Как и предсказывал наш шеф, на следующий день ступени проходной и прилегающая площадка оказались завалены цветами, венками и траурными ленточками, всюду были расставлены свечи, попадались фото Стаса с официального сайта телеканала. Что бы там ни думали военные, сюжет про Станислава Вышинского достиг своей цели. Люди подходили, клали гвоздики или лилии, стояли молча несколько минут, некоторые украдкой вытирали слёзы. Скорбь, как тлеющий свет северных ночей, окутывала импровизированный мемориал.
Моих слёз уже не было, их выплакала за меня Ксения Вышинская. Только и оставалось, что под настороженными взглядами незнакомых людей пройти через усыпанные цветами ступени и приложить пропуск к турникету. Кто знает, может быть через некоторое время на стене нашего здания появится памятная табличка из чёрного гранита, с которой снова и снова будет смотреть на нас Стас, и на губах его навечно замрёт улыбка, потому что никогда, ни при каких обстоятельствах он не позволял себе скривиться в недовольной гримасе. Я ускорила шаг.
В аппаратной меня уже ждал Клатов, но почему-то его появление меня немного встревожило. Не то, что бы... нет, я всегда была ему рада. вот только выглядел он как-то непривычно. Присмотревшись, я поняла: глаза его были пугающе тусклыми и он безостановочно гладил свой шрам на горле. Под ложечкой у меня противно засосало. И что на сей раз неладно в нашем царстве тьмы и беззакония?
— А ты ещё не в курсе? — Гарик даже не поздоровался, чем вверг меня в состояние, близкое к оторопи.
— Не в курсе чего? — Бог его знает, может, он уже отсмотрел этот загадочный перегон? Без меня? Да нет, быть того не может. Но что могло случиться, смена ведь только началась?
— Даньку отсылают в Сирию. На смену безвременно ушедшему коллеге. Вылетает вечером.
— Нет... — Я отказывалась верить своим ушам. — Нет, этого не может быть! Как они могут отправлять туда ещё кого-то после смерти Стаса? Нет, Гарик, так не бывает... да с чего ты это взял?
— Данька и сказал. Его с утра вызвали к главному и сообщили. — Гарик вздохнул и пошёл заваривать мне кофе. — Ключевая информационная точка не может остаться без корреспондента, ты же понимаешь. Оператор-то так и сидит на авиабазе, Стас ведь с генералом по сирийским полям таскался с местным камераменом, от их, армейских. Аль-Хусса посчитал слишком рискованным брать с собой сразу двоих гражданских из другого государства. И вот оператор у них есть, а корра нет.
— Гарик, мне трижды плевать на тонкости ведения войны в этой чёртовой пустыне. Но почему Даня? Почему не...
— Почему не Егоров, ты хотела спросить? — Около двери, облокотившись на косяк, стоял Данияр Невмятуллин. Я не услышала, как он подошёл.
— А вот почему, — продолжил он, механически перебирая чётки, — потому что, когда главный вызвал Егорова и предложил тому, как военкорру, снова полететь в Сирию, Женька положил перед ним заявление "по собственному" и сказал, что его могут вышибить с канала с волчьим билетом, но в Латакию он больше ни ногой.
— А Анатолий Борисович что? - севшим голосом спросила я.
— Что! Аккуратно порвал его заявление на кусочки и сказал, что понимает Женькину обеспокоенность. После чего вызвал меня.
Гарик шустро затащил Даню в комнату, усадил в кресло, кивком велев мне закрыть дверь, и тихо спросил:
— Он объяснил свой выбор? Ты же не...
