Позиция «а».
«Осторожно. Двери закрываются. Следующая станция Спортивная».
На станции Советская в вагон метро вошла необычайно красивая девушка. В форме сотрудника уголовно-исполнительной системы. У меня отец работал в колонии, поэтому я знаю, как выглядит их форма, знаки отличия, шевроны и подобное. На погонах в гордом одиночестве ютилась одна маленькая звёздочка, девушка носила звание младшего лейтенанта. Видно, что совсем недавно окончила юридический институт и пошла работать в систему. Я всегда питал слабость к девушкам в форме. А к таким, как она тем более. Тёмно-каштановые волосы до плеч, аккуратно подведённые глаза и нежно-розовые губы. Минимум косметики, максимум природной красоты и обаяния. Мне, можно сказать, повезло, что первые полгода моим командиром взвода в армии была девушка. Старший лейтенант Большакова. Симпатичная и умная, всего на пару лет старше меня. Нравилась она мне исключительно в форме. В гражданской одежде, в обычной жизни, идя на встречу по улице, я бы даже не обратил на неё внимание. Скорее всего - это фетиш. Нереализованные сексуальные фантазии. Медсёстры, стюардессы и так далее. Но эта девушка в метро обладает естественной красотой. В ней есть что-то притягательное. Даже сняв форму, она стала бы более привлекательной. Да, безусловно, это всё фетиш. Конкретно мой.
Девушка же села практически напротив меня. В моём сознание сразу всплыла песня военных лет:
И ей понравилась
Шинель военная,
Погона синяя
И звездочка на ней.
Я поймал себя на мысли, что пялюсь. Пялюсь на неё. Причём чересчур открыто и вызывающе. Мы пересеклись с ней взглядами, но она сделал вид, что не заметила этого. Или действительно не заметила.
Она вышла на Гагаринской. Я ехал вместе с ней две станции и думал о том, «что было бы, если…»
Что было бы, если я с ней познакомился и пригласил куда-нибудь.
Что было бы, если я сейчас подошёл к ней и поцеловал.
Что было бы, если у нас с ней были отношения.
Что было бы, если мы с ней женились.
Что было бы, если у нас были дети.
Что было бы, если бы мы умерли с ней в один день.
Что было бы, если я к ней подошёл и сказал: «Привет».
Но она вышла на Гагаринской, а я на Российской. Упущенная возможность огорчает сильнее неудавшейся попытки. Я подождал, когда все пассажиры выйдут из вагона и только потом вышел сам. На чёрном циферблате горели оранжевые цифры. Половина пятого. У меня ещё полчаса до посещения. Успеваю. Я посмотрел на себя в зеркало на платформе, тяжело вздохнул, поправил волосы и двинулся к выходу из метро. Знакомые турникеты и тугие двери с наклейками на них «выход/вход». По пути в больницу я зашёл в супермаркет и купил полторашку «Дворцовой» минеральной воды. Без газа. На моих часах было без пятнадцати пять, когда я подошёл к входу в стационар, но медперсонал не впускал меня в вестибюль. Как и остальных. Ничего, постою на улице. Погода, вроде, неплохая, но уже стало достаточно холодно, пар изо рта, конечно, в Самаре сейчас холоднее, чем в Уфе, и на асфальте лужи. Возле входа в больницу, у двери с надписью «Кухня», сидят в ожидании уличные собаки. Скоро в больнице ужин и им, возможно, достанется что-нибудь съедобное. Не люблю собак. С детства. Боялся их даже одно время. До тех пор, пока на меня не набросились три бродячих псины, а я, взяв в руки осколок кирпича, одной проломил голову, другой метнул в бок, третья спаслась бегством. Теперь я совсем их не боюсь. Скорее даже наоборот. Теперь их черёд бояться меня.
Ровно в пять посетителей запустили в вестибюль. Я сдал плащ в гардероб, надел бахилы на ботинки и стал подниматься по лестнице на пятый этаж. В первую палату. Миновав стол дежурной сестры, я спокойно пошёл по коридору, в котором на кроватях лежали больные. Им не достались места в палате. Палаты заполнены под завязку. Вирус гриппа свирепствует. Первая палата находилась в самом конце коридора. Я постучался и открыл дверь.
