Утром пленников развязали и дали размять кости. Катя гуляла вместе с овцами и сама себя чувствовала овцой, за ней строго наблюдало человека три. Она понимала, что сбежать почти невозможно. К тому же она не знала, куда бежать. Дом был так далеко. В другом мире…
В это время Олег общался с этими людьми. Пока его сестра дулась на всех, он старался узнать побольше обо всём – историю, культуру, обычаи этого мира. Разговорить удавалось не каждого, но некоторые были даже рады беседе.
-Сейчас уже не те времена, что раньше, - вздохнул старик в ярко-синем балахоне, который полдня читал заклинания и всем изрядно надоел. – Вот в наше время всё было строже. Таких разбойников вешали без разбору. Было спокойно. Жрецам все оказывали почёт и уважение. Все сидели в своих деревнях и не высовывались. А сейчас даже детей готовы продать за пару звонких монет.
-Не ври, - сказала Эндра. – Это не правда. Просто люди любят деньги.
-У вас, наверное, всё по-другому? – спросил жрец Олега с надеждой, но парень вздохнул и развёл руками.
-У нас деньги тоже любят.
-Я мог бы жить в хорошем доме и завести детей, - мечтательно продолжал жрец. – Но сейчас в деревнях предлагают такие крохи. А в городах всё давно поделили. Я вынужден был связаться с бандитами.
«Прям как профессор в девяностые годы», - подумал Олег и грустно усмехнулся.
Здесь был определённый график жизни. Дни были похожи друг на друга. Утром бандиты просыпались и били друг друга. Это называлось тренировкой. А по вечерам разжигали костёр, рассказывали какие-то истории, глядя на огонь. Они любили напиток, напоминающий ром, порой злоупотребляли им и даже угощали пленных. Иногда уходили в разбойное нападение. Спать приходилось на земле, просто постелив какие-то тряпки. Теперь уже пленникам выделили свою палатку, но связывали руки и неустанно следили. Всю первую ночь Катя не могла уснуть, она ворочалась, будила брата и ныла ему в ухо, но потом привыкла и в следующий раз заснула, как убитая. Хотя, конечно, ей не снилось ничего хорошего.
Рику и её сообщников заставляли работать – чистить котлы или охотиться. Мужчины перешли на сторону бандитов, девушка тоже хотела, но ей не дали. Как-то она сказала Эндре:
-Тут не так уж много женщин. Мы могли бы стать подругами, - Рика мило улыбалась так же, как улыбалась ребятам в тот вечер, когда отравила их.
Эндра смерила её презрительным взглядом и сказала:
-Ты улыбалась этим ребятам в лицо и подсыпала яд в их еду. Пожалуй, мне такие друзья не нужны...
Здесь она была на ведущих ролях, порой давала указания. Многие недолюбливали её, но предпочитали не связываться. Главарь почти всегда прислушивался к её словам, она умела убедить – иногда спокойно и мягко, а иногда уверенно и безапелляционно. Поговаривали, что она как-то спасла ему жизнь.
Сам он был очень здоровым и крепким, у него не хватало зубов, и Катя боялась его до ужаса.
Иногда эти люди начинали спорить.
-Здорово мы грабанули того богатого чудака вчера? – воскликнул один из бандитов после нескольких глотков непонятной жидкости из зелёной бутылки.
Эндра не разделяла его энтузиазма.
-Это какая-то шишка. Он был очень зол, когда мы обнесли его дом. Быть может, у нас проблемы.
-Ты трусишь! – ехидно заметил кто-то.
Возникла пауза, все стихли и посмотрела на неё.
-Я когда-нибудь пряталась за чужими спинами?! – женщина поднялась и посмотрела на своего обидчика в упор, её голос стал резким и обжигал своим холодом, а взгляд был высокомерным и хищным. - Разве есть хоть один повод упрекнуть меня в трусости? – она сказала это тихо, но так, чтобы слышали все.
Её собеседник поёжился, наступила тишина на несколько долгих мгновений. А потом кто-то сменил тему, и люди затянули песню. Напряжение спало. Это была бы обычная болтовня, но Катя вспомнила о ней на следующий день, когда на них напали солдаты.
