На снимках - жители сел Маньковка и Плахо-Петровка. Вторая половина 40-х, начало 50-х годов.
РАЗДЕЛ ІІ
ПЕРИОД ПОСЛЕВОЕННОГО ВОССТАНОВЛЕНИЯ
Глава I
Белокуракинский район в борьбе с экономической разрухой
Сведений о последних военных и первых послевоенных годах, касающихся совхоза «Червоне Руно» и его 3-го отделения, у нас, к сожалению, не на много больше, чем о предыдущих. Проблема та же: очень мало обнаружено документов и почти не осталось людей, которые смогли бы все детально осветить. Если же взять общую экономическую ситуацию в районе, включающую положение с продовольствием и другими самыми необходимыми населению товарами, то здесь гадать не приходится. Ведь не будь войны, не напади Гитлер на СССР, страна – при нормальном отношении ее руководителей к простым гражданам – уже в 40-е, а тем более в 50-е годы, смогла бы значительно продвинуться в плане повышения благосостояния народа. Еще в преддверии 20-летия Октябрьской революции правительством был взят курс на качественный рывок в развитии сельского хозяйства. С конвейеров воздвигнутых фактически за две пятилетки индустриализации крупнейших тракторных, автомобильных, комбайновых и других заводов, начиная с 1931-1932 годов, массово пошла отечественная техника, наращивалось производство химических удобрений, проводилась успешная селекционная работа и т.д. В 1937 году, несмотря на сильнейший всплеск политических репрессий, развернувшихся по вине Сталина и его приспешников, в Советском Союзе был выращен рекордный урожай хлеба. Наконец-то и дети, и взрослые перестали голодовать. Налаживалась экономическая ситуация и возрастала энергетическая мощность и в хозяйствах Белокуракинского района. Так, в уборку 1937 года на полях края уже работало 77 комбайнов, которые за 5 суток жатвы из 34900 га посевов зерновых культур собрали 28500 га.* ГАЛО, Старобельская окружная газета «Колгоспна правда», июль, 1037 г. В последующие несколько лет технический парк района еще более возрос. Но война все это перечеркнула, отбросив страну на целое десятилетие назад. В том же Нещеретовском сельсовете, на полях которого еще в середине 30-х годов прогремела до самой столицы своими рекордами тракторная бригада И.Т.Острогляда, к окончанию войны пахать было нечем. На это указывает тот факт, что весной 1946 года на полях колхоза им. Ворошилова, названного сельсовета, к пахоте ежедневно привлекалось до 50 коров из личных подворий колхозников, которые таскали 11 конных плугов.* ГАЛО, Белокуракинская районная газета «Прапор Ленiна» от 25.04.1946 г.
Как отмечалось, Белокуракинский район был освобожден от немцев в январе 1943 года. Первые документальные материалы, имеющие прямое отношение к восстановлению сельского хозяйства района, у нас относятся к декабрю 1943 года. Тогда на заседании бюро райкома партии были намечены плановые посевные площади на 1944 год, составившие порядка 23000 га. Из них ячменя необходимо было посеять 7300 га, пшеницы яровой – 1250 га, подсолнечника – 4180 га, кукурузы – 1600 га.* ГАЛО, ф. П-44, оп. 1, д. 63 Выступающими подчеркивалось, все хозяйства ощущают острую нехватку семян.
О том, как трудились селяне Белокуракинщины в 1943-1945 годах, а таковыми на ту пору в подавляющем большинстве были женщины и подростки, говорит следующее. Уже после окончания войны, 26 июля 1945 года, в районной газете «Прапор Леніна» была напечатана статья заведующей отделом пропаганды и агитации райкома партии К.Говоруновой под названием «Героїчна праця жінок». В ней автор, преклоняясь перед мужеством и неизмеримыми усилиями женщин-крестьянок, писала, что в период сражений более 150 женщин района работали на тракторах, 80 – занимали должности бригадиров полеводческих и животноводческих бригад. А в уборочную кампанию 1944 года на полях района 1050 представительниц слабого пола вручную косили хлеба, скашивая в день по 0,5–1,0 и более гектаров, что было выше довоенных норм. Автор подчеркивает, своим героическим трудом женщины смогли обеспечить рабочих и армию хлебом и овощами, что в немалой степени способствовало победе над врагом.
Воспользуемся еще несколькими публикациями газеты «Прапор Леніна», выпуск которой был возобновлен уже в 1943 году. На ее полосах в те месяцы одновременно печатались и сводки с фронта, и местные материалы. В одной из кратких заметок лета 1943 года (точной даты автор себе не пометил) сообщалось, что в совхозе «Червоне Руно» после его освобождения от немецко-фашистских захватчиков в течение одного дня 235 человек рабочих и служащих подписались по Декрету о 3-м государственном военном займе на сумму 54700 рублей. (Декрет был издан 4 июня 1943 года).
На страницах газеты публиковались и открытые письма с фронта воинов Красной Армии. Одно такое письмо-обращение было напечатано в новогоднем номере от 1 января 1945 года. В нем В.В.Козлов, горячо поздравляя своих земляков с победным, в чем он был абсолютно уверен, 1945 годом, призывал их не жалеть ни сил, ни здоровья, чтобы уже в наступившем году поднять с руин народное хозяйство. А фронтовики, клялся солдат, сделают все, чтобы добить ненавистного фашистского зверя в его логове.
В майские дни 1945 года все печатные средства массовой пропаганды, в том числе районная газета, на первой странице в честь Великой Победы размещали портрет генерального секретаря ЦК ВКП(б) Сталина, одетого в мундир маршала Советского Союза, хвалили доблестных воинов Красной Армии, превозносили тружеников тыла.
Спустя короткое время после победы над Германией постановлением СНК СССР от 21 июня 1945 года в Вооруженных Силах была проведена демобилизация старших призывных возрастов. А 12 июля 1945 года был опубликован Указ Президиума Верховного Совета СССР об амнистии. Основным контингентом лиц, подпадающих под действие Указа, оказались уголовные преступники, осужденные на сроки до трех и менее лет. Освобождались из заключения женщины, осужденные по некоторым статьям УК и имеющие детей возрастом до десяти лет. Лицам, осужденным за уголовные преступления на срок более трех лет, срок наказания уменьшался вдвое. В то же время огромное количество узников ГУЛАГа, отбывающих различные сроки наказания по обвинению в контрреволюционных преступлениях (ст. 58 УК), в том числе бывшие советские военнопленные, амнистии не подлежали.
В декабре 1945 года началась подготовка к выборам в Верховный Совет СССР. От территориального избирательного округа, куда входил Белокуракинский район, баллотировались два человека – рабочий Кадиевки и колхозница Ново-Айдарского района. Кандидатом в избирательную комиссию по выборам парторганизация совхоза «Червоне Руно» выдвинула Шовкуна Федора Ивановича.
Продолжим об экономических проблемах района.
Немного пополнившись демобилизованными из армии, в большинстве своем ранеными и искалеченными фронтовиками, крестьяне Белокуракинского района в 1945 году, работая на пределе своих возможностей, смогли вовремя провести посевную кампанию, а затем вырастить и убрать урожай. Плановые задания по поставкам зерна государству в том году колхозы района выполнили на 85%, по овощам – на 100%, по яйцам – на 100%, по мясу – на 147%.* ГАЛО, «Прапор Ленiна», декабрь 1946 г.
А осенью 1945 года СНК и ЦК ВКП(б) Украины вновь обращаются ко всем колхозникам и колхозницам, работникам МТС и совхозов, специалистам сельскохозяйственного производства мобилизовать все силы, чтобы вспахать максимальное количество площадей под зябь. Для этого предлагалось распределить по звеньям людей, закрепить по участкам каждого имеющегося в хозяйстве и на личных подворьях коня, вола, каждую корову, не допускать простоя тракторов и упряжек живого тягла. В обращении подчеркивалось, только своевременное и качественное поднятие зяби обеспечит весенний сев, будет гарантией хорошего урожая следующего года.
