Психушка
Помимо тюрем, к министерству внутренних дел относилась система психиатрических лечебниц, где также закрывали от общества различный асоциальный элемент. Для убийц и маньяков порой неизвестно, что было страшнее - оказаться в камере или в палате.
В эпоху крепостного права, когда вся страна была похожа на огромный концлагерь, психически ненормальных людей держали на положении зверей. Главным лекарством считались кандалы, которыми несчастных просто-напросто приковывали к полу и потолку. Дверцы устраивались так, что в случае попытки открыть их изнутри, срабатывалиспециальные пружины по типу мышеловки, сносившие напрочь череп любому пытающемуся сбежать. Время шло и отношение к умалишенным менялось. По всей России стали строиться заведения, в которых, действительно, пытались лечить. В 1860 г. при содействии губернатора А. А. Арцимовича на частные пожертвования была построена первая такаяпсихбольница в Самаре. Она имела вид барака из тонкого леса. Губернская земская больница также открыла свое психиатрическое отделение на улице Полевой, где имелось 16 коек. В расположенной рядом церкви Пантелеймона Целителя близкие ставили свечки за скорый уход хвори.
Проводившиеся в стране реформы ломали прежние устои жизни. Переход к рынку давал свободу, но, в тоже время, неуверенность в завтрашнем дне. Это создавало благоприятную почву для возникновения психических эпидемий. Болезни охватывали представителей разных сословий, возрастов, национальностей. Не многие помещики сумели перестроить свои хозяйства на капиталистический лад. Потерявшие состояния, могущество и привилегии, дворяне часто заканчивали больничной палатой или спивались под забором. В тоже время и крестьяне, не сумев воспользоваться, дарованной инициативой оказывались без земли и дома. Они уходили в города, пополняли рынок рабочей силы. Другие нищенствовали, спивались и оказывались в больничной палате. Бывали курьезы, когда бывший крепостник и его крестьянин встречались в приютах для умалишенных. В условиях жестокого рынка туда же попадали обанкротившиеся купцы, растратившие казенные деньги чиновники. Порой свобода не безвредна. Она ни чуть не меньше ранит психику, чем самое беспощадное рабство.
Видя, что количество психических болезней резко возрастает, самарские власти приняли решение в 1880 году начать строительство новой психиатрической лечебницы вТомашев Колке. Это местечко было выбрано не случайно. Оно находилось в стороне от города, и возможные побеги буйно помешанных не могли представлять угрозу горожанам. Кроме того, там было достаточно сырья для производства кирпича хозяйственным способом. Повсюду раскинулись плодородные поля, к обработке которых можно было привлечь больных. Труд считался элементом лечебного процесса.
Из трех предложенных проектов больницы поначалу выбрали план врача Хардина, смета составляла 157.919 руб., вместимость —120 больных. Однако Министерство Внутренних дел отклонило этот проект. Правительство считало, что в Самарском крае следует построить больницу, общеимперского значения и было готово взять половину расходов на себя. Член техническо-строительного комитета МВД профессор архитектуры Штром выдвинул иной проект стоимостью 242.597 руб., вместимостью — свыше 200 человек.
27 ноября 1888 г. в 10 верстах от Самары открылась Самарская Губернская Земская лечебница для душевнобольных. Построенные здания состояли из двух каменных корпусов, административного отделения, двух деревянных павильонов для хроников и служб. Больница в целом могла принять 250 человек. В клинику завезли специальное оборудование: гальвано - фарадический стационарный аппарат «Шарди», гальванометр, реостат, большой фарадический аппарат, весы Фербэнкса, микротом, оборудована гистологическая лаборатория. Кроме того, для исследований куплена фотографическая камера Мак - Келен с тремя кассетами и объективом Цейса и так далее. Палаты для буйных снабдили специальными корабельными стеклами толщиной в два сантиметра. Такие же стекла врезались и в двери для наблюдений. Применялось цветосветолечение. Три рамы с цветными стеклами на колесиках двигались по рельсам, сменяя одна другую. КРАСНЫЙ цвет лечил психозы, сопровождающиеся подавленным состоянием. ФИОЛЕТОВЫЙ и ЗЕЛЕНЫЙ воздействовали на возбужденную нервную систему. В больничной столовой выдавались тупые ножи, слегка заточенные в конце. Вилки имели острие лишь два сантиметра в длину.