Ночью послышался гул. А затем голоса и ржание лошадей. Люди просыпались, будили друг друга, доставали оружие, прятали золото.
Катя и Олег тоже проснулись. Они почувствовали волнение кожей. Стало светло от разжигающихся факелов. К ним приближались люди.
-Не двигаться! - раздался сильный хрипловатый голос одного из них. – Мы представляем закон. Если вы сдадитесь – это зачтётся при вынесении приговора.
Несколько десятков всадников и около полусотни пеших солдат окружали лагерь. На теле у каждого из них были доспехи, а в руках оружие. Лошади ржали и, похоже, в любой момент были готовы пуститься во весь опор.
Катя сразу поняла, кто из них главный. Это был рослый темноволосый мужчина лет тридцати пяти. Его доспехи казались вполне обычными, только позолоченная рукоятка выдавала его. А ещё в нём чувствовалась какая-то особая сила и спокойная уверенность. Он стоял во главе солдат, и было сразу понятно, что от движения его руки может измениться ход битвы.
«Наверное, ему жарко в этих доспехах», - подумала она рассеянно. А потом стало происходить нечто жуткое.
-Мы не сдадимся так легко! - заорал кто-то из бандитов.
Солдат было больше, но не намного. Катя поняла, что сейчас может начаться настоящая резня. Ей хотелось закрыть глаза, спрятаться, отвернуться, но она застыла, как статуя, и смотрела на всё распахнутыми глазами. Брат взял её за руку. Сейчас пленники были не связаны, и это давало шанс спастись.
Люди схлестнулись как две волны, и кто-то из них стал падать на землю. Лошади шарахнулись и заржали. Зазвенело оружие. Никогда ещё в жизни Кате не было так страшно. Не верилось, что всё это происходит на самом деле.
Брат потащил её куда-то в сторону, подальше от всех. Но они оба не могли оторвать взгляд от этого страшного зрелища. Им пришлось отскочить от падающей лошади - она с громким ржанием рухнула на землю в шаге от них.
Время будто замедлилось, и было сложно сказать, как долго это длилось. Были раненные и, похоже, даже убитые. Всюду раздавались крики, звон металла, стоны и ржание лошадей.
Ребята побежали к солдатам, стараясь избегать драки. Катя вырвалась вперёд, ей казалось, что Олег бежит рядом, но когда она оглянулась – брата не было поблизости. Кто-то сбил его с ног.
Разбойники стали отступать, часть солдат преследовало их, другая часть помогала раненым с обеих сторон. Пленным связывали руки.
Катя долго не могла найти брата взглядом. И только потом заметила его в дали. Разбойники отступали вместе с ним, прижав клинок к его горлу.
Катя пронзительно закричала и кинулась туда, к уходящим разбойникам, но кто-то резко поймал её за руки и потащил назад.
-Девочка, куда ты спешишь?! Тебе жить надоело?
-У них мой брат! Отпустите меня или помогите!
Она вырывалась, что было сил, кричала, но они не слушали её. Один из солдат резко встряхнул её за плечи.
-Успокойся. Скажи спасибо Богам за то, что осталась жива, - похоже, это был тот самый предводитель, она поняла это по золотой рукоятке и сильному вкрадчивому голосу. - Сегодня и так достаточно жертв. Вы с ним ещё встретитесь, если так будет угодно Судьбе...
День был в самом разгаре, становилось жарко. Олег сидел на солнцепёке и не шевелился.
-Что-то ты невесел, - сказал один из бандитов и протянул парню похлёбку. - На вот, поешь.
-Я не голоден, - ответил Олег и хмуро отвернулся. Ему было не по себе. Он не знал, где находится сестра. Да и не знал, где находится сам. Ощущение бессилия было хуже всего. Когда ничего не можешь сделать. Но он понимал, что паника ни к чему. Хотелось кому-то врезать...
-Почему вы взяли меня с собой? - спросил парень.
-Ты можешь пригодиться.