Однако все получилось не так, как хотелось. Наступивший 1946 год – 1-й год 4-й пятилетки – принес советскому народу в дополнение к распространившимся в военный и послевоенный период массовой бедности, недоеданию, бандитизму огромное стихийное бедствие, еще более усугубившее ситуацию с продовольствием. Таковым стала жесточайшая засуха. У нас имеются таблицы о среднемесячных температурах и количестве выпавших осадков за тот период на Беловодщине. Если в 1945 году среднемесячная майская и июньская температуры составляли, соответственно, 12,4 и 18,1 грд., то в 1946 году за аналогичные месяцы этот показатель равнялся 16,4 и 22,7 грд. Уровень осадков в 1945 году за май и июнь в Беловодске составил 46 мм и 44 мм, в 1946 году, за те же месяцы, – 14 мм и 13 мм. Такая же неблагоприятная ситуация, если не хуже, складывалась и по Белокуракинскому району. В 1946 году хлеба выгорели, и с началом весны следующего года опять начался массовый голод, пусть и не такой сильный, как в 1932-1933 годах, тем не менее случаи заболеваний и голодной смерти были нередки. В Луганском Госархиве можно ознакомиться с данными об урожае 1946 года по Белокуракинскому району. Документ называется «Материал к областному совещанию передовиков производства. Итоги 1946 года».* ГАЛО, Ф. П-44, оп. 1, д. 140 В нем указывается, по плану на 1946 год в Белокуракинском районе посеять зерновых необходимо было 27900 га, посеяли – 28607 га; из них колосовых – 24033 га. В виду сильной засухи валовой сбор зерна составил 43411 ц. Таким образом, средняя урожайность зерновых оказалась 2,1 ц с га. Озимая пшеница дала 3,1 ц с га, кукуруза – 1,5 ц с га.
Тем не менее, несмотря на крайне острую ситуацию с продовольствием и посевным материалом, осенью 1946 года хозяйствами района озимых культур было посеяно 15500 га.* ГАЛО, ф. 44, оп 1, д. 140
Далее затронем проблемы животноводства, которое за период войны также претерпело значительных убытков. Об этом говорит представленная ниже таблица с указанием количества различных видов животных в хозяйствах Белокуракинского района по состоянию на 1940 год, а затем на декабрь 1943 года.* Там же.
КРС Лошади Волы Овцы Свиньи Птица Пчелиные семьи
1940 г. 6974 2997 1700 6472 4445 26657 3067
1943 г. 1911 180 520 700 303 – –
К сожалению, у нас нет сведений о количестве дойного стада в районе к моменту окончания войны. В то же время известно, средний надой молока на одну фуражную корову за 1945 год по району составил 1032 литра.* ГАЛО, «Прапор Ленiна» от 09.06.1946 г. (Не будем забывать, что коровы массово применялись в качестве тягловой силы). Не могло сколько-нибудь улучшиться положение с удоями и в 1946 году – в связи с неблагоприятными климатическими условиями того года. Это стало понятно руководству района уже в начале лета. Поэтому в первой декаде июня Белокуракинским райисполкомом принимается постановление «О повышении надоев молока в районе», которым давалось указание провести на местах строгое разделение общественного и личного поголовий скота. Общественным животным должны были выделяться лучшие пастбища и более качественные водопои. Особенно это касалось коров. Там, где пастбища находились на расстоянии более 3-х километров от фермы, молочное стадо на летний сезон должно было переводиться в летний лагерь. Устанавливалось четырехкратное доение животных отела 1946 года. Руководители хозяйств обязаны было строго контролировать поступление молока, одновременно не допуская его расходования на внутренние нужды до полного выполнения гособязательств. Не менее остро ставился вопрос и о соблюдении санитарных норм. Все доярки должны были быть обеспечены в необходимом количестве марлей, посудой, рабочими халатами.
Дополнительной мерой по выполнению плана по молоку было указание организовать двукратное доения овец.
Глава II
3-е отделение совхоза «Червоне Руно» в первые послевоенные годы
Не вызывает сомнения, что долгожданная победа в войне с лютым врагом для одних жителей села принесла громадное облегчение и уверенность, что скоро вернутся домой их мужчины и мирная жизнь постепенно будет налажена, для других – возбудила хрупкую надежду, что, может быть, теперь, наконец-то, отзовется их муж, сын или брат, на которого ранее военкомат давал ответ, что он числится пропавшим без вести. Но для большинства людей эта такая когда-то желанная минута не могла уже подарить большой радости. Потеряв на войне своих близких, для них только время могло облегчить страдания, высушить льющиеся ручьем слезы. Мы не знаем точно, сколько в 1945 году на 3-м отделении оказалось счастливых семей, а сколько – безгранично несчастных. Но надо было жить, воспитывать оставшихся без отцов детей, восстанавливать разрушенное войной народное хозяйство.
Касаясь взрослых мужчин, к концу боевых действий в селе их находилось всего двое – Концур Трофим Васильевич, инвалид с детства, и Ващенко Зосим Павлович, бывший тракторист, комиссованный из армии по случаю ранения и прогрессирующего туберкулеза. Об этом нам сообщила Шишак (Стешенко) Таисия Алексеевна, на момент написания книги проживающая в селе Просторное Белокуракинского района. Она же при встрече и поведала о некоторых событиях последних месяцев войны и первых послевоенных годах. Но сначала – коротко о ней самой. Таисия Алексеевна родилась на 3-м отделении совхоза «Червоне Руно» в 1940 году. Мать звали Александрой Игнатьевной, отца – Алексеем Андреевичем. Отец работал трактористом и с началом войны был призван на фронт Маньковским сельсоветом, откуда был родом; остался жив, но домой больше не вернулся. Мать трудилась рядовой работницей. В семье воспитывалось трое детей. Проживали они в мазаной хатке, которая стояла с северо-западной стороны села, на выгоне. Всего там размещалось несколько семей; помимо них, это – Беспалова Евдокия с маленькой дочерью Людмилой (1938 г.), Лебединец Иван Степанович с женой, семья Бондарь, имеющая детей Галю и Виктора. В военный период с наступлением полевых работ все женщины, а с ними и подростки на целый день уходили в поле. Маленькие детки отводились в ясли, где за ними присматривали Скиданова Анна (жена Петра Андреевича) и Ханина Мария (примерно 1929 года рождения, позже вышедшая замуж за Бондаря Александра). В той детской компании, кроме перечисленных выше, воспитывались Концур Виктор, Скиданов Валентин, Головченко Иван, Андрющенко Лидия. Добавляет к этому сведений Евсюкова Зинаида Тимофеевна (1939 г.). Ею названы Ващенко Анна (1938 г.), Крива Михаил (1939 г.), Заиграева Зоя (1941 г.), дети семьи Супруна Федора Степановича – Раиса (1938 г.) и Нина (1940 г.).
Т.А.Шишак помнит, как весной 1945 года Ващенко Зосим Павлович, страдая от болезни, жаловался детям, как бы ему хотелось дожить до конца войны, чтобы узнать, кто победит. Умер он 10 мая 1945 года. На поминки женщины наварили красной свеклы и, покрошив туда хлеба, приготовили тюрю. В условиях недоедания малыши были рады и тому. У умершего воина оставались дети – Василий и Анна.
В 1945 году на отделение для помощи в уборке хлеба была прислана группа военных. У кого-то из них имелся фотоаппарат, и он сфотографировал нескольких юных обитательниц села. (Снимок публикуется в книге с указанием имен девушек).
Победив фашистскую Германию, а некоторые – приняв участие и в войне с Японией, домой, по одному, стали возвращаться фронтовики. Вернулись к своим семьям Сиренко Ильи Мусиевич, Сытник Николай Иосифович, Сытник Давид Иванович, пришли братья Скидановы. В конце 1946 года после излечения в военном госпитале и недолгой работы в одном из хозяйств Харьковской области второй раз перевез на 3-е отделение свою семью Головченко Максим Афанасьевич. Однако еще больше мужчин сложили свои головы на фронтах войны. Тот далеко не полный скорбный список был представлен ранее, а здесь еще раз назовем некоторые имена вдов погибших солдат. И хотя по истечению такого длительного времени всех их перечислить почти невозможно, из тех, кто в первые послевоенные годы никуда не выехал, это – Ващенко Анастасия Игнатьевна, Лапта Ульяна Олияновна, Ивченко Елена Стефановна, Токарева Вера Иосифовна, Носуля Екатерина Андреевна, Куценко Федора Емельяновна, Заиграева Вера Петровна, Трипузова Ольга Емельяновна. Остались одинокими, продолжая трудиться в совхозе, и такие женщины, которые замужем побывать не успели, а их парни были убиты на войне. Так случилось с Нагорянской Марией. Одна с тремя детьми осталась и Стешенко Александра Игнатьевна.
