В Новом Вавилоне создана «голубая кровь», препарат - угроза странам Разделения. Стирая границы, независимо от расы или положения в обществе, обладатели ее вознесутся над остальными людьми в касту бого-избранных. Однако, достанется «кровь» не всем, и не только безграничные возможности несет и власть над миром, но и страшную кару. Остальным миллиардам людей, целым расам, не достойным «голубой крови», предначертано умереть…
УВЕРТЮРА.
Торжественный молебен из Храма Возрождения Полина включила случайно, листая программы корпускула.
В расшитых драгоценными камнями ризах, иезуит, Владыка Аввакум громко читал проповедь перед высшей новой знатью: президентом, его семьей, и самым близким окружением. Лизоблюдами-министрами в дорогих костюмах, дородными генералами под золотыми эполетами, их холеными женщинами в скромных, только на вид, платочках и прыщавыми отпрысками-тонконожками в роскошных, не по возрасту, платьишках и костюмчиках.
Кулаки Полины мстительно сжались. Главные враги ее вместе собрались, а одно лицо, мелькнувшее в разнаряженной толпе, неожиданно сильно взволновало. Показалось знакомым настолько, что колени задрожали.
Ненавидела себя. Дрожь возникала всегда некстати, ведь скоро вернется Олег. Привык в глазах любимой твердость видеть и уверенность. Потому и обещал, принять план спасения ее, а своего, даже не предложил. Слабак!..
Полина зашла на кухню, заварила привычно-крепкий чай. Присев в кресло, закрыла глаза...
...Лагерная сирена завывала невыносимо, заставляя девочку открыть глаза и быстро выскользнуть из под тонкого, едва согревающего в каменном бараке одеяла. Почти каждое утро кто-то из взрослых не вставал, не имея сил бороться с холодом и растущими нормами выработки. Вот и сегодня осталась рядом лежать женщина-азиатка, бывшая чемпионка по плаванью. Несчастная последнее время была особенно дружна с матерью девочки. До сегодняшнего утра подкармливая их крошками хлеба, остатками похлебки, и всем, что удавалось припрятать из скудного лагерного рациона.
- Мама, смотри, тетя Лия не просыпается!Ма-а-а...
- Тише, Поля... Вижу! Беги с ребятами на построение.Сама ее проверю.
Девочка послушно выбежала с другими детьми на площадку перед бараком, где уже строились сотни людей.
Скоро торопливо приковыляла мать. На глазах блестели слезы. По ее скорбному лицу Поля чувствовала: страшное произошло. Мать сильно прижала тельце девочки к себе.
- Заболела тетя Лия, в больницу забрали...
- Ты обманываешь! Нет здесь больницы, ма-а-ма.
- В город увезли... За снежной горой. Там есть. Большая...
Поля вдруг заревела, и все стали смотреть на нее.
- Теперь ей тоже голову распилят, как дяде Генриху?.. - ныла она сквозь слезы.
Мать снова испуганно прижала дочку, ткнув лицом в истрепанный подол, шепча:
- Полюшка, молчи... Нельзя здесь...
Девочка знала, что после смерти узника в лагере, голову его распиливали на две части. Обычай завел еще прошлый начальник. То ли, убедиться, что Гибрид мертв, то ли, ритуал свой какой-то, мистический проводил.
Известно, что начальника того позже раскрыли, как тайного Гибрида-полукровку, но при аресте успел застрелиться. По иронии, голова его была так же распилена, а простреленный череп из двух половинок для устрашения заключенных в стеклянной витрине красовался. Напротив входа в карцер.
…Лагерь для Гибридов Омиртен, или урановый рудник за № 11-315,восстановлен был на Урале, как и десятки подобных, сразу после Разделения. На месте заброшенного лагеря прошлого века, посреди каменистой долины, обложенной сопками, узники возвели новую урановую фабрику с цехами, бараками, штольнями и собственной электростанцией.
Омиртен на языке местного народа ланси значило: умирать здесь. Когда-то охотники ланси наткнулись в долине на человеческие кости и умерли от мучительной болезни - вначале выпадали волосы, потом наступала смерть...
- Мне сильно холодно, мама-а. Есть хочу.
