Рамки

- Видишь?
- Нет
- А ты присмотрись. Видишь?
- Что я должен увидеть?
- Если я тебе скажу, ты все не правильно поймешь
- Но почему?
- Ты должен увидеть сам, без искажений.

- Вчера со мной произошла история! – возмущалась Виктория, сидя с Эммой в кафе в центре города. – Я шла по ул. Сычова, после работы. Злая шла. Ну, ты знаешь, шеф постоянно придирается ко мне – то окно открыла проветрить и забыла вовремя закрыть, а он боится простудиться, то кофе сварила без пенки, хотя кофе выдает кофейная машина. А в этот раз так вообще – его разозлило то, что я якобы с клиентом долго разговаривала, прежде чем тот покинул наш офис. Хотя я должна быть вежливой с нашими клиентами, им слова лишнего не скажи, выговор и лишение премии, а тут клиент респектабельный, денежный, еще и поговорить любит. Я его вынуждена была морально ублажать полчаса, пока он уйти соизволил.
Виктория была давней знакомой Эммы. Высокая, с точенной фигурой и ногами от ушей, она сводила с ума всех соседских мальчишек, старшеклассников и взрослых мужчин в их общем с Эммой дворе. Модница, с короткой стрижкой крашеных в каштановый с бронзовым отливом цвет волос, обрамляющих ее узкое с резкими хищными чертами лицо. Она после университета устроилась работать в частную фирму, где презентабельного вида начальник постоянно контролировал ее деятельность на посту личного секретаря. И судя по ее словам, ревностно контролировал.
- Так вот. Иду я, значит, по улице, в душе кипит и булькает, а тут ко мне подходит молодой и красивый мужчина и делает комплимент, – на этой ноте Виктория картинно закатила глаза, делая театральную паузу, чтоб Эмма на минутку представила себе сию ситуацию.
-Красивый? – решила девушка поддержать разговор, тем более, что Виктория активно жестикулировала, вновь переживая тот эпизод.
- Не то слово! Высокий, кареглазый, подтянутый. А запах! Не знаю марку этих духов, но пах он божественно! Я скосила взгляд на его руку и заметила отсутствие кольца. Одет со вкусом, галантен и обходителен с незнакомой девушкой…
- Да, я вижу, тебя он впечатлил! – Эмма подняла вверх руки.
- Он спросил, почему такая милая девушка так расстроена? И попросил улыбнуться, потому что по его убеждению, у меня должна быть прелестная улыбка… Я вся заулыбалась, ситуация с шефом перестала казаться такой унылой и вообще, мир словно заиграл яркими красками.
 И тут, можешь себе представить, ему позвонили и он ответил «да, любимая, через минут пятнадцать буду» и сказал мне с той же улыбкой «жена»! Ну как он мог так меня обломать?! Нет, даже не обломать, а вообще дать надежду?! И вообще, он ведь женатик – сам признался – так какое он имел моральное право перед своей женой хотя бы заигрывать с молодой незнакомкой посреди улицы? Да еще и среди толпы людей, каково должно было быть его жене, если бы она обо всем этом узнала?!
Виктория продолжала громогласно возмущаться, а Эмме в голову вдруг пришла совершенно простая мысль – а почему одному человеку не сказать пару ничего не значащих слов другому человеку, чтобы в мире на одну счастливую улыбку стало больше?
 Мужчина увидел в толпе разнесчастную, всю погруженную в тягостные мысли девушку, которая, поджав губы, шествовала в неизвестность. Он решил подарить ей частичку солнечного настроения, сказав ей те слова, которые девушка должна слышать каждый день и воспринимать как данность, а не как намек на что-то большее. Комплимент. Слова ободрения. Дружелюбность. Сердечность. Внимание. Неравнодушность. Почему-то эти простые и столь необходимые для нас понятия стали большой редкостью и почти совсем покинули повседневную монотонную череду будней, что стали восприниматься как подарок судьбы, как редкие проявления близкого и особенного к нам отношения, а не как простое проявление человечности.
 Что плохого, если ваша печаль коснулась чьего-то сердца, и неравнодушное создание оставило частичку собственной радости в вашей душе, разделив с вами вашу горечь? Почему человеку стоит задуматься о своем статусе, о том, что о нем подумают окружающие, взвесить все за  и против, поразмыслить о последствиях прежде, чем сделать маленький хороший поступок? Прежде, чем быть человеком? Что нам всем мешает быть просто людьми?
Страх. Страх быть не правильно понятым, страх быть осужденным, страх быть высмеянным и не оправдать чьих-то надежд. Страх, порождаемый всеми теми условностями, которые вогнали человека в рамки: рамки правильности, рамки праведности, рамки, сужающие наш кругозор, сдавливающие наше мышление, развивающие отчужденность и отдаляя нас от самого понятия – человек.
Почему мужчина не может сказать комплимент девушке, имея статус женатого? Потому, что своим нетипичным поведением наталкивает ее на мысль о симпатии к ней, как к женщине. Симпатии с возможным развитием и продолжением. Почему девушка не может спокойно воспринимать тот факт, что у нее очаровательная и прелестная улыбка? У нее может и прекрасная улыбка, но заявлять ей такое может лишь свободный от отношений молодой человек, потому что сама фраза служит неким сигналом к началу определенным действиям.
