Школьные годы
( Наш десятый «Б»)
С ума сойти - было всё это шестьдесят лет назад…..
За годы моего ученичества с 1945 по 1955 годы, учиться мне довелось в разных школах и в разных городах. Началось всё с школы номер три в городке Изяслав. Затем была школа номер два в Алма-Ате. Там же пришлось перейти в школу номер тридцать три. Но города мелькали, как и школы. В городе Наaльчике поучился в мужской школе номер четыре. Интересно, что в первом классе наше учение проходило в смешанных классах : девчонки и мальчишки. А через год школы стали мужскими и женскими. А вот когда мы переехали в город Николаев, то вновь был удивлён - попал в школу номер два, где вновь нас подружили с девчатами. И далее уже никто не пытался нас разделить по половому признаку.
Итак , ( а это мне не впервое) влился я в восьмой класс новичком в третьей четверти 1953 года. Первые пару недель ко мне присматривались и парни и девчонки. Ошалев от такого , (на мой взгляд) хорошего «коллевтива», на переменке не метко метнул снежок, который попал в лицо Павлику Куракину. Парни настороженно наёжились, но я поспешил заверить, что неловко бросил и нечаянно попал в Павлика. Моё искреннее признание ребята приняли правильно и неловкость позабылась. Мне и сейчас легко вспомнить класс, словно они все стоят передо мною.
Постараюсь по- алфавитно перечислить всех моих одноклассников. Вова Аркуша, Света Брандабура, Коля Братякин, Веня Грибовский, Вова Душкевич, Толя Дроздов,Павлик Куракин, Оля Лемешко, Вова Ожарёнков, Толя Попов, Алька Пархоменко, Тома Русинковская, Аня Семенченко, Гоша Сицкий, Виталик Фролов, Женя Чумак, Натан Эльберг, Майя Якименко и я . Наша школа , такая ладная и уютная, сложенная из пиленого известняка, примостилась на Адмиральской улице и прямо у нашего парадного входа начиналась улица Малая Морская. Некоторые одноклассники и проживали около школы ( бывает же везение !!!). Рядом с школою жили Вова Аркуша, Гоша Сицкий, Алька Пархоменко, Натан Эльберг. На Малой Морской рядом с домиком , где родился адмирал Макаров, проживал Володя Ожарёнков. На Московской жил Веня Грибовский,на Советской Женя Чумак, на Садовой жила Тома Русиновская. Некоторое время мои родители квартировали у знакомых на Большой Морской 45, Остальные проживали на Севастопольской, на Слободке. Проучились мы таким составом весь восьмой класс и ушли на летние каникулы. За это время Веня Грибовский переехал с родителями в военный городок за Соляными – отец его получил служебную квартиру. Мои родители купили дом в Соляных. Так что нам с Веней Грибовским пришлось в любую погоду добираться в школу самой длинной дорогой. После уроков мы гурьбой шли по Адмиральской мимо зоопарка, миновали памятник Ольшанцам и спускались по Ингульскому спуску к понтонному мосту. Обычно нас с Веней Грибовским до моста сопровождали некоторые пацаны из нашего класса. Как водится, мы долго болтались на мосту , глазея на вереницу военных кораблей, на загадочную жизнь военных моряков,слушали громкие мегафонные команды, определяющие корабельную службу зкипажей. Некоторые из нас уже и для себя примеряли такую судьбу. Вот только один из нас твёрдо уверен был в том, что будет строит эти корабли. Это был Павлик Куракин. По такой убеждённости его, мы верили, что так оно и будет…. Летом мы проводили в Москву Гошу Сицкого - его отца(ведущего строителя мостов и дорог) вызвали в столицу для строительства второго кольца вокруг Москвы.
Перед началом занятий мы собрались у школы и были крепко озадачены: наш класс и ещё несколько переводили в школу № 43. Она находилась на перекрёстке Советской и Плеханова. Была она в старинном особнячке и выглядела тесной и затрапезной. Да и приняли нас как-то не совсем приветливо…. Однако наши документы оказались в руках молодой и миловидной учительницы, которая сообщила нам , что она отныне наша классная руководительница Зинаида Васильевна Литвинова и будет нас учить математике. Но это оказалось не всё,,,, Учиться мы будем в девятом классе «Б» вновь открытой школы номер семь. Наша новая школа величественно возвышалась на Плеханова сразу за пересечением с улицей Декабристов. Школа была большой , светлой с просторными классами, большим спортивным залом и учиться мы стали на четвёртом этаже , откуда открывались виды города с птичьего полёта….