Вот эти и другие, не названные здесь женщины, и приняли на свои хрупкие плечи основную тяжесть работ на полях и фермах совхоза во второй половине 40-х годов. Помогали им подростки, а также продолжавшие ходить из окрестных сел их жители, в том числе представители молодежи, ранее насильно угнанные в Германию.
Представим один факт, указывающий, с какой отдачей трудились рабочие 3-го участка в военные и первые послевоенные годы. По свидетельству Н.Ф.Крайнюка, в 1946 году Ващенко Анастасия, обрабатывая поле, которое лежит справа по дороге на Маньковку Сватовского района, одна, без поводыря, двумя волами вспахала 70 га земли. Подтверждением безмерного усердия в работе этой женщины является полученная ею медаль «За доблестный труд в годы Великой Отечественной войны 1941-1945 гг.». Лишь к концу 40-х годов Ващенко перестала выходить в поле на пахоту наравне с трактористами. А награда – та и доныне свято хранится ее потомками.
В первые послевоенные годы на 3-м отделении содержались совхозные волы, коровы, лошади и свиньи. За свиньями ухаживала Супрун Татьяна – мать покойного Алексея Яковлевича. Волы располагались в двух воловнях, находящихся к юго-западу от отделения на некотором расстоянии друг от друга по линии нынешней посадки. Одну группу гоняла на пастбище и охраняла Ивченко Елена Стефановна, другую – житель Шаповаловки Бережной Тимофей Иванович. Как рассказывал Н.Ф.Крайнюк, однажды по пути домой Бережной повстречал волков. Деваться было некуда, поэтому он упал наземь и плотно закутался плащом. Звери человека не тронули. Лошадей обслуживал еще один обитатель Шаповаловки, уже находившийся в солидном возрасте, Сыровацкий. Т.А.Шишак вспоминала, в 1946 году лошадей на отделении насчитывалось до сорока голов. Как-то ночью в районе песчаного карьера на табун напала стая волков. Сторожам удалось хищников отбить, однако одну лошадь те все же загрызли. С той тушки затем было наварено мясо для рабочих и детей отделения. Добавляет сведений Мамедова (Куценко) Анна Михайловна. Она утверждает, коров и телочек в первые послевоенные годы у местных жителей насчитывалось до пятнадцати голов, кроме того, содержалось какое-то количество коз и овец. Случалось, волки средь бела дня подходили совсем близко к селу и разрывали привязанных на выгоне коз, после чего бабы громко голосили.
Касаясь руководителей 3-го отделения того периода, здесь разобраться довольно сложно, так как назначаемые на должность управляющего работники быстро менялись, и их имена в памяти людей, за исключением человека, по фамилии Зигун, которого назвал Н.Ф.Крайнюк, не сохранились.
Далее мы несколько изменим ход повествования, представляя сведения в более широком разрезе.
Глава II
Совхоз «Червоне Руно» и колхозы села Плахо-Петровка в ранний послевоенный период
Для освещения темы вновь обратимся к документальным материалам Луганского Госархива. Первыми будут представлены краткие сведения, касающиеся совхоза «Червоне Руно».
На 1 января 1945 года лошадей в совхозе насчитывалось 201, коров – 545 гол.* ГАЛО, ф. П-44, оп. 1, д. 140
На сентябрь 1946 года лошадей стало 733, коров – 663 гол.* Там же.
В сентябре 1946 года партийная организация совхоза состояла из 16 человек. Секретарем парторганизации был Вялик, секретарем комсомольской организации – Рябов.* Там же.
Как уже отмечалось, урожай 1946 года на Луганщине оказался очень низким. Несмотря на это, рабочие совхоза «Червоне Руно» трудись на полях и на току с полной отдачей. 28 июля 1946 года управляющий 1-м отделением хозяйства Лысенко разместил в Белокуракинской районной газете «Прапор Леніна» сообщение о героических усилиях своих земляков в уборочную кампанию. Автор писал: «На полях радгоспу «Червоне Руно» кипить ударна праця в честь нової сталінської п’ятирічки. На 1-му відділку комбайнер Головко О.І., помічники Заколодняя О. та Харакулін О.І. перевиконують норму в два рази. Комбайном «Комунар» вони викошують в день по 16 га посівів… Наполегливо трудяться і косарі вручну. Ивченко М.С., Свиргунова М.Н., Велика Н.Г., Гапотченко А.А. виконують завдання на 150% – 170%».
Далее – несколько выдержек их документов, касающихся тружеников села Плахо-Петровка. Примечательным здесь является то, что об одном и том же лице присутствует сразу несколько сообщений. Отсюда можем сделать вывод, что доярка колхоза «Коминтерн» Плахо-Петровского сельсовета Минчук Ефросинья Яковлевна действительно заслуживает того, чтобы ее имя осталось в памяти народной, как, впрочем, и имена многих других славных тружеников Белокуракинского района. Первое из сообщений относится к 21 июля 1946 года и написано если не самой Минчук, то с ее слов. Тогда в газете «Прапор Леніна» были опубликованы личные трудовые обязательства доярки. Женщина делилась с читателями, что ей руководство колхоза доверило обслуживать 11 коров. За четыре месяца работы надой на одну фуражную корову у нее составил 500 литров. Она берет обязательства – по призыву животноводов Казахской ССР – трудиться, не жалея своих сил. Здесь же сообщается, колхоз «Коминтерн» сдал государству 197 кг сливочного масла.
Буквально через месяц, 25 августа, имя Минчук Ефросиньи вновь появляется на страницах газеты. На этот раз председатель колхоза О.Квашнин сам решил рассказать, как самоотверженно трудятся в его колхозе люди. Им названы доярка Е.Я.Минчук, обслуживающая 11 коров, овцевод Г.Ф.Верецун (укр.), которая от 100 овцематок получила 138 голов молодняка, заведующая фермой Ф.Скиданенко (укр.). Все они, говорится в заметке, добросовестные и трудолюбивые работники. Кроме того, их колхоз выполнил план контрактации телят по индивидуальным хозяйствам.
Следующие данные касаются начала 1947 года и взяты из архивной папки. Там указывается, доярка колхоза «Коминтерн» Плахо-Петровского сельсовета Минчук Ефросинья Яковлевна, обслуживая 11 коров, в 1946 году надоила на каждую фуражную корову по 1213 литров молока.* ГАЛО, ф. П-44, оп. 1, д. 140
Забегая несколько наперед, добавим сведений еще об одной доярке того колхоза. 15 августа 1948 года на страницах районной газеты была опубликована краткая заметка, где говорилось, доярка колхоза «Коминтерн» Скиданенко Федора обслуживает 10 коров; женщина работает усердно, ее любимицы даже ночью находятся на пастбище.
В начале марта 1947 года прошел очередной пленум ЦК ВКП(б). Об этом сообщалось в прессе, в том числе на страницах Белокуракинской районной газеты «Прапор Ленина» в номере от 6 марта. На пленуме было принято постановление «О мерах по дальнейшему поднятию урожайности». В документе отмечалось, что за три года после изгнания захватчиков с территории СССР страна полностью обновила предвоенный уровень по выращиванию сельхозпродукции. Тут же, на полосах газеты, было напечатано коллективное обязательство работников Белокуракинского района на 1947 год. Во втором году 4-й пятилетки крестьяне обещали вырастить с каждого гектара зерновых культур – 13 ц, кукурузы – 22 ц, проса – 16 ц, подсолнечника – 11 ц, картофеля – 100 ц, овощей – 220 ц.
