Глава тридцать вторая
Несмотря на то, что в Европе Сербин запланировал несколько важных встреч, он неожиданно был отозван в Москву.
С начальником разведупра Семеном Гендиным Сербин встретился на той же конспиративной квартире, где допрашивали Раковского. Гендин опоздал на встречу на сорок пять минут…
- Товарищ генерал, что вы знаете о Милане Гавриловиче? – спросил Гендин, избежав официального приветствия старшего по званию.
- Это посол Югославии в СССР? – переспросил Сербин. – Ничего не знаю. Я не работал по Югославии.
- Придется поработать! – сказал Гендин. – Ибо Гаврилович вышел на замнаркома иностранных дел Вышинского и рассказал о недовольстве, которое зреет в правительстве Югославии в связи с тем, что Болгария согласилась на ввод в страну войск Германии и оккупацию Фракии. А это по его мнению резко обострит и без того напряженные болгаро-югославские отношения.
- Что же нужно от меня? – Сербин не понимал, чем его связи могут помочь в данном случае.
- Вот список вопросов, поставленных Вышинским, - Гендин вынул из папки и протянул Сербину листок, исписанный машинописным текстом. – Ознакомьтесь! И имейте в виду, что сроки исполнения у вас крайне ограниченные, поскольку Гаврилович может запросить встречу в любой момент.
Сербин внимательно прочел вопросы и понял, что замнаркома хотел быть заранее подготовленным к обсуждению с Гавриловичем острых проблем, возникших в последнее время на Балканах, чтобы иметь необходимые данные для доклада Молотову. Но добыть нужную информацию, находясь в Москве, Сербин не мог. Ему нужно было увидеться хотя бы с Моравцем, который владел полной информацией по Европе, чтобы обсудить эту тему с ним.
- Товарищ старший майор! – сказал Сербин. – Объясните мне – тугодуму, зачем вы выдернули меня из Берлина? Эти вопросы вы могли поставить мне, используя наши обычные каналы связи, а не вызывая для этого в Москву. Вы же понимаете, что мне теперь нужно минимум двадцать четыре часа только для того, чтобы добраться до Германии.
- Товарищ генерал! – Гендин вспылил. – Позвольте мне самому решать, как мне общаться со своими подчиненными для того, чтобы поставить им задачу!
- Гендин! – резко оборвал его Сербин. – Не забывайтесь! Во-первых, я не ваш подчиненный, я подчиняюсь только товарищу Сталину! Во-вторых, товарищ Сталин не ставил мне задачу снабжать информацией народных комиссаров по интересующим их вопросам. Передо мной были поставлены более глубокие задачи. Я немедленно доложу о вашем самоуправстве.
Старший майор Гендин побагровел, – он понял, что перегнул палку. Нужно было немедленно исправлять положение.
- Я прошу прощения, товарищ генерал! – он покорно склонил голову. – Но задача поставлена лично товарищем Сталиным. Задание весьма срочное, и я подумал, что лучше будет довести вам его при личной встрече.
- Чтобы я, так сказать, «проникся», «осознал»?.. Вы только отняли у меня время на выполнение задания! Вы хоть понимаете это?!
- Так точно, товарищ генерал! – сказал Гендин, гоняя желваки на скулах. – Но прошу понять меня правильно: я только хотел выполнить приказ товарища Сталина наилучшим образом.
- Считайте, что вы сделали все для того, чтобы затянуть его исполнение! – сказал Сербин и вышел, не попрощавшись.
Гендин заскрипел зубами в бессильной ярости… Он понял, что Сербин обязательно доложит Сталину об этом инциденте, и тогда не сносить ему головы.
Моравец готовился к отъезду в Германию и не отвечал на телефонные звонки. Сербину пришлось прибегнуть к каналу экстренной связи, который мог быть использован только в самом крайнем случае. Сербин не считал сложившуюся ситуацию крайней, но иного способа вызвать полковника на встречу не было.
- Вам повезло, генерал! – сказал Моравец, плюхнувшись на стул в затрапезном кафе «U Ane;ki» на узкой и тёмной улице Hlavsova. – Я уже почти на нелегальном положении в своей стране и собираюсь воспользоваться гостеприимством адмирала.
- Все так плохо? – спросил Сербин, он уже знал из своих источников, что танки вермахта со дня на день войдут в Прагу.
- Да! Вторжение назначено на 15-е марта. А меня уже разыскивают по подозрению в государственной измене…
- Вот даже как! – воскликнул Сербин. – И в чем же заключается ваша изменническая деятельность?
- Вы не поверите, генерал, но именно в том, что на заседании правительства я огласил эту дату. Но вы ведь не по этому поводу вызвали меня на экстренную встречу? Говорите, я слушаю.
- Меня интересует личность Милана Гавриловича – посла Югославии в Москве.