- Привет, больная.
- Привет, - ответило мне два женских голоса, чего я никак не ожидал. Вторым голосом оказалась Марина - наша общая с Настей подруга. Она с ней вместе училась, а со мной как-то случайно познакомилась пару лет назад. Не сказать, что мы были в хороших или дружеских отношениях, так, просто «привет-как дела-пока».
- Не ожидал здесь увидеть Марину, да? – спросила Настя.
- Да? – вторила ей подруга, игриво взглянув на меня.
- Да от вас чего угодно можно ожидать. Вы же две истерички. Одна вопит не прекращая, вторая рыдает. Я не видел тебя внизу, ты как сюда прошла то? – спросил я у Марины.
- Я не нашла главный вход и поднялась через приёмное отделение.
- Что верно, то верно, - сказала Настя, - и без бахил, главное, прошла. Антисанитарию тут разводит. Микробов да бацилл принесла.
- Как самочувствие то, Насть?
- Не очень, прямо скажем. У меня же за пару дней до своего дня рождения температура поднялась. 38,3. Кашель сухой, глотку раздирает. Слабость и ломота по всему телу. Три дня прошло – лучше не стало. Мама приехала лечить, микстурки да таблетки. Не помогает. Вызвали на дом скорую помощь. Часа четыре прождали. Эти уроды всегда требуют, чтобы к ним на приём только в сменной обуви или в бахилах, а в дом заходят не разуваются. Скоты. Наследили жутко. Прослушали меня, осмотрели, сказали, что им ничего не понятно, но, скорее всего, это бронхит. Нужно делать рентген и госпитализироваться, потому что температура держится три дня и не падает. Приехали в больницу, сделали рентген, посмотрели снимок и оказалось, что у меня пневмония. Двусторонняя. Российская действительность - мест свободных в палатах не нашлось, предложили лечь в коридоре, мама воспротивилась сразу и решили, что лягу в люксовой палате, как потом выяснилось с тараканами и прочими насекомыми, - если честно, то весь этот рассказ прошёл у меня мимо ушей, потому что я любовался Мариной. Я, конечно, и раньше замечал, какая она красивая, но сейчас она выглядела особенно притягательно. Длинные тёмные волосы и неброский лёгкий макияж, подчёркивающий красивые карие глаза, стройные ноги в обтягивающих тёмно-синих джинсах и прекрасные контуры груди под облегающим свитером с глубоким вырезом. И показная скромность. Редко можно встретить сочетание красоты и ума, поэтому Марина не исключение. Её фразы можно разбирать на мемы и цитировать бесконечно. Но это, конечно, не самая глупая из моих знакомых, но зато одна из самых красивых. А после унесенного с чужой флеш-карты видео, на котором она танцует стриптиз на лесбийском дне рождении с полным оголением по пояс (а может и ещё дальше, да только видеозапись на этом прекращается), она понравилась мне ещё больше.
- Ты меня вообще слушаешь? – недовольно спросила Настя.
- Да, конечно слушаю, - осёкся я, - продолжай.
- Заселилась в палату. Холодно, но я этого не ощущала, потому что до сих пор температурила. Спала под двумя одеялами. Мне всю задницу уколами искололи, синяки одни. Кормят ужасно, каша на воде с комками на завтрак просто ужас. Мама привозит по утрам перед работой мне еды на весь день. Если бы не ноутбук, интернет и пара книг я бы уже с ума сошла, - я заметил вторую, расстеленную, койку в палате.
- А кто твой сосед?
- Девчонка какая-то. На библиотекаршу похожа. Там к ней парень пришёл, она с ним в коридоре сидит. Такой же библиотекарь. Четырёхглазые. Поди, сидят сейчас и обсуждают книжку какую-нибудь. Ботаники.
- А ты чего молчишь? – обратился я к Марине, - как у тебя делишки?
- У меня всё хорошо, - улыбнулась она.
- Ты ко мне с Мариной пришёл поболтать или меня проведать? – Настя состроила недовольное выражение лица.
- Да я вообще не знал, что она тоже придёт. Ну, сами тогда общайтесь. Я могу уйти и не мешать вам, - недовольно заявил я и сделал вид, что собираюсь уходить.
