Скрылся с места преступления
Юрий Круглов
Критика Wayless, Дед Макар, Аркадий Сергеев, Ворон,Эри, Михаил Ди, Енот Абракадабр
Все началось, когда какой-то ублюдок на дорогой иномарке лишил его самых дорогих людей. Или, вернее сказать, всё в этот момент закончилось? Убийца с места преступления скрылся, а менты его не нашли. Да они не особо и старались. И тогда Макс запил. Сильно. Пил, когда отобрали права, и когда уволили с работы, и совсем по-чёрному потом — когда продал за бесценок квартиру чёрным риэлторам.
Конец Света он проспал в баре. Когда очнулся – город лежал в руинах, и наливать для опохмела пришлось самому – из того арсенала, что уцелел в полуразрушенном помещении. Как сам Макс выжил в наступившей после этого мясорубке – он не знал и не помнил. Кажется, его кто-то пытался убить. Но не повезло умереть — вступились добрые люди, отбили, залечили раны. Только красный рубец на правой щеке, от брови до подбородка, и напоминает теперь о том случае.
Потом… потом случилось много всякого. Страшного, тяжёлого, забавного, снова страшного, снова тяжёлого. И откуда-то появилось желание выживать – защищаться и защищать, убегать и догонять, видеть чужие смерть, боль, лишения и переносить боль и лишения самому.
И вот сейчас Макс слушал трескотню случайного попутчика, спасённого из-под обвала многоэтажки. Молодой дёрганый парень – во времена до Конца, наверное, завсегдатай клубов и дискотек, почти наверняка популярный у девчонок, а теперь осунувшийся, грязный и заросший, сидел, держась за ногу с наложенной шиной – закрытый перелом. Самому парню с такой травмой в нынешнем мире ни за что не выжить – значит, придётся тащить его с собой. Ричард – так раненный назвался, активно уничтожал виски из предложенной спасителем бутылки, пытаясь заглушить нахлынувшую боль. И без умолку болтал. Сколько Макс за эти месяцы услышал историй? Вот только трёп этого рассказчика заставил сердце ёкнуть, а ухо внимательно вслушаться. Чего он с ним разоткровенничался? Наверное, стресс, боль, голод и алкоголь развязали язык. Но почему принялся рассказывать именно тот случай? Судьба – по-другому и не объяснить.
— От ментов тогда еле отмазался – те ещё уроды. Кучу бабла потратил. За те бабки можно было две таких тачки, как моя, прикупить. И ещё осталось бы на кабак, обмыть. Кстати, будешь? – парень кивнул на бутыль с виски.
Но Макс завязал. Прямо с этого момента. Когда понял, кто перед ним. Он мотнул головой, и Ричард присосался к горлышку.
— И тебе их не жалко было? – внешне спокойно спросил Макс, глядя куда-то сквозь собеседника.
— Кого? Овцу с выводком? – беспечно ответил вопросом на вопрос Ричард и снова глотнул.
Воспоминания, словно молнии, пронзили мозг… детская туфелька, раздавленный грузовичок в луже крови и рассыпанные по асфальту апельсины; потом все как в тумане; и вот три гроба у свежевырытых ям: один большой и два маленьких. Овца с выводком…
Голос Ричарда звучал все это время фоном:
– Да я так разозлился! Такой кайф обломала: педаль в пол, стрелка до упора, табун коней под капотом ревёт, музон, тёлочки пищат… ну, ты понял. И тут она! — По переходу, с коляской… — подавлено пробубнил под нос Макс.
— Да без разницы! – не заметил его уточнения рассказчик. — Куда мне на такой скорости было деваться? Даже затормозить не успел. Только фух – и полетели в разные стороны, как в боулинге! Чуть из-за неё на нары не попал! Макс почувствовал, как вскипела кровь. И ещё задёргался рубец на щеке – как это обычно бывало перед срывами.
«Один удар в висок – и всё. Всего один удар. Костяшками, резко, с оттяжкой», — подумал он, стараясь не выдавать своих чувств – нынешняя жизнь его этому научила. Но другая, холодная и расчётливая мысль заставила изменить решение.
Макс встал, разминая затёкшие от напряжения мышцы, поднял свой рюкзак с нехитрыми пожитками, поправил пояс и, бросив последний взгляд на бывшего мажора, а ныне – доходягу-скитальца, отправился в путь.
— Че, уже идём? – послышалось сзади.
— Я – да, а тебе в другую сторону, — не оборачиваясь, ответил Макс.
— То есть?
— То есть, нам с тобой не по дороге.
— Погоди, но я один не выживу! – громко воскликнул Ричард.
— Закон бумеранга, — голос даже не дрогнул.
— Ты че, какой бумеранг?! Да че случилось-то, мужик? – не понимал тот.
— Овца с выводком — очень тихо произнёс Макс.
Однако, Ричард, похоже, услышал и всё понял. Очень долго позади не раздавалось ни звука. А потом раненный начал кричать, просить, рыдать, и, наконец, проклинать. В общем, делал то, чего не должен был делать в его положении. Он не успокоился, пока до него не добрались «лихие». Тогда его стенания перешли в визг. Эти живодеры любили и умели убивать долго. Позже Макс не раз вспоминал душераздирающие крики и вопли жертвы, с упоением рисуя в воображении сцены его мучений.
— Каждому по заслугам, — шептал он себе в такие моменты. – За вас, мои родные…