В этом месте хотелось бы временно прервать ход повествования и коснуться несколько иной темы. При просмотре подшивок районной газеты за 1946-1947 годы невозможно на ее страницах обнаружить материалов, касающихся непомерно тяжелого положения с продовольствием для населения на переломе указанных выше лет вплоть до нового урожая 1947 года. Этот факт, так же, как и факт голода 1932-1933 годов, редакцией газеты упорно замалчивался. Зато, как видим, «воздушные» обязательства по выращиванию сельскохозяйственных культур выставлены во всей красе. Спрашивается, к чему эти сказки об урожае, с одной стороны, и недомолвки, граничащие с ложью, о проблемах с продовольствием – с другой? Ведь такой своей политикой правительство, партия далеко отдалялись от народа. И еще: кто конкретно виноват в попытках обмануть народ? Ведь в аналогичной ситуации с продовольствием 1920-1922 годов, когда при власти стояло правительство Ленина, газеты просто «кричали», что «Царь-голод» властвует в Поволжье, других регионах страны, публиковались сообщения о действиях СНК и ЦК ВКП(б) по переброске резервов внутри страны, о приобретении продовольствия и посевного материала за границей. В конце концов, как раз через массовую прессу центральные и местные органы власти обращались с просьбой поделиться со страждущими к тем из своих граждан, у кого имелись хоть какие-то излишки хлеба или другие продукты питания. Однако ни в 1932-1933 годах, ни в 1947-ом ничего подобного ни на страницах газет, ни, естественно, по радио ни прочесть, ни услышать уже было нельзя. Именно в сталинскую эпоху ложь, поднятая на государственный уровень, получила самое сильное развитие. И что не менее печально, во все последующие годы избавиться от этого явления полностью страна, кажется, так и не смогла.
Мы затронули тему обязательств тружеников Белокуракинщины на 1947 год. Будет глубоко ошибочным и аморальным упрекать во лжи либо в чем-то другом простых людей. Каждой женщине, каждому подростку, каждому инвалиду, вернувшемуся с войны и взявшему в руки топор, лопату, рычаги конного плуга или трактора, – памятник надо ставить за его героический труд в послевоенный период! Осенью 1946 года голодные, изможденные, босые, полураздетые труженики Белокуракинского района смогли подготовить и засеять 15510 га озимой пшеницы, зимой собрать и вывезти 7 000 (семь тысяч) тонн навоза, 60 тонн минеральных удобрений, в каждом колхозе посадить по 2-3 гектара сада.* ГАЛО, «Прапор Ленiна» от 06.03.1947 г. (Для справки: должность первого секретаря Белокуракинского райкома партии на ту пору занимал П.Г.Грускин).
Не отставали от других и хлеборобы совхоза «Червоне Руно». 1947 год выдался боле благоприятным по климатическим условиям, чем предыдущий. К тому же постепенно наращивалась энергетическая мощность тракторного парка отделений. Поэтому по итогам 1947 года в системе полеводства совхоз показал неплохие результаты. Средняя урожайность зерновых в тот год составила 11 ц с га.* ГАЛО, «Прапор Ленiна» от 04.04.1948 г. Только сверх плана хозяйство сдало государству 870 ц хлеба.* ГАЛО, «Прапор Ленiна» от 05.10.1947 г. По мнению руководителей предприятия, на уборке зерновых среди комбайнеров лучше других потрудились Свергун и Фесенко. (Первый – представитель 3-го отделения).
Продолжая далее, уточним, в 30-е, 40-е и даже 50-е годы поля совхоза и колхозов района были разделены на участки и закреплены за звеньями. Пока недоставало техники, звенья самостоятельно то ли при помощи конных упряжек, то ли волами землю обрабатывали, удобряли ее навозом, производили другие полевые работы. В самые тяжелые периоды, убирая зерновые и зернобобовые, вручную и косили, свозя снопы в скирды. Когда увеличилось количество тракторов и комбайнов, обработка почвы и уборка урожая были механизированы, затем пришла очередь механизировать прополку и другие виды полевых работ.
В 1947 году в совхозе «Червоне Руно» отменно сработало полеводческое звено 3-го участка Стешенко Александры Игнатьевны. Под ее руководством и при непосредственном участии женщины вырастили и собрали по 192 пуд озимой пшеницы с гектара (примерно – 31 ц с га). О стахановских методах работы Стешенко рассказывал рабочим совхоза на собраниях агитатор 1-го отделения Егор Курыло. О ее звене писал на страницах районной газеты в январе 1948 года директор совхоза Белихин Степан Иванович. Еще раньше звеньевая делилась с директором, как ей удалось получить высокий урожай озимой. Вначале, чуть ли не по зернышку, женщины произвели отбор семян. Пшеницу сеяли по пару в строго установленные сроки. Когда работал трактор, звеньевая сама следила, чтобы каждое семя оказалось заделанным в грунт. Зимой проводили снегозадержание. С наступлением весны труженицы разбросали по полям навоз и провели двухразовое боронование. Там, где развитие растений оказалось слабым, была произведена подкормка посевов пеплом. Самыми жаркими периодами для подруг стали прополка, а затем и жатва. Как пишется в заметке: «За світанком в поле і додому пізно». Также в публикации подчеркивается, передовая звеньевая охотно делится своими секретами работы с товарищами – «щоб не було відсталих на фронті відбудови». В заключение, касаясь А.И.Стешенко, добавим: позже ее портрет будет размещен на районной Доске почета.
Присутствуют в январских (1948 года) выпусках районной газеты и сообщения из совхоза «Червоне Руно» о ремонте тракторов. В одном из них говорится, к 18 января на участке механика А.Н.Голуба из семи машин – отремонтировано пять. Добросовестно трудятся по восстановлению техники трактористы Крайнюк и Рудяшко. Стоит уточнить, речь здесь идет об отделении № 3, где должность механика занимал Голуб Архип Николаевич, а механизаторами работали Крайнюк Николай Федорович на СХТЗ-НАТИ и Сиренко Илья Мусиевич с Рудяшко (имя неизвестно) на тяжелом тракторе С-60. Также добавим, по свидетельству Н.Ф.Лапты, сразу после войны на тракторе С-60 трудились тот же Сиренко и Ващенко Николай (1927 г.). Последний умер от болезни в 1946 году.
Следующий материал опять в какой-то степени затрагивает 3-е отделение. В районной газете «Прапор Леніна» от 4 апреля 1948 года была опубликована заметка секретаря парторганизации совхоза О.Лялика. В ней автор сообщает читателям: совхоз «Червоне Руно» – самое крупное хозяйство в районе. Его площадь составляет 8410 га. Земля обрабатывается в основном механизированным способом. С целью проверки готовности техники к началу весенне-полевых работ, говорится далее, уполномоченными лицами участков были выполнены взаимопроверки. Управляющий отделением № 3 Ф.И.Шовкун вместе со своим активом Голубом и Мирошниченко произвели проверку отделения № 1, где управляющим – Е.Н.Курыло. Кроме того, представители отделения № 3 обследовали состояние тракторов и другой сельскохозяйственной техники на отделении № 2, а те в свою очередь посетили их отделение. По окончании ревизий на состоявшемся партийном собрании с острым критическим словом были обсуждены их результаты. Говорилось, на тракторе ХТЗ отделения № 1 передние колеса установлены с размолотыми втулками, на машине Дегтярева оказался не затянутым винт заднего моста. Собрание постановило обязать механика Т.Кривошеева и агронома П.Коваленко устранить обнаруженные недостатки. Результаты проверок были донесены до всех рабочих совхоза политагитаторами Голубом и Журбой.
Исходя из имеющихся документальных материалов, в 1948 году совхоз «Червоне Руно» вновь добился определенных достижений в полеводстве, а многие его работники еще раз продемонстрировали образцы трудового героизма и самопожертвования. Свидетельствования тому будут представлены ниже, но сначала расскажем, какие темы подымал секретарь комсомольской организации совхоза «Червоне Руно» И.Ковалев, передавая в редакцию районной газеты свой материал. Та заметка была опубликована 20 мая 1948 года. Автор писал, их комсомольская организация состоит из двадцати одного человека. Такие ребята как И.Стехов и Н.Капустина, несомненно, настоящие стахановцы. В то же время почти все члены ВЛКСМ имеют низкий политический и культурный уровень, отчего не могут проводить агитационно-пропагандистскую работу. В этом организации могли бы помочь директор совхоза С.И.Белихин, имеющий высшее образование, агроном Г.В.Мищенко и учителя П.Ф.Гук и М.С.Колпаченко. Однако директор делает доклады только по праздникам, пишет автор, а учителей к политмассовой работе «не залучити».
