Когда струна натянута в пределе
И больше не звучит тот ток минора.
Сыграют ноты те, что не успели
Попасть в глубины коридора.
И заржавеют струны, и оборвутся нити
И кровь застынет в жилах навсегда.
Выходя, ты скажешь, тихо: «Извините»
Что не успел сыграть всё до конца.
Ты вышел, понимая, что потерял все ноты
Но ты не в силах, больше, что-нибудь исправить.
И ты не можешь забыть эти заботы
Ты можешь лишь кричать и тихо ранить.
А дальше ты поймёшь, что ранить некого
Ведь та струна, в конце, оборвалась.
И ты пытаешься бежать за реками
В надежде, что та струна срослась.
Но издаст она последний звук
Взрывной, больной, как ядерная смесь.
И в громкой тишине тех малых мук.
Ты услышишь,
Лучше гореть в Аду. Чем здесь.