На Мальдивы он приходит в 6:01 утра. Я приехала за ним. Все что этому предшествовало - стоит лишь нескольких строк:
Бесконечные аэропорты, ненужные или святые знакомства, трудности перевода, вискарь и ужасно утомимое ёрзание на сидении в самолёте, с бесконечными взглядами на "который час". Я люто ёрзала бы тоже, если бы Эдька не скрасил мне немного этого полетного кошмара. А именно - Эдуард Лимонов со своим "палачом". Хотя перелет из Коломбо в Мале, Эдька мне уже не скрашивал. Мы с ним дико обозлились и я его не открывала. Да и он мне уже не так радостно вещал со своих страниц о старых, молодых, тощих, голодных, сытых, одиноких, бедных и богатых, иностранных и русских - жопах. Мы засыпали и злились.
Все равно я его люблю и он бережно у меня проглотил - закладку.
Нам еще назад лететь, Эдя. И я буду внимательна, как и прежде.
Все эти катера по небесной воде, обвязанные ленточками пальмы, фальшивые улыбки за доллар, чопорные англичане вместе с отглаженными немцами, яркие шорты и красные шеи, липкие выкрики и вишенки на пирожных - лишь массовка и полукадры. Жопы.
Я успела изрядно надраться вискаря, чтоб погасить в себе все то, что видеть - не обязательно.
А кокосовый рассвет это обязательно. Это главное, друзья.
После наших донецких тюрем, псевдоапельсиновых революций, синих леопардов беркутовских форм, гадкой физии "вождя" влезшего в китайский долг, политических дебатов оформленных под птичий рынок, и всех тех рож, которые там ими торгуют - нужно только одно лекарство. Кокосовый рассвет.
Правда это дорогое лекарство и продается оно вот, к примеру - на Мальдивах. И использовать его можно только здесь. Да и не всем помогает. Так что простите меня, но привезти я его не смогу. И внедрить в змею продаж на наших рынках или раздать благотворительно или прислать с открыткой на Рождество в каждый каждый дом. И может быть тогда мой город снял бы с себя свой серый плащ, свои старые засаленные шмотки, выкинул бы из карманов дорогие машины-безделушки и жирные, некрасивых цветов, супермаркеты, расчесал бы своих старух, разделся догола, и ушел по кромке небесной воды туда. В кокосовый рассвет. В теплый и влажный, как слезы - ветер.
Не понимаю, зачем Бог создает такие красивые места, когда другие города закидывает в мерзкие, холодные, непригодные ни для какой жизни. В тех местах могут жить только тараканы и черви. Лазить, жрать, бессмысленно размножаться, изобретать себе флаг и варганить революции, за место под настольной лампой и кусок протухшего мяса.
Я, конечно, люблю свой город. Я его люблю быть может даже больше чем вы все. И конечно приеду и обниму его и останусь с ним жить навсегда. Я уткнусь в его серый плащ и нечесаных старух, я буду позвякивать с ним мелочью и принимать роды у его супермаркетов. Я даже умру вместе с ним.
Но, Боже....
Боже, ты бы мог не делать больше некрасивых мест. Ни на одной планете из далеких и любых галактик. И прекрати пожалуйста алмазные дожди на Нептуне! Люди из некрасивых мест вот вот соберутся и построят корабли, как завещал им освистываемый ранее калужский Костя Циолковский. Они доберутся до Нептуна и разведут там червей и тараканов.
Они вцепятся там друг другу в глотки, они родят там новых синих леопардов, как злые пчёлы на алмазном меду - они будут роиться, драться, жалить и растащат по своим норам всю планету, как сделали уже со своей.
Прекрати дожди! Засуху Нептуну, Боже..
Алмазные дожди
*
И длился день (не длится там, кто не умеет длить)
Внутри гудела пустота откормленной земли
Какой-то путь ещё лежал и ты был с кем-то тем
И пояс Койпера не жал на талию систем
И в алебастровой волне не ведали вожди
Что там идут на Нептуне алмазные дожди
И время икс и время Че на кумаче гони!