В декабре 1888 г. в клинике содержалось 115 мужчин и 72 женщины. За последующие 15 лет-общая численность пациентов составила 4966 человек. Больные прибывали со всей России: Астрахани, Варшавы, Вильно, Владимира, Вологды, Вятки, Дагестана, Сибири, Средней Азии, из Области Войска Донского... Лечились в больнице иностранные поданные, а также российские евреи, выдворенные из районов Синайской пустыни. Например, в октябре 1916 г. Российский Имперский Консул в Александрии был уведомлен медицинской комиссией, что российские граждане Ривка Шимшева-Пинхасова Фрейндлих, Яков Вевюрка, Рувим Абрамович Халецкий признаны умалишенными. (ГАСО,Ф.465,оп.2,д.54). Несчастных отправили в Самару на освидетельствование и лечение. Количество сумасшедших возрастало, и требовались новые больничные места. Так в 1895 г. был построен деревянный павильон для 50 рабочих мужчин, в 1898 г. деревянный барак на 40—50 спокойных хроников мужчин, в том же году, на средства благотворительницы В. А. Курлинойсооружен деревянный павильон, обставленный венской мебелью, для интеллигенции. Например, с лета 1912 г. в стационаре содержался подполковник в отставке Александр Иванович Емельянов. Государство перечисляло ему пенсию в размере 595 руб. 40 коп. в год на счет больницы. Военное ведомство не бросило своего офицера на произвол судьбы, а собрало все необходимые документы для оформления ему почетной пенсии в сумме 1204 руб. в год. Коллеги по службе сделали все возможное, чтобы отыскать его родственников. ( ГАСО,Ф.465,оп.2,д.130).
Врачи старались создавать больным вполне сносную полноценную жизнь. На питание выделялось 12 -13 копеек в день. Каждый мог найти в соответствии со своей профессией и способностями работу: крестьяне обрабатывали землю, рабочие трудились в мастерских, женщины шили, ткали сарпинку. По вечерам больные собирались и играли на гитаре, пели, танцевали, звучал рояль фабрики «Генш». Регулярно показывались движущиеся картинки с помощью биоскопа, причем сюжеты врачи выбирали весьма поучительные. Так как среди больных было много с алкогольным психозом, то через картинки велась пропаганда против пьянства. Вот один такой незамысловатый сюжет: «Возвращение пьяницы из кабака домой», «Ночлег пьяницы», «Пропивание домашних вещей», «Пропивание вещей с себя», «Буйство пьяницы у себя дома», «Скорбь и радость в мире невидимом, гибнущего от вина», «Пьянство на кладбище», «Фабричные и заводские после получки жалования», «Буйство в трактире», «Проматывание на вино казенных вещей», «Лишение нижнего чина нашивок», «Пьяница арестант», «Потомство пьяницы» и другие.. Кроме того, сами пациенты ставили спектакли такие как «Грехи, а не женихи», сцены из купеческой жизни в 1-ом акте, «Бедность не порок» комедия в 3 отделениях Островского, «Американский дядюшка» водевиль в 1 действие А. А. Бостром, «Синяя борода» водевиль в 1-ом акте Рутковского. Самое интересное, что главного героя женофоба играл кто-нибудь из хроников, который в той жизни прибил свою законную жену, например, поленом по голове. Говорят, такой актер добивался аваций. Да и актрисы, игравшие с ним в паре, были не промах. На сцену выходили дамочки, отравившие мышьяком в рисовой каше или лепешке мужа со всеми его родственниками. В этих спектаклях выдумка и быль, игра и сама жизнь сплетались воедино.
А какой был в больнице медицинский персонал. Эти люди каждый день выполняли свой гражданский долг, не требуя высокой зарплаты. Врачи, санитары, нянечки рисковали каждый день за 15—20 целковых жалованья. Опасность считалась обыденностью, и от некоторых материалов больничного архива просто стынет кровь в жилах. Вот только один случай: у больного в прямой кишке обнаружили деревянный цилиндр в два вершка длиной и два сантиметра диаметром, на конце которого было вбито остриями внутрь несколько металлических перьев. Этим предметом психопат собирался ударить по голове врача в случае, если тот запретит ему курить по ночам. Однако больные покушались не только на жизнь медперсонала, но и на свою собственную. Один эпилептик стал слышать голоса, угрожавшие ему отгрызть половые органы и пришить женские. Несчастному становилось страшно, стыдно, и он неоднократно пытался повеситься. Одна больная ощущала себя собакой, лаяла и норовила всех перекусать. Когда она пришла в себя, то объяснила, что внутри явно ощущала битву черта с Богом. Кусая людей, она спасала Бога.
