Размышления о настоящих и ненастоящих учёных

               С этим господином мы  часто схлёстываемся  в споре,  о том, кто есть настоящий учёный, а кто – лишь  обычный карьерист от науки. К общему знаменателю прийти не можем, вот и навеяли наши споры эти размышления. В этой статье я не буду касаться профессиональных  аспектов, а затрону исключительно морально-этическую сторону проблемы. На мой взгляд, истинная научная одарённость всегда связана с высокими моральными качествами человека. Может, поэтому в наше время  нет эпохальных научных достижений, как в ХХ веке, особенно в его первой половине, а места учёных заняли банальные карьеристы, отпихивающие друг друга задницами у кормушки финансирования.
    
        Ну не может талантливый человек и большой учёный хвастаться своим положением и свысока смотреть на окружающих. Ну не может настоящий учёный декларировать, что учёные накидываются  на большой проект, как стая волков, «накинулись и разъели». Я не верю, что настоящий учёный представляет себе науку таким образом – «государство кинет кость, кто схватит первый - тот имеет средства и науку делает, тот на коне, а кто нерасторопен - соси лапу, а то и за ворота пошёл».  Наука – познание мира, диалектический процесс, а не банальный бизнес, который «делают». Ничего общего с наукой, на мой взгляд, такая хищническая точка зрения не имеет. Но самое скверное, что такие люди сейчас повсюду  заполнили  ниши, предназначенные для настоящих учёных, и о настоящей науке в таких странах можно и не мечтать.

                Чем более талантлив и одарён человек, чем значительнее его вклад в науку, тем более он скромен, тем доброжелательнее к окружающим, тем более осознает необходимость творческого сотрудничества, которое особенно свойственно крупным умам.  На мой взгляд, большой учёный, по-настоящему одарённый человек, не может быть мелочным, завистливым, не может кичиться перед другими людьми своими заслуженными или незаслуженными званиями или регалиями. 
Свои рассуждения хочу подтвердить как примерами историческими, так и примерами из личного скромного опыта.

             По свидетельству современников гениальнейший учёный Альберт Эйнштейн был нетребовательным и приветливым человеком.  Неприхотливый и скромный в быту, к удивлению американцев, Эйнштейн так и не обзавёлся автомобилем и телевизором. Близкие люди характеризовали  Эйнштейна как человека общительного, дружелюбного,  отмечали его доброту, готовность помочь в любую минуту, полное отсутствие снобизма, человеческое обаяние. Хочу привести выдержку из его письма сестре Майе: «Кажется, люди утратили стремление к справедливости и достоинству, перестали уважать то, что ценою огромных жертв сумели завоевать прежние, лучшие поколения…  В конечном счёте основой всех человеческих ценностей служит нравственность.»

                Особо хочу отметить сотрудничество выдающихся учёных первой половины ХХ века – периода величайших открытий в области естественных наук.  Здесь не было места мелкой зависти и мышиной возне возле кормушки. Достаточно сказать, что выдвижение кандидатуры того же Эйнштейна на Нобелевскую премию повторялась ежегодно, начиная с 1910 года, кроме 1911 и 1915 годов . Среди рекомендателей в разные годы были такие крупнейшие физики, как Лоренц,Планк, Бор, Вин, Хвольсон, де Хааз, Лауэ, Зееман, Камерлинг-Оннес, Адамар, Эддингтон, Зоммерфельд,  Аррениус. Не было речи о конкуренции ради того, чтобы «выкинуть» соперника.

                Рождение самых смелых физических теорий было обусловлено, прежде всего, взаимообогащающим сотрудничеством величайших учёных того времени вне зависимости от стран происхождения, национальной принадлежности и пр. – достаточно вспомнить и других величайших физиков -  М.Планка, Н. Бора, Э. Шрёдингера, П.Эренфеста , А. Иоффе, А. Майкельсона , Р.Милликена, супругов Кюри и Жолио-Кюри   и многих-многих других, которых следовало бы здесь упомянуть.  То же самое можно сказать и о любой области естественных наук того времени. Это было эпоха настоящей науки, великих открытий. Возможно ли в настоящей науке «выкидывать» того или иного учёного, если это действительно учёный? Какая конкуренция может быть в настоящей науке? Можно ли ставить знак тождества между творческим научным процессом и банальной карьерой и борьбой за место у кормушки?
Простота и скромность идут с настоящим талантом  рука об руку. Не могу представить себе большого учёного, кичливо заявляющего: “ Я – профессор, а ты – никто и зовут тебя никак“. Ей Богу, смешно делается.
 
