Глава 22. Мурка в кожаной тужурке
Увидев на экране результаты моего поиска, отец Павел сплюнул в сердцах:
– Фу, срамота какая! – и опорожнил стакан.
Красивые, и очень красивые, женщины, некоторые в нижнем белье, некоторые без него, предлагали представителям обоего пола расстаться с некоторой частью материальных благ взамен излечения от психологического дискомфорта и депрессии.
Одни слегка прикрывали свою наготу, другие, наоборот, выпячивали.
Были там даже ангельские личики, но нас интересовали другие.
Мы перебрали два десятка кандидатур, но Иван всё время был недоволен:
– Не то, не то! И опять не то!
А вот и раздел садомазохизма: такие девочки называют себя «госпожами».
В кожаных одеждах, с плетями и намордниками, жрицы экстремальной любви предлагали разнообразные услуги: от обыкновенного «пажизма» до «золотого дождя».
Иван просматривал фотографии, бубня себе что-то под нос:
– Эта борборитка, вот эта сеифянка, а эта – явная гностичка. Мотай дальше!
Наконец, он остановил меня:
– Эта!
Невероятно привлекательная «госпожа» выложила на своей страничке целых пять фотографий.
Иван просмотрел их все до единой, попросил увеличить, и, после некоторых раздумий, уверенно сказал:
– Да, это она!
Матвей тоже даже не собирался спать.
Он привстал, подошёл поближе, и одобрительно кивнул головой.
Дама была очень красивой: высокая брюнетка с кудрявыми волосами и безупречной фигурой.
На ней был кожаный ошейник с шипами. Широкий пояс, тоже из кожи, обхватывал тонкую талию, а жилетка с круглыми прорезями для грудей только подчёркивала их красоту и крепость.
Она была обута в длинные сапоги.
Трусиков или какой-либо другой защиты от похотливых взглядов самцов не было.
Дама держала в правой руке плеть и высокомерно, с загадочной улыбкой, смотрела с экрана, томно облизывая губы.
Да и плётка была непростой: она имела эфес, как у шпаги.
Такая вампирша высосет не только кровь, она и черепом не подавится!
Единственное, что смущало: на ней был крестик.
Не православный, не католический, а языческий: символ солнца, с четырьмя расходящимися в разные стороны лучами. Такие кресты я видел на горе Шатрия.
Висел он на простой мельхиоровой цепочке. Никаких других украшений, наподобие золотых колец или браслетов, у этой дамы не было.
Что мне особенно понравилось: у неё не было столь модного пирсинга.
Такие девочки работают обычно под псевдонимами.
Перед этим были Эдит, Карина и Офелия.
Прочитав её имя, я вздрогнул: эта называла себя Лилит!
Я стёр холодный пот со лба и набрал её номер.
Была уже поздняя ночь, но трубку подняли сразу же: такая это профессия!
Как и следовало ожидать, стоила она недёшево.
Выслушав полный прейскурант, я отрубил:
– Не надо нам «золотого дождя». В кожаной одежде, до утра! И не забудь плеть! Только крестик сними!
* * * * *
Через полчаса к дому подъехала «Лада» последней модели.
Оттуда вышли два крепких парня, которые стали осматривать все комнаты. Портрет Демона к их приходу был прикрыт покрывалом.
Их ничто не удивляло: ни присутствие в доме священника, ни то, что здесь собралось много мужчин.
«Госпожа» в дом пока не входила.
Несмотря на жару, она была в норковой шубке, а в руках держала круглый футляр, похожий на тубус.
«Старший» напомнил прейскурант:
– Если двое – полуторная оплата, если «групповушка» – двойной тариф. Кто клиент?
Я показал на Матвея.
– Хорошо! С вас четыреста баксов, и деньги вперёд. Приедем в восемь. Запомни: у нас минута простоя – два бакса. Если перестараетесь и вздумаете повредить девчонку – пожалеете, и очень сильно. Мы шуток не любим.
Я отстегнул нужную сумму. Хозяин был удовлетворён, и пригласил её внутрь:
– Заходи, здесь «чисто»!
Я не хотел заранее расстраивать её «менеджеров»: они были бы весьма удивлены, узнав, какая «оргия» ожидает эту «девочку»!
«Госпожа» прошла в комнату:
– Меня зовут Лилит. Помогите снять шубку.
Я это сделал с нескрываемым удовольствием.
Под её шубкой оказалась только та «спецодежда», что была на фотографиях.
В жизни эта жрица порочной любви оказалась ещё красивее и агрессивнее: она просто провоцировала на грех.
Мельком взглянув на священника, она улыбнулась, наверняка подумав про него что-то непотребное.
Отец Павел увел шофёра, да и сам ушёл.
По пути он проклинал современные распутные нравы, Содом, Гоморру и «вавилонских блудниц», перемежая старославянский язык с современным.
«Госпожа» открыла футляр и достала плеть.
Она оказалась совсем не простой: к верёвочкам были привязаны маленькие свинцовые шарики, «для большего сладострастия». Черенок был деревянным, покрытым чёрным лаком. Лилит нажала какую-то кнопку, как на зонтике, и внизу раскрылась рукоятка.
