную яму. Сразу же заработал всем телом, чтобы скорее протиснуться вперед. В какой – то момент ему показалось, что он застрял. Несмотря на все его телодвижения, ему несколько секунд не удавалось продвинуться ни на сантиметр. Мгновенно накатила паника. Грудную клетку сжимали стенки проклятой дыры, а организм требовал воздуха. В последней отчаянной попытке он изо всех сил дернулся и почувствовал, как руки, торчащие впереди, провалились в пустоту. Давление на грудную клетку уменьшилось, и Никита, оттолкнувшись ногами, выскользнул на пологий, густо покрытый фекалиями, склон. Из дыры нечистоты широким ручьем стекали вниз. Открыв рот, он начал хватать воздух, но тут же закашлялся, отплевываясь. Как он ни старался пригибать голову к груди, все же нечистоты смогли в большом количестве попасть в нос и рот. Не успел Никита вдоволь отдышаться, как его повлекло вниз. Он понесся по пологому склону, густо покрытым многолетним слоем человеческих отходов, подобно олимпийскому бобслеисту. Не имея понятия куда он летит и что его там ждет, Никита сумел только сгруппироваться, все остальное переложив на ненадежные плечи госпожи Удачи. Финал поездки был, как и следовало ожидать, весьма неожиданным и столь же неприятным. Сток резко закончился обрывом и Никита, со всей скорости, влетел в большущую выгребную яму, погрузившись в ее содержимое с головой. Вынырнув, он несколько секунд барахтался на месте, не понимая, куда ему двигаться дальше. На ощупь добравшись до края ямы, он с большим трудом выбрался из зловонной жижи. Никита дополз до относительно сухого участка травы, и без сил повалился на землю.
С другой стороны амбара раздавались матерная полупьяная ругань и звучные шлепки раздаваемых тумаков. Хозяева вдоволь вымещали плохое похмельное настроение на своих рабах. Никита поднялся на локтях и начал потихоньку отползать к стоящему недалеко кустарнику.
Из – за соседнего дома к нему метнулась маленькая фигурка, одетая в химкостюм. Оксана подбежала к лежащему Никите с явным желанием помочь, но резко остановилась, не добежав до него несколько шагов. Ее личико перекосила гримаса отвращения. Представив свой видон, Никита развел руки в стороны, мол: « Извиняйте, а что делать?». Оксана секунду нерешительно глядела на своего спутника, затем, видимо, решив все же не подходить близко, ткнула пальчиком в сторону кустарника:
- Побежали туда. Там безопасно. Я там наши вещи спрятала.
И, не дожидаясь Никиты, рванула в указанную сторону.
В этот момент из амбара раздался удивленный крик:
- Эй! А этот куда делся?
- Вот ё – моё! Сбежал, падла!
- Бегом, буди всех. Иначе все сегодня без ужина останемся.
Послышались быстрые удаляющиеся шаги.
Никита, на карачках, быстро пробежал открытое пространство и оказался под прикрытием густых зарослей непонятного для Никиты растения. В них уже сидела Оксана, поспешившая отодвинуться от Никиты, насколько позволяли размеры их укрытия. В деревне уже вовсю шли поиски пропавшего пленника. Слышались ругань, лязг оружия и треск факелов. После тщательной проверки амбар был снова заперт на замок, и поиски переместились на близлежащие дворы. Каким – то чудом, а скорее всего с похмелья, каннибалы не заметили свеже прочищенного дерьмостока.
Никита огляделся.
- А где тележка?
Оксана показала на дом, стоящий поодоль слева.
- Там, за углом стоит. Я, как тебя по голове врезали, сразу ее с улицы убрала. А потом за тобой стала следить.
- И то, что в доме было, тоже видела?
- Нет. Туда я пробраться не смогла. Ждала около дома, пока тебя на каталке не вывезли. Потом уже легче было. А что в доме было?
- Да так, ничего особенного. Забудь.
Они снова стали вглядываться сквозь ветки. Судя по звукам, поиски постепенно приближались к ним. Надо было срочно забирать вещи и мотать отсюда.
