Чайки за окном металлическим звоном оглашали ночь. Теплой выдалась осень. Мшистой. Что-то знакомое было в этой сырости. Нет, не год за годом подобное повторяется. Нет. Такая осень наступает раз в десятилетие.
Она вздыхает и молчит, недвижимо сидя в любимой тишине. Ей удалось создать свой мир. Он еще пока маленький, но она уже со всеми в нем познакомилась, всем представилась. Ей здесь спокойно. Иногда она теряет равновесие: пол под ногами любит обваливаться во вселенскую пустоту трухлявой корой, хрупкой обшивкой сознания.
В такие моменты она говорит насельникам своего мира: чщщ, это не страшно, даже если мы умрем - все равно нас уже нет, мы существуем, пока нас наблюдает Кто-то.
И все и вся сразу успокаивается, уютно укутывается на прежних местах, ворочаясь и ворча.
Она так старательно строила этот мир. Сколько смотрела в себя - столько и строила. Стоило отвести взгляд - мир заунывно гудел под натиском чужой реальности и старался скорее рассыпаться, разъехаться на фрагменты. Но она тут же властно фиксировала все своим взглядом.
Здесь бывает сыро, бывают сквозняки и уханье сов. Иногда здесь стучат барабаны, иногда советский панк режет слух, иногда женский вокал на незнакомом языке выводит этнические ноты... но чаще тишина. В тишине проще договориться с собой. Она уже договорилась, что этот мир пока что мал - пока что. В нем пока темновато и не очень ярко и сочно, не хватает движения всех ветров, но все будет, она вырастит его, выстроит...
Никто не посягнет на ее мир, он невидим для окружающих - так глубоко и прямо под носом у Бога она его основала.
При всей его хрупкости, он уже выстоит, потому что он стал ее второй кожей.
А когда кому-то из жильцов ее мира становится страшно, она поет ему колыбельную про пустоту. Подсознание сворачивается в клубок маленькой кошкой на ее теплых коленях и урчит снами. Она засыпает под свою же колыбельную, и сны лоскутным одеялом накрывают ее.
А на следующий день она проснется и, потягиваясь, улыбнется своим соседям по ушедшей ночи. Она отправится варить кофе, попутно двумя пальцами вылавливая из пространства лоскутки снов, то и дело с легким свистом пролетающие над ее висками. Пока варится кофе, она будет разглядывать лоскутки в неверном свете серого неба, подбирая отгадки к ним в своем солнечном сплетении.
Все одновременно и есть и нет, думает она. Вот бы хоть раз увидеть Того, Кто меня наблюдает.