- Останься. Проводишь меня потом, - сказала Марина. Я остался. Они болтали о чем-то, интересном только для девушек, я особо в разговор не влезал. До одного момента.
- Марин, ты набрала, - с упрёком сказала Настя.
- У меня задержка, - от этой новости глаза Насти округлились, она села на кровать и стала смотреть Марине на живот.
- Да ладно? И кто отец? Саша? – продолжила она.
- Ну а кто же ещё, - сказала Марина, отведя взгляд в сторону. Я расценил этот момент, как то, что она не могла быть точно уверенной в вопросе отцовства.
- И что делать намереваешься?
- Аборт. Саша не хочет ребёнка. И я тоже.
- Думать надо было раньше.
- Да я сама не понимаю, как это произошло.
- Ну что ты, как маленькая, - вмешался я в разговор, - «не знаю, как это произошло». Учебник по биологии за восьмой класс открой и посмотри, как это происходит.
- Где деньги возьмёшь? – перебила меня Настя.
- Нигде. Я прогуглила. Нужно выпить молоко с йодом. Вот, три раза в день пью, - в этой фразе вся Марина. Если google первой ссылкой выдал пить молоко с йодом, то она сразу же рванёт на кухню делать этот коктейль в надежде, что именно первая ссылка ей поможет.
- Марин, а ты в курсе, что молоко с йодом обычно пьют те, кто облучился лёгкой долей радиации? Или ты залетела от радиоактивного человека? От Гомера Симпсона, что работает на Спрингфилдской АЭС? – я люблю её глупые высказывания и всегда выставляю разговор подобным образом, что бы до неё самой дошла вся глупость, сказанной её фразы.
- Но я смотрела в Интернете, и на женском форуме было написано именно это, - а это уже вторая фраза, которая характеризует Марину.
- На женском форуме сидят глупые курицы, которые задают вопросы в стиле «как сварить яйцо?» или «какие лучше батарейки использовать для вибратора?»
- А ты часто сидишь на таких форумах? – с гримасой спросила она меня.
- Каждый день захожу, - она уловила мою интонацию сарказма.
- А Саша то твой что? – спросила Настя.
- Ничего. Дурак. Говорит, что денег на аборт не даст.
- Вот козёл. Сам заделал, а теперь отмазывается.
Я посмотрел на часы. Без пяти минут семь.
- Марин, нам пора уходить. Время посещений заканчивается.
Мы спустились в вестибюль стационара. Я взял свой плащ из гардероба. Обнял на прощание Настю, попутно услышав от гардеробщицы «Не целуй её, она же больная», при этом, подумав про себя, что её подруга мне нравится больше.
Мы вышли на улицу и направились в сторону автобусной остановки. Я поёжился от холодного ветра. Если у кого-то есть «слово в кармане», то у меня целый словарь. У меня всегда есть, что сказать, но не в этот раз. И я не нашёл ничего более глупого, как спросить её об отце ребёнка:
- Как ты вообще с ним связалась?
- С кем? – сделал вид, что не понимает, о ком я говорю.
- С Сашей своим.
- Да не помню уже, - лукавит.
- Кем работает?
- В полиции. Прикинь, какой неудачник. Шёл после клуба с утра домой. Подвыпивший слегка. И на районе его приняли свои же. Удостоверения у него с собой не было, и он всё утро провёл в обезьяннике, пока не дозвонился до своего начальника.
- Всякое случается. Тебе куда? – решил я перевести тему разговора.
- На стошку.
- Я не представляю себе, где это, сказал я, сделав задумчивое выражение лица, - слышал много историй об этом районе, но не знаю где он.
- Ну, мне на Авроре пересаживаться.
- Значит на 217?
- Да.
Мы прождали минут пятнадцать, пока не подъехал маршрутный автобус ПАЗик. Я уже давно не видел, что бы на маршруте работали Газели. Видимо, сокращают, и увеличивают количество микроавтобусами. Мы сели в самый конец автобуса на единственные свободные два места возле окна.
- Марин, я тебя не выпущу. Поехали ко мне.
