Всю дорогу домой Анто испытывал ментоловое покалывание на лице и непривычное ощущение у себя на губах, которые взяли и треснули, поддавшись, судя по всему, тому же неозвученному императиву природы, следуя которому деревья, все как одно лишились кроны.
Вверху, среди чёрных ветвей деревьев, будто воткнутых в землю не той стороной и в промежутках между рыхлыми жилыми домами, бушевал невидимый ураган. Жёлтый свет фонарей слал узловатые путаные тени по кирпичным стенам, отражался в чёрных прямоугольниках окон.
Когда же лабиринт улиц остался позади, и он уже находился внутри съёмной однушки, наполненной сухим теплом и статическим электричеством, а его взгляд спокойно преследовал ровные строки на привычном экране и спина надёжно и мягко слилась со спинкой удобного кресла, передав ему обременительную, от накопившейся усталости, часть своего веса, он почувствовал, как на него стали наваливаться одна за другой тяжёлые, парализующие ум, волны сна. Послушно забравшись под одеяло и он всё ещё слышал, как из мира, что находился снаружи его комнаты доносился плаксивый скрип разодранной крыши дома, или, может быть, тех самых чёрных деревьев, с которыми воюет ураган .
Во сне он двигался внутри пустого тоннеля, которому соответствовало, почему –то, не занятое пространство под одеялом, и несёт в руках человека, в таком же свернувшемся положении, в котором сейчас пребывало его собственное тело. Пол, по которому Анто шёл, напоминал рыбью чешую, словно всё происходило внутри вывернутой наизнанку рыбы, а даль в конце этого вытянутого помещения перекликалась каким-то образом с отверстием в сушке. Одной из тех сушек, в прикуску с которыми этим утром он пил чай.
Звук, прозвучавший из телефона, принявшего смс, заставил его оторвать голову от подушки, и через силу оглядевшись вокруг, ещё несколько секунд он не мог понять, где находится, и даже собственное имя его не особо отличалось от запаха рыбы. Это было то самое короткое мгновение, когда у него не было ни собственной истории, ни черт характера, определявших бы его. Даже звуки родной речи, услышь он их в этот момент, показались бы, скорее всего, какофонией. Но вскоре окружающие предметы снова заполнились привычным смыслом.
- Жду возле подъезда – сообщала надпись на экране устройства. Не теряя времени, он собрался и вышел из дома. Пока он спал, ветер стал немного тише, но окружающий мир продолжал гудеть и колыхаться словно на дне океана в штормовую погоду.
На Алесе была яркая куртка в клетку и облегающие тёмные штаны. Из под шапки выглядывали светлые короткие пряди волос. Не смотря на то, что выглядела она нормально, ему вдруг захотелось угадать под всем этим что –то вроде подавленной печали, но сейчас она была столь рада их встречи, что сдерживала скорее улыбку, чтобы она не заняла всё её лицо.
- В последнее время веду себя как баба. Совсем загналась.
- И правда, что это с тобой?
- Не знаю. Заразил, может кто...
Беседа продолжилась в ближайшем кафе за чашкой чая:
- Куда собралась то?
- В Питер. Там пустует квартира у тёти. Потому что этот город меня уже достал. Я не умею работать. Не могу даже заставить себя сделать вид, что работаю в присутствии начальства. А если и удаётся, то выражение лица моего начинает источать вселенскую скорбь, что раздражает окружающих и провоцирует вопрос, типа, зачем ты тогда вообще сюда пришла? - Денег дайте! Ещё меня огорчает почти полное отсутствие адекватных людей в моём окружении!
- То есть, всё твое окружение нужно вязать либо в смирительные рубашки, либо в наручники?
- На меня плохое дурно влияет. Я эмоционально восприимчива. Сложно выбираться потом.
- Значит, что-то тебя с ними связывает - уже серьёзно прокомментировал он - и вообще, странная это тема.
Алеся отпила немного чая, и поставив чашку на стол, выжидающе уставилась на Анто. С момента их последней встречи прошло примерно полгода. Он помнил Алесю ещё совсем юной девушкой, и взросление, определённо шло ей на пользу. Её взгляд стал спокойнее и увереннее, а черты лица более строгими и изысканными. Её идею насчёт Петербурга он одобрял, и даже поймал себя на мысли что и сам не отказался бы прицепиться к ней вагончиком и тоже оправиться к её тётушке. Жалко лишь, что нельзя притвориться багажом, или переодеться её подружкой, как это часто бывает в популярных комедиях, где люди поскальзываются на банановой кожуре и бросают торты в лица друг -друга.
