Гл.4
- Итак, что у нас есть на сегодняшний день? - сказал Ильин, а сам на листке нарисовал круг и в середину вписал литеру "П". - Неизвестный парень, которого видел старик в сквере.
Если разобраться, то это, действительно, мог быть простой прохожий, который отошёл к кустам, чтобы справить естественную нужду. А значит, по существу мы пока ничего не имеем. Но поскольку других вариантов нету, то надо разрабатывать эту версию. Предположим, будто пенсионер видел убийцу. Его описание подходит под тысячи других молодых людей, которые носят одинаковые куртки и шапки. Мне сегодня на рынке трое или четверо встретилось таких, кто одет в тёмную куртку с полосой на рукаве, ну и пойди, найди того, кто нам нужен? Копать надо глубже. Поэтому, все трое возвращаетесь на комбинат и разговариваете со всеми, кто встретится вам на пути. Авось, кто-то что-то подскажет. А я в морг. Что-то эксперты тянут резину.
Так прошёл один день расследования, пока не принесший никаких результатов. А на утро сообщили ещё об одном убийстве, тоже молодой девушки. Убита Анна Стрельник, двадцать один год, работает воспитателем в детском саду. У одной из её сотрудниц был день Рождения и они отмечали его в кафе и, примерно, в десять вечера девушка возвращалась домой. Была убита за углом своей многоэтажки. Почерк тот же: несколько ножевых ранений и неизменные печенюги с конфетами в руке погибшей.
- Кондитер, ёшь твою... - высказался Захар. - Валера, может он и правда имеет какое отношение к этой профессии? Ну что-то же должно означать его послание, в виде сладостей?
- Должно. Но боюсь мы об этом узнаем, когда преступника словим, не раньше. В каждой больной голове свои заморочки. А насчёт профессии, то вряд ли. В нашем городе этих мелких кондитерских фабрик не так много, поэтому вычислить можно сходу. Думаешь, он это не понимает? Все начинают свои громкие преступления не для того, чтобы попасть в руки правосудию.
Странно то, что на неё ночью никто не натолкнулся, всё-таки десять вечера для осени ещё не ночь глубокая.
- Да, обнаружили её проживающие в этом доме, когда шли на работу. - добавил Захар. - Одна бабулька, квартира которой, как раз крайняя на первом этаже, говорит, будто слышала какой-то крик, но посмотрела в окно и ничего не увидела. Подумала, что молодёжь дурачится или показалось.
- Да где ей увидеть? Преступление совершено за углом. Кстати, вернёмся к Вале Морозовой. Что там на комбинате говорят?
- А ничего не говорят. - подытожил Костя. - Мы расспрашивали всех, кого встречали, говорили с охранниками и даже с директором, но все только плечами пожимают, а некоторые её не знают вообще. А что твои эксперты?
- Да тоже ничего особенного. Изнасилования и близко нету. Но действовал не профессионал. Ширял наугад, лишь бы умертвить жертву, вот и всё. Это говорит о том, что на арену вышел серийный душегубец и Валя с Аней - только скромное его начало. Поэтому, дабы избежать ненужных сцен и несчастий, Костя, ты с Василём отправляйтесь в типографию. Пусть напечатают множество обращений к гражданам города. Во-первых, предостережения не гулять в одиночку по глухим и тёмным местам. Это касается женщин. Далее. Продиктуйте им приметы предполагаемого убийцы, имеется в виду одежда. Понятно, что начнут подозревать каждого, кто так выглядит, но это лучше, чем доверять первому встречному.
- Валера, ты решил, будто преступник читать не умеет? - сыронизировал Захар. - Да он прочтёт это объявление и переоденется во что-то другое. Делов-то...
- Совершенно верно. Но найдутся те, кто заметит такую метаморфозу и начнут звонить в милицию, а мы начнём проверять. Логично?
- А что нам потом делать с этими "листовками"? - поинтересовался Василь.
- Распространять повсеместно, Вася! Подсказать где? - завёлся опер. - На остановках, в общественных местах, где более всего народ появляется, и не забудьте у того сквера прилепить штук несколько. Что вы, как дети малые?
- Это что, наша обязанность? Мы должны их расклеивать? - не согласился Костя.
- А кто, типография? Скажи спасибо, если они тебе это бесплатно напечатают. Дави на патриотизм и психологию. У них у каждого есть либо сестра, либо дочь или мать с женой. Всё, один вопрос решили. Захар, ты дуй в то кафе, где вчера наши педагоги пьянили. Пообщайся вначале с персоналом, а потом забеги в садик и там "влейся" в коллектив. Причём, узнай у сотрудников этого дошкольного учреждения всех знакомых Ани Стрельник, и знакомых их знакомых. Всё, действуем, а я к дедуле.
