Глава 5
Выход был, единственный. Зато какой! Всем выходам выход.
Под всем комплексом НИИ проходила большая труба, к которой присоединялись трубы поменьше и так далее. Самые маленькие трубы на другом конце присоединялись к каждой раковине, каждой ванне, а главное, к каждому сортиру НИИ. Эта труба имела достаточный для прохода диаметр, примерно около полутора метра. Другой ее конец выходил к очистительным сооружениям, находящимся прямо на берегу реки Томь, около коммунального моста. Оттуда «очищенные» отходы сливались в реку.
И случилась такая удача, что непосредственно над трубой, в каких – то 40 сантиметрах, находился и туалет бункера, где Никита любил посидеть последние 20 лет.
Мысленно представив, что сейчас происходит внизу, Никита всерьез задумался – а стоит ли? Может и разойдется этот зверинец? Судя по схеме, ползти по дерьму надо будет около километра. И еще остается открытым вопрос, кто сейчас там обитает. Ведь должен же кто – то. И вряд ли это будет прямая гладкая труба с легким налетом какашек по стенам. Скорее всего, неизбежны и повороты, и засоры под самый потолок. А если придется прокапывать проход? Представив себе этот процесс у Никита подвил возникший рвотный рефлекс.
Несмотря на найденный выход, настроение Никиты упало, примерно туда же, где проходила основная труба. Лезть туда решительно не хотелось. Мозг, подстегнутый картиной огромного количества фекалий, судорожно искал другое решение. Но какой – то подлый червячок в душе у Никиты подсказывал ему, что лезть туда все – таки придется. Как говорится, хочешь жить и не туда залезешь.
В надежде на улучшение, они с Оксаной еще раз поднялись наверх, посмотреть обстановку. Монстров в поле зрения не прибавилось, но и не убавилось. Они все так же сидели, лежали и даже висели вниз головой, и в каком – то гипнотическом трансе смотрели на запертую дверь НИИ. Их поведение кардинально изменилось, по сравнению с прошлыми наблюдениями. Никто не ходил взад – вперед, не ссорился. Они вообще не обращали друг на друга внимание. Они, казалось, ждали чего – то, скорее кого – то, столь грозного и могущественного, что заранее преклонялись перед ним. Так верные вассалы ждали с нетерпением и страхом прихода тирана – императора или самодура – короля. Псы сидели на земле чинно, почти не шевелясь, и даже чуть прижав уши к лысым головам. Птеры на стенах прекратили свой обычный гомон и только вертели головами, словно выискивая чего – то. В воздухе разливалось тягостное, почти осязаемое чувство тревоги и нарастающего страха. Бежать хотелось прямо сейчас, ничего не взяв с собой, не разбирая дороги.
Никита развернулся и быстрым шагом направился в сторону своего бывшего жилища. То, что оно именно «бывшее», Никита не сомневался ни на грамм. Было ясно, что если и не бежать немедленно, то собирать вещи, необходимые для длительного похода, нужно незамедлительно. Их уход отсюда был предопределен, и оставалось дождаться лишь его часа. И Никита чувствовал, что к этому часу лучше быть готовым потому, что собираться потом времени не останется, и счет будет идти на минуты.
Войдя в бункер, Никита прежде всего собрал все, в чем можно нести, везти и тащить что – либо. Получилось три самодельных рюкзака ( в свое время Никита от делать нечего баловался кройкой и шитьем ), несколько мешков и одна самодельная тачка, сделанная из офисной тележки для корреспонденции. Что ж, этого должно хватить. Все равно, больше им не унести.
Взяв тачку, Никита пошел в собственную оружейку. Он долго стоял, рассматривая штабеля деревянных ящиков, больших и маленьких картонных коробок. За время своих экспедиций по развалинам Томска Никита набрал огромное количество огнестрельного, режущего, колющего, и даже взрывающегося вооружения. Сейчас он чувствовал себя ребенком в Детском Мире накануне Нового Года. Взять хотелось все и оставлять не хотелось ничего. Даже самый маленький патрон казался теперь очень важным и может именно он решит исход битвы. После долгих душевных терзаний Никита остановился на верных «Сайге – МК» и обрезе ижевской двухстволки, добавив к ним карабины «Тигр» и «Молот». Так же взял гладкоствольные «ИЖМЕХ» и «Сайгу» под 12 – ый калибр. Для Оксаны он взял охотничий карабин «Коршун», слабенький, но для 10 – тилетней девочки сойдет. Стрелять она вряд ли будет. Пусть тащит, это придаст ей уверенности. Все это снабдил достаточным количеством патронов соответствующих калибров. Прихватил два пистолета Макарова, найденных в разрушенном РОВД. Там же, в подвале РОВД, он, в свое время, обнаружил ящик гранат Ф – 1 и две противопехотные мины МОН - 50. Как они туда попали, Никита ломал голову до сих пор. Создавалось впечатление, что незадолго до катастрофы полиция накрыла небольшую террористическую группу.