-Вы знаете, где солдаты? Куда они пошли?
-Кто их знает...
Эндра сидела рядом. За весь вечер она не проронила ни слова. В её взгляде появилось что-то потерянное, пугающее. Из разговоров Олег узнал о том, что среди убитых были её друзья. Впервые в ней было что-то человечное.
-Ты молод, но ты можешь научиться всему здесь, - сказал главарь, подходя к Олегу. Он хромал и опирался на какую-то жердь, что-то жевал. – Ты не хочешь остаться здесь, стать одним из нас?
-Нет, - сказал парень.
Эндра очнулась от своих мыслей и твёрдо сказала:
-Мы не будем его принуждать.
Главарь кивнул и ушёл.
Солдаты устроили привал. До ближайшего крупного города было ещё полдня пути. Катя наблюдала, как они собирают хворост, разводят костёр и обсуждают битву.
-Где мой брат? – спросила она растерянно.
-С бандитами, - ответил один из солдат. Кто-то ещё подтвердил.
-Куда они пошли? Где они? – настойчиво спросила девочка.
-Где-то там, - солдат махнул рукой в сторону.
Катя вдруг побежала в ту сторону. Но не прошло и минуты, как кто-то схватил её за локоть и потащил назад.
Это снова был их командир, его звали Фейн. Он тяжело дышал и, похоже, злился. Ему пришлось пробежаться, чтобы догнать её.
-Я хочу туда! – закричала она. – Мне туда надо!
-Ты с ума сошла?! Ты хочешь, чтобы тебя в рабство продали? Или потеряться в лесу, быть съеденной волками?
Он слегка встряхнул её за плечи. Девочка растерянно замотала головой.
-Нет, но я не знаю, что мне делать, - ей не хотелось ныть, но она ничего не могла с собой поделать. - У меня здесь никого нет больше! Я вообще не отсюда. Что мне делать?
-Ты не единственная, кому трудно, не единственная, кто всё потерял, - в какой-то момент его тон стал строгим, девочка притихла. Но в его словах она почувствовала не грубость, а сожаление. Они помолчали несколько мгновений, а потом Фейн добавил уже чуть мягче:
-Мы отвезём тебя в ближайшую деревню или город. Там тебя покормят, дадут ночлег. А потом будем думать.
Да, она безумно хотела есть, спать и умыться. Но она спрашивала себя, что дальше. Что будет потом? Как ей быть в этом чужом мире одной?
Солдаты перевязывали раненых и что-то обсуждали. Она не слушала их, словно приросла к земле. Не могла пошевелиться. Она не думала о хорошем. Почти не думала о плохом. В голове была странная пугающая пустота. Слёз не было. Ей хотелось заплакать, закричать, сделать хоть что-то. Найти брата. Вернуться к реке и попробовать снова. Возможно, сейчас получилось бы вернуться домой – к маме и папе. Но силы будто разом покинули её. Она стояла и не шевелилась, только ветер чуть трепал её волосы.
Потом солдаты куда-то пошли, и она покорно последовала за ними.
А поздно вечером был ещё один привал. Ей казалось, что она видит, как играют дети. Совсем рядом. Смеются, толкаются, визжат. Им весело и интересно. Иногда мальчик чуть издевается над младшей сестрой, поднимает мяч в руках так, чтоб она не могла достать. Делает подножки. А иногда наоборот начинает поддаваться…
Она скучала по брату и родителям.
Когда она уснула, ей снились приятные тёплые сны. Снилась мама, такая красивая и молодая, девочка коснулась её плеча и почувствовала себя счастливой. Она поняла в какой-то момент, что это только сон. Ей было страшно пошевелиться, чтоб не спугнуть это видение. Ей хотелось сказать маме что-то хорошее, но она боялась, ведь даже тихий звук мог всё разрушить. А потом Катя всё же набралась решимости и сказала:
-Мама, держись. Не переживай за нас. С нами всё хорошо. Мы найдём способ вернуться. А если нет - просто знай, что мы выросли хорошими людьми. И ты не виновата, что мы исчезли...