— Я не военкор! — чуть ли не в голос закричал Даня. — Я не воин Аллаха! Я обычный журналист, вещающий про автокатастрофы и грабежи! Я боюсь, — он низко опустил голову, — можете смеяться надо мной, но я боюсь. Переведенцев сказал, что мы будем сидеть в Латакии и дальше базы носа не совать, но это слабое утешение, знаешь ли. Анатолий Борисович заявил, что это всё в рамках ротации. Ротации! — Данька вскочил с кресла и начал нервно мерять шагами монтажку. — Это ротация, да? Один погиб, ну ничего, у нас ещё десяток в запасе, найдём, кого послать! Блин, да я даже отказаться не могу! Не имею права! У меня в контракте чёрным по белому, что я обязан по распоряжению руководства выезжать в служебные командировки!
— Но ведь Егоров как-то отказался, — подал голос со своего места Гарик.
— Ну ты не путай, — Даня укоризненно покачал головой, — военкор с десятилетним стажем и я, хрен-пойми-что с кабельного канала, миллионер из трущоб, блин. Меня не жалко.
— Даня, перестань. Прекрати так говорить о себе, — мне было очень неуютно. — В конце концов, наши уже поняли, что надо сидеть на авиабазе и стендапиться вокруг самолётов. Я думаю, Переведенцев тоже просёк, чем чреват риск таких вот прогулок по полям, даже с генералами.
Данияр не успел ответить. Дверь открылась и в комнату вошла, нет, вломилась донельзя раздражённая тётка из продюсерского отдела. Лицо её выражало смесь ярости и брезгливости.
— Невмятуллин, почему я должна тебя искать по всему этажу? Что за манера не брать с собой телефон! Что ты здесь делаешь вообще, тебе уже давно пора оформляться в командировку! Совсем распоясались! — Она шумно сопела. Под её напором мы все как-то притихли, только Даня стал ещё быстрее перебирать бусины чёток.
— Да, вот ещё что, — тётка наморщила лоб, пытаясь что-то припомнить, — Анатолий Борисович всё же решил, что вам нет смысла сиднем сидеть в Латакии. У тебя будет пара вылазок, как у Вышинского, только уже с другим генералом...
На этих словах Данияр натурально побелел. Гарик встревоженно цапнул его за локоть, но, как оказалось, рассерженная продюсерша ещё не закончила.
— Запомни, Невмятуллин, генерал аль-Ханнас...
— Как вы сказали? — вежливо и как-то очень тихо переспросил Даня.
— Генерал Фарид аль-Ханнас, командующий...
— Нет. — На этих словах Даня выпрямился, широко раздувая тонкие хищные ноздри. — Теперь точно нет. — Его взгляд выражал безумную смесь решимости и ужаса одновременно.
— Что?! — Продюсерша, казалось, на секунду потеряла дар речи. — Ты в своём уме?
— Наталья Семёновна, я в своём уме. — Данияр держался очень прямо, но мы видели, как напряжены его плечи и шея. — И я не поеду в Латакию. Так и передайте. В кадры я сам зайду.
Наталья Семёновна некоторое время открывала и закрывала рот, как рыба, выброшенная на берег, а потом громко хлопнула дверью. Даня молча сел на пол и взглянул на нас глазами человека, услышавшего смертный приговор.
— Думаете, я от страха совсем голову потерял? — С его лица ещё не сошла та мертвенная бледность. — Ну, не без этого, конечно.
— Наш главный совсем рехнулся, — Гарик тоже словно не верил ушам, — это же такой риск, настолько неоправданный... Или его жизнь ничему не учит?
— Да хрен с ним, с главным! — Даня с такой силой рванул чётки, что нитка разорвалась и блестящие бусины со стуком раскатились по полу. — Вот вы вчера у меня про иблисов спрашивали. Типа, Стас что-то там такое нашёл и жене написал. Помните?
Мы кивнули.
— А вы знаете, как переводится имя Ханнас? — Данияр вытащил свой миниатюрный Коран и помахал перед нашими лицами. — Ну, для вас-то, понятно, Википедия более надёжный источник, чем Книга, так гляньте. Гляньте-гляньте. В разделе "Иблис". — Он скрестил руки и выжидающе уставился. Чёрные глаза с километровыми ресницами, не мигая, смотрели то на Гарика, то на меня. Клатов осторожно, как по неверному болотному мху, подошёл к моему компу и запустил интернет.
