Угадай земля родная,
Кто пришёл? Или кого так поздно занесло?
Пред тобою грудь роняя
Вспоминаю время, что давно ушло.
Горькую полынь степного края
По деревне молчаливой разнесло,
Пережитое слезой сверкая
Капает под ноги тяжело.
Где –то здесь моя могила,
Поле колокольчиков стоит.
Бродит в крапинку кобыла,
И замок на кладбище висит.
Среди тишины здесь гробовой,
У могилы собственной курила
Девочка со светлой головой,
Что отца и мать сильно любила.
Обвивая крест взрослой рукою,
Опускаюсь снова на колени.
Главное, слеза бежит рекою,
Отошла душа от сновидений.
Угадай земля святая,
Что меня сюда Судьбою привело?
Посмотреть, заросла ль могилушка родная,
Выросла ль берёза всем назло.
А ещё пришла я посмотреть,
Светится ли папино окно...
Только смерть ничем не обогреть,
На том свете темень и черно.
А ещё пришлая я посмотреть,
Светиться ли мамино окно....
Только полосою прошла плеть,
Расползлось на ровно полотно.
Вот она, печать вам налицо,
Боль в груди с кокосовый орех.
От вины их - душу развезло!..
Сердце холодеет от прорех.
Когда я написала Рокоссовскому, именно тогда я по настоящему пожила, как человек. Мне отец даже подарил большую куклу и туфельки, а отчим соломенную шляпку. Все стали хорошими! А когда его не стало, вот тогда я и получила по полной программе. И Москва осталась в стороне, а мать выгнала из дома.
Всё это интересно само по себе. И всё же я неспроста приходила к жилью своих родителей, чтобы лишний раз напомнить о себе и себе, где я творила чудеса. Так, что Алиса в страну собственных чудес не попала. Алисами были другие дети! А в это время в Москве поэты и писатели, друг друга не признавали каждый, видя в друг друге конкурента.... А ещё смешнее, реально ( как это низко и противно и подло) вместо Москвы, меня отправили в Новокузнецк, уверенными на все триста процентов, что я никогда ничего не вспомню. И получилось так, что голова в Москве, а я нахожусь в Сибири. Я любила приходить на кладбище, чтобы покурить и нары даться у своей могилы, для того, чтобы не стерлась память о моей творческой жизни, но они сумели уничтожить её, чтобы не отвечать за старое тянущееся со времён старины. Благодаря своей силе-воле я и выжила, каждый день борясь за свою жизнь с людьми и «идеальной» властью, которая не просыхала от пьянок. Это быдло, из культурного человека делало ничтожество и быдло! А власть их прикрывала, беспокоясь за свои места.