- И как ты себе это представляешь. Заходим мы к тебе. И ты говоришь своей маме: «Знакомься. Это Марина. Она поживёт у нас некоторое время. Ну, как «некоторое» – она уже утром уедет». Так?
- Мне нравится твоя логика. Давай теперь в среду Настю навестим.
- Давай.
- Также в пять. Возле стационара.
- Давай, - Марина поцеловала меня и вышла на остановке.
Домой я приехал только в девять вечера. Пробки на дорогах - это тромбы в венах города. Я видел как водитель автобуса Scania, рискуя жизнями пассажиров и, нарушая правила дорожного движения, выехал на встречную полосу, потому что ему надоело стоять на одном месте. Да и дороги у нас такие, что в Сталинграде после постоянных бомбежек было приятнее ездить. Одним ямы да колдобины. Только на бронетранспортёре и можешь нормально ездить. Деньги на ремонт дорог выделяют постоянно, только вот куда они уходят никому не ясно. Видимо всё утекает в карманы депутатов. Может они, конечно, и ремонтируют дороги, но только те, которые ведут к их загородным домам. Мой друг не так давно приобрёл джип Toyota Runner, который размерами и удобством больше напоминает японский танк Ха-Го времён второй мировой войны, так вот, он всё равно боится за свою подвеску.
Единственный выход в данной ситуации – это строительство второй ветки метро. Хотя, для нашего города актуальнее было бы достроить до конца хотя бы первую. Осталось то пара станций. Алабинскую не могут запустить уже года четыре. Надеюсь, что хотя бы годам к пятидесяти я смогу беспрепятственно доехать от Юнгородка до железнодорожного вокзала. Хотя скоро Олимпиада. Она то, как я думаю, и должна ускорить темпы роста метростроя. Может, и дорожное полотно подлатают. Негоже перед иностранцами предстать в таком виде.
Я не люблю оставаться один. Наедине с самим собой. Мне нужно общение. Всегда. Без него я загибаюсь. Становлюсь мрачным. В голову лезут дурные мысли. Мысль воспроизводится, синтезируется, приобретает идею, конечные формы, обрастает деталями, подробностями и выливается в фантазию. Далее она начинает жить так, как предписываешь ей ты. Она делает только то, что ты сам пожелаешь. Она получает навыки, привычки, интересы. Наступает период рефлексивных отношений. Отношение нашего с ней равенства. Отношение сравнимости нас по модулю. Отношение параллельности плоскостей наших тел. Отношение подобия наших фигур. И, незаметно для тебя, она находит дверь в твоё подсознание. А так как секретов у тебя от неё нет, то она спокойно получает ключ, открывает потайную дверцу и располагается, как дома. И начинается её самостоятельная жизнь. Ей уже плевать на тебя. Она свободна, хотя её изоляция ограничивается лишь твоим сознанием. Но когда-нибудь она найдёт выход и оттуда. Если ты не предпримешь самостоятельные меры к её подавлению. Или к ликвидации. Главное, самому не подписать договор о капитуляции. Иначе, ты проиграешь самому себе.
В эти моменты ты загружаешь сам себя. Сжираешь самостоятельно. А если наступит парамнезия, то считай, что ты уже не выкарабкаешься. Самозахоронение будет для тебя конечным этапом. Зато побываешь на своих похоронах. Сам момент смерти наступает в том случае, когда ты зацикливаешься на жизни своей фантазии, когда тебе становится интересна несуществующая жизнь настолько, что ты забываешь про свою собственную, отдавая вымышленной своё предпочтение. А она уже заказала для тебя могильную плиту в салоне ритуальных услуг. Но вот яму ты копаешь себе сам. Таковы условия этого контракта. Виноват в этом только ты сам. Ведь единственный, кто мог пресечь это в нужный момент это и есть ты.
маринамарина маринамаринамаринамаринамаринамаринамарина
маринамарина нравишься маринамаринамаринамаринамаринамаринамарина
маринамарина маринамаринамаринамаринамаринамаринамарина
маринамаринамаринамаринамаринамарина маринамарина
маринамаринамаринамаринамарина зачем я о тебе маринамарина
маринамаринамаринамаринамаринамарина столько думаю? марина
маринамаринамаринамаринамаринамаринамарина маринамарина
Позиция «б».
