(ЭССЭ)
Будучи школьницей, я всегда возвращаясь из школы домой по проспекту Ленина (так называлась улица в советское время) мимо чайханы «Рохат». Как же я любила это светлое здание! Уникальное строение было и сейчас является особенным на главной улице столицы. Оно походит на земное солнце, радующее прохожих неповторимым сиянием. Да и небесное светило не уступает – около шестидесяти лет отбрасывает преломленные лучи на всю округу .
В чайхане, раньше, да и сейчас всегда многолюдно. Попить чайку, пообедать приходят со всего города. Иногда гости с дальних районов отдыхают под сенью расписного потолка.
Когда-то у чайханы были и свои завсегдатаи. На улице, со стороны театра им. Лахути, стояли топчаны. Красивые, резные. Это – прерогатива стариков. Или скажу иначе – почтенных старцев, которым за семьдесят.
Проходя мимо «Рохат», я непременно сворачивала в сторону чайханы. Знала, на одном из топчанов должен сидеть мой дед.
Как-то с подружкой возвращалась со школы домой. Мне было лет одиннадцать.
-Подожди, – сказала подруге, - я сейчас!
-Только быстро, каждый день одно и то же, – недовольно отреагировала подруга. Но в следующую минуту ангельским голоском попросила:
– Принести не забудешь?
Я направилась к топчану, что стоял третьим, справа от театра, как сейчас помню. Дед сидел ко мне спиной. Его друзья, такие же семидесяти-восьмидесятилетние старики расположились квадратом. Посередине топчана белел достархан. На нем - чай в большом с отбитым краешком крышки чайнике, разного калибра пиалки, лепешки, конфеты вразброс и печак. Печак –сладкие четырехугольные конфеты, которые раньше присутствовали на каждом достархане. Старики любили это лакомство, знаю по своим. Печак - мягкий, душистый и поразительно вкусный, хотя и делался без всяких добавок. Скудный достархан был скорее декорацией. Главное – люди, как на сцене. Точнее – общение, игра в прошлое. Каждое утро завсегдатаи, где-то часов в десять, занимали свои места на топчанах . Старики приносили из дома в кульках сладости, кто что мог, и заказывали только чай. В обед, правда, ели вкусный шурбо с кусками хорошего мяса и овощами.
Я тащила тяжелый портфель и потому громко шаркала ногами. Но на звук никто не обернулся. Старики о чем-то оживленно говорили. Подошла ближе. До слуха донеслось:
-Так я от страха не знал что делать. Вскинул винтовку, а выстрелить не могу. Как можно стрелять в живого человека? Тот, который Василий, орал во всю глотку
– стреляй, стреляй, дурак такой! А то тебя застрелит! Васька прятался за большим деревом, и его пуля ни за что не достала бы. Словом, я опустил ружье и приготовился предстать перед Аллахом. Пусть стреляет, если рука поднимется. Молодой был, горячий, в справедливость верил. Фриц тоже прицелился, но, глядя на меня, опустил ствол. Потом, снова поднял винтовку и прицелился. Я стал читать молитву. Вдруг – выстрел! Фриц замер, потом упал. Это Василий выстрелил. Из-за дерева. Меня стало тошнить, вырывать. Я сам грохнулся на землю!
-Мало верю. Чтобы фашист не решился выстрелить? – седобородый тощий старичок налил себе пиалку чая и шумно втянул губами жидкость. – Что-то ты, дружок, привираешь!
-Я привираю? Ты думаешь среди фрицев не было нормальных людей? Ну, ты скажешь, тоже мне! – От возмущения рассказчик заерзал на месте.
-Ладно, ладно, опять начали спорить. – В разговор вмешался мой дед. - Война делает с людьми и возможное, и невозможное. Вот послушайте мою историю. Вернее, одну из историй двух войн. Это было после того, как в 24 0ом году таджикские земли отдали Узбекистану. В двадцать седьмом году нас, чекистов, направили сюда из Бухары бороться с басмачами. Мы прочесывали горы, чтобы напасть на след банды. В горах просто так никого не встретишь. Никто не смотрит в лицо с винтовкой. Пули летели из-подтишка. Обиднее всего, что стреляли свои, убивали свои. Война ведь не выбирает кто кому кто. Так вот, скачу на лошади мимо огромного камня…
Вдруг дед обернулся. Почувствовал, наверное, родное дыхание.
-Ты, уже отучилась? Давно стоишь?
-Нет, только подошла...
-Подойди, выпей чайку и съешь лепешку, проголодалась, наверное.
Я присела, выпила чай, отказалась от лепешки, ведь она была без масла и не посыпана сверху сахаром. А вот два печака с удовольствием засунула в рот, третий, несколько смутившись, зажала в кулаке. Поцеловала деда в щетинистую щеку и убежала. Мне хотелось дослушать о подвигах чекистов, но меня ждала подруга.
-Опять тебя пришлось ждать! – одноклассница грозно свела брови.
Я разжала кулак и протянула печак, посиневший от моих чернильных ладоней. Подруга целиком положила сладость в рот и зажмурила от удовольствия глаза.
-Смотри, смотри, это Саид! – вдруг вскрикнула она. –Ах, он гад! Мать готовится к его свадьбе, а он здесь с этой, с другой?
Самад – брат подруги. Я часто его встречала возле чайханы. Он всегда кого-то ждал.
Сегодня Саид был одет нарядно. Правда, пиджак топорщился на груди. Мы притаились как настоящие внучки партизан. Вскоре к Саиду подбежала девушка с длинными косами. Парень оттопырил пиджак и вытащил из внутреннего кармана садовые ромашки.
-Вот гад, в нашем дворе сорвал!
Молодые люди направились в чайхану, заняли место в самом углу и забыли про окружающий мир.