Выдвигает автор серьезные упреки, называя фамилии, и в адрес районного руководства. Заключались они в бездушном, по его мнению, отношении некоторых лиц к проблемам культурного воспитания и проведения досуга работниками совхоза. Приводится пример, что в мае 1948 года кино к ним было завезено только один раз, лента называлась «Яков Свердлов».
Теперь, о чем обещалось рассказать выше.
Сначала, в номере за 22 июля 1948 года, появилось сообщение директора совхоза С.И.Белихина о том, что в хозяйстве в самом разгаре уборочная кампания. Агрегат комбайнера Е.Денисенко машиной «Сталинец-6» уже убрал 149 га посевов и намолотил 2430 ц зерна. (Исходя из представленных данных, урожайность составила 16,3 ц с га). Также названы имена водителей Твердохлеба и Держипола, которые, работая посменно на одной машине, днем возили зерно от трех комбайнов на ток, а ночью, уже очищенное, отправляли с тока на приемный пункт «Заготзерна». Огромный энтузиазм проявляют и женщины, работающие на току, продолжает автор. Более двух недель переходящее Красное знамя держит бригада по очистке зерна в составе Гордеевой, Денисовой, Вишняковой, Гришиной и Ковалевой; при суточной норме 10 т женщины перерабатывают по 40 т злаков.
Следующее сообщение из совхоза «Червоне Руно» датировано 8 августа того года. В нем секретарь парторганизации М.Костенко писал, хлеборобы предприятия еще 30 июля с честью выполнили главную заповедь перед государством: на 100% обеспечили госпоставки. А к моменту подачи в редакцию материала сдали сверх плана еще 300 т зерна. Из механизаторов, кто по-ударному трудился в период жатвы, автором названы комбайнеры Матвей Молодчий, убравший 200 га посевов и намолотивший 2691 ц зерна, Гавриил Свергун, убравший 261 га и намолотивший 2391 ц (напомним, последний – представитель 3-го отделения), Е.Фесенко и Е.Денисенко. Из шоферов вновь упоминается В.И.Твердохлеб, который за смену вывозил по 20 т зерна. В заключение автор добавляет, с транспортировкой хлеба совхозу хорошо помогла Криворожская техбаза.
Здесь хотелось бы привлечь внимание читателей к следующему. В представленных выше публикациях директора и парторга было названо лишь несколько человек, показавших отличные результаты в работе. Однако в те месяцы на полях и токах отделений трудились десятки и сотни людей, среди которых присутствовало много таких, кто в своем трудолюбии, упорстве и т.п. ничем не уступал упомянутым выше работникам. То есть лишь массовый патриотизм в сочетании с огромным напряжением всех физических и душевных сил обеспечивал выполнение далеко не шуточных дневных и сезонных заданий по выращиванию и уборке урожая первых послевоенных лет. К тому же, кроме занятых в полеводстве, на ту пору немало штатных и нештатных работников совхоза трудились уже и в животноводстве. И хотя нам не удалось ознакомиться с документами, освещающими хозяйственные процессы в данной отрасли по совхозу «Червоне Руно» первого послевоенного периода (за исключением колхозов Плахо-Петровки), не вызывает сомнения, что там также присутствовало достаточное количество энтузиастов, которые выполняли свои обязанности не менее достойно, чем хлебопашцы. Не будем обо всем этом забывать.
«Не подкачали» славные работники совхоза «Червоне Руно» и в следующем, 1949 году. Доказательством тому служит публикация в районной газете «Прапор Леніна» от 7 ноября 1949 года. В том праздничном номере была размещена небольшая статья директора совхоза Белихина, повествующая о достижениях наших земляков. Начиналась она словами: «Навкруги радгоспу «Червоне Руно» розкинулись чудові чорноземні лани. Поля сівозмін вже оточують молоді лісові смуги. Радісно трудитись в країні Рад, де натхненна праця стала справою честі, доблесті і геройства…». Здесь же перечисляются имена звеньевых: О.И.Стешенко, М.У.Бондарь, А.Ф. Бойко (все – укр.), которые, став «майстрами гігантських урожаїв», из года в год добиваются серьезных успехов.
Далее в публикации сообщается, вся обработка почвы в совхозе механизирована, внедряются новые технологии. Трактористы (названо четыре фамилии) выработали по полторы годовые нормы. Идя навстречу 32-й годовщине Великого Октября, предприятие добилось больших побед. Выполнены все обязательства перед государством по поставкам зерна, мяса, молока и другой продукции. К празднику весь яровой клин будущего года поднят высококачественной зябью.
Прежде чем вновь обратиться к воспоминаниям ветеранов, возможно, нелишним будет представить материал, который, может, несколько и подпортит наше повествование своей сутью, но, как в народе говорят, из песни слов не выбросишь.
В одном из августовских номеров районной газеты за 1949 год сообщалось, в совхозе «Червоне Руно» группой злоумышленников в составе комбайнера, его помощника и тракториста (названы фамилии) была совершена кража зерна в количестве 455 кг. Преступников ожидало наказание в виде уголовной ответственности.
Глава IV
Продолжение о событиях, происходящих на 3-м отделении в первые послевоенные годы
Сначала – о том, что рассказали супруги Крайнюк – Николай Федорович и Мария Сидоровна, которые, как должен догадаться читатель, как раз и начинали свою трудовую деятельность на 3-м отделении совхоза «Червоне Руно» в первые послевоенные годы.
Выше уже писалось, что Николай Федорович родился в Шаповаловке. Еще не отгремели взрывы войны, а его уже направили на краткосрочные курсы трактористов в село Новочервоное. По их окончании юноша недолго поработал в колхозе своего села. Но хорошего там было мало: за выполненную норму ставилась палочка: называлось это – «трудодень». Денег почти не платили. Между тем его старший брат Иван, во время немецкой оккупации насильно угнанный в Германию, возвратившись оттуда, поступает на 3-е отделение совхоза «Червоне Руно», конюхом. Навестив как-то брата, Николай Федорович решил и сам туда перебраться. Тем более, что он уже был знаком с понравившейся ему девушкой по имени Мария, проживающей на участке. Парня приняли на работу и доверили трактор «Универсал». Управляющим в те месяцы работал человек по фамилии Зигун. Однако и в совхозе сразу после войны с продуктами было трудно. Как вспоминает участник событий, в 1946-1947 годах он за норму получал иногда стакан ячменя, иногда 100 г макухи, иногда два помидора. (На отделении было два больших подвала, где кладовщицей работала вдова погибшего воина Носуля Екатерина Андреевна). Порой это компенсировалось стаканом самосада. Если же ты норму не выполнил, подчеркивает рассказчик, то тебя прорабатывает агент, у которого на боку прицеплен пистолет. Норма на пахоте на ту пору для У-2 равнялась 2,5 га.
Из техники в первые послевоенные годы за 3-м отделением числилось пять колесных тракторов (два «Универсала» и три ХТЗ), один гусеничный трактор Челябинского тракторного завода С-60 и комбайн «Коммунар-1». В качестве механизаторов трудились: Концур Трофим Васильевич и его жена Анна Афанасьевна, Супрун Иван Федорович, Холодницкий Антон Архипович (1928 г.). Трактором С-60 управляли Сиренко Илья Мусиевич и Рудяшко. Тот аппарат, продолжает собеседник, выполнял огромную работу, таская тринадцатикорпусной плуг, называемый лущильником. Его двигатель работал на лигроине и заводился ломиком. При этом ломик могло вырвать из рук и покалечить тракториста. Примерно в 1950 году отделение получило начавший только выпускаться гусеничный трактор ДТ-54, на котором стали работать Пронь Андрей Захарович, перебравшийся из Новочервоного, где до этого преподавал на курсах механизации, и Сиренко Илья Мусиевич. И тогда же хлеборобам был передан только недавно сошедший с конвейера колесный трактор на пневматических шинах, но еще без кабины, МТЗ-2. Доверили его Супруну Ивану Федоровичу.
