Во время перелёта оба спали, может быть, поэтому время пролетело незаметно. Альфе снились высокие горные вершины, освещённые лучами заходящего солнца.
«Как красиво!» — в очередной раз подумала Альфа и в миг восхищения увиденной картиной она вдруг услышала глас Розы ветров.
«Как дела?!»
«Нормально. Опять надо работать, кого-то искать.... А так нормально!»
«Меня радует твой настрой. Это значит, что я не ошиблась в тебе!»
«Можно задать вопрос?»
«Ты раньше никогда этого не делала, но я ждала, когда ты сделаешь это!»
Глас умолк, и во сне Альфа спросила:
«A что такое жизнь?»
Глас долго не отвечал, a потом послышалось:
«Жизнь — это преданность и долг».
Глас Розы ветров умолк. Альфа получила ответ на свой вопрос. Очертания снежных пиков начали быстро таять, и Альфа открыла глаза:
На выходе из терминала их уже ждали: крепкого сложения парень со светлыми волосами и голубыми глазами в красно-оранжевой штормовке и плотных штанах из такой же ткани. «Ни дать ни взять истинный ариец», — промелькнуло в голове у Антона.
Встречающий его и Альфу иностранец направлялся к ним твёрдой, но спокойной походкой:
— Как долетели?
— Нормально.
Встречающий протянул руку:
— Моё имя Маркус, но для тебя можно просто Майк.
Знакомство было закреплено весьма крепким рукопожатием.
«Сила, почти как у быка», — отметил про себя Антон.
Тут взгляд Майка был случайно брошен на ожидавшую своей очереди Альфу:
— Это твоя собака?
— Да.
— Розыску обучена?
Антона иногда приводили в бешенство подобные вопросы, и этот был из того же ряда, но Себерецкий нашёл в себе силы и ответил на него как можно мягче:
— Что касается розыска, то Альфа лучшая в этой области!
Это была неправда, но другого способа произвести на Маркуса впечатление не было.
— A ты неплохо знаешь английский, где изучал?
— На курсах по месту жительства.
Маркус понимающе кивнул и предался каким-то своим размышлениям. Молчал и Антон. Он вдруг понял, что между ним, Антоном Себерецким, и этим Маркусом Кеплером существует огромная разница во взгляде на жизнь.
«Что, например, видел ты, Маркус Кеплер, в своей маленькой благополучной Австрии?..»
Внезапно размышления Антона были прерваны: за территорией аэропорта, куда они пришли, он увидел маленький «Опель» ярко-красного цвета.
— Садитесь, пожалуйста! —Кеплер гостеприимно открыл заднюю дверцу, и Альфа тут же оказалась на заднем сидении.
— Умная, всё-таки, у тебя собака! Моя Баффи ждёт особого приглашения, а твоя сразу всё поняла, —сказал он.
На эту реплику Антон ничего не ответил. B данный момент его занимали совсем другие мысли. Антон думал о работе, ведь зачем-то они с Альфой сюда приехали, и всё не просто так. Размышляя таким образом, он не заметил, как погрузился в сон. Это был странный сон, потому что уж больно походил на правду. Антону снилась большая и широкая дорога. Он вместе с Альфой стоит на одной её стороне, собираясь перейти на другую, как вдруг Антон видит девушку с мягкими чёрными, как смоль, волосами. Он уже хочет поднять руку, чтобы поприветствовать её, но вдруг замечает машину, которая мчится навстречу девушке. Кажется, что столкновение неминуемо, но между автомобилем и девушкой неожиданно оказывается Альфа и принимает удар на себя, а девушка почему-то оказывается рядом с Антоном и крепко сжимает его руку. Сон странный и обрывается как-то сразу. И вот Себерецкий снова в салоне «Опеля», что везёт его и Альфу куда-то туда...
B отличие от Антона, Альфе новый знакомый сразу понравился. Плотный, светловолосый, с вечно смеющимися голубыми глазами и, самое главное, от этого странного незнакомца тоже пахло собакой.
«Так может пахнуть от человека, который либо очень любит собак, либо напротив, живодёр, но это всё-таки маловероятно», — сделала Альфа вывод про себя.
Потом закрыла глаза, задремала, и ей приснился Конрад Хан. Он сидел перед Альфой в большом мягком кресле и с глубокой печалью во взгляде смотрел на неё. Сама Альфа лежала тут же на большом красном и тёплом ковре. Её передние лапы буквально утопали в мягком и приятно щекочущем ворсе.
«Альфа, прости меня, пожалуйста!» —как будто говорил он.
«Я прощаю тебя, — ответил ее взгляд, — Ведь если бы не ты, я бы никогда не узнала того, что знаю сейчас!»
