Прошло две недели с тех пор, как я писала последний раз. Ничего интересного в моей жизни за это время не произошло: скучная унылая жизнь студентки первого курса. Из-за болезни я много пропустила, у меня появились долги, поэтому завкафедрой поставил мне условие: или я сдаю все пропуски, или меня отчисляют. Конечно, обидно, ведь у меня была уважительная причина, к тому же я едва не заболела воспалением легких, выйдя на учебу раньше допустимого. Но строгая Катя, отпоив меня своими чаями, завернув как куклу в одеяла, не давала выглядывать и соприкасаться с внешним миром. Благодаря ей я быстро встала на ноги, но мозги, не желая работать, подводили меня. В конце прошлой недели я полностью выздоровела и могла работать, поэтому скоро сдала несколько тестов и докладов. Поэтому я еще не осуществила свой план по слежению за Ником, однако очень хорошо обдумала.
В то воскресенье я ходила в его техучилище, нашла расписание группы и сопоставила со своим. Выбрав дни, в которые я могу беспрепятственно следить за ним, я уже строила планы своего незаметного проникновения в техучилище. Исписала кучу листов, но это не принесло никаких результатов. Люди непредсказуемы, ситуация может пойти к чертям в любую минуту. Разработав стратегию, придумав банальные фразы-отговорки, я немного волновалась, зная, что может произойти. Меня может заметить вахтер или какой-то учитель, студенты меня не знают, но сам объект моего слежения может предупредить их, если сам увидит меня и раскроет тайну. Чёрт, сколько проблем из-за одного человека! Почему нельзя просто поговорить с ним? Нельзя, дура, ты не можешь знать его реакцию; да и черт с этой реакцией, всю дело в этих глазах. Именно глаза во всем виноваты! Они смотрят прямо, без суровости, но и без ласки, без упрека, но и без одобрения; глядя в них, ты не знаешь, о чем он думает или чего хочет. И чтобы угадать его мысли, я должна либо понять его, либо стать им. Второй вариант мне не очень нравится, а, чтобы достичь первого, мне нужно очень постараться. Поэтому, затянув резинку на волосах, я сосредоточилась над планом слежки.
На парах по психологии я, скучая и думая о своих действиях, сопоставила планы этажей училища, пометила галочками места, которые чаще всего посещает Ник, выбрала наиболее удачные места для слежки и начала описывать своё поведение при провале или удаче. Проработав планы проникновения в здание и маскировки в нем, я заучила фразы отмазок на случай, если меня поймают. И тут в мою голову приходит гениальная мысль, студенты, сидевшие передо мной, обернулись, услышав мой неожиданно громкий вздох со свистом. Удивившись своей реакции, я чикнула пару слов и захлопнула тетрадь. Ничего необычного я не могла придумать, один раз сработает старая схема: меня послал завкафедрой отнести бумаги, но больше я не смогу ей пользоваться: меня будет легко раскрыть. Поэтому после урока я, вскочив, побежала в кабинет завкафедрой и со сбившимся дыханием спрашивала нужна ли ему помощь. Глядя на меня огромными недоверчивыми глазами, он спросил:
- Да, нужна, но ты недавно вышла с больничного, не будет ли тебе сложно?
- Нет, - махнула я рукой, чувствуя подступающий приступ кашля. - Я должна вернуться в форму.
- Ну, что ж. Только не забывай про долги, тебе еще два реферата сдать.
- Помню, - ответила я, подумав, что во всем виноват слабый иммунитет.
- Держи, - он протянул мне голубую папку с бумагами. - Только на тебя могу положиться в этом деле; отнеси это в соседнее техучилище.
Я едва не вскрикнула от счастья, глупая улыбка счастья озарила мою лицо, учитель с подозрением посмотрел на меня и кивнул головой. Взяв папку, сохраняя спокойствие, я вышла из кабинета и, продолжая держать себя в руках, прошла по коридору. Через несколько шагов я не удержалась и крикнула: "Даа!!!" Мне повезло, что никого не было рядом.
Итак, этап номер один - выполнен. Я могла беспрепятственно идти в техучилище и следить за Ником. Но на словах всё кажется легче, чем на деле.
