Л О Ж К А
После обеда ложки просты.
Ложка дёгтя в бочке мёда.
Ложкой моря не вычерпать.
Если хочешь получить ложку, возьми сперва лопату.
Дорога ложка к обеду.
Ложка не кошка, рта не оцарапает.
Пустая ложка и рот дерёт.
Не думаешь хлебать, так нечего и ложку брать.
Хоть ложка узка, да ценится по два куска.
Наш Мирошка ест и без ложки.
Коли мёд, так и ложкой?
Каша на ложку, молодцы на ножки.
Ложка в бане – не посуда, девка бабе – не подружка.
Ложкой кормит, стеблем глаза колет.
Сколько ложек, столько и попрёков.
Торопись, когда с колоса валится, а не с ложки.
Без ложки и добрый едок станет.
… И даже вот такое нехитрое орудие, как ложка. Ложки те, что делали и делают на Низу, - грубые, большие, с прямой ручкой. В рот их не засунешь, ими хлебают с края, поднося боком ко рту, а при нужде дед бьёт такою ложкою по лбу зазевавшегося баловника внука. Но на Новгородском Севере и в Твери употребляли другие ложки, невеликие, изогнутые, с чуть продолговатою небольшой чашечкой и короткою ручкой. Те ложки держат уже не в кулаке, а в пальцах, и, донося до рта, суют в рот, поворачивая к себе. Такою ложкой едят опрятно, не льют на бороду, сидя инако за столом. И ложки эти режут из берёзы, из липы, из клёна (из клёна лучше всего), иногда и расписывают, выжигая плетёный узор и закрашивая разноцветною несмываемой вапой. Но можно такую же ложку сотворить и из дорогого кипариса, а можно и из кости, рога, зуба морского зверя и, наконец, из серебра. И тоже невеликую, дабы помещалась в рот, и с гнутою короткою ручкой. А уж по ручке той у княжеской Настасьиной ложки шёл изысканный узор и камни яхонты любовали в оправе витого серебра, украшая ложечный черен с жемчужной поковкой на нём. Но так же, как и деревянную резную, надо было брать эту лжицу опрятно в пальцы, так же держать и так же есть. И ежели бы пришлось княгине Настасье есть в посадском дому (а приходило, и не раз!), то и тамошнюю деревянную ложку держала бы она тем же навычаем, не отличаясь и не величаясь перед хозяевами иными, несхожим поведением в застолье.
Д.М. Балашов «Отречение»
- Хозяину этого мира, - он обвёл гибкой рукой вокруг, - почёт, уважение и ложка. А я, милое дитя, могу употреблять еду какую угодно, где угодно и чем угодно. Научен уважать пищу! – Он важно и смешно приподнял палец, после чего отхлебнул из черпака пищу, пригодную для беззубых, и продолжал: - Великий Горький сказал: «Человек выше сытости!» Но годы прозябания перевернули в моих глазах многие слова, и понял я, что словами, даже великими, не пропитаешься, понял я, что без слов прожить можно, без пищи – нельзя, и что доброму человеку сухарь во здравие, а злому – и мясо не впрок. Годы учат мудрости, милые дети!
В.П. Астафьев «Последний поклон»
- Замри, братва! – подал команду Юрок. – Круча на тропе.
Проскрипели ступени, и в узкую дверь прорабской бочком, словно боясь за что ни будь зацепиться, вошёл Круча.
- Дело у меня к вам такое, - бригадир смерил всех по очереди своим нелёгким взглядом, - экзамен будете сдавать. Перед всей бригадой. Мужики так порешили, что ложки, мол, у нас разные, а кормимся из одного котла. У кого пятый разряд, у кого – третий. Пускай молодёжь отдельно поработает. А мы, говорят, поглядим, что из этого выйдет.
Н. Мирошниченко «Человек, сын человеческий»