Видение исчезло, растворилось в дымке. И больше не было снов.
Ночью Олег почувствовал лёгкий толчок и встрепенулся. Он хотел встать, но кто-то его остановил одним мягким сильным движением. Это была Эндра.
-Собирайся, - сказала она тихо, но достаточно внятно. – И не шуми. Мы уходим.
-Куда?
-Какая тебе разница? – усмехнулась она доброжелательно. С этим было трудно поспорить, он не знал мест вокруг, ни единого города.
Парень осторожно озирался – все вокруг спали. Было темно, и лишь пара костров и луна на небе освещали путь. Рядом оглушительно храпел толстяк.
-Почему ты медлишь? Ты хочешь здесь остаться? – хмуро спросила Эндра.
-Нет, - парень замотал головой.
-Вот и я нет. Мы уходим.
Он больше не стал задавать лишних вопросов, быстро нашёл свои вещи, прихватил несколько лепёшек, флягу с водой и чей-то нож. На всякий случай.
-То ты не даёшь нам уйти, то сама заставляешь сбежать, - заговорил Олег подозрительно. – Тебя не понять!
-Женщина должна быть не предсказуемой, - протянула Эндра самодовольно.
Они поехали на лошадях сквозь лесную чащу по полной темноте. Лошади шли осторожно, иногда фыркали и шевелили ушами. Олег опасался, что они понесут, но старался не подавать виду. На востоке скоро забрезжило солнце. Впрочем, он был не уверен, что в этом мире солнце встаёт именно там.
-Ты знаешь, куда мы едем? – спросил Олег.
-Да. Не волнуйся.
-Почему мы сбежали?
-Они давно надоели мне, - её голос звучал уверенно и спокойно. Эндра улыбнулась задумчиво. - Тупые твари. Решили продать тебя. Не обижайся, но ты стоишь крайне мало. А я знаю людей, которые заплатят больше.
-Ты хочешь продать меня в рабство?
-Нет. Эти люди верят в другие миры.
Олег вздрогнул.
-И ты решила уйти из банды?
-Те, кто мне нравился, уже мертвы или выкупили свою свободу. Мне здесь надоело. Раньше тут было всё по-другому, мы считались элитой преступного мира, а сейчас одни головорезы и висельники…
Нельзя сказать, что беседа была оживлённой в ту ночь. Парень ей не доверял, но идея остаться там нравилась ему ещё меньше. Через несколько часов, которые показались Олегу вечностью, путники вышли к небольшому городу и остановились в ближайшей таверне.
Здание было таким же серым и не примечательным, как и другие постройки на этой улице. В помещении толкались люди, но свободный стол нашёлся легко. Надо было поесть.
Какой-то парень подошёл к Эндре неровной походкой, положил руку ей пониже талии и подмигнул.
-Здорово, красотка! Тебе, наверное, скучно.
Незнакомец получил пару увесистых оплеух, отлетел в сторону и сполз по стенке на пол. Своим хищным взглядом она обвела зал, вытащила нож и положила возле себя на дубовый стол. Окружающие притихли, но зато больше никто не подходил.
Расторопные работники таверны выяснили заказ и скоро принесли ужин.
-Почему ты стала такой? - вдруг спросил он.
-Какой-такой? – её брови взметнулись вверх.
-Преступницей?
Олег вдруг понял, что ему, и правда, интересно. Сейчас в стороне от банды эта женщина была немного другой – чуть более задумчивой и странной.
-Не твоё дело. Ешь, давай.
Олег жевал безвкусную курицу и всё же сказал:
-Твои близкие, наверное, волнуются за тебя.
Её взгляд будто прожёг его насквозь. На мгновение Олегу показалось, что она может ударить его.
-У меня их нет. И я не желаю продолжать этот разговор!