Закончив все дела в универе, распрощавшись с Катей, я двинулась по дороге к училищу и повторяла про себя заученные фразы. Ладони потели, несмотря на холодную погоду, я тряслась, но не от ветра, а от страха, боялась посмотреть на то, что происходит вокруг меня, отчего-то многое напоминало о Нике. Я остановилась. "Что если я влюбилась? И это совсем не интерес, а влечение?" - спросила я себя и посмотрела на трясущуюся ладонь. Быть этого не могло! Я его не знаю так, чтобы любить. Это всего лишь любопытство, сильное и интригующее. Однажды взглянув в эти светящиеся глаза, все теряют себя и самообладание, все чувствуют его превосходство и силу. Но во взгляде его серых глаз есть что-то печальное, даже трагическое. Он знает, что будет дальше после знакомства с человеком, он видит его насквозь, но не потому что ты слабый или слишком простой, а потому что он мудр и хитер. И ты никто по сравнению с его знаниями и возможностями. Ты - его игрушка, которая надоест ему так скоро, как ты дашь первый предугаданный им ответ. И ты никогда не станешь кукловодом, как он, или его хозяином, выше его, у тебя просто не хватит храбрости или упорства. Он ломает твои представления о мире и открывает новые, свои, вводит тебя в игру и диктует правила, и ты не сопротивляешься, ведь знаешь, что это бесполезно. Тонкая нить затягивается на твоем запястье, и ты идешь за ним по первому зову. Лишь один взгляд, и ты - его, один взгляд, и ты не обладаешь собой, ты уже не в той реальности, что была ранее; один взгляд, и ты в его владении, один взгляд, как один выстрел, и ты - труп! Ты не принадлежишь себе, но не можешь найти что-то новое, ведь он выдернул тебя из твоей зоны комфорта, поставил барьер, чтобы ты не смог вернуться и не смог узнать его. Ты мечешься и не понимаешь, что происходит. Остаётся лишь одно - следить. Единственный выход, чтобы выжить, - следить и делать это умело. Так можно узнать о нем больше, войти в его игру полностью, и уже не быть пылящейся в углу игрушкой, а стать полноценным игроком, его соперником. Но ты проиграешь, потому что у тебя нет ничего, что бы ты мог противопоставить ему. Ничего. Ты - никто, а он - всё. Он здесь Бог и король, дарящий жизнь и забирающий её. Ты - пешка в его умелых руках, но ты будешь скоро отброшен в кучу сломанных, таких же как ты, пешек.
*волнистая линия*
Опомнившись, я вошла в техучилище и встретилась с грозным взглядом вахтера. Он опустил газету на колени и, придерживая очки пальцем, спросил:
- Вы куда?
- Я к учителю русского.
Он кивнул с ученным видом и снова погрузился в чтение. Кажется, его предупредили или он запомнил моё лицо.
Я поднялась на второй этаж, постучалась в нужную дверь, услышала тихое "войдите", открыла её, заметив целую группу любопытных глаз, покраснела, проскользнула внутрь, быстро шепнула учителю, от кого эта папка, он кивнул, и я вышла. Сердце стучало так сильно и громко, что я чувствовала, как эхо от ударов раздавались в ушах. Облизнув ссохшиеся губы, я поднялась со скамейки на этаже, достала блокнот, прочитала расписание и оглянулась. Вспомнив про сопоставленные планы эвакуации, я взяла один нужный лист, изучила его и тихо прошла вдоль стены. В коридоре было тихо, за дверями слышалась лекция, учитель монотонным голосом рассказывал о чем-то. Я скоро нашла нужную дверь, к моему счастью открытую. Пригнувшись, я обернулась, чтобы убедиться, что меня никто не видит, поддалась вперёд и увидела большой класс с небольшим количеством студентов. За первой партой, читая книгу, сидел он. Дневной свет мягко переливался на его светлых волосах, делая их светящимися, глаза медленно двигались по строчкам, ресницы едва вздрагивали, я была готова упасть в обморок от этой красоты, но сдержалась, понимая, что действительно падаю в бок. Дверь скрипнула, выдавая меня, вдобавок зачесался нос, предвещая меня о скором чихе. Зажав переносицу, я метнулась от стены в первый попавшийся кабинет. Это оказался мужской туалет. К моей беде прозвенел звонок. За дверью я услышала, как из кабинетов выходят студенты, хихикая и взволнованно болтая. Моё положение стало крайне опасным. Я была на одном этаже с Ником, правда пряталась я в мужском туалете, куда он мог свободно зайти. Черт, что же делать? Я оглядела кабинки, залезла в последнюю, закрыла её и встала на сидение. Дверь внезапно открылась, ударившись о стену. Я нагнулась, чтобы меня не было видно, и закрыла рот руками, чувствуя, что могу закричать от страха. Моя дверь зашаталась, сильная рука дергала её со злостью, краткие, но емкие ругательства долетали до меня.