                Вспомнились университетские годы. Вильнюсский университет  – один из старейших в Европе и старейший  на территории бывшего СССР. Европейские университетские традиции ещё сохранялись в его залах и аудиториях. Среди преподавателей у нас были и представители старой интеллигенции,  и представители нового поколения. Преподавали и крупные учёные, академики  Литовской АН. Выдвигались и молодые преподаватели, которые недавно начали свою карьеру. За годы учёбы я пришла к одному несомненному выводу – чем выше было положение и научные достижения преподавателя, тем приятнее  было у него учиться и сдавать экзамены. Такие преподаватели отличались доброжелательностью, уважали студентов, ценили настоящие знания. Академик, читавший нам курс электричества и магнетизма, подъезжая к факультету на чёрной  «Волге», из окна автомобиля неизменно здоровался со мной, простой студенткой. Меня он почему-то хорошо запомнил из всего  потока. А на экзамене он же спросил, не желаю ли я отвечать по билетам на русском языке, потому что помнил, что я выпускница русской школы (хотя я была студенткой  литовской группы, и его это вообще не должно было беспокоить). Это было исключительное отношение к людям. Ко всему он был настоящим, талантливым  учёным, сказавшим веское слово в науке того времени. Он такой был не один, и я вспоминаю с теплом многих наших университетских преподавателей, отличавшихся скромностью и интеллигентностью, доброжелательным отношениям к студентам и коллегам,  что неизменно сочеталось с талантом  в науке.  В то же время некоторые молодые преподаватели и лаборанты, сами  недавние студенты, обычно ничем не блиставшие карьеристы, отличались необыкновенной кичливостью, высокомерным и пренебрежительным отношением к окружающим. К счастью, таких было тогда ещё мало, их эра ещё не наступила.

              В связи с тем же мне вспомнились воспоминания светлой  памяти моего отца. Мой отец окончил Ленинградский институт инженеров железнодорожного транспорта (ЛИИЖТ). Приведу материал из записок-воспоминаний, которые оставил папа. « Из теоретических курсов запомнился курс гидравлики. Читал его нам знаменитый профессор В.Н. Евреинов, высокий, стройный, пожилой генерал. У него была своеобразная система приёма экзаменов – ответ по билету только давал студенту право на дальнейшую беседу с экзаменатором. Он стремился выяснить, насколько студент понимает физическую сущность явлений. Убедившись в обстоятельных и глубоких знаниях, получив правильные ответы на вопросы, профессор неизменно благодарил студента такими словами: «Голубчик, вашим глубоким пониманием вы доставили мне большое удовольствие. Я вам очень благодарен за ваши знания». Я удостоился от него чести услышать эти слова, и всегда, когда он видел меня в толпе студентов, он подходил, здоровался за руку и заговаривал. Если профессору приходилось ставить студенту три балла, что лишало право на стипендию, то нуждающимся студентам он сам выплачивал стипендию из своей зарплаты, но против своей совести не шёл.  Иногда он мог купить для всей группы билеты в театр за свой счёт. В ЛИИЖТе к тому времени он проработал более 50 лет и был автором классического учебника по гидравлике, по которому училось не одно поколение студентов. …      Перед защитой дипломного проекта в раздевалке я встретил профессора.  Он остановил меня и спросил, куда я направляюсь. Я ответил, что иду на защиту проекта.  Тогда он сказал: “А вы знаете, куда я иду? На приём, принимать проекты. Наверно. мне легче“ И он пожелал мне успеха».

                Можете ли вы представить, чтобы хоть кто-то из вышеописанных людей кичливо сказал: „Я профессор, академик, а ты никто“.  Можете ли вы себе представить, чтобы настоящий учёный заикнулся бы, что другого учёного надо «выкинуть»? Неужели есть лишние умы, неужели умов в науке  может быть слишком много?

             Не думаю. Просто есть настоящие учёные, настоящие  профессора. И есть ненастоящие.
            Вот и всё, что я хотела сказать.