Катя впервые столкнулась с таким понятием, как ответственность. Раньше она считала, что стресс – это когда вызывают к доске. Или никто не даёт списать на контрольной. Или Вася не обращает внимание, смотрит на других девочек и улыбается им... Сейчас всё было по-другому, надо было взрослеть. Катя вдруг осознала, что надо нести ответственность за свою жизнь, никто не примет за неё решение, никто не скажет, что надо делать дальше, никто не заступится и не поможет в трудный момент. Вокруг чужие люди. Нет даже милиции, скорой помощи, аптек... Катя всегда думала, что быть взрослым – это весело, это значит всегда делать то, что хочется, сплошной праздник. Но сейчас девочка понимала, что взрослые то же самое думают про детей. Ей стало страшно, но она запретила себе паниковать. «Сильные люди ничего не боятся», - решила она.
Ей вспомнилась фраза из книжки «Птичка певчая»: «Пускай я ничего не заработала, но я узнала людей». Фраза странно успокаивала. Главная героиня старалась радоваться мелочам даже тогда, когда было совсем трудно. И Катя пыталась найти позитивные стороны во всём происходящем, хоть какие-то.
Иногда ей казалось, что всё это лишь сон. Иногда наоборот. Будто это и есть реальность. А мама, школа, друзья и контрольные остались где-то там: очень и очень далеко.
Иногда она скучала, иногда просто не думала об этом.
Здесь всё было сложнее. Здесь приходилось думать о том, что будет завтра. Дома не ждали родители. И дома не было. Надо было выживать. Но с другой стороны было что-то хорошее.
Она научилась ценить самые простые вещи. Тёплый хлеб, что был сразу из печки. Улыбки простых людей. Цветы и озёра. Рассветы, закаты. И конечно тёплую постель...
Ближе к вечеру Катя и солдаты пришли в маленький город, где добрые люди дали им приют. Катя остановилась в семье крестьян, ей выделили просторную светлую комнату, очень уютную, но было заметно, что здесь не живут, а принимают гостей. На столике был оставлен букетик душистых цветов. Они источали аромат, который смешивался с запахом еды — на кухне как раз готовили обед.
Окна были большими и выходили на сад. Солнечный свет заливал всю комнату. Здесь всё было в светлых приятных тонах, от этого становилось уютно. Катя зажмурилась от удовольствия. На пару мгновений она почувствовала себя как дома. И только усталость во всём теле возвращала её к реальности…
А после заката все собрались у камина и что-то живо обсуждали.
Катя сидела, слушала, улыбалась, кивала, снова улыбалась, снова кивала, опять улыбалась. А потом уронила голову на руки и разревелась.
-Что случилось? – спросила хозяйка дома, но Катя не ответила, потому что не знала, что ответить и как это объяснить. А на самом деле, ей просто стало страшно. Страшно, что она никогда не станет режиссером, как мечтала, никогда не увидит Европу, не обвенчается в церкви, её дети не увидят карусели и мультфильмы по телевизору. И вообще ей совсем не хотелось когда-нибудь рожать, как та женщина в деревне... Она поняла, что никогда не увидит свою школу, своих друзей и, самое страшное - маму и папу. Не услышит их голоса, не обнимет их, не скажет им что-нибудь глупое и смешное… Она ведь не задумывалась об этом, когда они были рядом. А сейчас она была одна, брат исчез, и думать было страшно, что с ним может что-то случиться. Абсолютно не известно, где он и что с ним. Она вспомнила, как переживала год назад, когда умер её кролик, и думала: «А что будет с родителями, если они поймут, что нас нет»…
Она плакала без остановки, её не могли успокоить минут пятнадцать. Фейн замахнулся, чтобы ударить её, но кто-то перехватил его руку.
-Пусть поплачет.
Женщина села рядом с ней и обняла, так они просидели довольно долго.
А потом Катя успокоилась. Быть может, слёзы закончились у неё или просто надоело плакать, она чувствовала слабость и опустошение. Ей стало почти безразлично, что будет дальше. Она умылась холодной водой, стало немного легче.
-Я извиняюсь, - сказала она. – Просто очень устала, нервы.
-Я провожу тебя, - сказала женщина. – Тебе надо поспать.
-Да, пожалуй.