- Черт! Сволочи снова сломали толчок! - твердый кулак громко пришёлся по двери, я едва не вскрикнула.
Шаги удалились, я разжала ладонь у рта. Глубоко вздохнула, быстро выдохнула и замерла. В туалет зашли с криком: "Придурок! Смотри, куда идешь!" Я была готова заплакать от безумности своего положения. Послышались тихие шорохи, звук расстёгивающейся молнии и льющейся воды. Я зажмурила глаза так сильно, что голова загудела, и поднялся шум в ушах. К парню явно пришло счастье, пробирающее его до мурашек, что я услышала его вздохи и протяжный стон сквозь пелену, появившуюся в ушах. Не желая слышать этого, я хотела спуститься и зажать уши ладонями, ведь сохранять баланс, стоя на ободке, сложно, особенно без рук. Тихо опустив одну ногу на пол, держась за дверь, я встала и услышала скрип двери своей кабинки. Парень притих, молнию застегнули, шаг и еще шаг, приближающийся к кабинке.
Стараясь не производить ни звука, я с широко раскрытыми глазами хотела запрыгнуть обратно на унитаз, но передумала и встала на подоконник, пряча тело за дверью. Благо старые советские подоконники крепкие, он выдержал меня, не скрипнув. Парень, явно задумавшись о странных звуках, доносящихся из кабинки, ждал чего-то, но я сохраняла тишину, продолжая держать ладонь у рта. Дверь скрипнула, кто-то вошел.
- Эй, ты чего? – спросили его громким голосом.
- Шшш, - шикнул он, не двигаясь с места. – Постой тут, я сейчас.
- Эй, ты куда? Что за..? – возмутился второй, когда тот убежал.
Осторожно переставляя одну ногу за другой, я снова перебралась в центр кабинки, молясь о скором звонке. Только что пришедший парень, сделав свои дела, покрутился у двери и вышел. Облегченно выдохнув, я хотела выйти наружу, уже занесла ногу, чтобы спуститься, уперлась рукой в дверь, внезапно защелка со скрипом соскочила, и дверь распахнулась. Я, перепуганная до смерти, сидящая на коленях, понимала, что кто-то может зайти и увидеть меня, но ничего не предпринимала, разглядывая красную ладонь и чувствуя покалывания в лодыжке. Я, поднимаясь на трясущихся ногах, сгибающихся под тяжестью моего тела, оперлась о раковины и заглянула в зеркало. Выражение лица показалось мне неестественным и наигранным, словно боль, которую я чувствовала, внушал мне кто-то другой. Неужели так проявляется влияние Ника? Сдвинув брови, стараясь не думать о синяке на ноге, я поправила на плече сумку и, направившись к двери, увидела в небольшую щелку знакомую фигуру. Ник стоял в двух шагах от двери, смотрел так, что я видела только его профиль. Не соображая, что я делаю, захлопнула дверь и закрыла на защелку, но она отскочила, громыхнув, и я поняла, что обречена раскрыться. Как можно скорее побежала к дальней кабинке, вскочила на ободок, захлопнула дверь и стала ждать.