Сельхозугодий отделение занимало немногим менее 3000 га, из них пахотной земли – около 2300 га. Залежалых земель, даже в первые послевоенные годы, утверждает ветеран, не было: все поля обрабатывались. В 1946 году к нему в прицепщики была назначена его будущая жена Мария. Работая на тракторе, они иногда менялись местами. Но, как добавляет Мария Сидоровна, сиденье на «Универсале» металлическое, холодное, долго на нем не усидеть и хуже всего осенью, особенно в ночное время. А еще нашей землячке нередко приходилось по ночам, идя вдоль борозды впереди трактора, подсвечивать рулевому факелом, потому как осветительного оборудования на первых выпусках отечественных тракторов предусмотрено не было. От этого в поле порой случались трагедии. Другая причина несчастий крылась в том, что люди были ослаблены хроническим недоеданием и быстро переутомлялись; бывало, прямо на рабочем месте и засыпали. Тракторист мог уснуть за рычагами трактора, прицепщик – где-нибудь у борозды. На полях 3-го отделения погиб под колесами трактора совсем еще молодой парень по фамилии Гайворонский. Пострадал и брат Николая Федоровича Иван, которого зацепил Сиренко; следы от того происшествия оставались у него до конца жизни.
В заключение Николай Федорович рассказал, как он, выражаясь в шутку, «засватал» свою будущую жену. Случилось это в лавке 3-го отделения. Однажды зашел он посмотреть, что там продается. В амбаре находились Курыло Егор Никонович (продавец) и Скиданов Иван Андреевич (завхоз). Те, зная, что он встречается с Марией, предложили ему это дело «обмыть». Разлили на троих в граненые стаканы бутылку «горілки». На закуску была бочковая хамса. Рассказчик вспоминает, он свой стакан полностью не выпил, но его товарищи приложились к водочке основательно, и когда в очередной раз, вдвоем, одновременно, полезли в бочку за хамсой, так застряли в дырке деревянной крышки, что не могли вытащить рук… На прощанье они вручили совхозному примаку четыре бутылки «маленької». Николай Федорович с уважением отозвался о Курыло, сказав, что человек тот был «золотой», «рассудительный». (В других беседах с ветераном он положительно отзывался и о Скиданове, как грамотном завхозе).
Далее добавим некоторые сведения о событиях конца 40-х, начала 50-х годов из письменных воспоминаний Михаила Гапочки. Весной 1948 года он, уже женатый, перебрался из Маньковки на 3-е отделение. Поначалу им с Марией выделили крохотную комнатушку в финском домике, а примерно через год на основании приказа министра сельского хозяйства Андреева и по распоряжению директора совхоза Белихина молодоженам был предоставлен регламентированный для застройщиков кредит в размере десяти тысяч рублей (в переводе на последние советские деньги – одна тысяча рублей). Гапочка с помощью трактора перевез на отделение их семейный «скарб» (перевозил на У-2 Н.Ф.Крайнюк, о чем тот сам как-то упомянул), оформил участок на 40 соток, договорился с местными плотниками Жестовским Иосифом и Крайнюком Максимом, и работа закипела. (Крайнюк Максим Семенович – рано умерший муж дочери Ф.И.Шовкуна Мотри, поставивший в те же годы жилище и своему тестю). К концу мая (очевидно, уже 1950 года) сооружение было готово. Далее автор рассказывает, как был выкопан первый на отделении колодец. (Надо понимать, первый в черте села, не считая колодца у солончака; спустя несколько лет он окажется средним из троих основных колодцев отделения). Началось все с того, что Гапочка, закончив обустройство усадьбы, отправился на 1-е отделение к одному своему знакомому за буром. Затем, организовавшись в бригаду, они, несколько энтузиастов, напротив его дома пробили скважину. Оказалось, до воды там не так уж глубоко и по качеству она хорошая, пресная; ее можно было использовать не только для питья и приготовления пищи, но в ней даже лучше мылилось мыло, то есть прекрасно подходила и для стирки. Оценив перспективу, управляющий отделением Курыло Егор Никонович «выбил» у руководства совхозом для оплаты труда рабочим три тысячи рублей, и вскоре колодец и сруб были сооружены. При проведении земляных работ один человек изымал грунт, а двое других ведром, привязанным к веревке, подымали его «на гора».
Продолжая по воспоминаниям Гапочки, на переломе 40-х – 50-х годов он работал продавцом единственного на отделении магазина. В 1952 году с торговлей решил покончить, предложив руководству «Рабкоопа» искать другого человека. (Были случаи проникновения в магазин воров, поэтому, вероятно, опасался неприятностей). Магазин принял снятый к тому времени с должности управляющего Курыло. Однако и он там проработал недолго... Автор воспоминаний в это время занимался доставкой из пекарни, расположенной на центральном отделении, хлеба, почты, возил в тамошнюю больницу людей.
Позже, во второй половине 50-х годов, хотя Гапочка об этом и не пишет, он трудился заготовителем скота: приобретал у населения молодняк для совхоза. Интересным в этой связи может показаться замечание Л.А.Письменного. Он вспоминал, Гапочка, бывало, не сразу передавал приобретенного им теленка на ферму, а временно оставлял его у себя для откормки. Рассказчик подчеркнул, они, простые рабочие, смотрели на это, как на своего рода наживу. Хотя сейчас он полагает, что никакого преступления в том не было.
Добавим другие краткие сведения о некоторых жителях села. В первые послевоенные годы кузнецом 3-го участка работал Крива Андрей Кириллович. Известно, что он был из семьи раскулаченных. Примерно в 1949 году этот человек умер, оставив мать, жену и сына Михаила. В 70-е годы Михаил, проживающий на ту пору в Ташкенте, приезжал посетить могилку отца.
На комбайне «Коммунар-1» (вероятно, сменив за штурвалом Свергуна Гавриила, перешедшего на должность механика), примерно до 1953 года работала Перепечай Галина – незамужняя женщина, уроженка села Шовкуновка. (На отделении проживала и другая семья с такой фамилией, но они между собой близкими родственниками не являлись). Молодая комбайнерка стояла на квартире у М.П.Леонтьева.
В 1949-1950 годах в совхоз «Червоне Руно» на постоянное место жительства переехало несколько десятков семей из Западной Украины. Уточним о некоторых причинах переселения. Как известно, после разгрома немцев в части регионов Западной Украины националистическими бандами была развернута кровавая война против представителей Советской власти на местах. В списки для уничтожения заносились семьи коммунистов, комсомольцев, председателей колхозов, а также лица, прибывшие по направлению центральных органов власти: агрономы, учителя, медработники и другие специалисты. Туда же попадали и некоторые участники Великой Отечественной войны, воевавшие на стороне Красной Армии, независимо от того, где они родились. Поэтому, спасая себя и свои семьи от расправы, многие местные жители вынуждены были искать пристанище в центральных и восточных областях Украины, в других республиках СССР.
Первыми на 3-е отделение, в ноябре 1949 года, попали семьи из Львовской области: Гойнеца Василия Несторовича, Демьян Федора Степановича и несколько других. А 1-го мая 1950 года на станцию Катран подошел следующий эшелон переселенцев, среди которых вновь присутствовало немало крестьян и рабочих западных областей. Вместе со всеми прибыла и семья Леонтьева Михаила Петровича – уроженца Воронежской области, в послевоенный период оказавшегося в Западной Украине и там женившегося на полячке Эмилии Матвеевне. Приемный сын Леонтьева Шишак Казимир Иванович (1938 г.) рассказывал, переселенцам разрешалось брать с собой фактически все, что они пожелают, вплоть до разобранных и доставленных к грузовым платформам поездов собственных домов. Из села Курячевка их сначала привезли в «Центральное», а спустя короткое время они попали на 3-е отделение. Поселили семью в недавно возведенном клубе, в комнате, расположенной с обратной стороны от входа в зал.
Здесь мы подошли к очень важному этапу в жизни отделения и всего совхоза. Как раз к этому времени относится принятое, очевидно, районным руководством решение о расширении производственного потенциала предприятия путем строительства на Бридовом Яру, расположенном примерно в двух километрах юго-западней 3-го отделения, молочно-товарной фермы в комплексе с перерабатывающей сепараторной станцией. Одновременно предполагалось оказание всесторонней поддержки в строительстве индивидуального жилья работникам фермы. (Как раз в те месяцы было издано постановление Совета Министров СССР о трехлетнем плане развития животноводства, по которому государство обязывалось оказывать совхозам и колхозам финансовую помощь).