Сон сначала поблек, словно выцветшая на солнце картинка, потом стал быстро меркнуть, распадаясь и превращаясь в туман, и окончательно исчез. Альфа проснулась и потянула носом воздух. Машина резко затормозила, хлопнула дверь. Антон открыл глаза и не сразу понял, где находится. Потом он вспомнил всё: они летели рейсом какой-то авиакомпании, Антон уже забыл её название, но зато помнил, как не хотели пускать Альфу, мотивируя это тем, что собак они никогда не перевозили. Он был вынужден срочно купить намордник и собачий билет, но её всё равно не хотели пускать в салон для пассажиров. Пришлось Альфе всю дорогу промучиться на специальном собачьем месте в багажном отделении, но она и это испытание прошла с честью, не опуская головы.
Антон Себерецкий вдруг вспомнил свой недавний сон, который, если не пугал его, то основательно встревожил.
«Что бы это могло быть, — с тревогой размышлял Антон. — Нет, в вещие сны я, конечно, не верю, но если вдруг...»
Мысль Антона прервалась, не оформившись до конца, распавшись на части.
«Ладно, я подумаю об этом после, если останется время»,— сказал Антон себе и от нечего делать посмотрел в окно.
Автомобиль Маркуса Келлера был припаркован около маленького домика. Антону было лень вертеть головой, чтобы увидеть что-нибудь ещё.
«Придёт Маркус, он всё объяснит. Моё же дело сопеть в две дырочки и не делать резких движений, а то, мало ли что!»
Маркуса долго ждать не пришлось, он ворвался в салон автомобиля, как ветер, и затараторил, точно это был не человек, а пулемёт:
— Вы хоть немного пришли в себя? Я понимаю: долгий перелёт и всё такое...
Слушая эту белиберду, Антон мучился от не покидавшей его мысли:
«Когда же он замолчит со всякими глупостями и перейдет, наконец, к главному? Ведь ради этого главного его сюда и вызвали вместе с Альфой. Вызвать-то вызвали, а ничего ещё толком не объяснили, а водят за нос да спрашивают всякие глупости, как будто мы с Альфой не спасатели, а какие-то цуцики, честное слово!»
Так про себя злился Антон Себерецкий, но взгляд его оставался всё время безучастным. Видимо, усталость всё-таки брала своё.
— Давайте выбирайтесь, сейчас прилетит Герман, полетим на место. Тогда же я подробно обрисую ситуацию.
— Договорились, — вяло проговорил Антон, отметая все предыдущие мысли и вылезая из машины.
Примеру хозяина последовала и собака. Выйдя из «Опеля», Антон с Альфой очутились перед маленьким заборчиком. За ним располагалась ровная прямоугольная площадка размером три на пять метров. Антон с интересом осмотрел площадку, явно догадываясь о её назначении, но всё же спросил:
— Майк, это вертолётная площадка?
— Да, сейчас прилетит Герман, и мы отправимся на место схода лавины.
«Ясно, лавина! — сказал себе Антон. — Сейчас весна — время схода лавин».
Он приготовился ещё что-то спросить, но где-то в вышине послышался шум вертолётных винтов. Он нарастал постепенно, волнами, так, по крайней мере, показалось Альфе, но она не испугалась ни шума, ни опустившуюся позднее на площадку странную машину, больше похожую на стрекозу с лопастями вместо крыльев. Альфа смотрела на вертолёт без особого страха, подбадривая себя следующими словами:
«Ничего, я и не такое в жизни видела. Меня весьма трудно чем-либо удивить. Только что-то мне подсказывает, что это моё последнее задание, и больше мне не придётся кого-то находить и спасать. Меня ожидает что-то другое. Что, я не знаю и не узнаю никогда! А сейчас мне хочется только одного: закрыть глаза и выплакать все слёзы, их достаточно накопилось во мне. Ах, как хочется их выплакать, но не время, ещё не время. Долг прежде всего!»
Альфа закрыла глаза, но сна не было. С ней такое было впервые. Она привыкла видеть сны чуть ли не с самого рождения. Между тем организму нужен был отдых, и Альфа согласилась на сон без сновидений.
Антон Себерецкий не спал, ему вполне хватило 15 минут крепкого сна в машине Маркуса Келлера. Он просто сидел и смотрел в иллюминатор вертолёта «Ci-75». Внизу проплывали изумительные картины: зелёно-пёстрые квадраты полей и огромные прямоугольники цветущего разнотравья лугов. Впереди высились величественные вершины Альп, покрытые пышными снежными шапками.
«Красиво! — подумал Антон, — Красота, конечно же, не может никого спасти, но утешить и порадовать душу вот, как сейчас, вполне способна».
Антон прервал свои размышления и обратился к Маркусу Келлеру:
— Майк, а что это за цветок нарисован на борту вертолёта?
— Это эдельвейс — один из символов нашей страны и нашей горноспасательной службы.
— Понятно. Теперь объясни, куда и зачем мы с Альфой направляемся? Маркус сразу посерьёзнел и начал рассказывать...