И всё же было не ясно, что именно сподвигло её сбежать в город белых ночей. Не хватало какой –то важной детали. Чего –то, о чём она не сказала.
- На день рождения к другу я пришла позже остальных – начала она. Поэтому, когда на улице начало темнеть, я только начала пьянеть. Поэтому, когда уехали все свои, затем полу-свои и остались лишь четверть - свои, я не очень торопилась домой. День рождения происходил в дачном посёлке на окраине города. От этих малознакомых парней мне удалось вырваться с большим трудом. - Затем, неожиданно, она затараторила, словно на экзамене, будто надеясь, что за большим количеством быстро произнесённых слов преподаватель не заметит отсутствующего между ними смысла.
Бежать ночью одной по лесу и плакать мне даже понравилось. Добравшись до дома, я решила, что мать была права: удобная обувь это очень важно. При покупке обуви особое внимание следует уделить внимание форме колодки.
- Ну, теперь ты знаешь, что тебе нужно быть пунктуальнее - заметил он. Даже сейчас, когда она чувствовала себя наиболее разрушенной и опустошённой, она выглядела собранее и гибче, чем это было раньше.
- Не хочу больше нравиться людям. Никогда.
- Нет ни в чём Вам благодати
С счастием у вас разлад
И прекрасны Вы некстати
И умны Вы невпопад – вздохнув, декламировал Анто.
- А у тебя как дела? – после некоторой паузы смущённо спросила Алеся, словно устыдившись того, что весь вечер разговоры шли только о ней и только сейчас, выговорившись, она заметила в своём собеседнике отдельного человека, у которого, между прочим, тоже могут быть какие-то свои проблемы.
- Всё отлично.
- Почему отлично?
- Почему бы и нет? Разницы нет никакой, как ответить на этот вопрос: в любой ситуации и состоянии. Немного помолчав, он продолжил - не то что бы я от тебя скрываю что-то или кривлю душой, просто, действительно нет ничего, что могло бы воспрепятствовать моему этому "отлично".
- Я поняла, что ты имел в виду. Ты боишься, что твои слова неверно интерпретируют.
- Старая болячка: "никто меня не понимает" - оправдывался он.
Неожиданно за их столик подсела девушка, моментально перебив запахом своих духов аромат чая. Оба растерялись, не зная как отреагировать на вторжение и насколько уместным можно его считать. Оглядевшись, они поняли, что все прочие столы в кафе уже были заняты. Дамочка даже не соизволила спросить разрешения, прежде чем подсаживаться за чужой столик, будто заглянула она не в кафе, а в студенческую столовую. Оба старались не смотреть в её сторону и ожидали, когда она уйдёт. Каждый из троих молча перебирал в уме что -то своё. Так и сидели, словно бездомные коты у кормушки.
Исчезла незваная гостья так же внезапно, как и появилась. Белая керамическая чашка с недопитым наполовину кофе и бумажная салфетка с кровавым следом от губной помады с краю стола - всё что осталось от её недавнего присутствия. Когда же работница заведения убрала и эти следы, стало неясно, была ли она здесь вообще, или же примерещилась им обоим.
* * *
До отправления поезда оставалось ещё несколько часов, когда они отправились в пустующий парк. Двигаясь от одного освещённого фонарём островка к другому сквозь моросящий дождь, они шли рядом - его рука на её плече. Слова лились сами собой. Оба не управляли ими будто они и были каплями дождя.
- Я тебя помню вооооот такой! – Анто деловито указал ребром ладони себе на уровень пояса. Алеся весело рассмеялась.
В самом конце парка, где контраст фонарного света и стелющейся черноты перемешивался так густо, что отдельные предметы нельзя было отличить от фона, они остановились. Причудливо завившийся тихий дымок от сигареты напомнил вдруг о чём-то почти забытом.
Проводив Алесю до вокзала, он помог ей занять нужное место в нужном вагоне, но как это часто бывает, на деле всё оказалось не так просто: пришлось бежать с багажом сначала к началу поезда, затем выяснилось, что его нумерация шла с обратной стороны, и начиналась очень нелогично - со второго вагона, потому что первого, в силу неизвестных обстоятельств не существовало вовсе. Прощание получилось суетливым.