Дождавшись, когда всполохи факелов закрыл большой деревянный дом, они, пригибаясь, побежали в сторону спрятанных вещей. Добежав до заветного домика, они, прижавшись к деревянной стене, перевели дух. Никита едва не прослезился, увидев перед собой тележку, уложенную им же, казалось, уже века тому назад. И хоть «Сайгу» под 12 – ый калибр он потерял во время своего позорного пленения в доме Аркадича, «Сайга – МК» под патрон 7,62 все еще находилась в тележке, полностью заряженная и готовая к применению. Взяв ее в руки, Никита почувствовал себя счастливым, впервые за несколько дней. Счастливым и уверенным, что теперь все будет хорошо. Никита передернул затвор и посмотрел на Оксану. Та уже сидела, держа в руках свой неизменный «Коршун».
Внезапно, из – за угла, послышались шаги и показались всполохи огня. К ним кто – то приближался, неся перед собой зажженный факел. Никита замер, выставив перед собой карабин. Сердце бешено забилось, ладони предательски вспотели, а губы, наоборот, пересохли. Указательный палец напрягся на спусковом крючке. Шаги зазвучали совсем рядом и из – за угла показался один из вчерашних гостей. Появился он спиной к замершим беглецам, но постепенно поворачивался в их сторону, угрожая каждую секунду заметить их. Никита начал плавно нажимать на курок, прекрасно осознавая, что выстрелом он выдаст их с головой. Внезапно, вперед выступила Оксана и выставила вперед свою правую руку. Никита замер, не понимая, что происходит. Людоед замер, пусто глядя перед собой. Оксана сделала шаг вперед, почти касаясь мужчину своей рукой. Тот, некоторое время стоял, ничего не делая, а затем той же крадущейся походкой, направился прочь от Оксаны и обалдевшего Никиты. Людей, стоявших от него в каких – то паре метров, он проигнорировал, как – будто их и не было.. Дождавшись, когда мужик скрылся за соседним домом, Никита в изумлении уставился на Оксану.
- И что это было?
Оксана выглядела испуганно и смущенно. Нервно потирая ладони, она посмотрела на Никиту и пожала плечами.
- Давай потом, а? Сейчас бежать надо. Хорошо?
Никита, все еще пораженно глядя на Оксану, кивнул.
Короткими перебежками и поминутно оглядываясь, они начали двигаться в противоположную сторону от звуков погони. Вокруг было тихо, крики и ругань становились тише. Пробежав метро сто, Никита и Оксана остановились передохнуть возле большого крепкого сарая. Пара минут на отдых у них было. Никита прислонился к деревянной стене, глядя в пасмурное небо и переводя дыхание. Внезапно, прямо над его ухом из – за стены послышался хриплый голос:
- Мужик, ты откуда?
Никита вздрогнул и резко обернулся, вскинув к плечу карабин. Из щели между досками на него смотрел блеклый, почти бесцветный, глаз. Он некоторое время рассматривал Никиту, затем сменился потрескавшимися губами.
- Ты кто, солдат? Войска, наконец, пришли, да? Говорил же я, говорил. Освободи же быстрее нас.
Никита потряс головой. К такому повороту событий он не был готов. Растерянно, он начал обходить сарай, внимательно оглядывая стены. Завернув за угол, он обнаружил массивные ворота, на которых висел уже знакомый Никите огромный замок. Никита начал догадываться, на кого натолкнула его судьба. За воротам зашуршало и тот же голос прохрипел с мольбой:
- Солдат, не уходи. Помоги. Сил уже нет терпеть этих иродов. Ты же не знаешь, что тут твориться. Они же жрут нас поедом. В прямом смысле, жрут. Мы же вас, как Христа ждали, терпели. Не бери грех на душу, не бросай нас.
Никита понял, что побег откладывается на неопределенный срок и на такие же неопределенные перспективы. Бросить этих людей он не мог, совесть проклятая не позволяла. Он подошел к воротам и прошептал в щель между створками:
- Вы жители деревни?
- Да. Нас тут насильно держат. Ты даже не представляешь, для чего.
- Знаю. Они мне рассказали.