- Знаю, родная. Терпи... Дадут что-то, после построения. Отам свою похлебку. Утром совсем не голодна.
- Опять, ты!.. Хо-о-чешь кушать, и траву ела. Я видела-а....
Женщина пыталась возразить, но раздался зычный, усиленный холодом, рык
бородатого человека в папахе и черной военной форме. Начальник лагеря обращался к узникам с деревянного помоста, засыпанного ранним снегом. Рядом столпились, выдыхая пар, сытые, мордатые лагерные охранники и незнакомый девочке, худосочный молодой мужчина. Невысокого роста в гражданской одежде, не по погоде.
- Гибриды..! Заткните пасти. Молчать! Сегодня, презренные твари, свезет кому-то непоразмерно. В мой лагерь случай завернул молодого ученого - господина Гавриила Акимовича Гебелева, чистокровного патриота. Улучшает людскую породу, из дерьма лагерного отбирая счастливцев. У них появится надежда: не в холоде барака смердить, а в тепле его больнички!.. Ха-ха-ха... Может из отродья-Гибрида, в истинно-чистопородного обратитесь...
Маленькая Полина не понимала значения слов черного, страшного бородача. Она помнила лишь, как ловко привязывал тот истощенных, измученных людей веревками к большим машинам. Мама тихо обьясняла, что несчастные провинились. На веревках их потащат к забоям за три-четыре километра. В такие дни всегда играл веселые марши лагерный оркестр, а Полина, дрожа от страха, в хоре при нем пела.
Еще подслушала она, как-то, двух охранников...
(ЦЕНЗУРА)
Ночные рассказы в холодном бараке, работавших на урановых рудниках, были еше более душераздираюшими. Говорили о трупах с выкачанной кровью. Якобы, сильные узники делали себе переливание от слабых, чтобы избавиться от радиации.
После переклички, ученый Гебелев начал отбор Гибридов, делая это с видимым удовольствием. В число счастливчиков вошла мать девочки.
Поля искренне завидовала, что скоро мамочка окажется в тепле, и добрый ученый, первым делом, прикажет накормить ее до сыта. Потому что такой красивый, не может быть злым, как охранники.
Но мать, чуя беду, остервенело вырвалась из шеренги отобранных и бросилась к девочке, истерично голося:
- Не брошу... Поля, доченька!..
Женщина пыталась дотянуться Полины, но охранники своими лапами ее ловко перехватили. Один крепко вцепился за волосы, другой с силой пнул ногой, заталкивая обратно. В руке у первого остался вырванный клок волос несчастной. Брезгливо, он отбросил его на снег.
У Полины тогда впервые задрожали колени. Медленно она стала валиться, но чьи-то руки вовремя удержали.
- Дура-дурная..!- голосил начальник. - Счастья не поймет своего, тупая Гибридиха. Если покладистой будешь, вернешься, ребетенка заберешь. Человеком станет, как... я..... - начальник издевательски заржал, и смех его раскатисто подхватили охранники.
Колонну из отобранных довольный Гебелев тут же увел.
- Теперь жрать, кому положено, и за пахоту! А вечерком — сбацаем концертик с показательной казнью Гибрида из девятого барака. На волю, сволота, пытался тайно малявку передать. С жалобой на меня и соплями, чтоб вторично пробы по Генетическому Протоколу пройти. Доказать, будто в лагере, с-сученок, по ошибке, и крови Гибрида в нем нет. Так вот, старосты бараков и бугры смен!... Вдолбите своим придуркам, что откидываются отсель, мертвецами тока. Вперед копытами... Все! Построение окончено!
Колонны узников потянулись уныло обратно в бараки. Незнакомая женищина мягко подхватила ручку зареванной Полины и зашептала:
- Не бойся меня, девочка! У тебя чудный голосок и внешность артистки. Один дядя получил разрешение выкупить из лагеря несколько талантливых детей. Скоро, увидишь маму снова.
- Правда?!.. Как его зовут?..
- Илия. А что у тебя в другой ручке?
Но девочка, вместо ответа, торопливо спрятала ее за спину. В кулачке Полина сжимала кровавый клочок материнских волос, который успела подобрать на снегу...