А дело - в справках и моче
(Так думали они)
Рождался сын рождая мать а мать родит отца
И все кидались поздравлять с рожденьем мертвеца
Мертвец мечты сдает в утиль надеясь на резон
А Бог всё крутит это фильм
(Шестнадцатый сезон)
И громоздились титры снов и тряпок и имён
Был воздух чист потом соснов потом исчез и он
А звёзды всё взлетали ввысь с прокуренных жабо
Потом не пели
улеглись
им завтра на рабо..
Тончала нить и эта нить размашистый брульон
И было некогда любить и дел на миллион
И радость спи моя уснись хоть утопись в пруду
Никто ж не видел этих крыс
(хоть Нильс дудел в дуду)
Пока на щуку нападал речной и серый рак
И лебедь в небо улетал прирученный дурак
Крылов смеялся и бухал в петле своей свечи
И обезьянку подзывал дурацким – чи чи чи
Но обезьянка знала толк в Крылове и молве
У обезьяны был свой полк опилки в голове
И три попытки на дохе согреться от печи
Она сказала:
– вот вам хер и я не – чи чи чи
А что она? Живет как все как все живёт и вот
Снимает сливки на росе и пичкает в живот
А там очки и кирпичи пельмени алыча
Потом болит потом кричит (не требуя врача)
Нептун конечно винен бес его алмазы да
Ведь мы привыкли что с небес то манка то вода
То самолёт то недолёт залётного грача
То вдруг изнанка запоёт…
и тут не до врача…
Роднится даль и горизонт в затылок вдет крючок
Алмазный дождь стучит об зонт и Бог не дурачок
Так далеко швырнул Нептун растягивая клеть
Чтоб ни один земной летун не смог преодолеть
Из песен сводок и стишат наделав куличи
где революции вершат очки и кирпичи
В трахее быть или не быть застрял большой алмаз
Мне больно дальше говорить
За этих
и за нас
Не спала больше суток. Упала в 9 вечера и проснулась в 1:04. С этого началось мое ожидание кокосового рассвета. В темном бархате экваториальной ночи. Горячая ванна с пеной. Под полом плещется лаккадивское море. Дом на сваях чуть качает. Совсем еле. Но я чувствую. На связи Америка. «Ох» и «татарин». Он едет снимать что-то интересное, и он меня простит, потому что я - не помню что именно. Умные дядьки всегда прощают. И я улыбаюсь.
От нехватки знаний я наивно полагала, что рассвет придет часа в четыре утра. Потому я расписала график всегоделания в ванной, но моя тяга к знаниям меня погубила. Великая Википедия сообщила мне что рассвет на мальдивах приходит 8 декабря в 6:01
Эта маленькая былинка в одну минуту меня умилила. Мне не нравятся цифры 6:00 или 7:30 или 7:45
Мерзкая точность.
6:01 - прелестно! Это хорошее время для свидания с кокосовым рассветом. Он же не какой-то просто рассвет. Он не может прийти ровно в восемь.
Выбравшись из ванны, натянула банный халат и поюзав впервые чайник, я сделала себе кофе с молоком и стала вполне готова к 6:01
Он пришел внезапно. Когда я уже расслабилась и не так вглядывалась в суть. Внезапно, как небольшая рифовая акула, с которой накануне я столкнулась под водой и очаровалась своей фобией.
Он выплыл из глубины светлеющего бархата заставляя меня раскрываться.
Он, прекрасный, никому не должный, свободный от кредитов и слуг, от запаха норматива и подземного метро, спокойный и беспроводной, ничейный и каждому, подошел к самому порогу. Способный смять и разгладить. Вытащить из бездны. Прийти просто так. Любить ни за что.
И я шепотом сказала - познакомься с Богом, малявка.