Катя пошла за ней следом, улеглась в тёплую кровать. Всё-таки надежда ещё осталась в её сердце. Должны быть какие-то пути, и Катя собиралась их найти. Возможно, она лишь игрушка в руках случая, судьбы, но она больше не будет плакать. Почти не будет…
Эндра сняла комнату в этой таверне – простое скромное помещение с небольшим окном. Кровати – такие узкие, словно рассчитаны на детей. Но Олег был рад и этому, здесь он почувствовал некую свободу.
В городе наступило утро, но путники валились с ног от усталости, надо было поспать.
Эндра легла в кровать и укуталась в одеяло, как ребёнок. Её лицо было таким умиротворённым.
-Доброй ночи, Олег.
Впервые в этом мире кто-то, кроме сестры, назвал его по имени. Это было неожиданно приятно. Такой маленький жест внимания придал ему сил.
-Я как-то не очень похож на пленника, - заметил парень. – Ни верёвок, ни цепей. Ты не думаешь, что я убегу?
Эндра неохотно открыла глаза и улыбнулась.
-Какой хитрый. И куда ты пойдёшь?
-Не знаю.
-Вот именно. Нам обоим некуда возвращаться.
Это прозвучало как-то печально.
-Некуда возвращаться, - отозвался Олег эхом, чувствуя, как сжимается сердце узлом.
-Ты привыкнешь, - Эндра миролюбиво взглянула на него.
-А ты? Привыкла?
Этот вопрос застал её врасплох. Её лицо изменилось на пару мгновений, взгляд стал пронзительным и опустошённым. Повисла тяжёлая пауза.
-Я думаю, нам пора спать, - ответила Эндра и закрыла глаза.
Неподалёку от города, где находилась Катя, жила одна женщина. Её звали Сога. У неё не было детей, но ей казалось, что есть. Она в это верила и вцепилась бы в глотку всякому, кто стал бы сомневаться. Она считала, что у неё есть сын и дочка. Сыну было лет семнадцать. Он ушёл на службу и вот-вот должен был вернуться. Каждый день женщина пекла пироги и ждала его у окна. Катя тоже садилась рядом и смотрела в окно, хотя понимала, что никакого сына нет. А дочке было лет пять или восемь. Её возраст менялся время от времени в ту или иную сторону. Сога шила ей платья и покупала игрушки. Она много рассказывала о своей воображаемой семье. Кате было грустно. Она смотрела на эту женщину и понимала, как сильно скучает по родителям. И как это печально быть одной. Девочка сама не знала, почему так много времени проводит с ней. Наверное, потому, что Сога была доброй. А ещё у неё всегда можно было вкусно покушать. Когда-то она хорошо рисовала на ткани. И, если верить слухам, каждый её рисунок был произведением искусства. Но потом она бросила это занятие. «Мне надо думать о детях», - говорила она.
Иногда Сога болтала о чём-то с Катей. А потом забывала об этом. Да, она была странной женщиной, но вызывала симпатию и сочувствие.
Даже спустя годы Катя вспоминала о ней. «А что если у меня не будет детей, и я так же сойду с ума? Хотя с какой-то стороны это не самое плохое помешательство. Ей легче было сойти с ума, чем отказаться от надежды… Нет, я не хочу думать об этом!»
И всё-таки мысли порой сами возвращались к этой теме. «Если бы Сога жила реальной жизнью и не мечтала бы так, она давно бы уже смирилась. И постаралась бы что-то сделать. Ведь можно взять на воспитание сироту. Или найти другие смыслы в жизни. Продолжала бы рисовать… Что лучше: строить воздушные замки или жить реальной жизнью? Отказаться от реальности или от мечты?
Иногда Катя тоже стояла перед выбором. Ей казалось, она должна решить. Смириться с тем, что случилось, привыкнуть к этой стране, этим людям... Или сделать всё, чтобы вернуться домой?
«Мы столкнулись с двумя мирами, - думала Катя порой. - Наверное, их много. И я столкнулась с другими людьми. У каждого свой характер, своя жизнь, каждый — это новый мир. И надо постараться не просто выжить, но построить свою жизнь так, чтоб ни о чём не жалеть»…