Рамки. Они необходимы, чтобы разграничивать наше поведение на общепонятные составляющие. Они, как черта, которую нельзя пересекать. Рамки позволяют нам сдерживать собственный эгоизм, оставляя место для самовыражения другим людям, не давая права лезть на их территорию. Рамки обозначают свободное пространство для наших действий так, чтобы мы не мешали другим индивидуумам. Рамки нужны в нашей жизни для порядка, вернее для упорядочивания нас самих в развитом обществе свободных личностей.
Да, но вот только рамки в разумных пределах. Когда стоят сильные ограничители в нашей жизнедеятельности – это словно петля, туго обвивающая горло и постоянно затягивающаяся, мешающая дышать. Нам должно быть комфортно. Мы имеем право выражать свои мысли, если они не обижают постороннего. Мы можем быть добрыми, чуткими, человечными.
Так отчего же мы стали бояться быть людьми с другими людьми? Неужели пропасть межу нами так огромна?
Ее поиск начался с одного небольшого злободневного эпизода, но привел Эмму к неожиданному открытию: люди постоянно пытаются ограничивать себя от людей. Казалось бы, уже давно канули в Лету фашистские намерения культивировать сверхчеловека, изничтожив слабых и неподходящих наций. Постоянно порицаются намеки на расовую принадлежность, создав замечательное слово «толерантность» и внедрив его во все мыслимые и немыслимые сферы жизни. Ломаются стереотипы, проводятся гейпарады, узакониваются однополые браки, открывается свобода слова и способы самовыражения, получают жизнь все новые и новые возможности объединения людей, терпимости друг к другу. В передовых государствах воспитывают сострадание к неполноценным физически, но таким же гражданам, достойным жить и развиваться со всеми на равне. Расширяются рамки? В топку условности?
 Тогда почему такая странная реакция на слова? Неужели, руша одни стереотипы, мы создаем иные, подчас более абсурдные и мешающие нам жить? Выходит, что да. Как на оживленной автостраде, нам нужны какие-то законы, правила, которые позволят нам двигаться своей дорогой, не становясь на пути у остальных людей. Ведь мы свободны до тех пор, пока не претендуем на свободу других.
Чтобы избежать двусловностей, парню следовало либо вообще не подходить к моей знакомой, либо сразу оговориться: «Здравствуйте, не подумайте превратно, я женат, кольцо не ношу по личному разумению, и моя дражайшая супруга совсем не против того, что я могу заговорить на улице с незнакомой женщиной. Просто вы идете по улице, чернее тучи, напряжены и, похоже, готовы взорваться как атомная бомба на Чернобыльской АЭС, выпустив в атмосферу негативную энергетику. Не хотелось бы подвергать такой опасности окружающих, а вас подпускать к роковой черте, поэтому я и подошел, взяв на себя смелость и ответственность. Прошу вас, улыбнитесь, я думаю, вам от мимической разминки станет легче воспринимать душевные переживания».
Занавес. После такого изложения фактов, у Виктории не осталось бы ни желания поболтать с этим молодым человеком, ни ощущения, что ее обманули, посулив кусочек личного счастья, так романтично повстречавшегося погожим днем на главной улице города.
Не ловили ли вы себя на мысли, что постоянно отталкиваем от себя людей? Мы все так боимся одиночества, что готовы просиживать в соцсетях сутками, имея по 300-600 друзей, не забываем поздравлять их со всеми праздниками, и дарим им намеки на симпатию в лице ярких картинок с заумными цитатами великих писателей. Мы много времени тратим на поиск оригинальной цитаты для статуса ВКонтакте, но не можем откровенно поговорить с тем, кому эта цитата посвящалась. Почему? Да потому, что боимся, что переступаем за ограничители, и условности, кем-то регламентируемые, оттолкнут нужного нам человека только лишь за попытку объясниться. За попытку быть откровенным в своих чувствах. За попытку быть участливым и обеспокоенным чьим-то самочувствием. За попытку сблизиться. За попытку не только таким себя чувствовать, но и быть свободным человеком, не чурающимся других людей. Победить страх и предрассудки.
Чтобы решить проблему, надо ее понять – так учат в учебных учреждениях молодежь. Чтобы понять проблему, необходимо заглянуть в ее истоки, посмотреть, откуда ноги растут, как говорят в народе. Сама проблема звучит как боязнь людей, страх сближения с ними, чтобы не быть неправильно воспринятым, страх проявить себя. Постоянно контролируя свое поведение, чтоб не пересечь сплошную двойную, мы тщательно фильтруем слова, сказанные окружающим, зачастую забывая за этим процессом сказать самое главное, пряча саму суть. Затем мы с той же тщательностью обдумываем сказанное нам окружающими, ища истину, искренние чувства к нам, которые так же прекрасно завуалированы для вида хорошего тона. Смысл так извращаться? Рамки. Условности. Навязанные правила поведения. Навязанные кем?