Мы встретились с ней гораздо раньше. Не в пять часов у стационара, а в спокойном тихом заведении. Я здесь впервые. Вечер. Приятный полумрак. Приглушенная музыка. Какой-то парень принес кальян. Разжёг его. Раскурил. Марина взяла трубку, затянулась. Выпустила дым. Он медленно стал подниматься к потолку и рассеиваться. Она подсела ко мне поближе, затянулась из кальяна, приблизилась к моему лицу и, вытянув губы, выпустила дым мне в рот «паровозом». Следующим движением наши губы соприкоснулись. Не знаю, что меня взбудоражило сильнее – её поцелуй или сам момент близости. В реальность меня вернул звонок телефона. Эта мелодия стояла на моём будильнике. Это оказалось всего-навсего сном. Хотя ощущения были настолько реалистичны, что с этим можно поспорить. В моих снах она целует меня гораздо лучше, чем наяву.
Позиция «в».
В стационар Марина к пяти часам не успевала. Пробки на дорогах. Дежурная медсестра не позволила мне подняться в палату. Насте пришлось спускаться в вестибюль. Выглядела она, мягко скажем, не важно.
- Ну что? Идёшь на поправку?
- Не особо. Температура спала окончательно, но хрипота не уходит. Да ещё эта библиотекарша по ночам стонет и кричит. Как будто её во сне кто-то трахает.
- Может это как в фильме «Кошмар на улице Вязов»?
- Я боюсь представить тогда, что у Крюгера вместо лезвий на перчатке, - мы стали смеяться.
- Тебя ещё кто-нибудь навещает? – с укором спросил я.
- Коля приходил. Книгу принёс. Андрей вчера был. Полина.
- Тишина которая? Эта та ненормальная, которая мастурбировала в катамаране в парке Металлургов?
- Да, та самая. Вот слушай. Она же в медицинском учится. Зачёт какой-то не могла сдать. И чтобы ей его поставили, она у преподавателя взяла в рот.
- И что в этом такого? В Медецинском это сплошь и рядом практикуется. Насмотрелись порнухи и теперь думают, что все медсёстры должны уметь делать то же самое, что и на видео.
- Вся фишка в том, что преподу 70 с лишним лет.
- И смог?
- Смог. Полина говорит, что ещё о-го-го как смог.
- Твоя подруга - шлюха. Зачем ей Мед? Она уже обладает нужными навыками профессии, - помню, нашёл картинку, где изображён пустой нотный стан и скрипичный ключ с подписью «наслаждайся тишиной». Тишина, с ударением на первом слоге слова, и тишина, с ударением на последнем. Как сразу изменился смысл фразы.
- Я тебе рассказывала, как она на Грушинский фестиваль съездила? – продолжила Настя.
- Нет.
- Да её в палатке какой-то мужик просто три дня порол, как тварь последнюю и во все дыры.
- Ну, главное, что ей понравилось. Бардов можно и на записи послушать и на ютубе глянуть видео песен у костра.
- Да она им восхищалась. Двадцать четыре сантиметра, - Настя сделала характерный для рыбаков жест и повторила с восхищением, - двадцать четыре сантиметра.
- Что ещё у неё интересного? – с сарказмом спросил я.
- Да ничего. Она привезла мне две пачки жевательного мармелада Haribo. Пачку по дороге съела, пачку у меня в палате.
- Заботливая. Ты худеешь, а она нет.
- Её сейчас так разнесло. Она какие-то таблетки пьёт гормональные и её разносит с каждой неделей всё больше.
Тут в вестибюль вошла Марина.
- Что опаздываешь? – спросила Настя.
- Пробки, - кратко и лаконично получила она в ответ.
- Что с Сашей?
- Ничего. Мы разошлись, - тут я почувствовал какое-то облегчение.
- Почему? – удивилась Настя.
- Я потребовала у него денег на аборт, а он устроил мне истерику по поводу того, что мне от него только деньги нужны, что я его не люблю, и никогда не любила и всё в этом же духе.
