ОФИЦЕРСКАЯ ПОЛЕВАЯ КУХНЯ (или записки кавказского повара-пластуна) история любви, войны и жажды жизни...
Глава 3. ФЕРАЙЯ.
В то утро Ферайя сидела, как обычно, на самом краешке скалы. Ей нравилось вот так просто сидеть, болтая ногами, смотреть вдаль, мечтать, представлять, какие они там – другие земли. Земля ее предков, родной Терме – Земля загадочного племени Амазонок, которые скакали галопом на конях с развевающими по ветру косами, охотились на тонконогих ланок и по выносливости и хитрости могли сравниться разве что только с неутомимым Белым Волком. Ее отец, Ахмет-бей, рассказывал, что этот волк живет уже, наверное, лет 300, а может и больше. На него пытался охотиться дед, сам Фатих-бей, лучший воин и охотник, каких только знали в ее роду.
Никто к белому волку не мог приблизиться даже на расстояние выстрела, он всегда на 2 шага впереди охотников. Он приходил за бараном 1 или 2 раза в год, иногда реже, но всегда выбирал самого толстого, подкрадывался молча, низко опустив голову, одним движением закидывал барана за спину и также молча удалялся крупными прыжками в сторону ущелья. И давно уже никто ему не смел противостоять или противиться.
Как ни странно, Ферайя никогда не испытывала страха – ни перед высотой, ни перед этим волком. Некоторые девушки в селении от одной мысли о пропасти или обрыве, как и от рассказов о Белом Волке, чуть ли не коченели от ужаса и страха, чуть не падали в обморок и никогда не ходили в ущелье. Ферайя
же любила ущелье, любила сидеть на скале и подолгу смотреть на нескончаемый водопад ледяной воды, обрушивающийся откуда-то далеко сверху.
Однажды она все же забралась на самый верх и нашла то место, из которого освобожденный восторженный поток изливался из темной глубины скал. И с тех пор всегда приходила на это место. Здесь никогда никого не было. Сюда никто не поднимался, даже охотники. Здесь можно было подолгу стоять на самом краю скалы, смотреть вниз, как неспешно течет жизнь, как орлы в небе искоса поглядывают, слегка удивленно повернув голову в ее сторону. Она знала, что мир устроен так – внизу селение, вокруг скалы и на самой кромке самой высокой скалы
она, Ферайя. Она знала, что мала, а мир велик и невероятно огромен, но когда она стояла здесь, раскинув руки, как орел крылья, и смотрела на мир вот так сверху, все выходило наоборот. Надо всем и всеми – только она, как единственная владычица неба и земли, как будто ничего больше не существовало, только она и небо. А там, в самом низу, оставались совсем крошечные селения, горы-горочки, речки-речушки и маленькие людишки. Наверху ей, действительно, было хорошо. Наверху она дышала полной грудью, сливаясь со скалами и небом, становясь единым целым со всей вселенной…
Семья ее ничем особенно не отличалась от других семей в селении. Только мужчины были чуть более лучшими охотниками, а женщины чуть более искусными в домашней работе. Сама Ферайя занималась приготовлением еды дома, это была ее часть обязанностей. Она носила воду, топила печь, готовила, накрывала на стол, кормила. Она была невысокого роста, худенькая, с огромными зелеными глазами и длинными бархатными ресницами. Когда она прикрывала глаза, тень от ресниц ложилась почти до середины ее лица. У нее были тонкие длинные пальцы с бледными овальными ноготками. Когда она, шутя, проводила ими по щеке своей анне, той казалось, будто теплый морской ветерок пробежал, ласкаясь. Когда она готовила ачму или гёзлеме, ее тонкие пальчики бегали так быстро, что становились практические невидимыми. А уж в приготовлении мантов ей вовсе не было равных, с ее рук сходили самые маленькие манты, с самым тонким тестом, какое только можно было приготовить.
В горах она собирала разные травы, сушила, смешивала, какие-то откладывала в мешочки и прятала в темное место, какие-то просто развешивала на кухне, из некоторых заваривала ароматный чай. Некоторые перетирала, смешивала со сливочным маслом и натирала лицо и руки своей анне, чтобы было меньше морщинок. А для кардеш она готовила хрустящее печенье с кунжутными семечками.
Она была первым ребенком в семье, старшей из всех, поэтому все звали ее абла (старшая сестра), кроме мамы. Анне звала ее «моя маленькая кузу, мой ягненок». Она и правда была похожа на маленького, только что родившегося, ягненка с огромными всегда немного удивленными, слегка навыкате, глазами и бархатной смуглой кожей…
рецепты озвученных блюд в следующей подглаве опубликую позже...)
(продолжение истории в следующей главе)