Известно, что на Бридовом Яру еще до войны было возведено небольшое сооружение для содержания волов. По-видимому, пребывание в том районе тягловой силы в период полевых работ давало экономию времени на подготовку к началу производственного процесса. Рядом с воловней был построен крохотный домик, в котором проживал сторож по фамилии Бублик. В самом яру был вырыт довольно солидный колодец, выложенный внутри камнем-дикарем. За годы боев воловня и домик были разрушены. После освобождения Луганщины от фашистов, в 1943 году на Бридовом Яру поселился со своей супругой Лебединец Иван Степанович, уроженец Сумской области. А по окончании войны на северо-восточной стороне оврага, ближе к будущему пруду, была возведена небольшая каменная овчарня с деревянным ограждением. Спустя короткое время туда были доставлены овцы. Исследуя данный факт, нам удалось связаться с Супрун (Сухоручко) Анной Терентьевной, проживающей на момент написания книги в Кременной. Более детально о судьбе этой женщины будет рассказано далее, а здесь укажем, она, поступив на работу на 3-е отделение в 1946 году, вскоре была командирована в Казахскую ССР за овцами. Ездили они вдвоем с Метехиным Михаилом, и доставили на участок партию овец породы «Асканийский меринос».
Содержались овцы на Бридовом Яру, а пастись их гоняли к Липовому лесу, отчего они там сильно повредили травяной покров, о чем вспоминали другие участники событий. Ухаживать за животными в помощь взрослым нанимались подростки. Поэтому через ту овцеферму прошло немало юных обитателей Шаповаловки, расположенной на расстоянии около трех километров от того места. Со временем многие овцеводы-подростки становились штатными рабочими 3-го отделения, перебираясь туда на постоянное место жительства. Представим, что об этом поведал Ляхов Алексей Петрович. Родился он в 1937 году в Шаповаловке. В начальной школе парню довелось проучиться целых восемь лет. Семья после войны жила бедно, надевать было нечего, и когда наступали холода, он оставался дома. Так четыре класса потихоньку и закончил. А лет с одиннадцати, с наступлением весны Алексей Петрович каждый год отправлялся на Бридов Яр пасти овец. Он поделился сведениями, что с овцами часто происходит так, что маленькие ягнята, находясь в большой отаре, теряют свою мать и от этого гибнут. Поэтому в первый послеродовый период их необходимо держать поближе к родительнице. Для этого отара разбивается на небольшие группки, численностью до десяти маток, и каждая группа некоторое время пасется отдельно; лишь постепенно отара укрупняется. Таким образом, если количество овец в хозяйстве большое, то, значит, необходимо и много пастухов. Вот детвору для этих целей и привлекали. А им самим за это перепадал кусок хлеба. Время было тогда очень тяжелое, добавляет рассказчик.
Помимо Ляхова, на овцеферме в детском и юношеском возрасте за животными ухаживало немало других будущих жителей отделения, и перечислить их всех мы здесь, по-видимому, не сможем. Добавим несколько иных фактов. По свидетельству ветерана села Лапты Николая Федотовича, в совхозе «Червоне Руно» большое стадо овец содержалось еще до войны. А доить таких животных очень сложно, и это лучше получается у мужчин. Поэтому руководством была выделена бригада парней, которые ездили по всем отделениям, занимаясь доением и стрижкой овец. К их числу принадлежал и отец рассказчика Федот Харитонович. Интересным представляется и свидетельство Гойнеца Алексея Васильевича (1950 г.), который вспоминал, как уже в более поздние времена бригадир животноводства, бывало, «загадывал» женщинам хутора, где он как раз и родился, отправляться доить или стричь на овчарню овец. Участвовали в тех работах и представительницы 3-го отделения, среди которых Крайнюк Мария Николаевна, о чем сообщил ее сын Василий Петрович (1948 г.).
И вот в 1949 году на Бридов Яр начинается завоз стройматериалов для возведения животноводческих помещений и жилых домов работников предприятия, в первую очередь – переселенцев из Западной Украины. Доставлялись грузы при помощи гужевого транспорта и совхозной «полуторки» от железнодорожной станции Катран. Автомобиль водил Трокай Федор. Часть стройматериалов – уже с 3-го отделения – подвозил на гусеничном тракторе СХТЗ-НАТИ Н.Ф.Крайнюк.
Местом расположения фермы был избран пологий правый склон оврага неподалеку от упомянутого ранее колодца. Первое сооружение было построено из мергеля (мела) и укрыто соломой. Осенью 1950 года туда было перегнано стадо животных, зимовавших ранее на отделении, о чем свидетельствует бывшая доярка фермы Лихвенко Валентина Феофановна (1931 г.).
Вскоре к коровнику пристраивается небольшое помещение, в котором оборудуется так называемое родильное отделение. Одновременно на место расположения фермы то ли перетаскиваются, то ли доставляются в разобранном виде два деревянных амбара, один – для бытовых нужд животноводов, второй – для размещения сепараторной станции (позже в нем стали хранить комбикорм).
В 1951 году выше по склону закладывается еще одно животноводческое помещение. Траншею под него, по воспоминаниям ветеранов, копали, вручную, супруги Пархоменко – Иван Тимофеевич и Лидия Александровна, а стены, теперь уже из дикого камня, возводили присланные откуда-то студенты. Плотницкие работы – сооружение крыши, изготовление дверей, окон, кормушек выполняли штатные рабочие отделения, среди которых Ф.С.Демьян, Д.И.Сытник, В.Н.Гойнец. Укрыто строение было соломой, а заполнение его животными произошло осенью того же года, о чем утверждает В.Ф.Лихвенко.
Воду для строительства доставлял на волах от «дедовского» колодца И.С.Лебединец. На подводе у него была установлена огромная деревянная бочка, и он сам при помощи журавля и большого деревянного «цебра» ее наполнял. Думается, этот человек был доволен, что в такой глухомани будет жить теперь не один. А местность та вскоре так и была названа – Лебедевка (на украинском языке люди называли Лебедівка). По свидетельству Н.Ф.Крайнюка, идею о таком названии им подкинул сам Иван Степанович. И мужики, участвовавшие в работах, распив выставленный автором предложения солидный магарыч, согласились, что такое название будет самым правильным…
Летом 1952 года на молочно-товарную ферму 3-го отделения обрушилось первое несчастье. Во время грозы по одному из животноводческих помещений ударила молния, и оно загорелось. Имеющаяся на отделении ручная пожарная установка на конной тяге побороть огонь, естественно, не могла, и кровля сгорела дотла. Нескольких коров, находившихся внутри (основная масса животных располагалась в летнем лагере), людям удалось вывести. Уничтоженная кровля была заменена на новую, и уже в 1953 году, по свидетельству Лапты (Бережной) Раисы Тимофеевны, поступившей в том году на ферму, там вновь функционировало два животноводческих помещения. В верхнем базу размещались только коровы, а в нижнем несколько групп коров и маленькие телята.
По завершению строительства коровников на северо-запад от них возводится небольшой гипсоблочный домик, в одну половину которого переносится сепараторная станция, а в другую по инициативе директора совхоза Лысенко переводится контора 3-го отделения. В конторе временно поселяется его управляющий Назаренко. (В 1955 году он будет переведен на Роздольное, а контора перенесена обратно).
Параллельно с возведением производственных объектов, по правую сторону оврага, за сепараторной станцией, ведется интенсивное строительство жилых домом (некоторые крестьяне транспортировали свои дома в разобранном виде из Шаповаловки). Вскоре на хуторе обосновываются Демьян Федор Степанович, Гойнец Василий Несторович, Сытник Давид Иванович, Бережной Тимофей Иванович, Жестовский Андрей Антонович, сестры Татаркины, вдова погибшего на фронте Химченко и еще несколько семей.
В середине 50-х годов к сепараторной достраивается небольшое помещение, куда устанавливается электрогенератор, вращаемый одноцилиндровым двигателем, «нефтяником» (позже он будет заменен на мотор от трактора У-2). Подстанция обеспечила перевод работы сепаратора с ручной на механическую, дала освещение ферме. А примерно в 1957 году провода были протянуты и к домам местных жителей. Одним из тех, кто этим тогда занимался, был Н.Ф.Крайнюк, значившийся одновременно и мотористом подстанции. Вместе с ним в разные времена подстанцию посменно обслуживали Андрющенко Иван Васильевич, Жестовский Андрей Антонович, Супрун Иван Федорович, Чудик Тихон Иванович. Электричество подавалось в зимний период на время дойки в коровники и на сепараторную (ориентировочно, до 9-ти часов вечера), а летом, когда стадо коров переводилось в степь, – только на сепараторную. О том, кто трудился на молочно-товарной ферме с момента ее образования и в последующие годы, а также, какие события там проистекали еще, мы поговорим немногим далее.
