мне одиночество прогрызло плешь
на самом сердце внутреннего мира
я храбро затыкаю эту брешь
попыткой творчества, но пыткой стала лира
слова дробинами впиваются в виски
и звуки слух терзают нервным строем
рука не знает, как стелить мазки
на влажный холст и мысли гулким роем
по кругу носятся без устали без сна
без зримых контуров и ясных очертаний
лишь безусловно обозначена одна:
«одна, одна» - так капля долбит камень
одна одна — и мечется, и рвет
задавленный смирительной рубашкой
иссушенный безмолвием мой рот
осколок крика — рвет мой рот бумажный
...
как чернота за окнами остра...
уж лучше б, растопив холодный разум,
пластаться рыжим пламенем костра
сжирая то с чем неразрывно связан