- Вот же мразь, - сказала Настя. Чувствуя неловкое молчание и нарастающее нагнетание ситуации, она решила перевести тему разговора на более нейтральную, - у нас вчера кто-то на третьем этаже в молебной комнате нагадил. Это случайно не ты? - покосилась она на меня.
- Меня здесь вчера не было.
- Ну, может, ты не вчера там нагадил, а когда в первый раз приходил проведать. Зная твоё отношение к религии, я бы ни капли не удивилась, узнав, что это был ты, - в этом она была права. Я не просто не верил в бога, а активно доказывал отрицание его существования. В умных книжках этот термин зовётся «воинствующий атеист». Я тот, кто от скуки может спорить в автобусах с бабушками, тот, кто в армии в туалете подтирается страницами из Нового Завета, тот, кто на масленицу вместо чучела может сжечь Библию. Я не любил абсолютно все религии, но в своём hate-списке первое место прочно удерживало православие. Оно активно окружало меня с детства. Даже, когда я служил в армии, первым, кто поздравил меня с 23 февраля, был военный отдел Русской Православной Церкви, а ведь меня даже не крестили. Не понимаю я навязывание смирения, покаяния и непротивления злу насилием.
- Нет, Настя, увы, но это был не я, - на этом мы с ней решили распрощаться. Народу в вестибюле к этому времени значительно прибавилось. И все кашляют, шмыгают, мы решили не испытывать судьбу и не проверять иммунитет на прочность. Попрощались, обещали ещё зайти проведать. Вышли на улицу. Мы с Мариной решили не идти на остановку, а прогуляться. Тем более, ей нужно было занести ключи на работу своей подруге. Мы шли по улицам, и я ей рассказывал историю города. Про дом, в котором случилось «стояние Зои», когда девушка под Новый Год, оставшись без пары, взяла икону Николая Угодника и стала с ней танцевать. Танцевала до того момента, пока не окаменела. Про дом, на Осипенко, который в народе именуют непонятно почему крокодилом, его нам подарили немцы. Про площадь павшего солдата возле ТЦ «Аквариум», которую геймеры прозвали Площадью Квейка, потому что если смотреть сверху, то клумбы возле памятника сильно напоминают символ популярной компьютерной игры. По пути мы зашли в Макдоналдс, потому что подруга попросила купить пару чизбургеров и колы, а я вспомнил, что был здесь один единственный раз. Когда я учился в третьем классе, моя бабушка решила свозить меня в этот «оазис американского фаст фуда», на тот момент он только-только открылся и пользовался небывалой популярностью среди граждан, я не сильно хотел ехать, но бабушка настояла одним единственным аргументом «там уже все побывали кроме тебя». Как сейчас помню, что мы пересели на площади Кирова на 41 автобус и очень долго ехали к нему. Когда ты маленький, то такие большие расстояние кажутся тебе невероятно огромными. Приехали. Я занял свободный столик у окна, а бабушка встала в очередь. Она купили два набора «хеппи мил». Я даже запомнил, что они на тот момент стоили 142 рубля. Было отвратительно и не вкусно, но бабушку я не хотел огорчать, поэтому молча и ритмично жевал мерзкий гамбургер, жирную картошку-фри и запивал не менее отвратной колой с пузырьками.
- Дело в том, что мой Саша, который в перспективе уже не мой, приревновал меня к тебе. Ещё до того, как распрощался со мной.
- Каким образом?
- Звонит и спрашивает: «Ты где?» Я отвечаю, что гуляю. А он мне: «С Илюшкой своим опять гуляешь, да?
- Забавно. А откуда он про меня знает?
- Я сказала, что вместе с тобой Настю навещаем.
- Поди и страничку мою в вконтакте промониторил.
- У тебя на ней всё равно ничего нет, кроме одной детской фотографии на аватаре.
- Ты его хоть любишь?
- Не знаю.
- Никуда не денешься. Влюбишься - разденешься.
- Ты к чему?
- Поговорка такая есть.
- Не слышала о такой.
- Да потому что пословицы и поговорки скоро исчезнут бесследно. Их вытеснят цитаты из пабликов, - Марина улыбнулась.
- А ведь верно. Я часто их листаю, - тут на дорогу из переулка выехал огромный белый Hummer, - смотри. Машина как в клипе Касты, - с восторгом сказала Марина.