- Какому дедуле? - притормозил разогнавшийся было Захар.
- К родному дедушке Ани Стрельник. Её родители живут в другом городе.
Хорошая идея пришла в голову старшему оперу. Люди, которые слышали о преступлениях краем уха, теперь толпились возле развешенной повсюду информации и с интересом вникали в содержание написанного. Потом передавали друг другу "полезные" новости и во многих семьях родители строго запретили своим дочерям "шаблаться" по ночной улице, а также стали изучать всех, кто встречался днём на их пути. Звонки поступали с завидной регулярностью, сотрудники милиции с тщательностью всё проверяли, но пока безрезультатно. Все те парни, подвергшиеся населением "опале", предоставляли неопровержимые алиби, а некоторые невиновные и вовсе отказались от привычного прикида, дабы не попасть под микроскоп дальновидных "подъездных" бабулек.
Обстановка Ильину нравилась, тем более, что убийства прекратились и целую неделю о них ничего не слышали. Опер понимал, что Кондитер лёг на дно. Временно. А скоро отойдёт от шока и вновь приступит к своим кровавым злодеяниям. Так и случилось.
Был убит пожилой мужчина в районе ж/д вокзала, пару остановок не доезжая до последнего. Там есть уютное местечко с лавочками и столами. Когда-то на этой небольшой территории стоял роскошный ресторан. Потом произошло несчастье, из-за старой проводки случился пожар и фактически всё здание сгорело. Хорошо, никто не пострадал. Весь хлам пожарища убрали, хотели что-то ещё строить вместо общепита, но пока всё осталось в проекте, зато летняя терраса удивительным образом не пострадала, даже искусственные клумбы остались невредимыми. Вот за одним из таких столиков и сидел убитый, а вокруг него растеклась приличная лужа крови.
- Опаньки! Мы уже и мужиками не брезгуем. - воскликнул Захар. - Странно-странно. До сих пор были представители слабого пола, уже и сценарий наклёвывался, и вдруг такой скачок на совсем отличительный уровень!
- Ты прав. - согласился Ильин. - И если бы не эти пресловутые кондитерские изделия, то я бы и не сразу связал это преступление воедино с бывшими. И чем ему этот дядька помешал? А ведь помешал, пить дать помешал...
- У тебя есть какие-то мысли?
Ильин помолчал.
- Да есть кое-что... Но пока не буду обнародовать. Чтобы не сглазить. - и он улыбнулся.
- У меня тоже имеются соображения. Этот Георгий Степанович Манин, как и Валя Морозова, официально числился на мясокомбинате.
- Верно. Круг сужается.
- Ты думаешь, кто-то свой? А вдруг, ошибаемся? Может, кто-то извне за что-то мстит работникам комбината. Но тогда Аня при чём?
- Может и извне, тоже вариант. Поэтому поговори с начальством, никого ли не исключали с работы в ближайшее время? Костя, Василь! Вы тоже с Захаром, но в отдел кадров. Проработайте каждого, кто достиг совершеннолетия и, примерно, до тридцатилетнего возраста.
- Валера, нам разорваться? Ты же сам нас послал в соседний город, к родителям Ани! - возмутился Костя.
- Хорошо, займитесь этим по приезду. Захар, вроде вчера ты звонил, будто у Ани Стрельник был кавалер? А чего же она одна разгуливала, не мог встретить? Узнай, не трудится ли наш воздыхатель на мясокомбинате?
- Не трудится, он студент. Встретить её он не мог, как и убить тоже, по причине, что сам едва жив остался. На той неделе парень на мотоцикле попал в аварию, у него перелом обеих ног. В настоящее время находится в больнице.
- Ясно. И всё-таки я к нему съезжу. Ну мало ли... Соперник, вдруг какой мешался или ещё что-то в этом роде...
- А что дед убитой говорит?
- В основном плачет, а не говорит. Да что, ничего особенного. Аню он вызвал к себе, потому что нуждался в уходе, квартиру на неё написал. В общем, любил он внучку, а какой-то гад перепакастил старику всю старость. Кондитер, блин... Глянуть бы в глаза этой суке. Надеюсь, недолго ему осталось шифроваться. Вычислим, не таких вычисляли... - зло процедил опер.
Захар внимательно посмотрел на коллегу и сразу понял, тот уже наверняка почуял верный след.