Давным-давно, когда такого понятия, как покупка учебников и в природе не существовало, случился сбой: какого-то из них на всех не хватило. А с понедельника - в школу. Мне повезло - пришла вовремя. А вот подруга из-за болезни опоздала. Бледная, притихшая . Столько отшагать по жаре и зря?
Помнится, мы тогда с нею были в ссоре. Но тут я, как ни в чем не бывало, подхожу и молча вручаю ей свой экземпляр. А потом спохватываюсь: не приняла ли подруга мой жест за капитуляцию или как предлог к примирению? Подумать страшно! И под эти страсти-мордасти скоропалительно договариваюсь с подвернувшейся одноклассницей. На моё предложение самой брать у неё учебник, пока не заполучу свой, и приносить его обратно, возражений не было. Так на том и порешили.
Телефоны тогда были в редкость и потому являясь наобум , мне частенько приходилось ждать. При первом же посещении в глаза бросилось, что семья одноклассницы жила в маленьком, по-сравнению с нашим, домике, но в окружении сада, цветников и родни, приходяще-уходящей. Народу всегда было полно, не то, что в нашем. В тесноте да не в обиде. Но когда хоромы - не разминуться, чужой быт, как на ладони. Воленс-неволенс. Не на виду , так на слуху. Кто-то из пришедших здороваясь с одноклассницей и называя её"Булочкой", чмокал в темечко. А кто-то - в носик или щечку.
Сейчас я понимаю, что эта семья была на редкость дружной, самобытной. Общающейся ! А тогда виделось все гротесковым. Издержки возраста, что ли? Впрочем, мы этот гротеск не столько видели, сколько домысливали . На ровном месте, из озорства! Покопаться - всегда найдёшь. Одна просьба моей мамы чего стоит! Помню, я только вышла из комнаты, где делала уроки, как услышала: "разве у тебя отсохли бы руки, если б ты натерла две-три картофелины мне на крахмал? Видишь ведь, что стираю"...
Здесь же всё делалось в охотку, сообща, без суеты, без выяснения отношений и без оскорблений, за степенными разговорами и без оглядки на пигалицу , что зачастила к ним откуда ни возьмись: ну пришла и пришла - места всем хватает.
Нередко глава семейства выкраивал время, чтобы забежать домой на обед. И не только, когда ожидалась какая-нибудь вкусняшка. К ней-то уж само собой. Готовилась она по выверенным родовым рецептам: пироги из теста - утопленника, блинчики с припёками. И всегда под воспоминания, с умопомрачительными приправами, добавками, ароматы обалденные! Но когда к ним примешивались слащавые обращения, от неловкости впору бы залезть под табуретку.
- Ку-ушай! Ку-ушай, Птичка, рыбку! Это когда подавалась щука. Фаршированная. Ну, а птичка, разумеется - отец.
Спустя некоторое время, когда потчуясь птичкой, уткой к примеру, кто-нибудь припомнив щуку, комично-подобострастно восклицал:
- Ку-ушай! Ку-ушай, Рыбка, птичку!
И все смеялись, и все довольны. Но чему и чем? Не отец, а оборотень какой-то. То он птичка, которой предлагают рыбку, то наоботот. А в общем, уморительно-умилительно - чета Маниловых отдыхает.
А чего еще можно было ожидать от той, ничего не смыслящей в жизни девчонки, каковой я и была в ту далекую эпоху бесплатных учебников? Кстати, свой я заполучила, когда мы с подругой даже помириться не успели. В милый домик я еще некоторое время захаживала, но после примирения с подругой как-то все сошло на нет.
Что интересно, мы так и не вспомнили из-за чего между нами тот сыр - бор разгорелся! Но не случись его, я бы и не подозревала , что есть на свете место, где всегда умиротворяющая атмосфера, где настолько трепетные, теплые отношения, что глядя уже издали, мне представляется будто все его обитатели не выпускали друг друга из объятий. А их бережное отношение к семейному укладу - к очагу? Вспоминая, я и сейчас греюсь у его тепла. Это то, чего мне всегда не хватало... И не хватает...