Отдельно хочется рассказать, что ещё во второй школе мы с ребятами стали настоящими друзьями. Так что, уходя на каникулы, мы постоянно встречались. Не было зазорным, если пацаны вдруг гурьбой вваливались к тебе домой. Наш дом всегда был приветливым пристанищем для всех. Гостили родные, их знакомые, знакомые знакомых…. Ну а если мои одноклассники, то это даже поощрялось. Таким же образом мы навещали Веньку Грибовского, Паву Куракина, Вовку Аркушу, Натана Эльберга. В планах моего отца значился такой пункт, как строительство собственной лодки именно в это лето. Но даже без плавсредств, ребята прибегали к нам, чтобы поудить рыбёшку. Однажды на рыбалку нагрянули Алька Пархоменко, Натан Эльберг, Веня Грибовский. Почему-то рыбачить ребятам захотелось не на Буге, а на Ингуле . Мне лично берег не нравится, - береговая линия очень узкая, берега высокие, буквально нависающие над тобою, Но ребятам захотелось закинуть удочки именно там. Желание друзей - закон. Пришлось умыкнуть у папы запас червей в консервной банке – их папа тяжко раздобыл в эти дни ранней весны. Долгое ужение ничего не дало, - не клюнула ни одна рыбёшка. Разочарованные рыбалкой, мальчишки смотали удочки и поднялись на береговую кручу. Оттуда открывался вид на камыши Ракетной рощи. Рассматривая этот пейзаж, я поставил на землю драгоценную баночку с червяки и загляделся на речной простор. В этот момент, всем недовольный Алька, зафутболил банку с червяками . Та покатилась по круче и устремилась к воде. В ужасе, что отцовы наживки «погибнут» в глубинах Ингула, я ринулся вниз, чтобы догнать банку. Мне это удалось, но набранное ускорение мне погасить не удалось и я, неловко на четверёньках влетел в ледяную воду. Моментальная глубина не заставила меня отступить , на берег я выплыл радостно прижимая к груди спасённую баночку. Сцена была комична, хлопцы искренне «ржали», глядя на меня мокрого. Оставив дома червей и переодевшись, я с ребятами пошёл прошвырнуться по Советской.
Обычно на Советской мы встречались с остальными одноклассниками. А потом расходились, зачастую провожая товарищей до самого их дома. Однажды мы пошли в гости к Павке Куракину. Мы пошли по Адмиральской , дошли до заводоуправления и свернули на Садовую. Там нежданно мы встретили Павлика, который ехал на велике по аллейке скверика.
Мы конечно удивились – Павлик жил на Севастопольской между первой и второй Слободскими улицами. Приоткрывая завесу, скажу, что Павлику очень нравилась наша одноклассница, синеглазая Тома Русинковская. Но Вова Душкевич тогда сказал Павлику, что сама Томка «сохнет» по некоему Марику Дашевскому. Не скрою , что в пору гормонального пробуждения, мы тайно воздыхали по дечонкам. Мне очень нравилась Томка Кравец из параллельного класса. Эта миловидная девчушка жила на углу Советской и Большой Морской над фотоателье. Я часто видел её на балконе, там внизу была автобусная остановка. ( в ту пору на Советской ещё ходил транспорт) Автобус ходил в Соляные. Пропуская один за другим очередной рейс, я робко глазел на даму моего сердца. Конец воздыханиям положил Вова Ожаренков. Он властною рукою в один момент «отбил» мою «красавицу» . Через несколько лет я мысленно благодарил Вовку за такую услугу. Уже будучи лейтенантом, в московском Военторге случайно встретил серую мышку, которая обратилась ко мне с приветствием. С большим трудом я узнал в ней ту красивую девочку с балкона на Советской. Честно признаться, таких дам сердца было немало. На моей совести есть грех: однажды у Вени Грибовского познакомился с девочкой, которая нравилась Веньке. Ну отбил я её, сам не знаю почему…. Звали эту девочку Валя Деревцова. Жила в самом крайнем финском домике военного городка. Так случилось, что в бинокль через поле были видны её окна. В школу мы ходили вместе, вместе катались на велосипеде. Был и первый поцелуй. Как потом сказал мой папа, - Валя была верным другом и полюбила тебя по-настоящему, а ты не оценил… Может быть, но после школы я нашу дружбу прервал. Причина заключалась в том, что у этой девушки не по годам развита амбиция и властные устремления. Ну не хотелось со школьной скамьи угодить под дамский каблук. Конечно такая участь постигла меня, но это случится гораздо позже.
Девятый класс наши ребята начали в новой школе слившись с ребятами из 43-ей школы и теперь наш дружный класс представляли Лида Альбищенко, Света Бондаренко, Лиля Белевич, Коля Братякин,Валя Гетманцев, Веня Грибовский,Толя Дроздов, Вова Душкевич, Алла Карманович, Алик Кальник, Миша Кальман, Валя Котова, Павлик Куракин, Саша Курский, Валя Лунин, Оля Лемешко, Женя Левшин, Вадик Мистергази, Вова Ожарёнков, Попов Толя, Слава Пантась, Элеонора Попейко, Слава Теплов, Аня Семенченко, Аня Соломонова, Виталик Фролов, Женя Чумак, Роберт Цивинский, Боря Шляпкин, Натан Эльберг , Борис Ящук. . В конце девятого класса к нам пришёл новичок – Валерьян Иванов, а закончили своё обучение и ушли в трудовую жизнь Оля Лемешко( Олин старший брат был хорошо известен горожанам – это вратарь нашей футбольной команды «Авангард») и Коля Братякин.
Когда начались занятия, то мы с Венькой Грибовским обратили внимание, что ещё один наш одноклассник ( Славка Теплов) стал нашим попутчиком. Его семья проживала в ведомственном помещении аэропорта. Начальство авиаторов «милостиво» одарили семью Тепловых «квартирой»: на отшибе Темвод, под громадной стеной из известняка, сработанной ещё в 19 веке, прилепилась хижинка , крытая стареньким шифером. Низкие потолки, холодные стены и металлическая печь замысловатой конструкции. Этот «агрегат» служил Тепловым и кухонным очагом и обогревателем двух жалких комнатёнок, где жило четыре человека. Тяжко было в таких условиях растить детей. Кроме Славы ,в семье ещё бедовала младшая сестрёнка. Сразу за дверью простиралось громадное поле аж до наших Соляных. Ранее это был военный аэродром отряда гидроавиации и армейской метеоавиации. А в послевоенную пору эти строения так и болтались на балансе местного отряда Аэрофлота, который выстроил новый комплекс Аэропорта за городом. К нему теперь по утрам спешили пилоты и авиатехники. Техниками там служили отцы моих одноклассников - Славы Теплова и Славы Пантася.