Врачам удавалось снимать очень сложные психозы и возвращать больных к нормальной жизни. Не менее трудной, чем лечение, была деятельность врачей по проведению судебно-медицинской экспертизы. Директору больницы, доктору медицины, С. А. Белякову как эксперту приходилось решать подчас не только медицинские, но и нравственные задачи. Преступники симулировали сумасшествие, чтобы уйти от ответственности. Их родственники пытались давать взятки, давить на врача, используя служебное положение. Мимо человека, давшего клятву Гиппократа, проносились все российские проблемы, и он должен был давать им свой медицинский приговор. Здесь были и эсеровские террористы, и большевистские экстремисты, и дезертиры, святотатцы, растратчики, убийцы, насильники. Читаем архив больницы: «26 ноября 1900 г. поляк Минской губ. мещанин КорженскийК. И. 50 лет, холостой, сапожник, в вагоне у пассажира из жилета украл золотые часы с тремя брелками и чемодан на сумму 220 руб. с вещами, обвинен по ст. 1651. Пробыл в больнице до 13 марта 1901 г. Признан психически здоровым. Дело передано прокурору.». Вот еще один случай: «Зот-в Е. Н., крестьянин Ставропольского уезда 60 лет, женатый, повредил икону Михаила Архангела ножом и огнем: глаза и нос были выколоты и вырезано лицо, а ноги выжжены. Психически здоров. Действия совершены в беспамятстве, в период алкогольного психоза. Судебное преследование прекращено». А вот пострашнее: «Овчинни-в П. Ф., крестьянин Нижегородской губернии, 25 лет, холост, .неграмотный, шапочник, покушался на растление четырехлетней девочки. Признан психически здоровым. Судебное дело передано прокурору». Врачам приходилось копаться в кошмарных душах. «Пашк-в Н. М., крестьянин Курской губернии 41 года, женат, грамотный, торговец , однажды вынес на двор свою дочь 9 месяцев и положив на дровосек, топором без ручки перерезал ей горло. На вопросы собравшихся он отвечал, что подобно Аврааму, принес Богу жертву. Обвинен по ст. 1451. Ему поставили диагноз галлюционарного помешательства. Судебное преследование прекращено».
Психиатрической экспертизе подвергали иногда не только обвиняемых, но и свидетелей. Именно в Томашев Колке было выявлено специфическое явление, которое получило название «загипнотизированный свидетель». Судебный следователь Я.Л. Тейтель вел дело о пожаре в Елховке. Подозревали в поджоге крестьян Ивана Хохлова и Ивана Хренова. Свидетельницы заявляли, что именно эти мужики сломя голову бежали от хаты, которая загорелась. На деле оказалось, что подозреваемые в то время были уже арестованы за драку в Старом Буяне и не как не могли оказаться в Елховке. Психиатры выяснили, что оба Ивана так сильно пили, дебоширили и угрожали «красными петухами» соседям, что никого другого в поджигателях кроме них, свидетели не могли узнать.
Самарские психиатры проводили широкие научные исследования причин психических заболеваний. Ежегодные статистические отчеты тщательно анализировались, выявлялись закономерности. Возьмем к примеру 1902 г. Среди пациентов -клиники оказалось крестьян 297, мещан — 129, купцов—3, отставных офицеров—7, лиц духовного звания—17, дворян—8, личных почетных и потомственных граждан—11, чиновников— 28, разночинцев—16. На тот же год количество больных по вероисповеданию: православных — 467, старообрядцев и сектантов — 11, лютеран — 15, католиков—5, магометан—18, иудеев—2. На этот период распределение больных по национальностям: русских—483, мордвы—7, чувашей—4, татар—18, башкир —1, немцев—16, поляков—6, евреев—3. Распределение больных по уровню образования: высшее —18, среднее—40, начальное—239, неграмотных—240. По семейному положению следующая картина: холостых и девиц —150, женатых и замужних—326, вдовых—48. Градация по возрасту выявилась такая: от 10 до 15 лет — 5, от 16 до 20 —46, от 21 до 30 —161, от 31 до 40 —160, от 41 до 50 —100, от 51 до 60 — 39, от 61 до 70 —11, от 71 и далее —3 человека.
Главный врач лечебницы С. А. Беляков среди причин заболеваний на первое место ставил наследственный фактор, затем алкоголизм. Он писал: «У кузнецов, пекарей, кочегаров, машинистов, рабочих на чугуноплавительных заводах и вообще у лиц, работавших у огня, вредно влияние высокой температуры воздуха и ведет к заболеванию». Очень пагубно влияло на психику «чрезмерное раздражение нервной системы половыми излишествами, связанными с профессиональной деятельностью... Усиливает это бессонные ночи, разгул, пьянство и сифилис». Ломало психику унижение людей работодателем. Психические расстройства среди военных увеличивались в период боевых действий. Кроме того, на расстройство психики влияла муштра, чрезмерное переутомление во время похода. Уже в начале века самарские психиатры стали разрабатывать методику по возвращению ветеранов военных кампаний к нормальной гражданской жизни.
Врачи из Томашев Колка вели широкую пропаганду против кликушества, шаманства, пророчеств всевозможных юродивых. Они стремились всячески очистить психику российских граждан от суеверия и невежества. Доктора вскрывали причины массовых психозов, разрабатывали противоядия от различных экстрасенсов, злоупотребляющих гипнозом. .Трудно себе представить, какой ужас и разочарование испытали ученые психиатры, когда увидели, что Император сделал своим советником и бесконечно приблизил к трону экстрасенса Григория Распутина. Они, возможно, первыми поняли, что это начало конца, раз эта эпидемия бесовщины проникла в святая святых Российской державы.