Некоторое время браузер брыкался, запрашивая всё новые и новые подтверждения учётной записи, но потом всё же выдал знакомую чёрно-белую страницу.
— Иблис, — сообщил Гарик, опершись о стол, — та-ак... Ага, вот. Имена-эпитеты Иблиса... Что-то много их...
— У Аллаха девяносто девять имён, — подал с пола голос Данияр.
— Это радует, — кивнул Клатов, — но мы сейчас не об этом. Так, ну где это... А! Ханнас! Скрывающийся при упоминании имени Аллаха. Ишь ты! Погоди... — Он обернулся к Дане. — Это что же...
— Такой фамилии у правоверного мусульманина просто не может быть. Никогда и ни при каких обстоятельствах. — Невмятуллин говорил тихо, но спокойно и убеждённо. — Уж поверьте. А если этого не может быть, то что это за генерал такой? И откуда он взялся, так внезапно?
— Как чёрт из табакерки? — Теперь уже Гарик в упор смотрел на Данияра.
— Это ты точно подметил. Как чёрт из табакерки. Как джинн из лампы. Слушайте, вы, наверно, думаете, что я спятил, в иблисов всяких верю там... дикарь средневековый. Нет. Но знаете, вот это всё вместе... Я не могу поверить в такие совпадения. И я не полечу в Сирию. Ни в Латакию, ни в Дамаск, ни... не знаю куда. Лучше уж сразу уволюсь. Пришёл с кабеля, на кабель и вернусь, а, может, в Казань обратно рвану. А то мне что-то разонравилось в Первопрестольной.
Даня встал, собрал рассыпавшиеся чётки и странно улыбнулся:
— Пойду решать свои внезапные проблемы. Не поминайте лихом, как говорится.
И он с кошачьей грацией выскользнул за дверь.
— Чушь и чепуха! — Я с неожиданной злостью выключила интернет. — Какие-то сказки тысячи и одной ночи, джинны всякие... Вот уж не думала, что Невмятуллина так поведёт. Я понимаю, он боится и не хочет лететь в Сирию, а кто бы хотел на его месте? Но всё-таки, Гарик, это уж чересчур. Ну не верю я, что он и впрямь думает, будто этот генерал — сам чёрт с рогами. Мало ли, у нас вот тоже есть эксперт по Ближнему Востоку, Сатановский, сколько раз мы его интервью писали. И что теперь, он тоже князь тьмы и властелин ада? Не надо, Гарик, вот не надо! — Я с каким-то остервенением отмахнулась от него, едва он раскрыл рот. — Прошу тебя! Хоть у кого-то здесь должна остаться капелька здравого смысла.
Клатов задумчиво погладил шрам на горле.
— Окей, — он присел на краешек стола, — я никогда не спорю с разъярённой женщиной. Но мы ещё не посмотрели перегон.
Я подошла к нему почти вплотную, так, что почувствовала тепло щеки.
— Я не стану смотреть этот перегон, Гарик. Давай не будем тревожить память Стаса. Мы не оживим его, даже если посмотрим сто двадцать перегонов. Я не хочу. Не хочу смотреть. — У меня неприятно перехватывало горло. — Я знаю, что его убил не снайпер. Но я не хочу видеть, что его убило.
— Ты думаешь, на этом перегоне заснята смерть Стаса? — Клатов испытующе посмотрел мне в глаза. — Ты этого боишься?
Я осеклась. Господи, да что мне такое в голову пришло? С чего я взяла?.. Гарик несколько раз цокнул языком и покачал головой. В серых глазах притаилась неподдельная грусть.
— Хорошо, давай подождем. Рано или поздно нам всё равно придётся посмотреть этот файл. Не зря же его Стас нам перегнал с того света.
Продолжение: http://www.proza.ru/2015/11/17/1275