- Лучше бы ты клипы с Дилан Райдер смотрела, - пренебрежительно бросил я, - многому научилась бы.
- Что ты так печёшься то?
- О будущем забочусь.
- О моём?
- О своём.
Позиция «г».
- Марин. Погуляем?
- Нет. Я обиделась.
- На меня?
- На тебя.
- За что?
«Марина набирает сообщение». Эта надпись не пропадает из диалогового окна уже пару минут. Да что ж так долго то? Неужели моя вина настолько большая? Звуковой щелчок уведомил меня о пришедшем сообщении от неё. Она прислала скопированный твит, который я опубликовал днём раннее в своём твиттер-аккаунте.
Twitter @ilyasamarin
Ходил в кино с Ингрид. Хорошо. Понравилось.
- И что?
- А меня ты в кино не зовёшь.
- Приревновала?
- Нет.
- Приревновала.
- Может быть.
- Глупая.
- Сам ты дурак.
- Ты хоть знаешь кто такая Ингрид?
- Нет, не знаю и знать не хочу.
- Ингрид – это имя главной актрисы в том фильме, который я смотрел. Просто я давно его ждал и пошёл в кино один, потому что никто не разделяет мою любовь к ней, как к киноактрисе.
- Правда?
- Правда.
- Так уж и быть. Ты прощён.
- Значит погуляем?
- Приезжай завтра ко мне на учёбу часам к трём. Я быстро всё закрою и пойдём. Хорошо?
- Договорились.
Марина отучилась в непонятной шараге, которая не выпускала ничего путного на протяжении десяти лет. Сейчас поступила в Университет Связи. Я никогда не понимал людей, которые, проучившись до 9 класса в школе, идут дальше учиться в ПТУ и, так называемые, колледжи. Просидев ещё пять лет, протирая штаны на обшарпанных лавках, они поступают заочно в высшие учебные заведения, в институты, университеты. Зачем? Почему нельзя было доучится ещё два года в школе и поступить, как все, в ВУЗы? Зачем терять три года? Марина объяснить мне этого не смогла, как ни старалась. Её я встретил на втором этаже, она что-то усиленно читала, пытаясь понять.
- Привет, дурёха, что читаешь?
- Информатику. Стой, - по её глазам можно было увидеть, что в её голове начался сложный мыслительный процесс, который она пыталась правильно сформулировать и выдать, как машина ЭВМ, - ты ведь здесь учился и уже окончил этот универ. У тебя что-нибудь преподавал Стефанов?
- Какой?
- Александр Александрович.
- Стефанов-младший, нет, не преподавал. Только старший.
- Не знаешь, как его сдать «быстрее»?
- Я думаю, что, как и отца его. Меня же из-за него чуть не отчислили. Выкупил экзамен за пять тысяч за две недели до начала новой сессии. Он принципиальный, хочет, чтобы все сами сдавали. Он постоянно повторял: «Делайте всё САМИ!». Мы даже шутили, что его инициалы складываются в слово «САМ» - Стефанов Александр Михайлович. Кстати, самый дорогой экзамен за всю мою студенческую жизнь. По сравнению с Государственным Университетом или Аэрокосмическим цены здесь просто смешные. А самый дешёвый вышел мне 75 рублей. Мы сдавали маркировку радиоэлементов, я не готовился, хотя в целом дисциплину знал. Был на всех парах и преподаватель был отличный. Советской закалки. Мы зашли вдвоём с одногруппницей и тот решил, что мы семейная пара, что она беременна и так далее. Правда, мы его в этом разубедили. Договорились на знак аварийной остановки для автомобиля. У его товарища с кафедры скоро намечался день рождения, и он решил подарить ему именно его. Мы легко отделались. А после нас ребята выкупали зачет, начиная от двух тысяч.
- А через кого Стефанова взял? И что за предмет был?
- Цифровые устройства и микропроцессоры. Да номер кто-то подогнал. Армянин Артак. Вроде как друг семьи Стефановых. Я оптом 15 зачёток приобрёл. Мне дешевле вышло зато. Раньше проще было. Он раньше сильно пил, в запои уходил, ребята знакомые, что до меня учились, зачёты за бутылку ставили. А сейчас он закодировался и не пьёт ничего крепче чая из своей немытой кружки. А жена с ума сходит потихоньку. Не выдерживает. На таблетках сидит. Зато вся семья на одной кафедре работает. Семейное дело, можно сказать.
