Страница 10-я Ах, Гасан, Гасан...

Джебраил Халиди
В Баку, по соседству с нами, жил старик. Ему, как и моему деду, было около ста лет. Однажды дед повёл меня к нему, как раз тогда, когда дедушка Гасан сильно заболел.
На пороге нас встретила его жена, бабушка Сусан. Она пожаловалась моему деду, что её муж уже в течение нескольких дней вовсе ничего не ел, даже капли воды не выпил.
– Что же ты, друг мой, так подкачал? – с порога обратился мой дед к другу.
– А, Гейдар, это ты, – закряхтел больной старик. – Присаживайся. И внука привёл, спасибо тебе.




Через некоторое время, вдоволь наговорившись о всяческих болезнях и предстоящей погоде, друг деда наконец-то обратил внимание и на меня.
– Подойди ко мне, внучек, – сказал он. – А что у тебя в руке?
– Учебник по химии, дедушка Гасан, – почтительно ответил я.
– Дай-ка мне твою книгу, – слегка покашливая, попросил хозяин дома.
Я молча протянул ему учебник. Он долго и заинтересованно стал перелистывать книгу, вдруг остановил свой взгляд на одной из страниц моего учебника.
– Ты что, Гасан, надумал обучаться новой азбуке или в институт собираешься поступать?! – не выдержав, пошутил мой дед.
– Нет, Гейдар, – сокрушённо ответил старик. – Я думаю, допустил большую оплошность в жизни, женившись на Сусан. В молодости, если был бы у меня нынешний ум, то я непременно женился бы на такой красавице, как эта, – показывая на портрет, произнёс он.




Чей это был портрет, как вы думаете?! Никогда не догадаетесь, о ком могла бы идти речь. Со страницы моего учебника на нас смотрел сам… Михаил Васильевич Ломоносов, в парике с кудрями.
Мы с дедом Гейдаром разразились громким смехом.
– Старый ты проказник, –  буркнула в слезах бабушка Сусан, осуждающе качая головой.
– Я думала, что тебе уже больше не видать своих внучат. Оказывается, надумал жениться? Да ещё, богохульник, обидел такого гения как Ломоносов. Нет, после такого бесстыдства, ты ещё многих переживёшь!..


Самое удивительное то, что наш сосед прожил после этого ещё несколько лет. Поэтому, вспоминая каждый раз эту историю, мы от души смеялись.