Как запланировал мой папка, лодку мы всё же построили. Кроме мужчин, в созидании данного судна активное участие приняли мы с моим приятелем Геной Лёгеньким. Меняя друг друга, мы строгали доски для днища и бортов будущей лодки. Дока лодочных дел - дядя Харламов спроворил для новой лодки прочные дубовые плахи для сооружения кормы и носа нашей плоскодонки. В те дни я впервые узнал, как рождаются легкие и стремительные самодельные лодки. Расчерченные на плоскости разложенные доски вырезали по форме лодки и обрезали всё лишнее. Затем сплотили днище шангоутами и поместив на пару козел, посередине пригрузили на несколько дней грузом. В дело пошли две двухпудовые гири и несколько шлакоблоков. Под их весом днище приняло округлую форму. Далее выставили носовой брус и корму, придав им необходимый наклон. Уже тогда стали вырисовываться изящные формы нашей красавицы-лодки.. Прочно сколоченные шпангоуты сверху прихватили распорками, чтобы сохранить намеченные обводы. Потом приступили к главному: к носовой части поочередно закреплялись доски, затем их стягивали сзади так, чтобы тесины плотно прилегали к шпангоутам. Затем обвязав доски канатом, деревянной палкой прочно закручивали канат. После такой операции доски гвоздями пришивались к каждому шпангоуту. Один день такой работы венчался тем, что взору открывалась красивая плоскодонная лодка шестиметровой длины. Установлены все необходимые банки (сидения), устроены уключины и выстроганы прочные вёсла из лиственницы. Несколько дней ушло на конопатку швов . Осмолили нашу лодку горящей смолою. Обдав доски паяльной лампой, горячим утюгом впаивали слои смолы в борта лодки, Окрасив лодку нежно – голубой краской в один тёплый день мы спустили лодку в воды Буга. Оборудовали причальный столб с цепью и лодка начала свою жизнь.
Ну как тут не пригласить на борт своих одноклассников. Ну, во-первых , лодка для меня с Генкой Лёгеньким превратилась сплошной «галерой» - теперь мы с товарищем стали поставщиками свежих бычков для наших семей. Всё лето начиналось с рассвета: вёсла и удочки в «зубы» и вперёд… Помню, идём мы с Геной со своим рыбацким «барахлом» к лодке и с завистью смотрим, как Генкин дом на фоне Буга, рисует маслом Васька Никитин из параллельного класса Но были времена, когда мы на лодке «уходили» в вольные походы. Три года назад из Израиля написал мне наш одноклассник Саша Курский: « Помнится, как на твоей плоскодонке Алька Кальник, Славка Пантась, ты, Генка, Тёплый(Слава Теплов), Ципа(Роберт Цивинский), Валерьян, Шляпа( Боря Шляпкин) и я , с хохотом и криками отправились из Соляных в Дикий сад и обратно. Была крутая волна и перегруженная лодка, но мы одолели стихию!» Приятно, что спустя столько лет Шурик Курский так тепло вспоминает о наших ребятах.
Не забуду ещё один эпизод с этой лодкой. Мы с Павликом Куракиным отправились на лодке к ингульскому разводному мосту в тот момент, когда акваторию завода покидал новый военный корабль. Необычно тогда было то, что корабль выходил с верфи своим ходом, а не буксируемый. Зрелище необыкновенное! Мы с Павой так близко подплыли под борт идущего корабля, что нас могло бы подмять под корпус. Мы немного струхнули и резво отталкивались вёслами от борта идущей громады. Несмотря на небольшой "мандраж" , Павка восхищённо сказал: «Видал какой красавец!?» Может такие моменты определяют твою судьбу. Незаслуженно вырванный из наших рядов Павлик Куракин всю свою жизнь строил военные корабли…. Павка не заканчивал вузов, но своими руками дал жизнь многим военным судам. Наши товарищи , ставшие по профессии кораблестроителями - это Валентин Гетманцев, Валя Лунин, Слава Пантась. Валя Гетманцев и Валя Лунин стали кострукторами, Слава Пантась видимо учился ради «поплавка», ибо старательно карабкался по карьерной лестнице в органах власти и ,как показала жизнь, с хорошей пенсией сибаритствует, наплевав на школьную дружбу. Бог ему судья!
Были походы иного характера, парни нашего класса просили меня перебросить их со знакомыми девчатами на берег у Коренихи. (Наверное туризмом занимались по обоюдному согласию) Был грех – перевозил я их.
Горюю об ушедших моих друзьях, которые тогда резвились в лодке нашей молодости!!! Наш насмешливый Слава Теплов водил по морю корабли, а потом был достойным и уважаемым начальником международного морского порта Ленинграда. Умнейший и искромётный, он свободно владел многими иностранными языками. Ушёл в расцвете лет…
Роберт Цивинский со школьной семьи мечтал о танковых войсках. Он закончил Хмельницкое бронетанковое училище и посвятил армии свою жизнь. Он беззаветно любил девочку из своего двора на улице Шевченко 53 ,- Лялю Ткаченко, которая сделала иной выбор. Была у Роберта своя семья, но он так и не забыл первой любви.
