Прибыв по приглашению республиканских властей в СКБ Минского завода ЭВМ с де-факто пятилетним опытом разработки, производства и применения компьютеров в «горячих точках», я был назначен начальником лаборатории.
Однако, уж очень молодо-зелено... Опять же, росточек хилый. Всего-то на три-четыре сантиметра длиннее коротышки Буонапарта, да и откуда взяться росточку у уроженца голодоморного Поволжья 1933 года. Голосишко писклявый, с натягом годный лишь в звёзды российской эстрады. Шейка субтильно-хиленькая, как ни старались накачать мне её борцы-сожители по 271-ой комнате общежития Военмеха. И поползли по заводу слухи-догадки о движущей пружине моей карьеры.
Сначала народ, в лице его лучшей половины, догадался, что я «племянник» главного инженера СКБ. А когда вскоре моя "плодотворная дебютная идея" породила Постановление ЦК КПБ и Совмина о создании на заводе математического отдела и меня же назначили его начальником, всем стало окончательно ясно, что у меня и в ЦК «своя рука».
Будучи убеждённым атеистом, я и понятия малейшего не имел, что эти слухи – упреждающее проявление покровительства моего ангела-хранителя из небесного департамента ИнфорМистики. Однако, по рассеянности, он забыл поделиться со мной ангельской покорностью и смирением.
Случайно узнав однажды, что на режимном предприятии по лабораториям моего отдела и без моего ведома гуляет некая комиссия, я взбрыкнул. Комиссию с пробега снял и затребовал к себе в кабинет с объяснениями. Комиссия оказалась из ЦК комсомола Белоруссии с целью "проверки и улучшения" нашей работы.
Представившись, я попросил комиссионеров проделать то же самое. И подвёл неутешительный итог, что поскольку в рядах проверяющих нет ни одного человека, знакомого с какой-либо вычислительной техникой хотя бы на уровне выпускника ПТУ, надеяться на полезные результаты их деятельности в моём подразделении не приходится.
- А у вас каждый второй должен бороться за звание ударника коммунистического труда! - с апломбом возопил уязвлённый вождь проверки.
- У меня несколько иные представления о том, что должны делать я и мои сотрудники. И вы, кажется, уже видели моих орлов? Так вот, из них ни один не хочет быть вторым. Каждый – только первым!
Свою кровную обиду они бегом понесли парторгу завода. Фамилия у парторга была похожей на Козлюкова (А в «Кубрике» ТОФ {ТихоОкеанского Флота} была подмечена мистическая зависимость возгорания борьбы за защиту советской власти с той стороны, где ей ничто не угрожает, от наличия скотско-зверских элементов в фамилии парторга!). Поэтому Козлюков сразу, без разбирательств, помчался в райком партии. Видимо, ведро его души было переполнено мусором из избы. И похоже на то, что в райкоме у него были единомышленники – околачиватели груш, не перегруженные текущей работой. Борьба с контрой вскипела широким фронтом. И, спустя всего пару часов, мой «дядя» Г.П. Лопато, вызвав в коридор, печально корил своего «племянничка»:
- Зачем Вы связались с этой комиссией! Теперь Вас собираются выгнать с работы. И в такой ситуации Вам никто не сможет помочь…
Настроения отдать на съедение обалдуям свой «Нью-Васюковский проект» по превращению болотистой Комаровки в Программистский Центр почему-то у меня не возникло. И я стал искать Сен-Готардский перевал для выхода из безвыходной ситуации. Тут-то мой ангел-хранитель и шепнул мне всего два слова:
- Рука в ЦК!
С такой подсказкой, да на заранее обработанном слухами поле, обыграть хоть самого Капабланку – плёвое дело!
Наутро, с треском распахнув ногой дверь в кабинет, я развалился на стуле и небрежно процедил Козлюкову:
- Тут ходят нелепые слухи, что у меня есть «рука в ЦК КПБ». Враки! Во-первых, не в ЦК КПБ, а в ЦК КПСС. А, во-вторых, не рука, а нога. Которая, если не заткнёшься, так приложится по жо.. тебе и твоим единомышленникам, что вы даже на глаза мне никогда не попадётесь!
Затем
"Шаршавой ладонью смял сапоги гармонью
И гордой походкой покинул" кабинет,
не забыв опять громко хлопнуть дверью.
"И лучше выдумать не мог!"
Дело было закрыто так быстро и так плотно, что до меня не донеслось не то что отдалённых грозовых раскатов, а даже комариного писка.
Однако, мой антикозлиный ход конём через Сен-Готард, видимо, попал на заметку в департаменте ИнфорМистики моего ангела. И через много лет, безо всякой на то инициативы с моей стороны, мне довелось по компьютерному делу стать невольным исполнителем прикладывания «ноги» ЦК КПСС к «четвёртому позвонку» отдела науки ЦК КПБ. Неисповедимы пути...
Но эта песня уже явно по тематике цикла «НАУКА О НЕПОЗНАВАЕМОМ - ИНФОРМИСТИКА»