Серов был реалистом в лучшем значении этого слова. Он безошибочно видел тайную правду жизни, и то, что писал, выражало самую сущность явлений. «Всё, чего я добивался, это –– свежести, той особенной свежести, которую всегда чувствуешь в натуре и не видишь в картине», –– говорил он. Рисунок, колорит, светотень, характерность, чувство цельности своей задачи, композиция –– всё было у Серова в превосходной степени.
Этюды, сделанные им в российской глубинке, он доработал в Москве. Он трезво воспринимал деревню, без умилённости, без прихорашивания ее природы или подчеркивания убогости ее быта. И все же какая-то особенная сердечность присутствовала в его трактовке деревенской природы и крестьянской жизни. Писал он скупой палитрой, но с массой оттенков. Картина «Баба в телеге» была написана вовсе в три цвета: серый, зеленый, коричневый. По своей классической простоте, по непосредственности впечатления, по искренности это произведение должно было встать рядом с лучшими произведениями старых голландцев и барбизонцев. Увы, «Баба в телеге» прошла на выставке незамеченной.
«И правда, нельзя винить публику за то, что она проглядела этот шедевр, так как трудно найти что-либо более скромное, тихое и незатейливое по эффекту, –– высказался один из искусствоведов. –– Если бы у нас к живописи было бы столько же любви, как к музыке или к литературе, то эта скромная маленькая картинка Серова сделалась бы классической, так как в ней самая суть России».
Никто из художников не приближался еще к такой передаче момента: колеса телеги действительно вертятся и даже подпрыгивают на кочках, лошадь действительно перебирает ногами, а баба, ссутулясь, думает думу. Этот непостижимый художественный эффект ни у кого, кроме Серова, больше не повторялся.