Boris S. Gotman, Ph.D
С моста Сантъяго мы повернули налево и через несколько минут вышли к Базилике-де-Нуэстра-Сеньора-дель-Пилар или просто Эль Пилар, как её обычно называют – главной нашей сегодняшней цели.
По дороге гид рассказала, что Эль Пилар не единственный кафедральный собор в Сарагосе. Есть в городе ещё один собор – Кафедральный собор Спасителя Сарагосы (Catedral del Salvador de Zaragoza), называемый народом Ла Сео.
В семнадцатом веке конкуренция между этими двумя соборами за статус "кафедрального" достигла такого накала, что тогдашний римский папа Климент Х должен был вмешаться в междоусобицу.
Он принял решение разделить протоиереев и каноников поровну в обоих соборах, а Настоятелю повелел жить в каждом из них по полгода.
Поскольку оба собора находятся по соседству, гид предложила прежде, чем войти в Эль Пилар, подойти посмотреть на фасады Ла Сео, так как с началом сегодняшнего массового забега по улицам города будет проблематично преодолеть даже узенькую улочку, разделяющую площади рядом с соборами.
Забегая вперёд, скажу, что мы всё-таки чуть припозднились и вынуждены были по одному "прошмыгивать" между спортсменами, которых оказалось неожиданно много, и бежали они довольно-таки плотной колонной.
Фасады Ла Сео построены в стиле мудехар, как, впрочем, и многие испанские церкви.
Мудехар, что переводится как "прирученный" или "домашний", характерен для Испании XI – XVI веков и соединяет в себе элементы мавританского, готического, а в более поздних сооружениях и ренессансного искусства.
Глядя на стены Ла Сео, украшенные узорами, напоминающими арабскую вязь – арабески, вставки из цветных изразцов ("асулехос") в форме восьмиконечных звёзд, спросил у гида, а может ли кто расшифровать эти узоры, возможно, в них скрыто не такое уже безобидное содержание.
На это гид ответила, что в те времена, когда строились эти здания, арабский язык после сотен лет мусульманского владычества знали все. Да и почти все испанцы тогда обратились в ислам…
Так что, заключила она, вряд ли "опасные письмена" могли остаться незамеченными.
Тогда я не стал занимать время и не стал говорить ей о том, что узнал от арабов, с которыми работал вместе много лет. Они-то и рассказывали о множестве тайных начертаний, непонятных не только "неверным", но и большинству мусульман.
Отвлекусь на минутку от Ла Сео. На днях прочитал байку, опубликованную молодым актёром Александром Соколовским в интернете.
Примаков на встрече с патриархом Алексием спросил у того, знает ли он, что написано на его омофоре (накидке в церемониальном облачении) из сирийской парчи.
Алексий ответил, что ничего там не написано, на что Примаков – арабист по образованию – сказал, что на накидке Патриарха арабеска – надпись, стилизованная под узор.
И прочёл потрясённому Алексию: "Ла аллахи илла ла ва мухаммад расуллул ла" – "нет Бога кроме Аллаха и Магомет пророк Его".
Должен добавить к этому анекдоту, что журналистка Анна Николаева в своей заметке "Байки из склепа. Про Примакова и Алексия Второго" пишет, что Соколовский исказил церковную байку 90-х годов, понятную только избранным православным.
Примаков разглядел не на омофоре, а на куколе – головном уборе Патриарха – "белое на белом" – арабское буквенное тиснение на ткани, напоминающее водяные знаки на ценных бумагах.
Следует заметить и то, что сама журналистка не знает содержания надписи, и утверждает, что никто теперь смысл её подтвердить или опровергнуть не сможет.
Всё, возвращаюсь к Сарагосе. Тем более, что наша группа уже начала короткими перебежками сквозь колонну участников забега пробираться к Эль Пилар.
Вопрос с арабской вязью на стенах Ла Сео остался открытым…
Продолжение следует