- А у тебя остался номер это армянина.
- Нет, удалил за ненадобностью. Марин, давай после зачёта в кино сходим?
- Не хочу в кино.
- А куда хочешь?
- Никуда, - в этом слове была вся характеристика культурной жизни Самары. В настоящее время в городе наблюдалось засилие скучных и безконцептуальных алко-вечеринок, наполненых пафосом безликой синтетической музыки. DJ Winamp и DJ Windows Media Player Classic были завсегдатаями таких вечеров.
- Ты что… - выдержала она паузу, - клеишься ко мне?
- Я не клеюсь. Я проявляю интерес.
Позиция «д».
Самая загвоздка этой истории в том, что я не понимаю, зачем она мне нужна? Нравится ли она мне настолько, что я бы хотел провести с ней как можно больше своего времени или настолько, чтобы покувыркаться с ней пару дней и разбежаться. Не сказать, что мы разные или похожие. Скорее ни то, ни другое. У нас с ней есть общие интересы, но они ощутимо малы по сравнению с основными. Ну, и вопрос о ребёнке тоже остаётся открытым. Я же не кретин, чтобы иметь отношения с девушкой, у которой будет ребёнок не от меня. Я его просто не приму. Один из моих друзей детства никогда не играл поломанными игрушками. Даже если и мог их починить. Он просто их игнорировал. И никогда не брал чужих игрушек, они были ему неинтересны, играл только своими. Он вырос, и место игрушек заняли девушки. А отношение не изменило совершенно. Его интересовали только девственно чистые, не тронутые, не распечатанные. А я же наоборот чинил игрушки и с ними играл. Видимо, это и отразилось на мне в последующие годы. Но и её парня можно понять. Хотел порезвиться без последствий, да не тут-то было. Я не разделяю точку зрения о том, что «зачем заниматься сексом с девушкой, от которой боишься услышать «дорогой, я беременна». Жизнь не предсказуема и порой выдает немыслимые повороты сюжета, к которым ты оказываешься не готов. Но выход есть всегда. Его просто нужно отыскать.
Позиция «е».
Снять блокировку телефона. Последний набранный номер. Вызов. Гудок. Второй. Третий. Ответ абонента. Слышу знакомый приятный голос.
- Марин, я хочу быть с тобой.
- Ну, нет, зачем?
- На «нет» и суда нет.
- Погод… - её оборвал сброс вызова и короткие гудки в трубке.
Выражаясь языком пабликов, который более понятны Марине, можно вытащить только одну цитату: «Нет – значит нет. И нехуй унижаться».
Домой я ехал в переполненной 240 маршрутке. Девушка, сидящая напротив меня, спиной к водителю, решили пересесть на освободившееся рядом со мной место и случайно задела меня локтём.
- Извините.
- Ничего, всё в порядке, - ответил я.
В руках она держала айпод, и невольно я увидел на экране знакомую мне обложку альбома Pet Shop Boys - Introspective .
- Тебе нравится эта музыка? - спросил я.
- Да. А что? – смущённо ответила она.
- Ничего, - я вытянул из её уха наушник вкладыш и вставил в ухо себе.
Дальше мы ехали молча, слушая музыку. Наверное, её обескуражило моё поведение, потому что попыток забрать наушник она не предпринимала. Я прослушал свои любимые песни Rent, Heart и Domino Dancing.
Я считаю большим совпадением, что вышли мы на одно остановке.
- Давай завтра на этом же месте часов в шесть встретимся. Меня, кстати, Марина зовут, - представилась она.
Где-то это я уже видел. Знаю, проходили.
Завтра мы не встретимся.
Мы больше никогда не встретимся.
Разбивайте палатки.
Разбивайте огороды.
Разбивайте бутылки.
Разбивайте витрины.
Разбивайте ebal’niki.
Будущего нет.
Вот если я о ней столько думаю, то это что да значит.
Верно?