Такая плёточка явно стоила недёшево: изготовлена по спецзаказу!
Поигрывая ею, она облизнула губки и кокетливо начала заигрывать с Матвеем:
– Ну что, начнём? Как ты хочешь? Пойдём, мой непослушный мальчик, «мамочка» сейчас тебя примерно накажет. Ты хочешь это сделать при всех или интимно?
Матвей растерялся.
– Снимай свои причиндалы! – приказал я. – И сапоги тоже!
– Зачем? Так сексуальнее!
– Как сексуальнее, клиент решает!
Она сверкнула большими глазками, и скинула ремень и тужурку.
Стройное нагое тело, полностью выбритое, было просто неотразимо.
Лилит потянулась и заложила руки за головой, изображая томность. Я хорошо понимал её клиентов, которые платили немалые деньги только за просмотр такого тела!
Я помог ей снять сапоги и кивнул в сторону окна:
– Проходи туда!
Она послушалась меня и оставила крестик дома.
Матвей задёрнул шторы и включил лампы.
Пока мы ожидали эту жрицу Маркиза де Сада, он готовил холст, кисти и краски.
Теперь он коротко приказал:
– Подними плеть выше. Ещё выше. Вот так! И не двигайся!
И Художник стал творить.
«Госпожа» была удивлена таким «авангардизмом», спросив совершенно искренне:
– А когда меня будут трахать?
– Если останется время! Надо успеть до восьми. За тебя уплачено, поэтому не рыпайся! А садисты тоже бывают разные! – ответил я вместо Матвея.
– У меня такие клиенты впервые! – рассмеялась она. – Вы импотенты или гомики?
– Ни то, ни другое. Твои сиськи через двадцать лет обвиснут, а на попе появится целлюлит. Твоя «корма» не пролезет в эти двери, а на лице будет сорок морщин. И волосы тоже поредеют. Надо успеть увековечить такое тело, Джоконда наша!
Услышав такие комплименты, Лилит испепелила меня взглядом.
Матвей уловил этот момент, и начал портрет именно с глаз.
Но нашей «жрице» понравилось сравнение с Джокондой, и она смилостивилась:
– Так вам нужна была натурщица? Придурки, объяснили бы по телефону! Я бы вам таких девочек посоветовала! Вы бы их только увидели, и сразу же по восемь раз в штаны сделали! Они все кипятком писают, в модели рвутся! А их на каждом кастинге тут же в постель тащат! И подешевле меня, хотя кое у кого рожицы не хуже Николь Кигмен.
– Не Кигмен, а Кидмен! Держи крепче плётку, Лилит! – прервал я её красноречие.
* * * * *
Творцу мешать не стоит.
Выходя, я спросил её:
– А почему погоняло такое придумала: Лилит?
– А тебе не всё равно?
– Интересно.
– Хрен с тобой. До этого я Мессалиной звалась. А лучшая подруга моя Лилит и была, по паспорту. Мы часто с ней на пару выезжали. Она – армянка из Армавира, землячка моя. Два года назад маньяки обкуренные её сначала трахнули, а потом порезали на части. Голову так и не нашли, в закрытом гробу хоронили. А вообще, я - Вика. Но об этом мало кто знает: паспортный стол, менты-крышеватели, да ещё пара человек.
* * * * *
Все остальные отдыхали.
Послушник дремал в кресле, слушая музыку.
Зато священник времени зря не терял, присев к накрытому столу.
Я подсел рядом.
– А кто такая Лилит, отец Павел?
– В священном писании она почти не упоминается. В книге Исайи предсказывается появление ночного привидения «Lilith». А во многих еретических апокрифах говорят, что это была первая жена Адама. Она не желала подчиняться мужу, считая себя таким же творением Бога, и отказывалась ложиться под него: это он должен под неё ложиться!
– И из-за такого пустяка развелись? Первая женщина в истории – и сразу же феминистка! «Миссионерская поза» ей, видите ли, не понравилась! В «Камасутре» много вариантов, могли бы и найти, в конце концов, компромисс!
Отец Павел махнул рукой, и продолжил:
– Лилит поднялась в воздух и улетела. А после стала женой Самаэля, Падшего Ангела, и матерью демонов. У неё была и другая ипостась: Нахема, богиня и покровительница проституции. А Адаму Бог сотворил другую женщину, Еву. Та оказалась образцовой женой, родила Адаму троих детей, но это все знают. А Лилит стала детоубийцей. Если супруги ссорились, ребёнок был нелюбимым или внебрачным, она могла придти ночью и задушить его. Но его можно было сберечь, если написать на табличке имя Лилит и положить ему под подушку. Ещё её считают первым вампиром в истории.
– А не греховно ли читать апокрифы, отец Павел?