- Рассказали? – в голосе послышалась напряженность. - Так ты что, с ними?
- Нет. Я так, за столом сидел.
- А, мариновали, значит. А как выбрался?
Никита глянул на Оксану.
- Друг помог.
- Свои подошли? Вовремя. Силантьевых - то всех положили?
Никита покусал губы, не зная, как сказать этому человеку правду.
- Нет тут никаких своих.
- В смысле?
- Двое нас тут. Мимо шли. Из Томска.
За воротами воцарилась тишина. Видимо, говоривший пытался усвоить то, что сказал Никита.
- Значит, там снаружи…?
Никита, опустив глаза, кивнул. Затем, спохватившись, сказал вслух:
- Никого не осталось. Вернее, очень мало. Город полностью разрушен. Что в других местах, не знаем. Мы в Новосибирск идем, там должны были остаться люди, в метро.
- Ага, ага. – задумчиво проговорили из – за ворот – Должны были. Значит и эти…
-Да, эти живы. За нами гоняться.
Спохватившись, Никита прислушался. Звуки погони стали ближе. Времени практически не оставалось.
- Эй, парень. Тебя как зовут.
- Никита.
- Сергей Степанович. Ты, Никита, меня выпусти, я тебе помогу. Оружие есть?
- Есть.
- Ты мне хоть что – нибудь дай. Лучше нож. Жуть как надоело в этом сарае сидеть. Давно хочу кому – нибудь из этой кодлы сердце вырезать. А там, будь, что будет. Ты там такого дядю Колю не встречал?
- Встречал. Он меня в другом сарае сторожил.
- Вот гнида! Пригрелся все – таки. Предатель проклятый. До него хочу добраться в первую очередь.
- Не получится. Я его в том же сарае прирезал, так что – извини. Да и не сильно – то он и пригрелся. Его вместе с другими в сарае держали, голого, разве, что не жрали, как остальных.
За воротами раздался скрипучий смех.
- Получил – таки свое. Двадцать лет, как и мы, в говне провел. А нам хвалился, что, как сыр в масле кататься будет. А катался в говне!
И говоривший зашелся в приступе смеха. Никита решил больше не тянуть время.
- Отойдите от ворот, возможно, буду стрелять.
Никита понимал, что когда он начнет вскрывать амбарный замок, тем или иным способом, они будут немедленно обнаружены. Вначале он вставил большой охотничий нож между проушиной и досками ворот, пытаясь выдернуть державшие ее гвозди, но, наверное, в следствии прошедшего времени, металл гвоздей и древесина срослись практически в одно целое. Замок не сдвинулся ни на миллиметр. Никита пыхтел с минуту, прежде чем понял, что так ему ворота не открыть. Вытащив нож, он поискал кругом что – нибудь, чем можно было бы хорошенько долбануть по замку. Как назло, в округе ничего подходящего не наблюдалось, а бить по замку огнестрельным оружием у Никиты рука не поднималась. «Все равно удары услышали бы» - решил Никита. Он вытащил обрез и зарядил оба ствола. Затем тщательно прицелился и прикрыл ладонью глаза. Прогремел выстрел, и замок снесло с деревянных створок. Тут же вдалеке раздался крик одного из преследователей:
- Они у взрослого человечника!
Никита распахнул ворота и помог выйти на свет стоявшему за ними человеку. Перед ним предстал старик, худой, жилистый, с бледной кожей, слеповато щурившийся от утреннего света. Заросший, как и все обитатели соседнего сарая, и абсолютно седой. Впечатление хоть мало - мальски серьезного бойца он не производил никакого. Заметив скептический взгляд Никиты, Сергей Степанович ухмыльнулся:
- Зря ты, Никита, так смотришь. Я еще достаточно крепкий, все эти года форму поддерживал. Вот, пожми руку.
И он протянул Никите засаленную пятерню. Никита с сомнением посмотрел на худую кисть и осторожно вложил свою руку в руку старика. В ту же секунду ее словно сжало в стальных тисках. Никита охнул и присел. Старик отпустил его и довольно сказал:
- Есть еще порох, а?