Ещё один из той лодки ушёл из жизни. Это Валерьян Иванов. Добродушный и необычайно сильный увалень, был хорошим товарищем. Вместе с Виталиком Фроловым успешно закончил Николаевский педагогический институт и оба стали «служить» в кораблестроительном институте. Не знаю подробностей трудового пути Валерьяна, но рассказывали, что после развала СССР, пришлось выживать по-разному. Ходили слухи, что Валерьян брался за любую работу, заглядывал в рюмку …. Замечательный и умный человек ушёл от нас очень рано.
В девятом классе мы были веселы и жизнерадостны, легко и с желанием учились. Большинство парней активно занимались спортом. Саня Кальник был отличным академистом-гребцом на одиночке, Боря Шляпкин занимался классической борьбой, Павлик Куракин был отличным боксёром. Миша Кальман великолепно играл в волейбольной команде юношеской спортивной школы, Слава Пантась занимался в яхт-клубе на байдарке,Валера Иванов весьма успешным был на легкоатлетической стезе.С большим желанием увлекался футболом Володя Душкевич и,надо сказать, многого добился. Футбольную успешную карьеру Вовке прервала армейская служба, а она распорядилась по-своему – Владимир закончил военное училище и отдал Родине годы безупречного служения.
Моё желание попробовать себя в волейболе потерпело фиаско – мне попросту тренер предложил поискать себя в другой ипостаси. Не знаю почему, но я не отказался от волейбола и летние каникулы успешно сражались с многими дворовыми командами города.В нашем посёлке Соляные я дружил с многими ребятами и мы сыгрались в хорошую волейбольную команду. Наши волейболисты Володя Важенин, Юра Томилин, Саша Бунука, Гена Лёгенький и я , много встреч провели с ребятами на улицах Спасской, Никольской и Инженерной. Уже после школы Павлик Куракин вовлёк меня в боксёрскую секцию, которую тренировал великолепный тренер Олег Прокофьевич Григорьев. Хотя я и не стал великим бойцом, но наука такого тренера составила хорошую службу. Будучи курсантом военного училища, я успешно пользовался опытом и неплохо боксировал на ринге. Когда я приезжал в Николаев на каникулы, то непременно навещал Олега Прокофьевича и рассказывал ему о своей службе и спортивных успехах.
Не буду преувеличивать, но все ребята нашего класса были хорошими пловцами , - грех не уметь плавать , когда живёшь у воды и к тому же всё время сидишь за вёслами. А так как из нашего класса ближе всех к воде жили мы, то все пляжные и лодочные приключения моих одноклассников начинались с нашего двора. У нас в роду есть наследственная черта – гостеприимство. Родители постоянно принимали гостей – в основном друзей по фронту и армейской службы отца. Сам бог велел и мне продолжать эту традицию. Парни вваливались в гости и на первые абрикосы и на арбузы, которых немало выращивали родители. Без всяких прицелов на льготы при учёбе в школе, родители приглашали в гости нашу классную Зинаиду Васильевну с мужем Виктором и маленькой их дочуркой Иринкой.
Как –то спонтанно и наш класс пару раз проводил у нас дома вечеринки с вином и сладостями. Было много тортов и Запеканки со Сливянкой. Не скрою. что Павка Куракин умудрялся притащить пару поллитровок водки, не замеченных моими родителями. В общем молодёжь развлекалась во всю: Алик Кальник притащил усилитель с громадными колонками.Всю ночь у нас в Соляных громыхала музыка. Лились фокстроты , вальсы и танго. Помню гулька была весёлая, «детвора» изрядно разогрелась и мучалась жаждою.Водопровода у нас не было, поэтому гурьбой мы шли к разборочной колонке и с полными вёдрами возвращались парами. Алька Кальник целовался с Райкой Марченко. Валерка Иванов обнимал свою избранницу, а Роберт Цивинский уединялся с Лялькой Ткаченко. Утром все расходились по домам, а я , утомлённый гулянкой, завёл Алькину «шарманку» и выставил колонку на подоконник. Из динамиков гремели «Брызги шампанского» , под которые я задремал. А ветер своим рывком успел «сверзить» колонку на землю и расколол её на несколько кусков. Кто бы знал, как я расстроился , увидев эту картину…. За этим занятием застал меня мой папа. Он покачал головой и молча удалился. Моему отчаянию не было предела. Но отец выглянул из сарайчика и крикнул: «Эй, бедоносец! Неси сюда те осколки.» Я знал , что у папы золотые руки, но то что он сотворил, не поддаётся осмыслению – колонка было как новая и не было даже видно мест разрушения. Алька так и не узнал, что я разгрохал его колонку и вот, спустя 60 лет каюсь, грешный!
Не могу не упомянуть, что после девятого класса Зинаида Васильевна во время каникул сагитировала класс отправиться на трёхдневный пикник в Марьину рощу. Я и несколько ребят не смогли участвовать, но с интересом слушали остальных об их приключениях и впечатлениях. В общем – все остались довольными.
