Отец мне ответил сразу.
- Юра, дорогой наконец-таки! - я с трудом узнавал голос отца. Он был каким-то хриплым и приглушённым. Такой бывает часто у простуженных людей.
-Папа ты заболел?- взволнованно спросил я.
-Нет, нет! Не беспокойся. Впрочем может быть…
-Папа, не говори загадками. Что случилось?
-Ты только не волнуйся, сынок. У нас с тобой беда.
Он именно так сказал :» У нас с тобой…».Моё сердце бешено заколотилось и десятки молоточком начали стучать по вискам. Папа начинал разговор из далека и не хотел ещё поверить в то, что ему поведала Татьяна Сергеевна. Но я должен был его выслушать до конца. Просто выслушать и не задавать никаких вопросов.
-Юра, сынок, мы снова одни,- обречённо сказал отец.
Я словно окаменел. Всё-таки она не пощадила отца! Рассказала! Отец выгнал её, это понятно. Поэтому мы остались опять одни. Выбор у отца был невелик, поэтому он оставил меня, своего сына. Сына –предателя, сына –мерзавца, сына – негодяя. Но всё-таки сына…
-Папа, прости!- набравшись сил произнёс я.
-Ты ни в чём не виноват! Это ты прости! Если бы я поехал с вами, она не разбилась бы.
-Кто не разбился бы?- удивился я.
-Разве я тебе не сказал?! Господи, я совсем потерял голову. Сынок, дорогой, Татьяна Сергеевна наша разбилась насмерть на своей машине.
-Что? Кто тебе сказал?
-Мне позвонили из милиции и сообщили об этой трагедии. Там произошло что-то страшное. Она сгорела прямо в машине.
-Где это случилось?
-В тридцати километрах от города. Совсем немного не доехала…
-Я приеду, папа. Обязательно. Сейчас же пойду собираться.
-Да, сынок, ты мне очень нужен. Приезжай, пожалуйста.
-Бабушка знает?
-Да я ей сказал. Она ждёт тебя.
-Папа, ты там держись. Я завтра уже буду дома. Обнимаю тебя.
- Жду тебя. Жду с нетерпением.
Я смотрел перед собой, ещё не веря в случившееся. Мелкая дрожь охватила моё тело, словно кто-то невидимый вбивал мне в спину тысячи мелких и острых игл.
Надя всё это время стояла рядом. По моему голосу и выражению глаз она поняла, что с Татьной Сергеевной произошла беда.
-Что с ней?- осторожно спросила Надя.
-Погибла. Автомобильная авария. Сгорела в своей машине, – как работ ответил я.
-Какой ужас! – Надя вскинула руки к лицу.
-Ты рада? – вдруг спросил я.
-Что ты такое говоришь, Юра? Как тебе не стыдно?
-А, я вот рад! Рад и нисколько не стыдно,- я, кажется, начинал сходить с ума, но уже остановиться не мог.- Почему я должен сожалеть о случившемся? Почему её надо жалеть? Так ей и надо! Она оскорбила отца. Унизила его! Вот и получила.
-Юра! Юра, успокойся ! Зачем ты так говоришь? Это нехорошо.- Надя пыталась меня успокоить. Но я словно заводная игрушка, ещё с имеющимся запасом завода продолжал витийствовать.
- Я значит говорю нехорошо! Зато она поступила хорошо! Замечательно просто. Она душу мне наизнанку вывернула! Ты знаешь, как она меня потом стала называть? «Мой мальчик» Я -её мальчик! Понимаешь! Мой! Я её собственность! Я теперь не её мальчик. Её нет! Я не буду её мальчиком. Не буду! Никогда! Не буду! Не буду! -
-Юра!- Надя бросилась ко мне, но я словно в забытьи оттолкнул её.
Я вдруг опустился на колени у берёзки, а потом упал на землю и ,пряча лицо в ладонях, надрывно заплакал. Я не стеснялся слёз. С моими горючими слезами из глубины души, как будто выходили боль и стыд, страх и обида. Чувство вины, угнетавшее меня, причинявшее мне страдания, постепенно меняло свои очертания, превращаясь в неосторожный проступок, который можно простить и забыть. Ржавый осадок неприятностей и досады вместе со слезами покидали сердце, создавая в груди ощущение пустоты и лёгкости. Я понемногу приходил в себя, успокаивался и, одновременно, появлялось понимание реальности. Татьяна Сергеевна погибла! Умерла. Её не будет у на с в доме. Она не будет рядом с отцом, который ей верил и возможно полюбил. Я не подумал даже об отце. Он ведь ничего не знает! И не узнает теперь! И это замечательно! Что ж это я всё о себе! Обиженный.Униженый.Каково отцу? Он потерял маму. Теперь Татьяну Сергеевну. Она же для него осталась любимой женщиной. И пусть такой остаётся. Я действительно сопляк. Мальчишка! Распустил нюни. Наговорил невесть что! Чушь! Нёс несусветную чушь! Как неудобно перед Надей!
Я повернулся на спину. Надя сидела рядом. Она не ушла, не обиделась. Осталась со мной. Я посмотрел на неё.
-Прости меня, Надя! Пожалуйста, прости меня за всё. Ты мне очень дорога.
Девушка легла рядом и нашла рукой мою ладонь.
-Прощаю.-Тихо сказала она.
-Я проявил слабость. Мне нельзя было…
Надя вдруг резко дёрнула меня за руку.
-Молчи! Больше ни слова об этом. Ни слова. Никогда! Я тебя простила. –Она вздохнула, повернулась ко мне и, глядя в глаза, очень нежно и проникновенно прошептала: Ты мой мальчик!
Послесловие
Папа очень переживал, потеряв Татьяну Сергеевну. В тот трагический день Надя поехала со мной. Бабушка без конца пила таблетки и капли от сердца и не смогла поехать. Но она позвонила родителям Нади и убедила их в целесообразности нашей совместной поездке. Мы с Надей уже обговорили этот вариант и озвучили его бабушке. Она с готовностью взялась за это дело и перед её педогагическими способностями, опытом и огромным авторитетом Надины родители не смогли устоять. Присутствие Нади рядом со мной в день похорон придавало отцу сил и уравновешенности. Мы оба были благодарны Наде за помощь, поддержку и доброту проявленную к нам.
Мы потом вернулись с ней и остаток каникул провели вместе. Это лето не просто подружило и сблизило нас, мы поняли, что любим друг друга.
На следующий год мы поступили в один университет, но только на разные факультеты.
А ещё через два года мы решили пожениться.Папа был очень рад. Он больше не встретил женщину, хотя бы отдалённо напоминавшую ему маму или может быть Татьяну Сергеевну. Бабушка к нашему желанию жениться отнеслась с высоты своей профессии и возраста.» Может быть рано ещё? Учёбу закончить надо.» Но видя нашу непреклонность, махнула рукой.»Вы уже взрослые. Вам решать». Родителей Нади такая новость не удивила и они к этому были готовы давно.
К концу четвёртого курса у нас родилась дочь. Как назвать крошку ни у кого в семье не вызывало разногласий. Нашу дочь мы назвали именем моей мамы.