Отступление № 2
Штрихи к некоторым политическим и экономическим преобразованиям, происходившим в СССР в 50-е годы
Весной 1950 года по постановлению Совета Министров СССР и ЦК ВКП(б) в стране было произведено значительное снижение цен на многие виды продовольственных и промышленных товаров. Цена на хлеб и хлебобулочные изделия снижалась на 25%, на крупы – от 4,8% до 20%, на макароны – на 25%, на мясо: говядину, свинину, курятину – на 24%, на сливочное масло – на 30%, на сметану – на 20%, на молоко – на 10%, на сахар – на 15%, на соль – на 40%, на водку – на 16,7%, на плодово-ягодные вина – на 20%, на готовую одежду – от 10% до 20%, на обувь – от 15% до 25%, на мыло хозяйственное – на 40%, на мыло туалетное – на 50%, на керосин – на 10%.
Тогда же вышло постановление правительства о дополнительной оплате колхозникам. Касаясь, например, животноводства, телятнице, обслуживающей не менее восьми коров и сберегшей и выкормившей до определенного возраста 100% приплода, дополнительно полагалось 150 литров молока, сберегшей 90% приплода – 75 литров.
5 марта 1953 года умер Сталин. На церемонии прощания с бывшим руководителем государства выступили Маленков, Берия, Молотов.
Через несколько дней после похорон Сталина издается Указ Президиума Верховного Совета СССР об амнистии. Амнистия предусматривала освобождение из заключения лиц, отбывающих срок наказания менее пяти лет по целому ряду статей Уголовного кодекса СССР (однако вновь кроме статьи 58-й). Также освобождались из заключения женщины, имеющие детей до десяти лет.
2 апреля 1953 года в газетах было опубликовано очередное постановление Совета Министров СССР и ЦК ВКП(б) о снижении розничных цен на продовольственные и промышленные товары.
На этот раз цена на хлеб и хлебобулочные изделия снижалась на 10%, на мясо – на 15%, на овощи – на 20%, на сахар – на 10%, на водку – на 11%, на пиво – на 15%.
На хлопчатобумажную ткань: ситец, сатин, бязь – на 15%, на льняные ткани – на 8% на верхнюю одежду – от 7% до 15%, на обувь – от 5% до 20%.
Мыло хозяйственное дешевело на 15%, мыло туалетное – на 20%, сигареты, махорка – от 5% до 20%, детские игрушки – на 10%. Значительно изменились цены на электротовары: холодильники дешевели на 20%, пылесосы – на 25%, электрические лампочки – на 25%. Коснулось снижение цен посуды и хозяйственных товаров. К примеру, вилы и косы подешевели на 20%.
В начале лета 1953 года был арестован министр внутренних дел СССР Берия и еще несколько высших должностных лиц данного ведомства. Белокуракинская районная газета в номере от 20 декабря 1953 года перепечатала большую статью из центральной газеты «Правда», посвященную его «деятельности». Статья называлась «В прокуратуре СССР». В ней сообщалось, Президиум Верховного Совета СССР, рассмотрев поступившее 26 июня 1953 года сообщение Совета Министров СССР о преступных действиях Л.П.Берия как агента иностранного капитала, направленных на подрыв Советского государства, постановил снять последнего с поста заместителя председателя Совета Министров СССР и министра внутренних дел СССР и привлечь к уголовной ответственности. Далее говорилось, следствие по делу Л.П.Берия завершено. В результате его проведения было установлено множество фактов, уличающих бывшего министра в преступлениях, связанных с физическим уничтожением людей с целью захвата власти, а также с последующей ликвидацией советского строя и реставрацией капитализма в СССР. В публикации приводятся имена некоторых жертв. В заключение подчеркивается, арестованный – морально разложившаяся личность, источающая самые подлые и низменные намерения.
На годовщину со дня смерти Сталина районная газета в номере за 5 марта 1954 года опубликовала передовицу, посвященную бывшему «вождю народов», разместила его портрет.
Здесь же уточним, последний раз публикация о Сталине, приуроченная к 75-летию со дня его рождения, в местной газете была размещена в номере от 21 декабря 1954 года.
В конце декабря 1954 года был приведен в исполнение смертный приговор через расстрел в отношении Берия и шестерых его бывших подчиненных. В то же время Указ Президиума Верховного Совета СССР об амнистии, под который подпадали политические заключенные, был издан только в сентябре 1955 года.
И лишь спустя три года после смерти Сталина, на закрытом заседании ХХ съезда партии, проходившем в январе-феврале 1956 года, избранный ранее на пост первого секретаря ЦК КПСС Хрущев сделал доклад о преступлениях Сталина и руководимого им аппарата НКВД. Приведенные Хрущевым факты повергли в шок многих членов партии. После этого началась массовая реабилитация политических заключенных. Хотя сам тот доклад был опубликован в прессе только через 33 года.
Касаясь экономических преобразований, на ХХ съезде КПСС было отмечено, что задания пятого пятилетнего плана по промышленному производству трудящимися выполнены досрочно – за 4 года и 4 месяца.
В марте 1956 года был издан Указ Президиума Верховного Совета о сокращении в предвыходные и предпраздничные дни длительности рабочего дня с 8 до 6 часов.
В мае того же года публикуется обращение ЦК КПСС и Совета Министров СССР о наборе добровольцев на стройки Сибири, Средней Азии, Казахстана и Дальнего Востока. На 1956-1957 годы туда требовалось 400-500 тысяч дополнительных рабочих кадров.
30 июня 1956 года в газете «Правда» было опубликовано постановление ЦК КПСС «О преодолении культа личности и его последствий». В первой части документа констатировался массовый всплеск творчества, инициативы и энергии, вызванных в среде трудящихся историческими решениями ХХ съезда партии. Далее речь шла о том, что ЦК категорически не согласен с утверждениями западных идеологов, что причины возникновения культа личности Сталина лежат не в определенных исторических условиях, а в самой сути социалистических отношений. В документе говорилось, преодолевая последствия негативных явлений, партия и народ найдут верную дорогу к построению коммунизма в стране, пользуясь научной теорией марксизма-ленинизма.
Следующим значащим шагом правительства СССР в отношении людей было издание нового закона о государственных пенсиях, опубликованного в июне 1956 года. Законом устанавливалась прогрессивная шкала уровня денежного обеспечения в зависимости от среднемесячного заработка лица в год, предшествующий выходу на пенсию. На заработок от 300 и менее рублей в месяц пенсия начислялась в размере 100%; на больший заработок денежная сумма пропорционально уменьшалась, падая до 50% при среднемесячном заработке 1000 рублей и больше. Срок выхода на пенсию по старости устанавливался: для мужчин при достижении ими 60 лет и наличии не менее 25 лет трудового стажа, для женщин – при достижении 55 лет и наличии трудового стажа 20 лет. Для работников, занятых на подземных работах, вредных производствах, в горячих цехах и т.п., устанавливалась льготная пенсия, которая начислялась: для мужчин при достижении ими 50 лет и стаже работы на данном производстве не менее 20 лет, для женщин – при достижении 45 лет и стаже работы 15 лет. Для женщин, имеющих 5 и более детей, до исполнения последнему из них 8-летнего возраста, пенсия по старости начислялась по достижении 50 лет при условии наличия трудового стажа не менее 15 лет. Устанавливались законом и иные виды пенсий.
5 июля 1957 года в газетах было опубликовано постановление Пленума ЦК КПСС «Об антипартийной группе Маленкова, Кагановича, Молотова». Причинами претензий к этим лицам было названо их несогласие с расширением прав союзных республик, отсутствие понимания в необходимости материальной заинтересованности крестьян в увеличении производства продукции и пр. О прямой причастности членов «антипартийной группы» к политическим репрессиям в период сталинского правления в постановлении умалчивалось. Тем не менее все они были выведены из состава ЦК партии и назначены на второстепенные должности. Покаянное письмо Ворошилова было оглашено на ХХІІ съезде КПСС в октябре 1961 года.