После летних каникул наш класс вновь вместе. Буквально все без исключения выросли как на дрожжах. К своему удивлению и я вымахал, сам того не сознавая. Расцвели наши девчонки.Смуглянка Лида Альбищенко пришла в школу с миловидными кудряшками у висков, Алла Карманович убрала свои роскошные соломенного цвета волосы в тугой узел, Валя Котова замысловато уложила свои громадные косы, отчего так похорошела. Признаться, девчонки были восхитительны в своих накрахмаленных фартуках и напоминали стайку лебёдушек. По моему мнению это не просто метафора , девочки расцветали в прекрасный период молодости.
Осень , очень тёплая, для нас ознаменовалась активным трудом на благо школы : мы дружно ринулись на сбор металлолома. Прошло только 9 лет после окончания войны и по городу ещё оставались разбомблённыё дома. На месте нового почтамта лежали развалины и там мы нашли много ржавых двутавровых балок. В коробке нынешнего кинотеатра «Родина» мы собирать не решились - там торчала табличка «Внимание! Неразорвавшаяся бомба!» Следы войны долго ещё маячили по городу. На многих домах ещё виделись надписи советских сапёров: « Проверено! Мин нет!»
Учёба в основном шла легко . Конечно, мальчишкам учёба давалась без особого труда. Поэтому они нередко позволяли себе вольности, на что учителя смотрели сквозь пальцы. Наш ловелас Боря Шляпкин очень любил озоровать. Как-то уселся на последней парте между Аллой Карманович и Лидой Альбищенко и давай их обнимать. Девчонки ошалели от его наглости, но как воспитанные шума поднимать не стали. Очень развитый и сильный Борька сотворил совсем «великую вольность» - своими борцовскими захватами ногами обхватил Алкину и Лидкины ляжки….Когда они стали барахтаться, Борька прижал их покрепче, отчего девки покорно затихли. Смеюсь сейчас, когда представляю, как прочтёт эти строки генерал-лейтенант в отставке Борис Владимирович Шляпкин.
Не скрою, что наша хорошая учёба давала нам много привилегий, без ущерба для учёбы мы могли сорваться с уроков, чтобы на берегу Буга помогать «пемзить» борта шлюпки мужа нашей Зинаиды Васильевны. Мы подслушали её разговор с мужем, поэтому удрали с уроков , нагрянули к Виктору и помогли подготовить шлюпку к покраске.
Оглядываясь на прошлое, могу утверждать, что только два человека из класса держались несколько обособленно. Это Женя Чумак и Женя Левшин. Чумак бредил сценою и мечтал о профессии актёра. Другой Женя был весь в себе, как черепаха в панцыре. Наши острословы и насмешники Слава Теплов и Саша Курский очень любили навешивать клички . Левшина нарекли Кротом, Шляпкина - Шляпой, Пантася – Панасом,а вот Кальника - Сан Санычем. Меня окрестили Чемой ( Чемодан) . Павку побоялись как-то обозвать, знали его боксёрскую спокойность и уверенность. А может и уважали Бог с ними, кличками.
На самом деле мальчишки и девчонки были нормальными, дружили по-настоящему и многие годы встречались в Николаеве. Дружба и товарищество крепко повязали нас . Когда горе нагрянуло в дом Кальманов, - умер Мишин папа , офицер-моряк, то весь наш класс был на похоронах без чьего-то понукания. Преклоняюсь перед стойкостью и мужеством Мишиной мамы – тёти Аси… Она сама поднимала своих детей – сына Михаила и дочь Фаину.
Было уже тогда ощущение нас как большой семьи, где совсем незазорно прийти к однокласснику домой запросто, без экивоков. У Альки Кальника и Вени Грибовского мамы были мамами для всех нас:
стоило только позвонить в дверь, как тебя моментально усаживали за стол – ешь и не возражай! Особенно бесцеремонно пленяла нас Венькина мать – крупная и властная жена командира, в молодости «Ворошиловский стрелок». Неизменно потчевала нас блинами с пылу с жару, которые прямо утопали в сливочном масле. Если решил навестить свою классную, то также без чая со сладостями тебя из этого дома не отпустят.
Вот характерная черта всех преподавателей нашей школы, (за время моего учения я увидал много типажей) - это уважение к ученикам. Хотя уровень знаний у каждого «индивидуя» был неодинаков, я никогда не видел случая унижения или насмешки. С большой теплотой вспоминаю Надежду Михайловну Бобёр( русский язык и литература), Глухову Полину Борисовну –«англичанку», «химичку» - Котовскую Ядвигу Осиповну. Вершиной мудрости и деликатности конечно в полной мере обладала наша любимая «классная»- Зинаида Васильевна. За глаза ( пусть нам это простится) мы звали её Зиной или Зинаидой. Из мужиков –учителей уважали мы троих: физика Евгения Ивановича, физрука Владимира Ивановича и военрука Марьяновского ( не помню имя и отчество) Задумываясь спустя много лет, несомненно отмечу, что учили нас капитально и на совесть. Помню, Зинаида Васильевна собирала нас ( с десяток балбесов) на дополнительные неурочные занятия и говорила о высшей математике , её премудростях. Иногда мелькала мальчишеская мысль – ну на хрена нам всё это? Например системы исчисления и тому подобное. А ведь пригодилось в военном училище и на службе в войсках ПРО. Очень пригодилось, хотя эти насильные занятия иногда вызывали скрытое удивление… Теперь-то с благодарностью вспоминаю. Среди тех «невольников» были Виталик Фролов, Валерьян Иванов, Миша Кальман, Натан Эльберг, Веня Грибовский, Боря Шляпкин, Роберт Цивинский и я. Зароненные крупицы познания дали прекрасные всходы. Виталик Фролов –доктор технических наук, Боря Шляпкин- генерал-лейтенант войск ПВО, Миша Кальман – инженер-теплотехник ( кстати , вчера по скайпу Миша Кальман напомнил, что Валера Иванов всех нас поражал феноменальной памятью : знал наизусть всю таблицу логарифмов), Натан Эльберг – инженер речного транспорта. Как признавала сама Зина –наш класс, а это первый класс, где она стала классным руководителем, стал её гордостью.