Входная дверь тут же открылась, и показались два светящихся глаза. Черт! Кажется, меня заметили. Он полностью зашел внутрь, держа руку, как обычно, в кармане, спокойно. Его взгляд высматривал меня, он ясно знал, что я здесь. Гнетущая атмосфера появилась в этом небольшом помещении. Я больше не держала ладонь у рта, лишь кусала ногти и бегала глазами по исписанной двери. Легкие шаги, скрипы соседних дверей навели на меня ужас. Всё, это конец! С одной стороны, в этом нет ничего страшного, ведь не убьет же он меня? Ну, посмеется, ну, посчитает ненормальной, с кем ни бывало? Но с другой, - я больше не смогу следить за ним в училище, только ждать до зимы, когда начнутся занятия на лыжах. Но до этого еще так много времени. Моя голова заполнялась каким-то несуразным бредом, от волнения я старалась успокоить себя, отвлечь, но ничего не получалось.
На дверь моей кабинки легла его рука. Я вздохнула, как мне показалось, громко и закрыла рот двумя руками, отстраняясь от двери. Он подергал её, защёлка покрутилась, предвещая о том, что скоро откроется, поэтому я, держа её пальцем, была готова закричать от безумства. Ну, надо же было так вляпаться! Он еще немного постоял около двери и отошел. Я уже хотела расслабиться и поскорее убежать домой, чтобы никогда не вспоминать об этом. Но тут до меня донеслось:
- Я знаю, что ты здесь, - голос был таким уверенным и твердым. – Что тебе здесь нужно? Ты – за мной?
Я не знала, как мне поступить. Если он чувствует меня, то почему скрывает это. Да, тогда игра станет не интереснее.
Дверь распахнулась, и я увидела недоуменное лицо Ника. Его брови поднялись так высоко, словно он видел перед собой привидение, глаза перестали светиться, неясные искры вылетали из них. Удивление внезапно сменилось улыбкой, и смех оглушил меня, отражаясь эхом от стен. Он не мог остановиться, глядя на меня, смех накатывал сам собою. Сохраняя спокойствие, я спустилась, краснея и опуская глаза. Он сквозь приступы смеха спросил:
- Ты чего тут забыла?
- Ничего, - буркнула я и вышла из туалета с высоко поднятой головой.
Моё поведение еще больше удивило его. Он перестал смеяться и улыбаться, а только проводил меня недоуменным взглядом. Меня никто не заметил, пока я выходила из училища, только вахтер слегка опустил газету. Я выскочила из здания, по щекам потекли слезы. Всё так глупо и смешно, что хочется плакать. Нет, от этого вряд ли что-то изменится, но сам факт того, что он нашел и заметил меня, задевает меня и раздражает. Откуда-то донеслось звонкое: «Эй!» И я почему-то подумала, что это обращались ко мне, потому обернулась и увидела на подоконнике второго этажа сидящего Ника, улыбающегося, но не с издевкой, как было раньше, а с снисхождением и даже некой покровительностью.
- Зачем ты приходила? – кивая, спросил он.
- Нужно было, тебе что за дело?
- А, следишь за мной? – язвительно улыбнулся он.
Черт! Приду к нему ночью и задушу его.
- Нет, меня отправили по делам сюда.
Дура, послушала бы ты себя со стороны.
- Это нисколько не мешает тебе следить за мной. Но, главное, что ты делала там, где я тебя нашел?
- Я заблудилась, - бросила я, рдея и понимая, что это более вразумительный ответ.
Он ухмыльнулся, обернулся и, спрыгнув, закрыл окно. Он скрылся, оставив на окне след своей ладони. Отчего-то мне полегчало. Вздохнув, я посчитала себя неумной и простой. Такое ощущение, что он видит тебя сквозь стены, сквозь расстояние, видит каждое движение в твоем теле и душе: любой удар сердца, быстрый или медленный, любое сомнение или страх, который ты скрываешь. Он видит всё, ты будто на его ладони, такой чистый и прозрачный, маленький и никчемненький. И он насмехается над твоими слабостями и невозможность противостоять ему.
Дойдя до дома, я упала на кровать и, зарыдав от беспомощности, смотрела на белый потолок. Эта ситуация так смешна, до обидного глупа. Ничего этого могло бы не произойти, если бы я была умнее и осторожнее. Да и пора бы понять, что тягаться с ним у тебя нет сил и возможностей. Но, попав в эти сети, я уже не смогу отвертеться, пока он сам не захочет выпустить меня. Но, думаю, мой эксперимент забавит его, поэтому, стиснув зубы, я буду терпеть.