- Что ж, личность довольно интересная, но и открытая. Одно время я рассматривал его как двойного агента Германии и Англии, но потом понял, что его вызывают то в германское, то в английское посольство лишь как посредника в международных консультациях по проблеме Балкан. Он часто бывает у английского посла в Москве Криппса, вам это должно быть известно. Да, вот еще что… Мы здесь, в Праге прослушивали телефоны югославского посольства. Так вот, югославы заинтересованы в налаживании доверительных связей с СССР, и неоднократно обсуждали в беседах вопрос о необходимости изменений в своем руководстве, поскольку в связи с угрозой оккупации Германией внутренние разногласия обостряются, и по этой причине югославские военные круги не видят иной возможности избежать этого, кроме как путем установления особых отношений с вашей страной. Это точно. Но хочу вам сказать, коллега, что англичане будут вам ставить палки в колеса. Они не допустят, чтобы вы заключали какие-то союзы в Европе. Даже для обеспечения общей безопасности.
- Вы, вероятно, не знаете, что Черчилль обратился к Сталину с секретным предложением отказаться от договоренностей с Германией и заключить военное соглашение с Лондоном? – спросил Сербин. – Но условием поставил признание советской оккупации Прибалтики, Бессарабии, Восточной Польши и Северной Буковины!
- Но ведь это доказывает, что судьбы этих народов не более чем разменная монета в большой политической игре англичан! Если Сталин пойдет на этот шаг, ожидайте провокаций. Я не знаю, что это будет, но координация действий Англии и Советского Союза на Балканах вряд ли возможна. Думаю, Гаврилович нужен им для того, чтобы через него «засветить» ваши инициативы в этом регионе и столкнуть вас с немцами. Возможно, вас толкают к реализации плана по свержению правительства Стоядиновича, на чем настаивал в 1938 году наш президент Бенеш.
- Что вообще сейчас представляет собой Югославия? – спросил Сербин. – Признаться, я прежде никогда не занимался Балканами, но нынче обстоятельства изменились.
- Ну, если в двух словах, - сказал Моравец. – Там весьма сильны сейчас сепаратистские течения. Руководитель Хорватской крестьянской партии Мачек сделал ставку на Италию, с помощью которой надеется добиться автономии или «независимости» Хорватии. А Италия и Германия всячески поощряют хорватских фашистов – усташей во главе с Павеличем. Эта организация, а также «Внутренняя македонская революционная организация» совершают террористические акты на территории Югославии, что лишь способствует разложению власти. Судите сами, с апреля 1932 года правительство Живковича, ставшее ненавистным самым широким кругам населения, было заменено правительством Маринковича, а через несколько месяцев это правительство было отправлено в отставку, а новое сформировано Сршкичем. Но… Не прошло и года, как к власти пришел Стоядинович, правительство которого тоже доживает последние дни…
- То есть, хаос… Как верно все это отметил Раковский! Итак, Югославия, по вашему мнению, обречена? Тогда зачем эти игры с Гавриловичем?
- Югославия, безусловно, будет оккупирована, - сказал Моравец. – Но здесь есть нюанс, о котором возможно догадывается ваше руководство, иначе вы бы не сидели сейчас со мной за этим столом.
- ?!
- Приняв сотрудничество с Гавриловичем, вы тем самым вступите в негласное сотрудничество с англичанами. Это, коллега, классический пример того, как англичане, не желая связывать себя с вами официальными каналами или какими-либо договоренностями по поводу политики на Балканах, хотят вашими руками выгребать из печи горячие каштаны. Но, в общем и целом, это нужно англичанам лишь для того, чтобы, скажем, обнародовав какой-либо из негласных договоров между Советским Союзом и Англией, вызвать еще большую напряженность между СССР и Германией. Как они сделали это, узнав о ваших тайных переговорах с Югославией о поставках советского оружия… Вы ведь помните, что англичане спровоцировали утечку информации, и газеты США тут же выдали сенсационный материал о том, что Советский Союз и Югославия ведут тайные переговоры о военном сотрудничестве. Но это мое мнение, генерал, у вас ведь может быть свое видение…
- Да, при том, что я согласен с вашим мнением, здесь есть один немаловажный аспект…
- Какой же? – вежливо поинтересовался Моравец. – Я что-то упустил?
- Нет-нет, полковник! – заверил его Сербин. - Все, что вы изложили, весьма вероятно. Но принимая игру с Гавриловичем, мы тем самым даем англичанам понять, что с нами возможны те самые контакты, которых они добиваются столь деликатным путем, задействуя для этих целей югославского дипломата… Даже если это не сработает немедленно, это наверняка сработает в будущем.
- То есть…
- То есть, это дает нам надежду на то, что Великобритания, в конце концов, открыто признает Германию страной-агрессором и, соответственно, примет нашу сторону в близкой войне с Гитлером. Станет союзником СССР.
- Я бы не возлагал на это больших надежд, но… Если СССР начнет одерживать значительные победы в войне, то весьма вероятно, что так оно и случится.
Они расстались, слегка прикоснувшись к полям своих шляп…
Продолжение следует -