(страшная сказка, так похожая на правду)
В темном заплесневелом уголочке, вжавшись в стенки, чтоб не занимать много места и казаться невидимым, сидел маленький испуганный серый мышонок, втянув под себя лапки, чтоб их не оттоптали несущиеся мимо крысы, мыши и прочие важные твари. Дрожа от испуга, он с завистью смотрел на потолок, где царила тишь и благодать, и мечтал, как удобно можно там расположиться, никому не мешая и не привлекая ничьего внимания.
Время шло, мечты исчезали, а в углу ничего не менялось. Было ясно, что нужно быстрей расти, чтоб казаться равным, столь же черно-серым и наглым, как окружавшие его твари, готовые затоптать, а затем вцепиться, чтоб растерзать.
Он надулся, вздыбил свой серый пушок, и тогда впервые обратил внимание, что некоторые собратья предпочли обходить его уголок стороной, представив чуть больше места для отдыха и покоя.
С этого момента мистификация и лукавство стали для мышонка смыслом жизни, расчищая вокруг небольшие участки, что позволяло находить ломтики хлеба, сыра и скрывали вечно мучившие серость и страх. Когда соседи сбивались в организованные группки, помечая себя знаками избранности алыми галстуками, ленточками, или подкрашивая шерстку, наш мышонок выискивал самую яркую, шелковую тряпочку; чтоб не выглядеть изгоем. Когда формировали отряды, он из последних сил протискивался в первые ряды и тренировал свой природный писк, чтоб он звучал громче и солидней.
Малый серенький мышонок рос наравне с ровесниками, но всегда старался захватить чуть больше места и более высокий уровень, приближающий его к желанному потолку, по сути, оставаясь тем же серым мышонком, который никогда не забывал о своем настоящем месте в уголке, согревавшем и защищавшем его в детстве.
Серый, испуганный и ограниченный во всем, совершенно неспособный к осознанию реальности, примитивный в мировосприятии, он, осознавая собственную слабость и ничтожество, учился ничем не пренебрегать в поисках обходных путей в достижении поставленной цели. Когда, в поиске обходных путей, проник в лубянский подвал и осознал, что этим может компенсировать собственную ограниченность, не брезгуя, но с некоторым трепетом перед столь мерзким местом, одолел и эту ступеньку.
Далее все пошло, как по сказочному сценарию. На мышонка обратил внимание старый, седой и плешивый, давно выживший из ума, крот. На себе ощущая как этот серенький комочек карабкался по своим более сильным и удачливым собратьям, цепляясь за любые складки, взбираясь на головы и перескакивая с маленьких нижних на более высоких и продвинутых, старец оценил его упорство. Надеясь, что помощь несмышленышу откликнется для него – старика, пониманием и благодарностью, крот подбодрил мышонка и предложил пройти испытание последним препятствием, открывающим путь к потолку.
Следует окунуться с головой в очернитель-сепаратор. Этот сепаратор выбирал из серой и бесцветной массы его собратьев тех, кто достоин стать элитой. Вся серость, чьи головы были отягощены хоть какими то следами примитивного разума, тут же уходила с поверхности на глубину, из-за утяжеленной головы, а на поверхности оставались лишь грязь, мразь и пустоголовые поплавки, требующие сбора и утилизации, но пригодные к роли элиты.
Наш герой с честью прошел испытание, уверовав в собственную избранность и сменив серый плебейский цвет шерсти на благородный черный. Но главное, он обрел имя Серый Мыш.
С этого момента наш мышонок преобразился, поверив в собственную избранность и власть над чернью.
С достигнутой высокой ступени Серый Мыш окинул взглядом пол и обратил внимание, что в его родном уголке вновь прячется маленький серый мышонок, которому никогда не суждено сменить цвет шубки и прорваться на элитный уровень. Тут же, забыв о своем недавнем прошлом, он направил взор на цель своей жизни – совершенно пустой потолок и, с удвоенной энергией ринулся карабкаться к поставленной цели. Тем, кто помогал ему одолевать высоту, подкладывая под лапы опоры из блуждающих в округе тварей, он разрешал находиться рядом с собой. Все остальные служили ему живой опорой, которых он, не задумываясь и не замечая, топтал, рвал на части, испражнялся на них.
Нагромождая под себя кучу из смердящей и визжащей серой черни, он не замечал, как превратился в настоящего дьявола.
Взобравшись на потолок, Серый Мыш вдруг осознал, что совершил нечто из ряда вон выходящее, - ПОТОЛОК, конечно же, НАШ. Но он сплошь заселен мухами, пауками, комарьем и прочей мелкой тварью, недостойной этого святого места. Неужели ему нет места в этом райском уголке?. Шевелящаяся под ним гора остается единственной надежной опорой, забившей все вокруг и отрезавшей все пути в теплое и уютное прошлое.
У этой сказки нет традиционного окончания, типа …сказка ложь, но в ней намек…. Пока будет существовать покорная серая чернь, не принимающая намеков, черный дьявол так и будет копошиться под потолком, не находя пути ни в прошлое, ни в будущее.