Никита, потирая руку, согласно кивнул. Он кивнул в сторону амбара.
- И много вас там таких?
Сергей Степанович досадно поморщился.
- Есть парочка. Остальные давно опустили руки. Сидят по углам, дрожат, ждут своей очереди на стол. Они не помощники. – он обернулся и крикнул в темноту сарая – Мужики, выходим, пришло время.
Из темноты амбара на свет вышли еще двое мужчин и встали рядом с Сергеем Степановичем. Выглядели они так же, но в их способностях Никита уже не сомневался и проверять не хотелось.
- Вот это да! – раздалось из – за спины. – Кого я вижу!
Все резко обернулись на голос. Возле соседнего дома, не торопливо и демонстративно поигрывая длинной палкой, стоял Аркадич. Из – за угла дома выходили остальные людоеды. Никита заметил парочку новых лиц. Общим числом их был десять. Все были вооружены различным клюющим и режущим оружием. Даже беременная Катюнь покачивала в руке большой мясницкий тесак. Они выстроились вряд, рядом с Аркадичем, и издевательски уставились на беглецов.
- А ты ужасно беспокойный обед, знаешь ли. Но это даже интересно. Первый раз у нас такой. Обычно другие в лучшем случае, скулят, молят о пощаде. А ты вон, что устроили. Зачем бедного Колю зарезал? Милейшей души человек был, пальцем никого не трогал, а ты его ножом по горлу. И где же вы его взял? Не эта ли малявка тебе его подсунула? И как же мы ее не заметили? Впредь внимательнее надо быть. Слышали, вы? – Аркадич повернулся к остальной толпе. Некоторые виновато опустили головы. – А то, вместо того, чтобы похмеляться, все утро бегаем, ищем их.
- Ну, ничего. – продолжил он. – И аппетит нагуляли, и десерт нашли.
С этими словами он ткнул палкой в Оксану. Та только нахмурилась и поправила на плече свой «Коршун».
- Ну, ну. Ты не грозись. Будешь паинькой, так уж и быть, усыпим тебя перед готовкой. А так – живьем кушать будем. Не впервой. А вы – брысь в сарай. – не глядя бросил Аркадич в сторону стоящих рядом с Никитой бывших пленников, но те не сдвинулись ни на шаг.
- Нет, Ванька. Хватит в сараях отсиживаться. Пора тебе заплатить за все.
Аркадич удивленно обернулся и, прищурившись, всмотрелся в лицо говорившего.
- Это кто ж у нас такой смелый выскочил, как прыщ на жопе? Сереженька, ты что ли? Опять за старое? Я ж тебя, гниду старую, пожалел в свое время, по – соседски, можно сказать, а ты опять? А это кто с тобой? Ленька с Вовкой? Тоже в революционеры подались? Всю жизнь бухали, как черти, а тут протрезвели за двадцать лет, восстали сразу же? Ох, не тем делом занялись, ребятки. Этот – то старый барагоз, его только сортирное очко исправит, а вы то куда? Смотрите, у нас за первый раз условного не дают. Ну да ладно. У нас сегодня экземпляры поаппетитнее есть, так что, если сейчас же зайдете в амбар, так и быть, пойдете по - очереди. В общем порядке, так сказать. Кыш, говорю.
- Нет, Ванька. – пробубнил один. Было видно, что ему безумно страшно, но он держался, стоя рядом с товарищами. – Нет. Надоело. Сегодня все закончится.
- Вы нас хоть так, хоть так сожрете. А так мы хоть кого – нибудь из вас, иродов, с собой заберем. – поддержал другой.
Аркадич задумчиво ковырял своей палкой землю. Никита, воспользовавшись паузой, передал Сергею Степановичу свой охотничий нож. Двое других уже нашли себе оружие. У обоих между пальцами сжатых кулаков торчали большие ржавые гвозди. «Росомахи, мать их» - не к месту подумал Никита.
- Ну что ж. – прервал возникшую тишину Аркадич. – Так тому и быть. Хотели жаркое, но, видно, отбивными харчеваться сегодня будем. Взять их!