Говорят, что человек сам творец своей судьбы. И да и нет! Тогда, после получения аттестата зрелости, под влиянием военрука и отца,решил поступать в военное училище. Уехал в Ярославль, поступил с лёгкостью и начал учиться военному делу с удовольствием. Но суровый климат и моя хлипкость сломали меня – простудился и был отчислен по болезни.
Вернулся домой, сел на шею родителей, но занялся закалкой и стал качать силу. У приятеля Юры Томилина позаимствовал двухпудовую гирю. К лету она у меня летала как милая . То –ли жим, то -ли рывок с толчком. А еще «мутузил» самодельный боксёрский мешок. Юрка к этому времени закончил Николаевскую ШМО – школу мореходного обучению и стал матросом первого класса, успел сделать первый рейс в греческий Пирей… Вот тут-то и посетила меня мысль поступить в Одесское высшее мореходное училище. Результаты медкомиссии в училище были отличные - годен. Однако судьба играет человеком. Из пяти предметов на экзаменах результаты были таковы: Математика –отлично
Сочинение – хорошо
Английский – отлично
Физика – отлично
Химия – хорошо
Как после мне объяснили – 23 балла недостаточно для поступления на судоводительский факультет. «Побитый» вернулся домой. Сидеть опять на родительской шее совсем не хорошо. Упросил отца Альки Кальника устроить на работу. В ту пору Александр Иванович был начальником отдела кадров судостроительного завода имени 61 Коммунара . Он ругался и противился , мол ты не станешь рабочим, наверняка сбежишь. Принял-таки учеником токаря в ремонтно -механический цех. Работалось нормально, но Александр Иванович оказался прав.
Помогла оказия - приятель бросил учёбу в электромеханическом техникуме. Взял экзаменационный листок из Одесского училища и пришёл в техникум. После нескольких дней ожидания был принят с испытательным сроком на специальность «электрические станции , сети и подстанции» В техникуме встретил своих одноклассников Мишу Кальмана и Славу Пантася.
Этому предшествовал неприятный разговор с Александром Ивановичем, Честно скажу, было очень и очень стыдно. Каждый раз, приходя к Кальникам, виновато раскланивался с Алькиным отцом. Правда мама Алькина умела сгладить суровое отношение ко мне своего мужа. Не к месту я отвлёкся и забежал вперед. Поэтому возвратимся к нашему десятому «Б-Б-б-бееее» .
Как я уже вспоминал в нашем классе было двадцать два парня и только девять девочек. Все они были миловидными и жизнерадостны, но характеры были разные, естественно. Лида Альбищенко - весёлая щебетуха, Алла Карманович – приветливая и добродушная, Мира Теплицкая - улыбчивая , добрая , всем своим обликом была морем обаяния. Аня Соломонова – сдержанная и немного замкнутая девочка, Света Бондаренко и Аня Семенченко - настоящие друзья, готовые в любой ситуации помочь. Лиля Белевич- приветливая, но всё же в общении с нею ощущалось, что с нею нельзя себя держать запанибрата. Элла Попейко держалась в классе только в общении с девчатами. А вот Валя Котова ( не знаю какое мнение о ней у других) , для меня оказалась фигурой. Вся аккуратненькая, с кружевным воротничком и пышными бантами, пухленькая , с чистою кожей, держалась этакой букой. Несмотря на то, что никогда не был «прилипалой», в отношении к Вале повёл себя не совсем красиво : нет-нет дёрну Валю за косу , а она сидела за партою как раз впереди меня. Меня удивляло, что она никак на это не реагировала…. Другая бы осерчала и врезала обидчику портфелем и все дела. Но девочка оказалась иного манера – о моих проделках слёзно рассказала маме с папою. Финал был непредсказуем -меня в один прекрасный вечер вызвали на педсовет, где были и родители Вали. Меня публично «пытали» и стыдили, папа обиженной требовал «исключить хулигана из школы» . Кончился ареопаг строгим предупреждением и моим клятвенным обещанием более не «хулиганить». Домой я пришёл поздно, отец меня ожидал с вопросом – причина поздних шатаний без предупреждения. Между нами не было секретов и я откровенно всё рассказал отцу. Отец выслушал, затем резюмировал - осознал? На что я молча кивнул. Отец во всех ситуациях был прямолинеен : « Сколько раз тебе твердить – не тронь «г» …. Далее по тексту, понял?» Как тут не понять! Глупая выходка была с моей стороны. Спустя много лет каюсь. Пару лет после школы видел я Валю и здоровался, - она в ту пору работала поваром в столовой на углу Советской и Плеханова( ныне Потёмкинской)
Роберт Цивинский жил рядом с военкоматом. Поэтому мне не раз приходилось забегать к Роберту. Однажды зашёл к нему , но дома была его младшая сестрёнка Жанна, которая рассказала , что брат у Ляльки Ткаченко. Она жила в этом же дворе, так что найти его не составляло труда. Лялькин папаша в то время был председателем областного Комитета Государственной Безопасности. Кроме свиданий с Лялькой, Роберт мог изучить до деталей именной «Маузер» подполковника Ткаченко. В тот день я и застал Роберта за неполной разборкой пистолета, а Лялька изучала подаренный ей набор инструментов стоматолога – видимо уже задумалась о выборе профессии. Иногда мы забегали к Цивинскому вместе с Борей Шляпкиным, который решил поступать в Пушкинское радиотехническое военное училище войск ПВО. Слава Теплов решил поступать в Ленинградскую военную академию связи. Валя Лунин решил стать офицером милиции.