Забыла что было дальше, обнаружили мы свое присутствие или нет, но хорошо помню, как возле чайханы многие влюбленные назначали свидания. В каждом городе есть свои точки Любви.
В то время считалось аморальным (другого слова не подберешь), принародно встречаться парню с девушкой. Стыдно! Девушку могут не взять замуж, а парня – побить братья девушки. Ничего не поделаешь, такие были нравы.
Помнится, Зебо, подруга, собралась на свидание. Природа берет свое, «загорелось» сердце! Влюбленные назначили встречу возле «Рохат». Попросила меня постоять «на шухере». Если вдруг знакомый появится, или еще кто, подать знак. Я стояла поодаль и, как телохранитель, осматривала обозримое пространство.
Пока влюбленные на первом свидании болтали на виду у всех будто одноклассники, мимо прошла не одна группа туристов. Возле чайханы постоянно стояли туристические автобусы, и иностранцы с восхищением разглядывали творение рук чудесных мастеров. Где еще можно увидеть такую красоту? Солнце пробивает витражи и освещает разноцветьем резные колоны. А узоры на потолке так и приковывают глаз. Доносились восхищенные слова:
-What a beauty! Never before seen! (Какая красота, никогда прежде не видели!).
Туристы фотографировали чайхану, интересовались у гида деталями из истории строения.
Я, горе-охрана, ближе придвинулась к экскурсоводу.
Гид гордо называла дату открытия чайханы, 1958 год. После окончания войны прошло тринадцать лет. Республика поднимала экономику, но и не забывала об отдыхе, говоря языком тех времен, трудящихся.
Для этого экзотического уголка были привлечены лучшие резчики по дереву, известные художники. Работали сутками, вкладывая в каждую деталь не только умение, но и душу. А как иначе? Чайхана должна радовать людей столетия! Рассказывали, что дети резчиков по дереву помогали отцам в качестве подмастерьев. Один из художников повествовал, как его сыновья выбивали из узоров пыль не только щетками. Они выдували опилки, глубоко вобрав в легкие воздух.
Еще гид сказала:
- Хотелось бы дожить до 100-летия этой первой и самой красивой чайханы нашей молодой республики. Приезжайте и вы на юбилей, - проявила гостеприимство экскурсовод.
Однажды я была свидетелем визита в чайхану известного в мире танцора, народного артиста СССР Махмуда Эсамбаева. Он шел в окружении правительственной делегации. Шел медленно, разглядывая каждую деталь строения.
Эсамбаев наслаждался искусством мастеров, которые создали чудесный памятник архитектуры с верой - на века. Ведь дерево долгосрочный материал.
Сейчас осознаю - все, что говорили старые люди, имело под собой почву. У всякой вещи есть душа. Каждая вещь живет своей жизнью.
Может не на волне человека, а на своей, данной ей природой.
В одной из своих повестей, а именно в «Колдовской любви», описываю эпизод с камнями, способными впитывать и хранить информацию. Люди, обладающие необычным даром, способны «видеть» картины прошлого, события тысячелетней давности при помощи волнового излучения камней. О параллельных мирах свидетельствуют научные изыскания, данные последних исследований.
Дерево тоже живое существо. Оно чувствует. Оно понимает. Что же касается древесных пород чайханы, ни одно подобное строение не впитало в себя столько человеческих чувств, как «Рохат».
Вспомнился еще один эпизод из жизни чайханы.
Мини-чайхана стоит в городе – побратиме Клагенфурте в Австрии, я своими глазами её видела. Бывший мэр города (восьмидесятые годы) говорил, что это подарок жителей Душанбе. Является одним из экзотических мест города. Сюда приходят молодожены после регистрации брака, гости города сфотографироваться.
Австрийские туристы, посещавшие Душанбе, с восхищением рассказывают, что видели оригинал!
Не так давно я проходила мимо чайханы с внучкой.
-Красивый дом, - сказала девочка.
-Да, красивый, - ответила я. – Вон, видишь, стоят топчаны. Они «слышали» столько историй из нашей жизни, что можно написать целые тома книг. А сама чайхана была свидетелем стольких событий!
- Что за истории? - спросила малышка. – Про бабаешек?
-И про бабаешек, если так можно назвать черных людей, приходивших с оружием.
Я подвела её к одному, но уже новому топчану.
-Здесь, примерно на этом месте, много лет назад сидел мой дед.
-Он дрался с бабаешками?
- К сожалению. И в 1927 году, с басмачами, потом в годы Второй мировой войны. Тебе, деточка, сейчас не понять. Наши деды прожили сложную жизнь. В чайхану приходили, чтобы встретиться с друзьями и поделиться своими воспоминаниями. Моего деда давно нет в живых. Но я храню о нем память. Когда подрастешь, я расскажу о нем.
-Скорее бы!- захлопала в ладоши внучка. – Скорее бы! А потом я расскажу о твоем дедушке своим внукам. Хорошо?
Я промолчала. Нечего было ответить, потому, что прочитала решение правительства снести чайхану «Рохат», чтобы на этом месте построить новое здание.
Не стала расстраивать внучку – ведь она лелеет надежду донести до потомков рассказы о жизни своего рода, о людях, которые когда-то жили в Душанбе.
-Я попрошу воспитательницу привести сюда нашу группу. Я расскажу им про своего деда и войну. Я покажу им место, где он сидел. А когда вырасту, сделаю памятник дедушкам и поставлю вот сюда!
Неожиданно внучка подбежала к топчану и погладила заветное место на курпаче.
По моей щеке потекла горькая слеза…
МЫСЛЬ ВСЛУХ
Когда рубят лес, ценные породы оставляют. Это - сокровище природы.
Сокровище народа – память, запечатленная в архитектуре …