Потом проследовал в раздевалку. Там он подготовил четыре костюма химзащиты. Два непосредственно для выхода, а еще два запасных костюма плотно упаковал в несколько слоев плотного полиэтилена. Он четко представлял себе их вид и запах после прохождения спасительного туннеля. А помыться там вряд ли будет где. Он развесил все костюмы на вешалках и долго, при свете фонаря, изучал каждый миллиметр серой прорезиненной ткани на предмет потертостей, дырок и прочих повреждений. Затем он положил костюмы для выхода на лавки, чтобы их можно было быстро одеть. Рядом с ними положил четыре противогаза с запасом сменных фильтров. Размер противогаза для Оксаны они подобрали накануне вечером. Сменные костюмы он добавил к остальным вещам.
Погрузив все это в тачку, и закрепив сверху куском брезента, Никита вернулся к Оксане. Она собирала продовольствие и все, что могло пригодиться в быту, в условиях пребывания снаружи. Подход к сборам был и женским и детским одновременно. Проверив собранные рюкзаки, Никита вытащил из них две сковороды, большую кастрюлю и даже старую, почти плоскую, подушку, чем вызвал нешуточное возмущение Оксаны. Но недовольство ее поубавилось, когда на освободившееся место влезло еще две коробки с консервами. Так же в рюкзаки поместились несколько вместительных емкостей с остатками воды.
Покончив со сборами, они устало присели на лежанки. Никита оглядел свое, некогда уютное и логично обустроенное жилище. Сейчас здесь царили полный бардак. Кругом лежали тюки, коробки, ящики с оружием. Ненужные в походе вещи валялись прямо на полу в полном беспорядке. Сразу стало тесно, даже дышать, казалось, стало труднее.
Одновременно с этим, в душе присутствовало чувство запустения. Никита глядел вокруг и ему становилось так тоскливо, хоть волком вой. 20 лет своей жизни, можно сказать – основной ее период, он провел в этих стенах. Каждый сантиметр этого помещения навевал какие – то воспоминания, воскрешал в памяти чувства, мысли. Это был его ДОМ. Да, именно так. ДОМ со всеми большими буквами. Другого он не помнил. И вот он покидал его. Вернее его нагло выгоняли, без объяснения причин. Выгоняли в неизвестность, в агрессивную, абсолютно не предназначенную для обитания среду.
Из мрачных мыслей Никиту вывел посторонний звук. Он шел со стороны продуктового склада. Никита с Оксаной переглянулись и, вооружившись фонариками, осторожно направились в ту сторону. Зайдя на склад, они замерли, прислушиваясь. Лучи фонарей шарили по стенам, потолку, картонным коробкам. Вокруг стояла тишина и только их прерывистое дыхание нарушало ее. Спустя минуту Никита опустил фонарь, посмотрел на Оксану и пожав плечами, направился к выходу.
В ту же секунду звук повторился. Он шел сверху, из самого дальнего от входа угла. Люди, вновь подняв фонари, начали продвигаться в сторону источника звука. Никита вынул из кобуры Макарова и снял с предохранителя. Таким образом они подкрались к дальней стене. Звук теперь шел не переставая, словно его источник почувствовал присутствие людей.
Лучи фонарей уперлись в маленькое вентиляционное отверстие, забранное тонкой металлической решеткой. В поперечнике оно было не более 10 сантиметров. И из этой дыры сыпалась пыль и мелкий мусор. Никита подошел поближе, направив на отверстие ствол пистолета. Существо в вентиляции замерло, шум прекратился. Подождав пару секунд, Никита, не отводя пистолет от отверстия, осторожно подтянул стоящий радом ящик и поставил около стены. Взобравшись на него, Никита направил луч фонаря на решетку и заглянул внутрь. Несколько секунд он ничего не мог разглядеть. Внезапно, прямо перед его лицом, вспыхнули два зеленых огонька. Тонкая решетка с лязгом вылетела из стены и нечто, с пронзительным визгом, кинулось прямо в лицо Никите. От внезапного нападения Никита замахал руками и, не удержавшись, рухнул на пол, пребольно приложившись затылком. Фонарик, погаснув, откатился в сторону. Пистолет оглушительно бабахнул, взвизгнул рикошет. Длинное, гибкое тельце метнулось во мрак склада. Никита в панике зашарил вокруг в поисках фонаря. С помощью Оксаны и ее фонаря они нашли его между коробками. Никита включил его, и два луча заметались по сторонам.