Странная штука жизнь! Когда Роберт Цивинский учился в Хмельницком училище, мы с Кальником решили отметить новый год в гостях у Алькиного старшего брата Бориса. Это было где-то на улице Мещанской. В этой компании оказалась и Ляля Ткаченко. Празднуя Новый год, мы пили всякие напитки….Боря тогда,умиляясь компашке, вдруг молвил: « Ляля! Какая была бы пара – ты и Сашка?» Та, глядя на меня испепеляюще, ответила: « Я бы не против, но вот сидит шпион несчастный….» Как я и предполагал, Ляля выберет совсем другого. Но вот парадокс – когда умер Роберт Цивинский, на его похороны из Израиля прилетела Ляля Ткаченко. Вот какая оказия нашей жизни…
Планы, планы, мечты…. Как-то неожиданно нагрянули выпускные экзамены. 25 мая был последний звонок, какой –то малыш вручил мне огромный букет цветов, а я облобызал его и подарил книгу «Солёный ветер». После этого волнующего события мы долго не смогли разойтись, а когда всё же разошлись, то всей гурьбой отправились провожать домой Зинаиду Васильевну. Помню фотографировались с нею, потом подарили ей наши букеты и разошлись по домам.
А до этого мне удалось сфотографировать ребят на Советской: Слева Вовик Ожаренков прислонился к Шурику Курскому, рядом Виталик Фролов независимый, держащий руки в карманах брюк, а Славка Теплов( как маленький) пальцем залез в нос,в камеру улыбается Света Бондаренко, Борька Шляпкин обнимает Аллку Карманович, Натан пытается ухватить за талию Эллку Попейко , немного отдалясь стоят Женя Левшин и Толя Попов –оба в пролетарских кепочках. Жили мы не богато, но дружили по-настоящему…
Потом начались экзамены. Не знаю, как далее шла эволюция школьного образования, но на нашу долю досталось двенадцать экзаменов. Сдавали хорошо. Однако и на старуху бывает проруха: на экзамене по физике, которую я любил и знал, случился позорный конфуз, заколодило при решении задачки… Ну не смог её решить и баста! Мой растерянно-испуганный жалкий вид понял Валера Иванов и отважно метнул мне шпору. С помощью друга я «выплыл» с экзамена с пятёркой, но стыдно до сих пор. Сам не раз думал, что Евгений Иванович несомненно всё это видел. От этого ещё хуже себя казнил. Как бы то ни было, аттестат получил неплохой, из всех предметов в нём было четыре четвёрки, а остальные «отлично». Тогда мы впервые в жизни встретились с несправедливостью. По объективным данным в нашем классе должно быть четыре золотых медали. Это у Виталика Фролова, Миши Кальмана, Славы Теплова и Валерьяна Иванова. Медалью наградили Виталика Фролова, остальные оказались за бортом. Особенно обидно было Мише Кальману, который все десять лет учился только на отлично.
Как рассуждали наши ребята и наши родители, парня обидели , потому что он еврей. Впоследствии в жизни не раз приходилось с этим встречаться, как и с коррупцией. Когда мы с отцом поехали подавать документы в высшее Одесское мореходное училище, то отцу прямо сказали: если у вас нет двенадцати тысяч рублей, Ваш сын не поступит.
Не могу обойти такое знаменательное событие - выпускной вечер…. Он состоялся в спортивном зале школы. Он состоялся не совсем обычно. Здесь был только торжественный ужин, танцы, развлечения…. А аттестаты Зинаида Васильевна заставила меня и Мишу Кальмана выписывать через два дня – 25 июня. На выпускной собрались сами виновники, родители, преподаватели и другие приглашённые гости. Среди них была «малявка» Лариса Прихода - будущая верная жена Вовы Душкевича. Роберт пригласил свою первую любовь Лялю Ткаченко. Сан Саныч Кальник пригласил на вечер Раю Марченко. Весь вечер танцевали, затем вновь усаживались за стол. Пусть не обижается Шурик Курский, но его «неловкий» толчок под руку, обернулся тем, что бисквитный торт шлёпнулся мне на рубаху. А тут некстати Зина заставила и меня «проблеять» какую-нибудь песню. Этакий козлетон спел песню о границе. В остальном вечер прошёл весело и непринуждённо. В начале пятого утра, все мы покинули школу и отправились по Советской, вышли на понтонный мост и устремились на Стрелку, где встречали восход солнца 24 июня 1955 года и начало новой страницы нашей жизни….На старой фотографии Стрелка, скамеечки вдоль береговой черты, на одной сидит Зинаида Васильевна, рядом с ней слева Валя Котова,справа Алла Карманович, по краям Роберт Цивинский заботливо укутывает в свой пиджак Ляльку Ткаченко и потом продевает свою руку в пустой рукав пиджака, с другого края примостился Зинин муж Виктор. Сзади стоит Шурик Курский, Толя Дроздов и Веня Грибовский. Лица моих друзей излучают доброту и свет.
