Спустя год перечитываю то письмо, которое написал себе от твоего имени. Такое теплое и приятное! Как хорошо мне было его получить! Прошел год – и понимаю, что другого такого – уже не будет. Ты нашла себе наконец пристанище, а я всё шатаюсь по свету. Вот и сегодня – ну не дурак ли? – опять был в твоём городе. Мне нужно было вдохнуть его осенний воздух, ощутить под ногами тот самый песок у моря… Погода была так чудесна, что позволила мне даже на него присесть. Я оказался будто в самом центре огромного кинотеатра-шара, прямо предо мной – тихо поплескивало море, а вокруг – двигались необыкновенные облака. Всех оттенков белого, серого и даже совсем-совсем черные как уголь – прямо по голубому небосводу, с правого края которого подсвечивало своими волшебными прожекторами солнце. Когда на какой-то миг оно вновь выглядывало из-за туч – по морю, то ли от удовольствия, то ли от волнения, тут же начинали пробегать мурашки. Я так сидел и крутил головой – то вправо, то влево, то просто на какое-то время опуская голову и закрывая глаза. Порой налетали порывы ветра и тысячами мелких песчинок ударялись о брезентовую поверхность моей куртки. О чём я думал тогда? Да наверное особо и ни о чём… Просто удивлялся, что облака бывают такими нереальными, словно из далёких забытых снов. Потом, когда я встал и пошел дальше, через них светили косые – почти голубые лучи солнца! Никогда такого раньше не видел. Море в эту осень обмелело, расширив владенья берега на добрых несколько метров. Множество камней, проведших ни одну весну и осень под водою – теперь оказались на свободе. И даже открылся ход у самого края пляжа – дальше, к заброшенному перешейку. Там я нашел на одном из таких камней – настоящую морскую раковину размером почти с ладонь. И конечно же приложил её к уху. И услышал тот самый рокот морей из детства. Я хоть и вырос немножко, но теперь – уж совсем не сомневаюсь, что это именно он. Гул дальних морей и океанов, и всех ветров, пролетавших над ними. Послушал немного, положил в карман… Поднял с берега несколько красивых изумрудного тона камушков, и один – цвета своей ладони под лучами заходящего солнца. Последний – самый таинственный. Кажется, он повторяет тот оттенок сияния , в который окрашены твои мысли и чувства. Удивительный камень! Взял его тоже с собой.
Да, так вот незаметно прошел день, и солнце уже больше не выглядывало из-за набежавшей новой вереницы могучих скалистых вечерних туч. Пора было прощаться. Бросив последний долгий взгляд на берег моря, который теперь казался окутанным прохладною дымкой, я поднялся по тропинке к парку. В сумерках – он стал совсем иным, нежели я его увидел утром, когда приехал в твой город. Цвета. Они стали теперь такими насыщенными, что смотреть на них было почти что больно. Особенно на желтую листву берёз… И фонари, которые вот-вот должны были зажечься… Я вдруг вспомнил один из тех дней десять лет назад, когда вот так же шел по этой земляной тропинке, тоже уже смеркалось, а у меня в руках был серый блокнотик, в который я записывал свои мысли, чувства и может быть даже и ожидания… Я записал тогда такое: «я жду, когда зажгутся фонари, чтоб умереть в тот самый миг блаженства от страшной боли, что горит внутри, душа моя застынет в совершенстве, я жду, когда зажгутся фонари». Ну может и не совсем так, дословно не помню – но записал. Как ждал, когда вспыхнут фонари над аллеей у моря. Я искал тебя там тогда. Десять лет назад.
А теперь – я снова проходил здесь. Кажется, то ли от того, что я так долго бродил, то ли еще по каким непонятным причинам – мне вдруг жутко захотелось если не обнять, то хоть прикоснуться руками к чему-нибудь настоящему. Пусть даже хоть к каменной скульптуре осьминога, которая как раз попалась мне на пути. Дотронулся – и стало как-то даже немножечко легче. Эта, почти ожившая с приходом сумерек, фигурка осталась здесь из того времени. Я что-то прошептал ей, а что – не разобрал. В ноябрьских сумерках всё так причудливо искажается. А может – наоборот выпрямляется… И всё что было непонятным при свете дня – становится вдруг таким ясным… Нет, непонятным оно остаётся – объяснить того не смогу тебе никогда, а вот ясным – наверно…
Хорошо хоть осталось у меня то твоё письмо, которое написал себе от твоего имени!Такое теплое и приятное! Как хорошо мне было его получить! Прошло столько лет – и понимаю, что других таких – уже не будет.
http://www.proza.ru/2014/09/17/1396