Вместо того, чтобы вызвать такси и вернуться домой, Анто ещё долго бродил по спящему огнистому городу. Дошёл до колон центральной библиотеки, выполненных в духе античности и даже до дома, где жила раньше и больше уже не живёт девушка Алеся. С чувством сожаления посмотрел на пустое теперь окно её комнаты. На него падал безразличный белый свет фонаря. Пройдёт ещё немного времени, и тут не будет больше никого из нас. Одинокая Ставропольская ночь… Ночь, которая не и проходила и не отпускала. Немая ночь, которая повлекла его обратно на вокзал, заставила снова пройти сквозь просторную арку зала ожидания, большинство сидений внутри которого пустовали.
Он занял место примерно в середине зала. Обзор, открывавшийся с этой точки, в равной степени охватывал всё помещение, которое стало постепенно наполняться людьми. Преимущественно кавказцами. Становилось шумно. Соседнее место занял солдат, и принялся щелкать семечки. По тому, с каким упоением и нежностью он их щёлкал, можно было полагать, что он вкладывает в это занятие чуть ли не всю душу. Лицо солдата источало умиротворение, напоминающее умиротворение кришнаита, перебирающего чётки во время трансцедентной медитации. Рядом с собой солдат расположил свой багаж. Анто отметил, что некоторые пассажиры обставили себя им со всех сторон, словно забаррикадировавшись, в то время как другие с трудом перемещались с тяжёлыми сумками по залу, тоская их вслед за собой. У него же, из всего багажа была лишь маленькая сумка с блокнотом, карандашом и быть может пластиковой расчёской внутри.
Это был явно отдельный мир со своими, присущими лишь ему закономерностями. Спустя некоторое время масса людей в зале ожидания резко уменьшилась. Должно быть, они дождались нужного поезда. Солдат тоже исчез. Тишину нарушали лишь вокзальные объявления, волнами расходящиеся во всех направлениях. Да ещё крашеная блондинка в пушистом полушубке что-то выспрашивала на кассе. Её держал за талию куда более скромно одетый коренастый мужчина.
За окнами зала ожидания было всё ещё темно. Кто –то пытался с ним заговорить. Он решил притвориться спящим. А если повезёт – вздремнуть взаправду. Застегнув куртку до самого верха и надев на голову капюшон, он упёрся подбородком себе в грудь и постарался расслабиться. Многоголосый шум вокруг даже успокаивал. Ему вспомнились бездомные собаки, которые тоже запросто спят посреди скопления людей и их нисколько не смущает то, что прохожим приходится переступать через них..
Проспал он, однако, недолго – всего несколько минут. Ему нравилось, что окружающие не видят в нём чужого. Да и что могло помешать ему купить билет, да прокатиться в постукивающем вагоне в случайном направлении? Он вышел на улицу. Металлические громадины, находящиеся в нескольких железнодорожных полосах от перрона стояли неподвижно, отражая свет фонарей. Он прошёлся вдоль перрона и остановился возле плаката с надписью «ты можешь не успеть». Скорее всего, здесь имелось ввиду что-то связанное с техникой безопасности на перроне. Не успеть добраться до нужной ж/д полосы, если по предыдущей полосе идёт на встречу поезд. Или пролезть под вагоном, пока он стоит. Тоже можно не успеть. Однако его ум принялся подставлять один за другим прочие варианты трактовки этого высказыванияНе успеть выспаться перед учёбой. Не успеть найти своё место в мире. Перестать существовать прежде, чем осуществишь мечты и планы. ТЫ. МОЖЕШЬ. НЕ УСПЕТЬ.
Наконец, противоречие было разрешено. Отлучившись к кассе, он вернулся обратно на перрон и задумчиво уставился в чёрную даль, как это было прежде, с той лишь разницей, что теперь в его кармане находилось то самое сокровище, таящаяся надежда на счастливое будущее, нить, которая должна была приблизить его к девушке, красотой которой хотелось любоваться наравне с характером, способным держать удар и которая спит и покачивается сейчас, наверное, внутри одного из вагонов железнодорожного состава, отчалившего слишком неожиданно.
Вдалеке показался подрагивающий источник яркого белого света. Это был приближающийся состав. Раскатистый дребезжащий женский голос объявил, какой именно. Люди на перроне оживились и забеспокоились. Когда поезд оказался совсем близко, вовсе начали тревожно метаться по платформе.