Никита и Оксана, быстро взглянув друг на друга, мелкими шажками направились туда, куда скрылся незваный гость. Они продвигались очень медленно, постоянно обшаривая пространство вокруг, отовсюду ожидая нападения.
Тварь они нашли за последним рядом коробок у боковой стены. Та забилась в угол и шипела, пряча глаза от слепящего света. Первую минуту Никита с Оксаной просто разглядывали нарушителя. Походила она на помесь горностая с сороконожкой. Длинное блестящее тело, редко покрытое светлой шерстью, постоянно изгибалось, казалось не имея позвоночника. По бокам висели множественные конечности, из которых только две можно было назвать полноценными лапами. Остальные имели рудиментарный вид и вряд ли несли какую – то функциональную нагрузку. Хвост напоминал крысиный и находился постоянно в движении. Судя по ним, создавалось впечатление, что использовать его можно было как для защиты, так и для нападения. Самой примечательной частью тела была голова. Приплюснутая сверху, она напоминала голову большой змеи. Покрытая мелкой шерстью, она заканчивалась черным, влажным, как у маленького щенка, носом, ноздри которого постоянно шевелились, к чему - то принюхиваясь. Тварь оскалилась и зашипела. Пасть при этом раскрылась до ушей, демонстрируя людям частокол маленьких, но по виду, очень острых зубов. Было ясно, что к травоядным отнести эту зверушку было нельзя.
- Держи его в свете фонаря. – тихо сказал Никита девочке, а сам поднял пистолет на уровень глаз и тщательно прицелился. Громыхнул выстрел, но вместо того, чтобы упасть замертво на пол, тварюга изогнула свое тело, как какая – то гусеница на ветке, и пуля впилась в стену именно в середину дуги, образованной змеиным телом. У Никиты отвалилась челюсть. Эта тварь словно знала, куда полетит пуля. Монстр в это время посмотрел на след на стене, оставленный пулей, затем повернулся в сторону горе – стрелка и, растопырив в стороны кожистые уши, издал угрожающее шипение.
Никита, собравшись с духом, снова поднял пистолет. Не успел он хорошо прицелиться, как тварь свернулась в невероятную пружину и, мгновенно распрямившись, стрелой полетела прямо в лицо Никиты. Никита рефлекторно отшатнулся, но, видимо, недостаточно быстро. Правую щеку обожгло в районе глаза, а тонкий мускулистый хвост с силой врезал Никите в лоб. Никита мешком рухнул на пол и мгновенно потерял способность ориентироваться в пространстве и времени. Перед глазами поплыли звезды, которые складывались в созвездия, некоторые из которых Никита даже узнавал.
Когда туман перед глазами начал потихоньку рассеиваться, Никита зашарил руками по сторонам, пытаясь встать. Тут же ему на грудь упало увесистое туловище, мгновенно придавив его к полу. Никита с трудом сфокусировл взгляд и увидел, что на груди у него, вцепившись когтями в ткань кофты, сидит та самая тварь. Наклонившись мордой прямо к лицу Никиты, она внимательно всмотрелась своими изумрудными глазами в глаза Никиты. Никита оцепенел. Он не мог пошевелить ни рукой, ни ногой. Он просто лежал и смотрел в нечеловеческий холодный взгляд своего будущего убийцы. Тварь, наконец насмотревшись, подняла голову и все туловище вертикально и расправила в стороны полупрозрачные рудиментарные конечности. Никита беспомощно наблюдал за происходящим. Лапки стали мелко вибрировать. Никите показалось, что от твари к нему поплыли еле заметные волны воздуха. Уши мгновенно заложило, голова поплыла. Никита почувствовал, что не может сопротивляться этим волнам. Он медленно, но верно терял сознание. Еще чуть - чуть, и перед подлой зверюгой будет лежать свежий и вполне послушный кусок живого мяса.
« Гурман, ёпть.» - успел подумать Никита, проваливаясь во тьму. На краю сознания он услышал приглушенный дурманом выстрел.