Ты стоишь без вздоха, без движенья...
Боже мой, да это ль наяву?..
Громкий крик готов в одно мгновенье
Расколоть над домом синеву.
Вытри слезы. Успокойся, право.
Ну, зачем… зачем так горевать?
Не бросайся в «озеро провала».
Посмотри, как постарела мать.
От морщинок кожа шелушится,
На ногах набрякли волдыри,
Ни с чего вдруг небо закружится,
И смешно – хоть палочку бери.
Что той жизни? Путь не так уж долог,
Ведь всего – полсотни за спиной…
Не годов перетолченный порох
Запылил ей кудри сединой.
Ваши судьбы до краев подмяты
Круговертью месяцев лихих
(И что будет дальше – не понятно)
Наложили марева на них.
Целый день… Как кукла-неваляшка.
Столько ртов… А живность?.. Огород?..
Сладко ль ей от этакой упряжки?
Не болит ли сердце от невзгод?
Что отец?.. Ну, туча грозовая.
И в работе будто бы неплох,
Но когда бутылку допивает,
То не тронь, Маруся, мой берлог.
Разнесет до щепки. До крупинки.
У руля зеленая тоска.
Эх, судьба – пять капель с горловинки,
Эх, страна – так к пропасти близка.
За свободы больше не ратуя,
Пьет мужик, ничем не дорожа.
Трутся, трутся жернова впустую,
Да скрипит надломлено душа.
Стольких бед переплелись здесь плети.
В одиночку ль пасма расплести?..
Закружил, так разбросал все ветер,
Ни конца, ни края не найти.
Ребятишки бегают босые.
Сердце жжет – наступят холода…
Как бы все?.. Да как бы не простыли.
Так малы. А вырастут когда?..
Да сестра – смазливая невеста.
Вновь сюжет волнующе знаком –
Улетит с насиженного места
И пронзит голубку холодком.
Уберечь бы. Осадить немножко.
Сбить стремлений безудержный пыл.
Эх ты, братец, наш Котигорошко,
Что ж сестер так быстро позабыл?
Иль «своя» совсем околдовала,
Оказавшись в чем-то похитрей…
Под кустарник яблочко упало
И не слышит трепета ветвей.
Ураганом яблоньку качает.
Ураган возможно ли винить?
– Все ломай. Никто не запрещает.
Только душу дай мне сохранить.
Извелась. В слезах истосковалась.
Отче наш, да будешь ли добрей?
Ты прости, но жизнь – такая гадость…
Путь тернист. И нет монастырей.
2000 г.