– Нет, греха в этом никакого нет! И грех не в сомнении лежит, и даже не в неверии, а в разочаровании. Библию же писали люди! И если бы всё там сходилось слово в слово, была бы видна чья-то диктовка: или Бога, или Сатаны. Людям свойственно забывать, приукрашивать или что-то придумывать от себя. Но из воспоминаний десятков свидетелей можно сложить определённую картину. И это доказывает, что Христос был на самом деле. И если смерть сына простого плотника до сих пор волнует миллионы душ, это доказывает его божественное происхождение. Сколько сект возникло и угасло за это время! Сколько лжепророков и кликуш появлялось –все сгинули в небытие. А христианство живёт! Лаодикийский собор признал четыре Евангелия истинными. Но их было немало: и от Марии Магдалены, и от Иуды Искариота! Но читать их в церкви нельзя! Только дома, и только в одиночку!
Я был ошарашен:
– Иуда Искариот написал своё Евангелие?
– Не совсем, Евангелием это даже не назовёшь. Но перед тем, как повеситься, успел исповедаться кому-то. Лишь недавно нашли остатки тех папирусов, где он говорил: только ему Христос открыл многие тайны и показал другие чудеса. И то, что Иуда вёл «двойную игру», Христос знал. Но у него был свой план!
– У вас нет версии, какой?
– Нет пока, я до сих пор об этом думаю. Но и ты к своему «протеже» присмотрись: он не так прост, как кажется. Что креста на нём нет –ничего не значит! Он не самозванец, и не авантюрист. Такого бы архиепископ ко мне никогда бы не послал! Твой друг – профессионал! Только «расстрига» он, его за что-то разжаловали. Он так грамотно «отчитку» провёл, что даже я диву дался! Но не по «римскому канону» говорил, и не зря себе в помощь Архистратига призвал! У него есть что-то особенное: он или в Африке, или в Тибете попрактиковался.
«Час от часу не легче!» . Я был в полной прострации.
– А как вы это определили?
– Я же говорил, что в Афгане был! А там, если чего не увидишь – или пулю в лоб, или нож в спину поимеешь. Учили быстро, «на второй год» не оставляли: «двоечников» «Чёрный Тюльпан» увозил. Иван говорил с Демоном жёстко, но без ненависти. Его предшественники палку перегибали, пытались запугать. А вместо этого сами психовали. К каждому демону свой подход нужен, Иван его и нашёл! Он не низвергнуть в Ад его обещал, а сделку предложил! А теперь за Бога-отца, Бога-сына и Святаго Духа, аминь!
* * * * *
Меня так и подмывало подсмотреть, как работает Художник.
Я подкрался к двери и заглянул в щелку.
В этой порочной женщине были три неразрывные составляющие: божественная красота тела, дьявольский огонь в глазах и человеческая усталость от стояния в неподвижной позе.
Лилит Матвея привлекала как женщина, но не в сексуальном плане: его интересовали линии тела, пропорции, выражение глаз.
Он фиксировал и то, что видел, и то, что было в его фантазиях.
В семь утра портрет был закончен.
* * * * *
Матвей встал, кинул кисти в раковину и пошёл мыть руки.
Отец Павел храпел за столом, а шофёр хрюкал в кресле.
Лилит первой увидела картину.
От её вопля, казалось, даже мёртвые проснулись:
– Это я? Это я? Это я?
Мы с Иваном подпрыгнули со своих мест и подошли поближе.
Матвей пририсовал ей небольшие рожки, крылья летучей мыши и длинный хвост. На теле он изобразил несколько каббалистических знаков.
В правой руке Лилит держала уже не плётку, а меч. На коленях и локтях висели детские черепа. Я насчитал их четыре.
Это была Вика, которая стояла рядом. И она же была злой демоницей Лилит!
Глаза горели зелёным светом, который виден был даже в темноте.
Теперь я понимал, как можно влюбиться или воспылать ненавистью к куску холста или камня.
– Я покупаю его! – твёрдо заявила Лилит.
– Сначала оденься, Нахема! – отрезал я.
– Десять тысяч долларов!
– Деточка, эта картина и арабским шейхам не по карману.
– Двадцать тысяч!
Иван внимательно рассматривал картину, и. наконец, тихо произнёс:
– Потерпи немного, Вика! Возможно, ты получишь её бесплатно. Но не сейчас!
На её глазах появились слёзы, и она закуталась в шубу.
Иван накрыл картину покрывалом и вышел.
* * * * *
– Вика, сейчас приедут твои «менеджеры». Они тебя, случайно, не бьют? – спросил я её уже в коридоре.
– Хочешь меня защитить, благородный рыцарь? – усмехнулась она. – К физической боли я давно привыкла, это моя работа. А эти «менеджеры» – мой брат и его одноклассник.
И она грустно добавила, потирая рукой промежность:
– Жаль, трахнуться сегодня не удалось. Весь день живот болеть будет!
За воротами раздался клаксон: за Викой приехали.
– Передайте вашему маляру: если захочет написать ещё такую, я ни копейки с вас не возьму, сама заплачу! А картина все равно будет моей!
Если вас зантересовало это произведение, полный текст можете приобрести здесь: http://libs.ru/user/book/open/19840/