Не имею достоверных сведений, но из наших девочек Алла Карманович закончила Киевский институт речного транспорта и работала старшим диспетчером Николаевского морского порта, была депутатом Областного Совета. Мира Теплицкая закончила торговый институт и работала заведующей магазина. Лида Альбищенко стала закройщицей одежды в горателье. Аня Семенченко работала в городской военной комендатуре.
Из ребят мне известно, что Павлик Куракин всю жизнь строил корабли. Валя Лунин закончил кораблестроительный институт и работал конструктором на ЮТЗ. Валя Гетманцев после института работал конструктором в КБ судостроительного завода им. 61 Коммунара.
Виталик Фролов и Валерьян Иванов после пединститута работали в НКИ. Виталик Фролов совсем недавно расстался с кораблестроительным институтом, где многие годы был завкафедрой теоретической механики. Слава Пантась после службы в армии, где вступил в КПСС, вернулся в Николаев и поступил в НКИ, т.к. очень кстати как «поплавок» помог партбилет. Активничая в партячейке и заискивая с преподавателями, он «успешно» закончил учёбу и окунулся в службу в Областном совете. Упрямо карабкался по служебной лестнице, возглавлял трест по заготовке конопли и льна. Как шутили наши ребята, - Панас стал главнюком среди наркоты…. Вадик Мистергази стал великолепным врачом, многие николаевцы с благодарностью отзываются о нём. Володя Душкевич после отставки жил в Николаеве, построил два дома, вырастил достойных детей и ныне живёт в Харькове. Сан Саныч Кальник после судостроительного техникума работал инструктором райкома партии, многие годы активно участвует в общественной жизни города. Не могу умолчать о том, что Сан Саныч сейчас владеет громадной библитотекой в двадцать тысяч томов.
Слава Теплов после высшей мореходки был помощником капитана на танкере, затем начальником Ленинградского морского порта. Говорят, Веня Грибовский закончил Одесский политехнический институт. Более о нём ничего не знаю. Боря Шляпкин перед отставкой многие годы командовал Оренбургским Высшим Военным училищем Зенитно- Ракетных Войск.
Миша Кальман с красными дипломами последовательно закончил в Николаеве техникум и ,затем, Ташкентский политехнический институт. Натан Эльберг учился в строительном техникуме, а затем поступил на заочное отделение Горьковского института речного транспорта.
Шурик Курский поступил в Криворожский горнорудный институт на маркшейдерский факультет, много лет работал в горах Тянь-Шаня. В стремлении познать геологию полнее, он поступил во Львове на геологоразведочный факультет и успешно его закончил. И хотя жизнь развела нас по разным дорожкам, но всегда приходила краткая весть. Шурик писал мне из Кривого Рога, что там нет нашего Буга, зато купаются на карьерном водоёме Карачуны… А после института пришло письмо из Оша, где Шурик сетовал, что находится вдали от пива и трамваев.
Как я ранее упоминал, попал-таки я под властный женский каблук , поэтому сократились мои поездки в Николаев, оборваны все пути общения, кроме интернета. Но всё же живём с женою уже 53 года.
Берут своё годы – перестал быть мобильным, отчего ноет сердце – так хочется пройти по милым моему сердцу улицам любимого Николаева…. Оглядываясь на пройденный путь, скажу без хвастовства, что приходилось пробиваться через снежные завалы в русской тайге, преодолевать знойные песчаные бури в Средней Азии, доходить до перевалов Главного Кавказского хребта, пешком исходить половину Украины, покачаться на бурных валах Чёрного моря, а всё кажется мало. Видно такова человеческая суть. И хотя бренное тело уже не имеет достаточных сил, душа рвётся в полёт , а во сне ещё удаётся стремительно парить над землёй …..
Кстати, девочка Валя Деревцова, с которой я прервал дружбу, стала кандидатом химических наук и много лет преподавала в Калининградском политехническом институте.
Самому похвалиться нечем, был техникум, военное училище и факультет журналистики МГУ.
Мы все учились понемногу….
К своему стыду не удалось узнать, как сложилась жизнь у Толи Попова, Толи Дроздова, Жени Левшина, Володи Ожаренкова и Ани Соломоновой…..
В заключении могу сказать, что очень больно ударило по моим одноклассникам предательство иуды Горбачёва и пьяницы Ельцина. Разрушили страну, лишили людей уверенности в завтрашнем дне . Теперь часть наших друзей-евреев покинуло Николаев. Мира Теплицкая живёт в ФРГ, Натан Эльберг поселился в США. Недавно по скайпу разговаривал с Натаном. Тепло и радостно беседовали, а апофеозом нашей видеовстречи стало приглашение супругов Эльбергов к себе в гости в Детройт. В Израиле, в городе Ашкелоне живут Кальманы, а в Эйлате пьёт пиво и парится в сауне геолог Сашка Курский. В заключении хочется сказать, что мы пришли в этот мир делать добро и становиться чуть-чуть лучше. Думаю моим одноклассникам это удалось… Многие мои дорогие одноклассники уже покинули этот бренный мир. Ушла из жизни наша несравненная Зинаида Васильевна. Ничто не вечно под луной….
Но светлым и добрым был наш путь. А всё лучшее воплотится в наших потомках. Быть посему и не иначе…..
Август 2015 года.